Голый конунг. Норманнизм как диагноз.Часть 2.

Затем, в XVII - первой половине XVIII в. о южнобалтийском происхождении варягов, в основном из Вагрии. писали многие другие западноевропейцы; немцы В. Латом, Ф. Хемниц, М. Преторий, И. Хюбнср. Г.В. Лейбниц, Ф. Томас, Г.Г. Клювср. М.И. Бэр, С. Вухгольц, датчанин А. Ссллий. Причем Преторий, Томас и Бэр прямо оспорили существовавшую уже норманнскую версию варяго-русского вопроса. Как, например, указывал в 1688 г. Преторий, русские призвали ссбс князей «от народа своей крови» «из Пруссии и с ними сообщенных народов», но только нс из Данни или Швеции [246 - Practhorius М. Orbis Gothicus. Oliva. 1688. Liber II. Caput 2. § VI. P. 17; Hiibncr J. Gcncalogischc Tabcllcn, ncbst dcncn darzu Gchorigcn gencalogischcn Fragcn. Bd. I. Leipzig, 1725. S. 281. Die 112 Tab.; Thomas F. Avitac Russorum atquc Mcklcnburgcnsium principum propinquitatis scu consangvinitatis monstrata ac dcmonstrata vcstica. Anno, 1717. S. 9—14; Kliivcr H.H. Viclfalting vcrmcrhrtc Bcschrcibung dcs Hcrzogtums Mccklcnburg. Dritten Tcils crstcs Stuck. Hamburg. 1739. S. 32; Beer M.I. Rcrum Meclcburgicarum. Lipsiac, 1741. P. 30- 35; Buchholtz S. Vcrsuch in dcr Gcschichtc dcs Hcrzogthums Mcklenburg. Rostock. 1753. II Stammtafcl; Гсрьс В.И. Лейбниц и его век. СПб.. 1871. С. 102; Зерцало историческое государей Российских /У Древняя Российская Вивлиофика. СПб., 1891. С. 29.]. И эти германские ученые представляют собой, ссли оперировать принятыми в науке понятиями, антннорманнизм.


Именно тот антннорманнизм, который Клейн, на словах горячий приверженец «соблюдения научной этики» и непримиримый противник «брани и политических обвинений в адрес своих оппонентов», выдает за «сугубую специфику России», уходящую корнями в тот «комплекс неполноценности, который является истинной основой распространенных у нас ксенофобии», за «ультра-патриотизм», за «воинствующий антинорманизм», за «искусственное, надуманное течение, созданное с ненаучными целями - чисто политическими и националистическими», за «шовинистическую ангажированность и критиканскую фразеологию», за «национальные» и «патриотические амбиции», за «пссдопатриотичсскнс догмы» и даже - подумать только! - за «застарелый синдром Полтавы!» (археолог отличается невероятной плодовитостью в изобретении оплевывающих «за» несогласных с ним), а сегодняшних его представителей клеймит как «дилетантов» и «ультра-патриотов», шумит-бранится. негодуя, «что в XX в. Кузьмин, Фомин и Вилинбахов повторяют то, что в XVIII в. придумал Ломоносов, да так и нс смог доказать» (247 - Клейн Л.С. Спор о варягах. История противостояния и аргументы сторон. СПб.. 2009. С. 9, 25, 33, 69, 89-91, 114. 142, 199-201, 204, 209, 211-212, 224. 250-255; его же. Трудно быть Клейном: Автобиография в монологах и диалогах. СПб.. 2010. С. 136— 138, 614. См. об этом подробнее: Фомин В.В. Ломоносовофобия российских норманистов // Варяго-русский вопрос в историографии. С. 353-406.).


Как видим, и великий М.В. Ломоносов ничего нс придумал и свою теорию выхода варяго-россов из пределов Южной Балтики, которую до него отстаивали представители германского мира, т. с.. поясню еще раз для Клейна, нс-русскис, так капитально обосновал, что норманнисты. нс имея возможности сс опровергнуть, вот уже 200 лет. начиная с А.Л. Шлсцсра, злобно и неистово его - гордость и славу России - чернят. Причем особенное усердие в этом очернении, приобретшем уже патологичсски- маинакальный характер и нескрываемую ненависть, проявляют свои же, вскормленные в России «норманноиисцы» и «ломоносововсды». Воистину, у нас, у русских, всегда всс с


каким-то невероятным размахом, который и нс снился разным там европам. и в охаивании своей же истории и сс деятелей мы впереди планеты всей! Но так ведь нс то что без своей истории, без Родины остаться можно.


К примеру, в 2009-2010 гг. тот же Клейн, поборник, как он себя еще представляет, «объективного анализа фактов», много говорил в свойственной для себя развязной и бесцеремонной манере, которую его экзальтированные фанаты принимают за высокий «штиль» и самое последнее слово в науке (в их понимании), о безосновательных «крикливых ультрапатриотических эскападах» «вспыльчивого и грубого», известного «пьяными загулами и буянством» Ломоносова, о низкой оценке его трудов, что он «искал в истории прежде всего основу для патриотических настроений...» и потому «написал совершенно фантастическую, но лестную для России историю...», что он, выступив против Миллера, выступил «против оскорбления патриотических чувств...», что «был предвзятым и потому никудышным историком, стремился подладить историю к политике и карьерным соображениям, и в их споре был. несмотря на частные ошибки, несомненно, кругом прав Миллер», и что «нам теперь издалека очень хорошо видно», что немецкие академики Ьайср. Миллер. Шлсцср «блюли пользу науки, а Ломоносов мешал ей» (248 - Клейн Л.С. Спор о варягах. С. 8, 21-24. 89. 201. 217, 240. 250. 252. 254-255. 258: его же. Трудно быть Клейном. С. 136-138. 614.] (по логике Клейна получается, что то же «оскорбление патриотических чувств» заставило немецких академиков Н.Э. Фишера и Ф.Г. Штрубс дс Пирмонта выступить в 1749-1750 гг. «против Миллера» и указать на полнейшую научную несостоятельность его речи «Происхождение народа и имени российского» и что также под влиянием тех же чувств другой немецкий академик. А.А. Куннк. эту речь в 1875 г. назвал «прспустой» [249 - Дополнения А.А. Куника //Дорн В. Каспий. СПб., 1875. С. 641 (прим. 5).]).


Так. Ломоносов, один из основателей отечественной науки, в toxi числе исторической (250 - См. об этом подробнее: Фомин В.В. Ломоносов: Гений русской истории. М., 2006; его же. М.В. Ломоносов и русская историческая наука // Слово о Лохюносовс. С. 137-207; Ломоносов М.В. Поли. собр. соч. Т. 6 / Научные редакторы А.Н. Сахаров. В.В. Фомин. М., СПб.. 2011. С. 437-566.), создатель русского научного языка, без которого немыслимо развитие науки вообще, «гений, превосходящий всех», как назвал его старший современник, академик Петербургской академии наук немец Г.В. Крафт [251 - Грот Я.К. Очерк академической деятельности Ломоносова. СПб., 1865. С. 16.), по воле Клейна (кстати, закончившего открытый по детальному проекту Ломоносова Санкт- Петербургский университет и работающего там) превратился во врага науки, ибо, как увидел «объсктивно»-«издалска» этот «нор-маннописсц»/«ломоносововсд», «мешал ей» (и в каких только винах, вопиющая дикость которых показана мною в «Ломоносовофобии российских норманистов». нс виняг сейчас Ломоносова его «благодарные потомки», будто устраивая понятные только им «потешки» на эту тему. Так, в 2011 г., т. с. в юбилейный для нашего гения год, профессор Томского политехнического университета


В.И. Турнасв. утверждая, что руководство Петербургской Академии наук в 1748 г. «попыталось расправиться» с лидером борьбы с «tuyMa*censorcd*tUHiiofi» Г.Ф. Миллером, «воспользовавшись делом о переписке с Ж.-Н. Дслнлсм - лидером движения 1745-1747 гг., изгнанным из страны и объявленным вне закона», заключил, нс без вздоха сожаления, естественно, что Ломоносов тогда, «надо признать, сыграл далеко нс лучшую свою роль, став... пособником реакции» (252 - Турнасв В.И. Г.-Ф.Миллер и корпоративное движение в Петербургской Академии наук: годы реакции // Вестник Томского государственного университета. История. 20! I. № 4 (16). С. 62. 64. О «деле» Дслиля. шпионившего в пользу Франции, см: Фомин В.В. Ломоносовофобия российских норманистов. С. 308-31 1.)).


Других русских дореволюционных антинорманнистов «объсктивно-мысляший» и всю жизнь работающий, по сто заверениям, «на благо русской науки, отстаивая ее силу, честь и достоинство». Клейн превратил, что отражает всю гамму предельных чувств, которую он к них! испытывает, во врагов человечества и поставил - во «благо русской науки, отстаивая ее силу, честь и достоинство»? - на одну доску с идеологами фашизма: «Некоторые реакционно-настроенные историки (Иловайский, Забелин), подходя к вопросу с позиций великодержавного шовинизма, выступали против «норманской теории», поскольку она противоречит идее о том. что русский народ по сахюй природе своей призван повелевать и господствовать над другими народами» [253 - Клейн Л.С. Спор о варягах. С. 25.] (а академик Б.А. Рыбаков, как все «советские антинорманисты» признававший норманство варягов, но принижавший их значение в русской истории, был, по Клейну, взявшемуся, кажется, доказывать давно уже известную истину, что сон paiyxia рождает чудовищ, «нс просто патриотом, а несомненно русским националистом... ультра­патриотом -он был склонен пылко преувеличивать истинные успехи и прсих|ущсства русского народа во bccxi. ставя его выше всех соседних» [254 - Клейн Л.С. Воскрешение Перуна. К реконструкции восточнославянского язычества. СПб., 2004. С. 70.]).


И Ломоносов, конечно, не нрндухшвал за араба ад-Ди-машки (1256-1327) пояснение, уходящее своими корнями в древность, что варяги «суть славяне славян (т. с. знаменитейшие из славян)» (255 - Вснслин Ю.И. Известия о варягах арабских писателей и злоупотребления в истолковании оных // Чтения в Обществе истории и древностей российских при Московском университете. Кн. 4. М., 1870. С. 10.). Нс придумывал он. разумеется, и иудейскую традицию X в. в лице еврейского хронографа «Книга Иосиппон» и испанского иудея Ибрагима Ибн-Якуба. локализующую русь. о чем рассказывается в первой части, также на южных берегах Балтийского моря (256 - Всстбсрг Ф.Ф. Комментарий на записку Ибрагих1а ибн-Якуба о славянах. СПб., 1903. С. 146; его же. К анализу восточных источников о Восточной Нвропс//ЖМНП. Новая серия. Ч. 13. № 2. СПб., 1908. С. 375; Древняя Русь в свстс зарубежных источников. Хрестоматия. Т. III. Восточные источники. М., 2009. С. 79.).


Перечисленные традиции - западноевропейская, арабская, иудейская - абсолютно совпадают с той, что содержится в Повести врсх!сниых лет (ПВЛ). в которой рукою летописца конца X в. отмечено, что варяги «ссдять» по Варяжскому морю «к западу до земле Агнянски...» [257 - Летопись по Лаврентьевскому списку (ЛЛ). СПб., 1897. С. 3-4.). Зсх1ля «Агнянски» - это юго-восточная часть Ютландского полуострова, где обитали до переселения в середине V в. в Британию англо-саксы (память о них сохранилась в названии провинции Angcln в земле Шлсзвиг-Голштсйн ФРГ). С англосаксахш на востоке соседили «варины», «вары». «вагры». населявшие Вагрию, т. с. варяги, на которых указывают и Мюнстср с Гсрбсрштсйном (варягахш затем будут именовать на Руси всс славянские и славяноязычные народы Южной Балтики, а позднее - многих представителей Западной Нвропы [258 - Фомин В.В. Варяги и варяжская русь: К итогам дискуссии по варяжскому вопросу. М., 2005. С. 336-376.]).


Остается подчеркнуть и такой еще принципиальной важности факт, как совпадение рассказа ПВЛ о призвании варягов и варяжской руси в 862 г. восточнославянскнхш и угро-финскими племенами с преданием, которое сохранилось в памяти потомков южнобалтийских славян и которое, о чем речь шла в первой части, было записано в 1830- х гг. французом К. Мармьс: как на Русь пришли и ссли княжить соответственно в Новгороде, Пскове и на Бслоозсрс сыновья короля южнобалтийских ободритов Годлава Рюрик Миролюбивый, Сивар Победоносный и Трувор Верный [259 - Marmier X. Lcttrcs sur lc Nord. Т. I. Paris, 1X40. P. 30-31.].


Таким образом, за называсхюй Клейном «оплошностью» Мюнстсра, которую массовыми тиражами более 200 лет излагали всей Европе - с 1544 г. по, по крайней мере, 1753 г. - чистокровные германцы, т. с., согласно классификации археолога, русские «ультра- патриоты» с застаревшим синдромом Полтавы, стоят четыре совершенно независимые друг от друга традиции - русская, западноевропейская, арабская, иудейская, а также огромный археологический, антропологический, лингвистический и нумизматичсский материал (он частично был озвучен в первой части), во многие разы превосходящий то. что или действительно - в малом объеме - связано со скандинавахш, или iixi - в огромном объеме - приписывается [260 - Фомин В.В. Варяги и варяжская русь. С. 58—108, 422-461; его же. Ломоносов. С. 226-316; его же. Начальная история Руси. С. 78—223; его же. Ломоносовофобия российских норх!анистов. С. 204-496.].


Как констатировал в 2007 г. академик В.Л. Янин, посвятивший, в отличие от Клейна, свою плодотворную научную жизнь скрупулезному изучению варяго-русских древностей и очень непростой работе, совершенно незнакомой Клейну, с разного вида письменными источниками, наши пращуры призвали Рюрика и варягов, «которые называли ссбя Русью», из пределов Южной Балтики, «откуда многие из них и сами были родом. Можно сказать, они обратились за помощью к дальним родственниках!» [261 - Итоги. 2007. № 38 (588). С. 24; Русский Newsweek. 2007. № 52 - 2008. Jfe 2 (176). С. 58.].


И данные ДНК-генстики, ирнводих!ыс крупнейшим специалистом в этой области А.А. Клссовых!, также связывают Рюриковичей всс с той же славянской Южной Балтикой (262


- http://pcrcformat.ru/20l3/02/r>urikovichi;http://percformat.ru/20l3/02/pro-ncgativistov; http://rarogfilm.ru/blog/64]. А генетика - это биологическая матсх!атика, и сс результаты Клейну с сотоварищахш ни опровергнуть (попробуй опровергнуть число «пи» или таблицу умножения), ни заболтать не удастся. Как бы ни старались, строя из себя великих мудрецов, вссзнаск и всспоннмаск. Да еще плюс к тому чисто славянские названия городов, которые основали варяги и русь в землях восточнославянских и угро-финских племен: Новгород, Бслоозсро, Изборск и другие (германо-скандинавских названий городов на Руси нс было вообще, хотя их там и много строили). Основали и дали им названия (и кто же станет спорить с такой очевидной истиной) на toxi языке, на котором говорили, - на славянском.


К проклятию Клейка антииорманиизма как «сугубой специфики России» надлежит добавить, что свой антннорманнизм уже сформировался в ирландской историографии, которая, к счастью для себя, вышла из плена норх!анннстского тезиса, что первые города в Ирландии были основаны викингахш. Об этох! пишет Л.П. Грот и приводит слова ирландского историка Ф. Бирна, сказанные в 2005 г.: «Часто вызывает удивление, что «варвары»-викинги смогли принести «городскую цивилизацию» в Ирландию... Даны, которые заселили большую часть северной и восточной Англии, нс строили городов, хотя они оккупировали Йорк и приложили нсх!ало усилий для захвата Лондона - два главных города в римских провинциях Британии, которые продолжали существовать и в англо­саксонский период. На Фарерских островах. Шетландских островах, на Оркнсйских островах, в Сатерленде, на Гебридах и даже в Исландии, где они заселили пустынные местности или захватили заселенные местным населением территории, города нс появились» [263 - См. об этом подробнее: 1'рот Л.П. «Варины-варяги-варингн»: судьбы в истории и историографии // Начала русского мира / Труды Первой Международной конференции. 28-30 октября 2010 г. СПб., 2011. С. 78-79: сс же. О Рослагсне на дне морском... С. 433-434.).


А вот на Руси города появились сразу же по приходе варягов. Причем города эти варяги строили со знанием дела, вызревавшим в народах веками н по крупицам, что также увязывает их с Южной Балтикой, где существовала, в отличие от других земель балтийского Поморья, высокоразвитая городская традиция, которая затем, лишь с псреселенцами-славянамн, перейдет на Скандинавский полуостров, жители которого до XIII в. городов нс знали вовсе [264 - Фомин Н.В. Ломоносовофобия российских норманистов. С. 483-486; Грот Л.П. О Рослагсне на дне морском... С. 434—437.) (однако в нашей археологии явственны два процесса: с одной стороны, удревнять время проникновения скандинавов на территорию Восточной 1£вропы, с другой, «омолаживать» время основания древнерусских городов. Гак, у летописного Бслоозсра-Бслозсрска прямо у нас на глазах отняли целый век, и он отмечал в 2012 г.. согласно указу президента Д.А. Медведева, нс 1150 лет, а 1050. Принятие подобных решений, касающихся наших древностей, т. с. достояния и наследия всего российского общества, по рекомендации одних только археологов, заключения которых весьма зыбки и проблематичны, без учета мнения историков - глубоко принципиальная ошибка. Сродни той, когда по одной довольно странной монете, обстоятельства «обретения» которой сразу же обросли анекдотами, Казань резко «постарела» и с помпой отмечала в 2005 г. якобы свое 1000- лстис. Как-то вссьх1а выборочно датируют археологи славянские и неславянские памятники, давно действуя в отношении первых в лучших традициях «скептической школы». К тому же принятие таких решений свидетельствует о том, что норманнисты, обращал я внимание в 2012 г. по случаю празднования 1 150-лстия зарождения российской государственности в их подаче, стремятся узаконить свой взгляд на русскую историю на высшем уровне, хотя властные структуры могут и не догадываться об отведенной нм роли в борьбе с антннорманнизмом [265 - Фомин В.В. Слово о Ломоносове //Слово о Ломоносове. С. 38.)).


Опрометчиво Клейн утверждает, что полное молчание источников, и прежде всего хрониста Гсльмольда (XII в.), «близких к западным славянам, насчет варягов как вагров, об их идентичности с Русью антинорманисты, начитанные в Фомине, нс могут ответить ничего». Ибо и Фомин, и «начитанные в Фомине», т. с. историки, работающие со всеми абсолютно видами источников, из которых главными они считают, разумеется, письменные, а ими варяго-русская проблема, ссли смотреть на них без предвзятости, обеспечена вполне, могуг ответить на вопросы, которые зададут и Клейн, и «начитанные в Клейне», т. с. археологи, которые работают, за редчайшим исключением, только со своим постоянно увеличивающимся матсриалох! (чему они придают огромное значение и свысока взирают на историков, которым отводят роль лишь подсобников-отдслочников возведенного на песке некоторых!»! «архсомастсрами» здания Руси Норманнской), в основном связывая этот материал - абсолютно безосновательно - со скандинавами и выдавая последних, вопреки показаниях! памятников, за летописных варягов.


Более того, исторические свидетельства таких! «архео-мастсрам» даже совсем нс нужны. Как, например, подчеркнула в 2009 г. В.В. Мурашсва (она же то Мурашова, то Мурашсва) в статье, направленной против представителя «вне-или околонаучного круга» Фохшна


(путаясь при -этом в элементарных исторических, историографических и археологических темах, например, категорично увязывая ланцетовидные формы наконечников стрел Восточной Европы со скандинавами [266 - См. об -этом подробнее: Фомин В.В. Ломоносовофобия российских норманистов. С. 359. 420-435.)). и в которой она снисходительно объясняла - «нс археологам (которым и так ясна суть дела), а историкам»


- как следует понимать варяго-русский вопрос, «ссли отвлечься от свидетельств письменных источников и идеологической нагрузки и рассмотреть лишь мир вещественных источников, то получим картину, лишенную тенденциозности».


А что это за «лишенная тенденциозности» картина, читателю нетрудно, наверное, догадаться: даже ограниченный археологический материал, считает Мурашсва, «неизбежно приводит к выводу об особой роли выходцев из Скандинавии в ранней русской истории». Но к точно такому же «неизбежному» выводу приходили и 200, и 300 лет тому назад без всякой на то археологии и, разумеется, Мурашевой. Да и давно уже норманнисты-нсархсологи, влекомые «идеологической нагрузкой» - норманнизмом - и неспособностью возразить оппонентам, уже несколько столетий навязывают обществу идею, представляющую несогласных с собой «зловредными» патриотахш-нсучами, переводя тем самым варяго-русский вопрос из сферы фактов, которых у них нет. в сферу пустых и безответственных разговоров о том, что, как вещает она, прикрываясь hxichcm некоего «научного сообщества», «патриоты» из «вне- или околонаучного круга» нс могут «допустить и мысли об участии выходцев из Скандинавии в процессе образования русского государства...».


В 2012 г. в каталоге выставки Государственного исторического музея (ГИМ), посвященной 1150-лстию зарождения Древнерусского государства, Мурашсва повторила последние слова про «патриотов», после чего бодренько так доложила от имени норманнистов. постоянно нанохошающих. чтобы никто об itoxi, не дай Ьог. нс забыл, что они и наука есть «близнецы-братья»: проблему «о роли варягов, выходцев из Скандинавии, на раннем этапе отечественной истории... к началу XXI в... можно считать решенной в рамках академической науки» [267 - Мурашсва В.В. «Путь из ободрит в греки...» (археологический комх1еитарий по «варяжскох|у вопросу») // Российская история. 2009. № 4. С. 174-175, 179; сс же. Славяне, варяг и и иные «языци» на речных пугях Восточной Европы // Меч и златиик: К 1150-лстию зарождения Древнерусского государства: Каталог выставки. М.. 2012. С. 36.).


Ненаучная тема «патриотов,нспатриотов», делящая науку, которая, ссли. конечно, она есть, нс нуждается ни в каких разъяснениях, на «академическую» и на какую-то еще иную, и заслоняющая собой суть варяжского вопроса, является idee fixe норманнистов. Так. еще А.Л. Шлсцср причину выступления Ломоносова против речи Г.Ф. Миллера «Происхождение народа и имени российского» объяснял тем. «что в го время было озлобление против Швеции», что «русский Ломоносов был отъявленный ненавистник, даже преследователь всех нерусских» (а полнейшую солидарность с русским Лохюносовым, но независимо от него, в оценке сочинения Миллера проявили, как отх!счалось выше, немцы Фишер и Штрубс дс Пирхюнт), что, говорил он и в его адрес, и в адрес других русских нсслсдовагслсй XV'111 в., отвергавших норманнизм (а потому не видя в них «ни одного ученаго историка»), «худо понимаемая любовь к отечеству подавляет всякое критическое и беспристрастное обрабатывание истории...». По М.П. Погодину, Ломоносов выводил варяжскую русь с Южной Балтики из-за «ревности к немецким ученым, для него ненавистным...», и патриотизма. В.О. Ключевский же его


позицию в варяго-русском вопросе назвал «патриотическим упрямством», в связи с чем его «исторические догадки» нс имеют «научного значения»: «ему никак нс хотелось вывести Рюрика из Скандинавии, поэтому он, отовсюду собирая догадки, скомбинировал новую теорию» и вывел его из Пруссии (268 - Общественная и частная жизнь Августа Людвига Шлсцсра, им самим описанная. СПб., 1875. С. 48, 53, 196, 200-202: Шлсцср А.Л. Нестор. Ч. I. СПб., 1809. С. 430, 325, прим. Погодин М.П. Исследования, замечания и лекции о русской истории. Т. 2. М.. 1846. С. 179-180; Ключевский В.О. Лекции но русской историографии //Его же. Сочинения в восьми томах. Т. VIII. М., 1959. С. 41 1. Здесь и далее курсив, разрядка и жирный шрифт в цитатах принадлежат авторам.).


Но, возвращаясь к словам Клейна, позволю себе заострить внимание на полном молчании источников о его любимчиках как варягах. А также вернуться к предыдущей части разговора, в которой речь идет об отсутствии в памяти скандинавов и европейцев XV' - начала XVII в. какой-либо, даже самой махонькой, на уровне хотя бы самых фантастических предположений, генетической связи русских варягов со скандинавами вообще и шведами в частности. А ведь скандинавы и шведы, в отличие от южнобалтийских славян, нс исчезли с исторической арены, как никуда нс исчезла и их историческая память. Поэтому у них, ссли они действительно являлись варягами и были, ссли повторить здесь Клейна, «идентичны с Русью», должны были обязательно сохраниться о том многоречивые и своего рода «многосерийные» саги. Но их нет совершенно.


Скандос.тавии. которой нс было


Хотя, согласно норманнистах! XX - начала XXI в., шведов на Руси - знати, дружинников, купцов, рсх1сслснников. крестьян, женщин и даже детей - было, как тут нс вспомнить сказочное, «видимо-невидимо» (да еще не раз похпюжсннос на «пруд пруди»). Так. нанрих!ср, в 1908 г. Ф.Ф. Вестбсрг говорил, что шведы образуют «организованную по-восннох!у. занимающуюся грабежом и торговлею, разбойничью колонию в числе 100000 в северно-славянской земле». В том же году А.А. Шахх!атов вел речь о появлении среди приднепровских славян «полчищ скандинавов», называемых «русью», которые садятся в укрепленных местах и начинают покорять славянские плех!сна, но при этом недружелюбно встречая других выходцев из Скандинавии. В связи с чем последние, их!снусмыс уже «варягахж», «занимают озерную область», покоряют финнов и ильменских словсн. захватывают верховья Волги и «проникают в Среднюю Россию». В 1912 г. англичанин А. Ььюри уверял, что шведы в количестве 100000 человек, перейдя (!) Балтийское море, основали Новгород, захватили всю торговлю Восточной Европы с Багдадом. Итилсм и Константинополем и подчинили ссбс восточных славян [269 - Вестбсрг Ф.Ф. К анализу восточных источников... Ч. 14. № 3. СПб.. 1908. С. 27:


UiaxxiaTOB А.А. Разыскания о древнейших русских летописных сводах. СПб.. 1908. С. 326; Левченко М.В. Очерки по истории русско-византийских отношений. М., 1956. С. 40.].


В 1914 г. шведский археолог Т.Ю. Арне, трактуя археологический материал в пользу своих древних сородичей, создал теорию норманнской колонизации Руси, утверждая, повторив всс это в 1917 г., что в X в. в ней повсюду, в позднейших губерниях Петербургской. Новгородской, Владимирской. Ярославской, Схюленской, Черниговской. Киевской, т. с. почти на всей огромной территории Восточной Европы, «расцвели


шведски с колонии». Но надлежит скачать, что Арне помогли рассадить по Руси эти шведские колонии и довести их до цветущего состояния русские археологи, например


B. И. Сизов, А.А. Спицын, задолго до него, в 1899, 1902, 1905 г., относившие, под влиянием западноевропейских изысканий, русские древности к скандинавским (так, Спицын «связывал самое появление курганного обряда, в том числе сопок и больших «дружинных» курганов, со скандинавским влиянием» и полагал, что «курганный обряд стал «государственным» после водворения на Руси норманнов как правящего класса» и был привнесен с севера) [270 - Arne T.J. La Suede ct FOricnt. Etudes archcologiqucs sur les relations dc la Suede ct dc rOricnt pendant l'age dcs vikings. Upsala. 1914. P. 225, 229; idem.


Dct stora Svitjod. Essaucr om gangna tidcrs svensk-ruska kulturfobindclscr. Stock-holm, 1917.


S. 37-63; Макаров H.A. Археологические древности как источник знании о ранней Руси // Русь в IX-X веках: археологическая панорама /Отв. ред. Н.А. Макаров. М., Вологда, 2012.


C. 70-71.).


Теория Арне являет собой, что вообще характерно для норманнизма и всех его идей, чистейший вымысел. Как отмстил в 1962 г. крупнейший английский археолог Н. Сойер, что «нс может быть, чтобы шведы когда-либо играли на Руси важную роль в качестве поселенцев» и что «нет никаких археологических свидетельств, способных оправдать предположение о наличии там обширных по территории колоний с плотным населением». Таких свидетельств, разумеется, нс было и в 1914 г., но что нисколько нс помешало теории Арне получить, констатировала в 1955 г. эмигрантка Н.Н. Ильина, «большой успех в Западной Европе по причинам, имеющим мало отношения к исканию истины» [271 - Сойер 11. Эпоха викингов. СПб., 2002. С. 290; Ильина Н.Н. Изгнание норманнов. Очередная задача русской исторической науки. Париж. 1955. С. 75 (переиздана в кн.: Изгнание норманнов из русской истории / Составит, и ред. В.В. Фомин / Серия «Изгнание норманнов из русской истории». Вып. 1. М., 2010).). Оказала она огромное влияние и на отечественную науку, давно смотрящую на историю Руси, чтобы нс прослыть перед Западной Европой дрсх1учс-отсталой, т. с. нс быть, ссли сказать словами Мурашсвой, вне «науки» и дремуче-русской, ссли сказать словами Клейна, «ультра-пагриотичной» - глазами немецких и скандинавских ученых.


Уже в трудах Шахматова 1915-1916 гг. и 1919 г. «полчища скандинавов» моментально выросли до «несметных полчищ». И выросли потому, что, объяснял он. реконструируя историю Руси на шведский манер с помощью Арне, безотчетно принимая его утверждения за истину (да как нс поверить exiy, русскому фнлологу-норх1аннисту, конкретных! вещах!, выдаваемых* западноевропейским коллсгой-норманнистом за скандинавские) и приумножая их, «археологические данные устанавливают наличность более или менее обширных скандинавских поселений в 1Х-Х веке на территории России в пределах современной Петроградской, Новгородской, Смоленской. Ярославской. Владимирской, и др. губерний. Очевидно, в этих поселениях нельзя видеть простые фактории, торговые поселки скандинавов; это были административные центры, куда свозилась собираемая дань и награбленное добро; господство приходивших из заморья варягов проводилось именно через подобные центры». А Старую Руссу, посчитав сс «островох! русов» восточных авторов, ученый охарактеризовал как «военно- организованную. ведшую торговлю, разбойническую колонию численностью до ста тысяч человек», где «военная организация приняла государственные формы», в результате чего возникла «русская держава» или «древнейшая Русь» (272 - Шахматов А.А. Очерк древнейшего периода истории русского языка // Энциклопедия славянской филологии.


Вып. 1 1. Hr., 1915. С. XXVII, XXX: его же. Введение в курс истории русского языка. Иг., 1916. С. 67-68: его же. Древнейшие судьбы русского племени. Иг., 1919. С. 43-45, 53-64.).


В 1925 г. эмигрант-филолог Ф.А. Браун, также посредством Арне видя, как шведы «непрерывно» притекали на Русь, отмечал наличие «древнейших» и «хжоголюдных скандинавских поселений», «густой сетью» будто бы покрывавших «весь край до Ильменя, заходя и за это озеро...». И эмигрант-историк В.А. Мошин в 1931 г. повторял вслед за археологами, что край около Ильменского н Ладожского озер «обилует находками скандинавских предметов с богатым инвентарем н характерным скандинавским способох! погребения», что остатки скандинавских поселений IX-X вв. «густой сетью покрывают целый край к югу» от Ладожского озера до Ильменя, что к югу от последнего «целая область кишит скандинавскихш поселениями, рассеянными по всем важнейших! водным путям, идущих! от Ильменя» [273 - Ьраун Ф.А. Варяги на Руси // Беседа. Хс 6-7. Берлин, 1925. С. 324, 332-333; Мошин В.А. Начало Руси. Норманны в Восточной Европе И Byzantinoslavika. Ro£nik 111. Svarek 1. Praha. 1931. С. 57: Svarck 2. С. 291.).


В 1920—1960-х гг. теорию норх!аннской колонизации Руси, насыщая се псевдоисторических!и реконструкциях!!!, нсутомихю популяризировал датчанин А. Стсндср-Петер-ссн. Исходя, как всегда любят божиться норманнисты, из «чисто- объективной интерпретации» фактов (в редакции Клейна, из «объективного анализа фактов») и подчеркивая, что он как скандинав принадлежит «к племени варягов» (sic!), лингвист в ярких красках и в многочисленных разноязычных публикациях расписывал мировому научному сообществу, словно видел всс эти грандиозные события собственными «варяжскими» глазами, что «с незапамятных времен» шведы «беспрерывно» шли на восток, что зех!лспашцы из центральной Швеции вклинились «в пограничные области между неорганизованных!»! финскими плсх!снами и продвигающимися с юга славянами», в результате чего в треугольнике Белоозеро. Ладога. Изборск осело шведское племя русь (Rus*-volk). что в первой половине IX в. «возникло вокруг Ладоги, а затсх! при Ильмене под руководством свеев первое русское государство...» (или «Ладожское шведское княжество»), которое взяло в свои руки балто- каспийскую торговлю, что в 882 г. скандинавы создали «норх1анно-русскос государство», в котором весь многочисленный высший слой - князья, дружинники, управленческий аппарат, купцы - были исключительно скандинавами, что «скандинавский каган» Владимир разгромил в 980 г. «скандинаво-славянское» государство с центром в Полоцке, что один лишь только «наплыв» скандинавских купцов в 1Х-Х1 вв. в Новгород «был. по- видпмоX!у, огромный», что в 980 г. Владимир привел из Швеции для борьбы с братох! Яроиолкох! «громадное войско» и что в XI в. на Руси был создан смешанный скандинаво­славянский язык [274 - Stcndcr-Pctcrscn A. Varangica. Aarhus, 1953. P. 242, 245-252, 255— 257; idem. Anthology of Old Russian Literature. New York, 1954. P. 9, note c; idem. Das Problem dcr altcstcn byzantinisch - russisch - nordischcn Bezichungen // X Congresso Internationale di Scicnzc Storichc. Roma 4—11 Settembrc 1955. Relazioni. Vol. Ш. Roma, 1955. P. 174-188; idem. Dcr ahcste russischc Staat // Historische Zcitschritt. Bd. 191. H. 1. Munchcn. 1960. S. I, 3-4, 10-17: Стсндср-Истсрссн А. Ответ на замечания В.В.


Похлебкина и В.Б. Вилинбахова // Kuml. 1960. Aarhus. 1960. S. 147-148. 151-152.].


Теорию Арне о норманнской колонизации Руси в редакции Стсндср-Нстсрссна закрепили в советской науке бывшие на тот момент «советскими аитииорх!аннистами» ленинградские археологи Клейн и его ученики Г.С. Лебедев и В.А. Назаренко. В 1970 г.


они. решив перевести теорию, созданную шведом под свою шведскую историю и с энтузиазмом подхваченную ближайшим родственником шведов - датчанином-«варягом», в понятный всем мир цифр, привели конкретные и весьма впечатляющие данные, нс вызвавшие сомнений у других «советских антинорманнистов»: в X в. скандинавы - дружинники, купцы, ремесленники - составляли «нс менее 13 % населения отдельных местностей» Руси (по Волжскому и Днепровскому торговым путям), по Киеву эта цифра возросла до 18-20 %, а в Ярославском Поволжье их численность «была равна, ссли не превышала, численности славян...» [275 - Клейн Л.С., Лебедев Г.С., Назаренко В.А. Норманские древности Киевской Руси на соврсмсннох! этапе археологического изучения // Исторические связи Скандинавии и России IX-XX вв. Л., 1970. С. 234, 238-239. 246-249.].


Чтобы понять, какое количество скандинавских «х!сртвых душ» скрывается за такими процентами, надо иметь в виду. что. по оценке известного дсхюграфа Б.Ц. Урланиса, принятой зарубежными исследователями, население Киевской Руси около 1000 г. составляло как мишшум 4.5 миллиона [276 - Урланис Б.Ц. Рост населения в Европе.


(Опыт исчисления). М., 1941. С. 86; Ловх(яньский X. Русь и норхонны. М., 1985. С. 99. 153.], т. с. один процент равняется 45 ООО человек. Но если умножить 45 ООО хотя бы на 10 %, то получится около полухшллиона - 450 000. на 7 %, ссли сделать поправку на «отдельные местности», - 315 000, т. с. более трети миллиона. Да плюс к тому каждый пятый швсд-«гастарбайтср» из числа жителей всс же далеко нс маленького Киева.


Шведский археолог И. Янссон в 1985-1987 гг. и 1998 г. утверждал в рамках теории Арне, несколько только приуменьшая масштабы его рассуждений, что «размер имх1играции» шведов на Русь в IX-X1 вв. был «настолько велик», что иммигрантами были даже «простые люди», что скандинавы переселялись туда «целыми коллективах!»!, да и в походы и на военную службу прибывали большими группами, что предполагает их постоянно проживание, нередко ссх!ьями, в городах и иногда сельских местностях». При этом дополнительно еще указав, что на Руси были также выходцы из Дании и Норвегии. Вместе с тем он с сомнением предположил (но в нормаинистикс вначале как бы предполагают, а затем ссылками на это предположение превращают его в реальный факт, который намертво закрепляется в науке), что численность его предков, якобы бывавших на Руси, могла равняться более чем 10 % населения Швеции, т. с. в «гостях» у восточных славян ежегодно бывал каждый десятый швед. А из числа примерно 700-800 тысяч жителей Швеции (по С.А.Гедеонову, «500 000 голов») - это 70 000—80 000 человек в год (277 - Янссон И. Контакты х!сжду Русью и Скандинавией в эпоху викингов // Труды V Международного конгресса славянской археологии. Киев. 18-25 сентября 1985 г. Т. III. Вып. 16. М., 1987. С. 124-126; его же. Русь и варяги // Викинги и славяне. Ученые, политики, дипломаты о русско-скандинавских отношениях. СПб., 1998. С. 25-27, 29. См. об этом подробнее: Фомин В.В. Кривые зеркала норх!анизма//Сб. РИО. Т. 8 (156). Антинорх!анизм. М., 2003. С. 84-88.). В таком же ключе ведет разговор шведский археолог и сегодня. «Можно предположить, - говорил он в 2007-2009 гг., - что достаточно большие группы скандинавов переселились на Русь и что они играли важную роль нс только в экономических, но также в военных и политических процессах» (278 - Цит. по: Еремеев И.И. Полоцкая земля// Русь в 1Х-Х веках. С. 281-282.). И такие вот предположения - Арне ли. Янссона ли - на троекратное и раскатистое русское «ура!» принимаются нашими учеными и тут же переходят в их работы иод видом «научных фактов», становящихся железобетонными аксиомами «акадсхшчсской науки».


В 1989 г. весьма авторитетный в науке и обществе филолог академик Д.С. Лихачев под влиянием цифр Клейна - Лебедева - Назаренко, выводов их зарубежных коллег и постоянно увеличивающегося археологического материала, градус толкования которого в пользу скандинавов в условиях приснопамятной перестройки, демонтирующей все советское, в том числе так называемый «советский антннорманнизм», намного повысился, предложил, повторяя затем эту мысль неоднократно, называть Древнюю Русь, «особенно в первые века сс исторического бытия», «Скандослависй», потому как «княжеско-вечевой строй Руси сложился из соединения севсрогсрманской организации княжеских дружин с исконно существовавшим на Руси вечевым укладом»: Скандинавия дала ей «в основном - военно-дружинное устроение», и призванные из Швеции «конунги» Рюрик. Синеус и Трувор «могли научить русских по преимуществу военному делу, организации дружин» (но при этом заметив, нс объясняя, что «в Скандинавии государственная организация существенно отставала от той, которая существовала на Руси...») [279 - Лихачев Д.С. Нельзя уйти от самих ссбя... Историческое самосознание и культура России // Новый мир. 1994. Хс 6. С. 113-114; его же. Россия никогда нс была Востоком (Об исторических закономерностях и национальном своеобразии: Евразия или Скандославия?) // Нго же. Раздумья о России. СПб., 2001. С. 35-37.].


В 1995-2000 гг. историк Р.Г. Скрынников повествовал, под воздействием Мошина. Стсндср-Пстсрссна, Лихачева и отечественных археологов, глазами Арне и Янссон л смотревших на свою же историю и сумевших навязать свои видения в качестве непререкаемых истин, которым обязаны следовать другие ученые (иначе - вон из науки!), что во второй половине IX - начале X в. на Руси «утвердились десятки конунгов» («викингов-нрсдводитслсй», «норманнских вождей»), основавших недолговечные норманнские каганаты, «норманнские» Киевское и Полоцкое княжества, «норманнские княжества» в Причерноморье и в Прикасиии, что Новгород являлся «основной базой норманнов в Восточной Европе», что в русских зсх!лях находилось «множество норманнских отрядов», что в X в. «киевским князьям приходилось действовать в условиях непрерывно возобновлявшихся вторжений из Скандинавии» (то. что выходцев оттуда было, а как тут опять не вспомнить милые наши сказки, «тьма-тьмущая», видно из слов Скрынникова, нс подкрепленных, конечно, фактами, что «на обширном пространстве от Ладоги до днепровских порогов множество мест и пунктов носили скандинавские названия»).


Историк в том же духе утверждал, что разгром Хазарин был осуществлен «лишь очень крупными силами» скандинавов, что походы на Византию представляли собой «совместные предприятия викингов», которые затем заключали русско-византийские договоры, что в балканской кахшании Святослава призванное «скандинавское войско по крайней мерс в 1,5—2 раза превосходило по численности десятитысячную киевскую дружину» и т. д., и т. п. Рассуждения Скрынникова венчают его «научные выводы», которые, надо сказать, просто нс могли прийти в голову Г.З. Байеру и А.Л. Шлсцсру, что в нашех! прошлом была нс Русь. Русская земля и Русская страна, как сс называют источники (или Киевская Русь и Древнерусское государство, по классификации ученых), а никому не ведомая «Восточно-Европейская Норхондия», во главе которой стояли нс русские князья, как их именуют современники, а «норманнские конунги» Игорь. Святослав. Владимир (причем Святослав, действия которого якобы ничем нс отличались от действий конунгов в любой другой части Европы, «носил» звание «старший из конунгов», а Владимиру при принятии христианства удалось избежать, слава Богу, конечно, «конфликта с норманнской языческой знатью, поддержкой которой дорожил», и в его поступках видны следы «скандинавского семейного права»).


Сами же восточные славяне в такой «нормандской» истории, изучать которую автор настоятельно рекомендовал уже абитуриентам «гуманитарных вузов и учащимся старших классов» и в которой саги превратились - и о каких только чудесах не узнаешь из сочинений представителей «академической науки»! - «в славянские былины», которыми при составлении своих трудов руководствовались летописцы, выступают либо данниками норманнов, либо товаром, потому как их. нс оказывавших большого сопротивления, захватывали и продавали в рабство. Звучит на страницах «саг» Скрынникова и смешанный «скандинаво-славянский язык», о котором грезил Стсндср-Пстсрссн. Так, в его передаче новгородцы, которые в ПВЛ под 970 г. у великого киевского князя Святослава «просяще князя собс: «ашс нс пойдете к нам, то налезем князя собс» (280 - ЛЛ.


С. 67-68.], говорят уже с заметным шведским акцентом (или на новгородско-уисальском диалекте?): «что найдут себе князя (конунга) по своему усмотрению...» (281 - Скрынников Р.Г. Войны Древней Руси // Вопросы истории (ВИ). 1995. № 11-12. С. 25-27, 29-37; его же. Древняя Русь. Летописные мифы и действительность //То же. 1997. № 8. С. 3-4, 6—11; его же. История Российская. 1X-XVII вв. М.. 1997. С. 8, 12. 51. 54-55. 63. 67: его же. Русь 1X-XV11 века. СПб., 1999. С. 15-18, 20-50, 52, 54-55, 59, 60-62, 65, 71-72, 75-76; его же. Крест и корона. Церковь и государство на Руси 1X-XVII вв. СПб.. 2000. С.


5, 9—19, 20-23, 25, 27, 30, 32. См. критику построений Скрынникова: Фомин В.В. Скандинавомаиия или небылицы о шведской Руси //Сб. РИО. Т. 5 (153). Россия и Средняя Азия. М., 2002. С. 234-238, 249-250; его же. Кривые зеркала норманизма. С. 86-90.).


В 1996-1997 гг. и 2009 г. археолог В.В. Мурашсва, один из «архсомастсров» рисовать «картины, лишенные тенденциозности» (которые затсх! дорисовывают, приукрашивают и вставляют в золоченные рамы с богатым декором в стиле, например. Ьоррс историки типа Скрынникова), резюмировала, под влиянием шведов Арне. Янссона и россиян Клейна с учениками, что «есть основания говорить об элементах колонизации» норманнами юго- восточного Приладожья. о «великом переселении» или о «большой иммиграционной волне из Скандинавии в Восточную Европу, в основном с территории Средней Швеции», что скандинавские древности на Руси «имеют широкое распространение», встречаются в «огромном количестве во множестве географических пунктов», «в составе культурного слоя как мелких населенных пунктов, так и крупнейших древнерусских городов, прежде всего, расположенных вдоль основных речных трансъевропейских путей.


Археологические источники показывают, что скандинавы входили в состав древнерусской элиты (причем на ранних этапах образования Древнерусского государства составляли в ней значительную, если нс преобладающую часть)».


А после ссылки на Янссона, установившего одинаковое «количество находок северного происхождения» в шведской Бирке и на Рюриковом городище под Новгородом, она в 1997 г. задалась вопросом, вынсся его в название статьи и навязывая читателю: «Невольно задумаешься: а нс была ли впрямь Древняя Русь частью Великой Швеции?». Беспрестанно думая затем о Руси как части «Великой Швеции» (но не зная, что и ночсх!у так называлось, иначе бы не связала два разновременных понятия). Мурашсва в 2009 г. один из скандинавских следов в се материальной жизни увидела в том. что принцип планировки Подола, на котором возникла городская жизнь Киева, «(застройка вдоль речной береговой линии, наличие усадеб площадью 300-320 кв. м со стабильными, несмотря на многочисленные перестройками, границами) оказывается аналогичен структуре расселения в городах средневековой Швеции, таких, например, как Сигтуна» (хотя Сигтуна появилась, как и другие шведские города, намного позже возникновения Киева). В 2012 г. археолог отмстила, что «поселения, расположенные на речных путях, вокруг которых сформировалась территория Древнерусского государства, характеризуются прежде всего лолиэтннчным составом населения, часть которого составляли выходцы из Скандинавии» [282 - Мурашсва В.В. Предметный мир эпохи // Путь из варяг в греки и из грек... М.. 1996. С. 33; сс же. Выла ли Древняя Русь частью Великой Швеции?// Родина. 1997. Хс 10. С. 9, 11; сс же. «Путь из ободрит в греки...». С. 177, 179; сс же. Славяне, варяги... С. 39.).


В 1997 г. скандинавист Е.А. Мельникова, очень большая и тонкая ценительница «картин» таких «архсомастсров», как Мурашсва. утверждала, что открытие и функционирование Балто-Волжского пути «явилось результатом деятельности скандинавских купцов и воинов», что в середине IX в. вдоль него появились торгово- рсмсслснныс поселения и военные стоянки, «где повсеместно в большем или меньшем количестве представлен скандинавский этнический компонент», а в 1999 г. вела речь о «многочисленных» отрядах викингов, приходивших на Русь в IX веке. В тот же 1999 г. она совместно с Г.В. Глазыриной и Т.Н. Джаксон уверяла, что к концу IX в. число норманнов на Руси «резко возрастает, и скандинавская знать, дружинники, отряды наемников и купцов появляются в самых разных местах Восточной Европы», что в Новгороде в конце X - первой половине XI в. «постоянно находился больший или меньший контингент скандинавов: дружинников новгородских князей и наместников великого киевского князя, новоприбывших искателей богатства и славы, торговых людей».


В 2002 г. Мельникова, наглядевшись всс тех же «картин, лишенных тенденциозности», увидела, как «вместе с Олегом в Киеве, вероятно, впервые появился постоянный и значительный контингент скандинавов», а в 2005-2008 гг. «обнаружила» скандинавскую династию в Пскове, оставившую «богатый некрополь с камерными гробницами...». В 2007-2009 гг. она повторила, но уже удревняя этот процесс, что «на протяжении VIII - первой половины IX в. скандинавы осваивают трансконтинентальный Валтийско- Волжский путь». Параллельно с тем в 1997-1998 гг. филолог доносила до сознания коллег, что вытеснение шведского языка в среде знати и жителей крупных городов завершилось на Руси в целом к концу XI в. (до этого времени преобладал «билингвизм скандинавской по происхождению знати»), причем на периферии государства потомки скандинавов образовывали «достаточно замкнутые группы, длительное время сохранявшие язык, письмо, именослов и другие культурные традиции своих предков». Такую скандинавскую общину Мельникова «нашла» в Звенигороде Галицком, приурочив се к 1115-1130 гг. [283 - Мельникова Е.А. Источниковедческий аспект изучения скандинавских личных имен в древнерусских летописных текстах // У источника / Сб. статей в честь С.М. Каштанова. Ч. 1. М.. 1997. С. 90-92; сс же. Скандинавы на Валгийско- Волжском иути в 1Х-Х веках // Шведы и Русский Север: историко-культурные связи. (К 210-лстию А.Л. Витбсрга). Материалы Международного научного симпозиума. Киров. 1997. С. 133. 135; сс же. Тени забытых предков // Родина. 1997. J& 10. С. 19; сс же. Культурная ассимиляция скандинавов на Руси по данным языка и письменности //Труды VI Конгресса славянской археологии. Т. 4. М.. 1998. С. 137-143; сс же. Устная традиция в Повести временных лет: к вопросу о типах устных преданий // Восточная Европа в исторической ретроспективе. К 80-летию В.Т. Пашуго. М., 1999. С. 164, прим. 19; сс же.


Варяжская доля // Родина. 2002. Jfe 11-12. С. 32; сс же. Рюрик и возникновение восточнославянской государственности в представлениях древнерусских летописцев // Древнейшие государства Восточной Европы (ДГВЕ). Материалы и исследования. 2005 г. М.. 2008. С. 74; сс же. Возникновение Древнерусского государства и скандинавские политические образования в Западной Европе (сравнительно - типологический аспект) // Труды Государственного Эрмитажа. Т. XL1X. Сложение русской государственности в контексте раннссрсднсвсковой истории Старого Света. Материалы Международной конференции, состоявшейся 14-18 мая 2007 г. в Государственном Эрмитаже. СПб., 2009.


С. 91; Древняя Русь в свете зарубежных источников: Учебное пособие для студентов вузов / М.В. Бибиков. Г.В. Г’лазырина. Т.Н. Джаксон и др. / Под ред. Е.А. Мельниковой. М., 1999. С. 475,543.).


В 1997 г. археолог-историк А.А. Хлевов, висчатлнвшись «Скандослависй»


Д.С.Лнхачсва. заключил, что «Скандинавия и Русь составили исторически удачный и очень жизнсноспособный симбиоз» [284 - Хлевов А.А. Норманская проблема в отечественной исторической науке. СПб.. 1997. С. 80.). В 1998-1999 гг. и 2005-2007, 2009 и 2012 г. ученик Клейна Е.Н. Носов говорил, что. по убедительным данным археологии, скандинавы «на Руси были купцами и ремесленниками, воинами и князьями, чиновниками и посланниками, наемниками и грабителями» и что в ряде центров они «жили постоянно, семьями и составляли довольно значительную и влиятельную группу общества». В 2009 г., поместив чуть измененную статью 1999 г. в качестве «Послесловия» к книге Клейна «Спор о варягах», археолог добавил, что скандинавы «составляли значительную прослойку в княжеской срсдс». Подчеркивая там же. что труд учителя, написанный в 1960 г., «совершенно нс устарел» «и ход мысли исследователя (в том числе, надо думать, и о «рсакционно-настроснных историках» Иловайском и Забелине, подходивших к варяжскому вопросу «с позиций великодержавного шовинизма». - В.Ф.) прослеживается сейчас с тем же вниманием и волнением, как и полвска назад». Носов прошелся по авторам, назвав из них Фомина, «со своеобразно понимаемым ими патриотизмом и воспитанных на идеологических установках времен тоталитарного общества», активно борющимся с ««норманизмом» за «самобытное славянство»...» и создающим «наукообразные сочинения» [285 - Носов Е.Н. Первые скандинавы на Руси // Викинги и славяне. С. 66. 73, 81; его же. Современные археологические данные по варяжской проблеме на фоне традиций русской историографии // Раннссрсднсвсковыс древности Северной Руси и сс соседей. СПб., 1999. С. 160; его же. Тридцать лет раскопок Городища: итоги и перспективы // У истоков русской государственности. Материалы международной конференции. 4-7 октября 2005 г. Великий Новгород. СПб., 2007. С. 30; его же. Откуда пошел «Новый город»?// Родина. 2009. Jfe 9. С. 10; его же. Послесловие // Клейн Л.С. Спор о варягах. С. 355, 356. прим. 1; его же. Новгородская земля: Северное Приильмсньс и Поволховьс /У Русь в 1Х-Х веках. С. 107. 115-116. 119; его же. У истоков Руси и Новгорода // Родина. 2012. Ха 9. С. 42-43; Носов Е.Н., Горюнова В.М.. Плохой А.В. Городище под Новгородом и поселения Северного Приильмснья (Новые материалы и исследования). СПб.. 2005. С. 28.).


А чтобы окончательно утереть нос создателям «наукообразных сочинений», нс понимающим, что в норманнистской археологии нс только ничего нс может устареть, ибо там всс нетленно, но будет написано еще много чудесного и невероятного на тему «Русь как часть (провинция) Великой Швеции» (а «Великой Швецией» - Oct stora Svitjod - начал именовать Киевскую Русь в 1917 г. швед Т.Ю. Арне, и с таким названием согласен


Клейн (286 - Фомин В.В. Ломоносовофобия российских норманистов. С\ 375-376.]),


Носов в том же 2009 г. дал мастер-класс творения «научного» на глазах замершей от такого чуда почтенной публики и «открыл» - Христофор Колумб наших дней - в Новгородской земле никем ранее не увиденную там «Нормандию»: академический Институт истории материальной культуры РАН (Санкт-Петербург), во главе которого он стоит, провел международную научную конференцию, проходившую в рамках программы научного обмена «Две «Нормандии»: междисциплинарное сравнительное исследование культурного присутствия скандинавов в Нормандии (Франция) и на Руси (Новгородская земля) и его историческое значение» [287 - Там же. С. 457-458.).


В 2010 г. историк Е.В. Пчслов представил «Скандославию» Лихачева и «Восточно- Европейскую Нормандию» Скрынникова в качестве идеи «о славяно-скандинавском синтезе», ставшей «в последние годы... одной из центральных в науке» [288 - Пчслов Е.В. Рюрик. М., 2010. С. 1 12.) (о «Нормандии» Носова он не успсл тогда еще вычитать у Фомина, из работ которого, не утруждая себя ссылками на них, черпает материал). В 2011


г. историк В.Г. Вовина-Лебедева в учебнике для студентов учреждений высшего профессионального образования (профиль «история», квалификация «бакалавр»)


«История Древней Руси», повествующем, как отмечается в аннотации, «об истории территории, на которой сейчас находится Россия, в древности», внушала будущим историкам, кто всс же был истинным хозяином этой территории в 1Х-Х вв.: варяги- скандинавы оседали «в городах, возникающих вдоль Днепровского нуги, составляя там значительную часть жителей, что подтверждается данными археологии» [289 - Вовина- Лебедева В.Г. История Древней Руси: учебник для студ. учреждений высш. проф. образования. М.. 2011. С. 59.).


В 2012 г. археологи Н.Г. Недошивииа и С.С. Зозуля «вопрос этнической принадлежности» Тимсрсвского некрополя объясняли еще и тем, что «каменные конструкции и камерные погребения также характерны для скандинавского обряда погребения. Наличие в этой группе нс только мужских, но и женских, и детских захоронений позволяет утверждать, что в Тнмирсве скандинавы жили семьями. Среди них наверняка были и выходцы с Аландских островов». В тот же официально юбилейный для российской государственности 2012 г. археологи Т.А. Пушкина. В.В. Мурашсва и Н.В. Енисова подытоживали, ссылаясь на мнение шведа И. Янссона, что «обилие находок скандинавского происхождения на различных участках Гнсздовского комплекса, включая многочисленные женские украшения, даст основание говорить о миграции на эту территорию свободного крестьянского населения из Скандинавии, преимущественно из Средней Швеции» [290 - Недошивииа Н.Г., Зозуля С.С. Курганы Ярославского Поволжья /У Русь в IX-X веках. С. 193; Пушкина Т.А.. Мурашсва В.В., Ениосова Н.В. Гнездовский архсологтчсский комплекс У/Там же. С. 273.).


Однако следует всс же дух перевести от всех этих «нормандских» гисторий и россказней, покоящихся на мнениях самозваных варягов (лжеварягов) - скандинавских археологов и лингвистов. И сказать следующее.


Если всс было так, как уверяют норманисты. сильно гневаясь против «ультра- патриотов» с их Станиславским «Нс верю!» в адрес «картин, лишенных тенденциозности», «Восточно-Европейской Нормандии» и «Нормандии» Новгородской, специально удаляющих из истории и исторического сознания Русь, в адрес придуманной, по «данным археологии», норманнской «истории территории, на которой сейчас находится Россия», в адрес «симбиоза» Скандинавии и Руси и «славяно-скандинавского синтеза», кто-то же должен был из этих десятков и сотен тысяч шведов запечатлеть в сагах, ну хотя бы в двух­трех. в одной, на худой уж самый конец, столь грандиозное (а такое, конечно, из памяти нс стирается бесследно, как остались в памяти скандинавов их действия в Западной Европе) столпотворение «несметных полчищ» своих соплеменников в 1Х-Х вв. на Руси, в Причерноморье, в Прнкаспни. И должен был также отразить и. несомненно, в каких-то очень важных деталях их многочисленные и широкомасштабные деяния и подвиги среди восточных славян, яркие иоходы на Византию и Хазарию (а военная тема - одна из самых излюбленных тем скальдики. основной вид которой - хвалебная песнь), существенные проявления всех этих «симбиозов» и «синтезов». Наконец, знать, если каждый пятый житель Киева стал, по воле Клейна, шведом (а согласно Мурашовой, шведы вообще положили начало его «городской жизни»), ссли уж нс всс его переулки и закоулки, где они встречались с очаровательными киевлянками, но хотя бы то, что именно он, а нс Новгород, как это утверждают саги [291 - Глазырина Г.В. Alaborg «Саги о Хальвдане, сыне Эйстсйна». К истории русского Севера /У Древнейшие государства на территории СССР (ДГ). Материалы и исследования. 1983 г. М., 1984. С. 205; Глазырина Г.В., Джаксон Т.Н. Древнерусские города в древнескандинавской письменности //Тезисы докладов советской делегации на V Международном конгрессе славянской археологии (Киев, сентябрь 1985 г.). М., 1985. С. 124: Мельникова Е.А. Новгород Великий в древнескандинавской письменности //Новгородский край: Материалы научной конференции. Л., 1984. С. 129; Древняя Русь в свете зарубежных источников: Учебное пособие для студентов вузов. С. 475.), был столицей Руси.


Причем главное из таких деяний, отвлекавшее, согласно работам подавляющей части западноевропейских ученых прошлого века, основные ресурсы шведов и ставшее центральным местом их истории 1Х-Х1 вв. [292 - Шаскольский И.П. Норманская теория в современной буржуазной науке. М., Л., 1965. С. 27.], заключается в том. что, как справедливо акцентировал внимание в 1876 г. Д. Щеглов, они якобы создали на Руси «в продолжение трех десятков лет государство, превосходившее своим пространством, а может быть, и населением, всс тогдашние государства Европы, а между тем это замечательнейшее событие не оставило по ссбс никакого отголоска в богатой скандинавской литературе. О Роллонс. овладевшем одною только провинцией Франции и притом нс основавшем самостоятельного государства, а вступившем в вассальные отношения к королю Франции, саги знают, а о Рюрике молчат» [293 - Щеглов Д. Первые страницы русской истории // ЖМНП. Ч. 184. СПб.. 1876. С. 223.).


Еще Ломоносов, так нелюбимый, мягко сказать, Клейном, справедливо заметил, что ссли бы Рюрик был скандинавом, то «нормандские писатели конечно бы сего знатного случая нс пропустили в историях для чести своего народа, у которых оный век, когда Рурик призван, с довольными обстоятельствами описан». Немецкий историк Г. Эверс в 1808 и 1814 г. проявил полнейшую солидарность с «ультра-патриотом» Ломоносовым и констатировал, что «ослепленные великим богатством мнимых доказательств для скандинавского происхождения руссов историки не обращали внимание на то. что в древнейших ссвсрных писаниях не находится ни малейшего слсда к их истине». После чего он очень метко охарактеризовал отсутствие у скандинавов преданий о Рюрике как «убедительное молчание» [294 - Ломоносов М.В. Поли. собр. соч. Т. 6. С. 130; Ewers J.P.Ci. Vom Urschprungc dcs russischcn Staats. Riga, Leipzig. 1808. S. 179-184: Эверс Г. Предварительные критические исследования для российской истории. Кн. 1-2. М.. 1826.


С. 148-151.) (саги «убедительно молчат» вообще о русских князьях до Владимира


Святославича, княжившего с 980 г.).


Действительно, по своим подвигам Рюрик, будь он шведом, в памяти шведов остался бы непременно, причем почти бы равным богу Одину. Если некогда тот из южных пределов Восточной Европы (и потому называемой некоторыми сагами «Великой Свитьод». или Godhcimr- «Жилище, обиталище богов», а это подсказ Мурашсвой и журналисту из «Родины», другому льву большой премудрости Аннинскому, давно заставляющему плутать читателя в дебрях восточноевропейской «Швеции» одной и той же байкой и как заклинание повторяющего: «...Шведское бы нс забыть!» [295 - В 2002 г. Аннинский сообщал читателям про шуточки шведов, «что в их древних картах вся Среднерусская равнина обозначается как «Швеция» (пояснил бы. что это за древние карты). Проходит 10 лет. и он в юбилейном номере «Родины», посвященном 1150-летию зарождения российской государственности, рассказывает, какое потрясение пережила в Стокгольме его закаленная в путешествиях «русская вссотзывчивость»: его «похолодеть... заставила историко-географическая карта, которую хозяева продсхюнстрировалн не без юмора: по всей Восточной Европе, включая Россию, шла надпись: «Швеция» (Аннинский Л. Что бы там ни было // Родина. 2002. № 1 1/12. С. 14; его же. Русско-татарско-мордовско-чувашско- бурятско... // То же. 2012. № 9. С. 44). Да. писать, как и молиться, надо с умом и с хорошим знанием дела!]) привел асов в Швецию (именуемую поэтому Svitjod - «Малая Свитьод», или Mannhcimr - «Жилище, обиталище, мир людей»), где и стал править, то его «потомок» Рюрик, напротив, из Швеции явился в Восточную Европу, стал править там и основал одну из древнейших в Европе династий, далеко известную за пределами Руси. Известную многими своими громкими свершениями и героями, но только нс принадлежностью к шведам.


Русскую династию нс причисляют к скандинавам сами же саги, вобравшие в ссбя память скандинавских народов и вссьма подробно (с «заботливостью», по выражению С.А. Гедеонова) излагающие родственные связи своих героев. Причем саги, констатировал Гедеонов, зная из русских князей первым Владимира, «знаменитого и по всему северу прославленного Гардского д и наста», нигде нс говорят, «чтобы он состоял в родстве с норманскими конунгами». Болес того, в них «русские князья представляются нс иначе как чужими, неизвестными династами». В связи с чем остается только согласиться с выводом этого исследователя, отрицательным для иорманнизма, что никакими случайностями нс может быть объяснено «молчание скандинавских источников о Рюрике и об основании Русского государства» [296 - Гедеонов С.А. Варяги и Русь. В 2-х частях / Автор лрсдисл., ком мент., биограф, очерка В.В. Фомин. М.. 2004. С. 82, 383-384, прим. 294 на с. 456.).


А факт этот объясняется тем, что Рюрик, его варяги и русь нс были скандинавами, поэтому и нс могли привлечь внимания скальдов. Никакого!


А что теперь поют о скандинавах «скальды» наших дней, так это к истории - ни шведской, ни русской - нс имеет отношения. Также никакого!


Что же касается Гсльмольда, о котором вдруг вспомнил Клейн, то он - немец. И хотя хронист был связан с южнобалтийскимн славянами и Вагрией, в частности, и проявлял интерес к их прошлому, но его сочинение в ochobhoxi отведено, на что обращает внимание Л.В. Разумовская, «истории Германии. Дании, истории церкви, жизнеописанию отдельных сс представителей...» [297 - Адам Бременский, Гсльмольд из Ьосау. Арнольд Любскский. Славянские хроники / Перевод с лат. И.В. Дьяконова. Л.В. Разумовской, редактор-составитель И.А. Настснко. М., 2011. С. 508.). К тому же Гсльмольд. в силу своей принадлежности к чужому и очень враждебному для южиобалтийских славян народу, разумеется, далеко нс всс шал о них (так. например, пишет, что Старгард, расположен, «как говорят, в земле вагров...» f298 - Там же. С\ 166.]). далеко не всс понимал в их истории (а вот саги воспевали своих, при этом много еще чего им приписывая), к тому же далеко нс все его в их жизни, включая прошлой, интересовало. Да и славяне, понятно, нс могли быть с ним во веем откровенны, ибо хронист был одним из их ненавистных поработителей и ревностно насаждал чуждое им христианство в Вагрской земле.


Но вместе с тем Гельмольд даст для решения варяжского вопроса столь важный материал, что даже крупнейший наш норманнист XIX в. М.П. Погодин попал под его влияние. И в I860 г. он. видя полнейшую несуразицу ранее защищаемой им версии о выходе варягов со Скандинавского полуострова, начал связывать их с Южной Балтикой, говоря, что в ее пределы из Норвегии переселилось «племя скандинавское или готское», совершенно «покрывшее» первых посслсицсв-славян. в связи с чем «могут, конечно, примириться всс мнения о происхождении Руси». Спустя четыре года историк прямо сказал, что «между нашими норманнами могло быть много славян, что между всеми балтийскими племенами была искони живая, многосторонняя связь...». В 1872 г. он вновь подчеркнул, что «призванное к нам норманское племя могло быть смешанным или сродствснным с норманнами славянскими».


Причем, оценивая свидетельство Гсльмольда о Вагирской марке (Вагрии). Погодин еще в 1846 г. резюмировал: «Чуть ли не в этом углу Варяжского моря, чуть ли нс в этом мсстс Гсльмольда. заключается ключ к тайне происхождения варягов-руси. Здесь соединяются вместе и славяне и норманны, и вагры и датчане, и варяги, и риустри. и росснгау. Если б. кажется, одно слово сорвалось еще с языка Гсльмольда, то всс стало бы нам ясно, но, вероятно, этого слова он сам нс знал!» В 1874 г. ученый, хотя и перевел свой взгляд в сторону открытой Ломоносовым Неманской Руси, где, по его мнению, в эпоху призвания только и могла жить варяжская русь. bxicctc с тем отмстил, что к Вагрии тянуло само се имя, «подобозвучнос с варягами, и близкое сходство или даже соседство славян и норманнов...» (299 - Погодин М.П. Исследования, замечания и лекции о русской истории. Норманский период. Т. 3. М., 1846. С. 523: его же. Г. Гедеонов и его систсх!а о происхождении варягов и руси. СПб., 1864. С. 47; его же. Новое мнение г. Иловайского // Беседа. Кн. IV. Отд. 11. М., 1872. С. 114-115: его же. Борьба нс на живот, а на сх!срть с новыXIи историческими ересями. М., 1874. С. 297-298, 384.].


Впрочем, у Гсльмольда. кажется, есть всс же намек на связь варягов с южнобалтийскими славянах!!!. В первой книге хроники он, повествуя о Старгардс (Ольденбурге), расположенном в землях вагров. отмстил: «Этот город, или провинция, был некогда населен храбрейшими мужами, так как. находясь во главе Славин (т. с. всей славянской Южной Балтики. - В.Ф.), »шсл соседями народы данов и саксов, и [всегда] всс войны или сам первым начинал или нриних!ал их на ссбя со стороны других, их начинавших. Говорят, в нем иногда бывали такие князья, которые простирали свое господство на [земли] бодричей, хижан и тех. которые живут еще дальше (курсив мой. -


В.Ф.)» [300 - Адах! Брсх1снский, Гсльхюльд из Босау. Арнольд Любскский. Указ. соч. С. 166.].


Но то, что нс сорвалось, но выражению Погодина, с языка немца Гсльхюльда XII в., сорвалось затем с языка немцев Мюнстсра и Гсрбсрштсйна XVI в., а еще позже - с языка онемеченных потомков южнобалтийских славян XIX в., но нс забывших свою историю (подобный факт, будь он в истории скандинавов, также, конечно, не стерся бы из их


памяти) и поведавших французу Мармьс предание о грех братьях, сыновьях короля ободритов, Рюрике Миролюбивом. Сиварс Победоносном н Труворе Верном, ушедших на восток, на Русь или, по Гсльмольду, к тем. кто живет «еще дальше» (само же теснейшее переплетение судеб вагров-варягов и ободритов, следовательно, и их преданий, объясняется тем, что вагры с VIII в. входили в состав племенного союза ободритов- рсригов).


О «советском аитииорманнизме»


Теория Арне в редакции Сгсндср-Пстсрссна, переведенная в проценты Клейном и его учениками, нс вызвала сомнений у других «советских ангинорманнистов» нотой причине, что к 1970 г. археологи монополизировали варяго-русский вопрос, объявив свой материал главным в его разрешении, а к письменным источникам привили довольно скептическое отношение. Как подчеркивал в 1962 и 1966 г. в зарубежной и нашей печати признанный авторитет в области изучения Древней Руси А.В. Арциховский, «варяжский вопрос чем дальше, тем больше становится предметом ведения археологии... Археологические материалы по этой теме уже многочисленны, и, что. самое главное, число их из года в год возрастает. Через несколько десятков лет мы будем иметь решения ряда связанных с варяжским вопросом загадок, которые сейчас представляются неразрешимыми». Одновременно с тем ведущий наш археолог по сути перечеркнул возможности письменных памятников в его решении, сказав, что для IX-X вв. «они малочисленны, случайны и противоречивы» [301 - Artsikhovsku A. Archaeological data on the varangian question // VI International congress of prehistoric and protohistoric sciences. Reports and communications by archaeologists of the USSR. Moscow. 1962. P. 9:


Арциховский А.В. Археологические данные по варяжскому вопросу// Культура Древней Руси. М.. 1966. С. 41.].


Слова Арциховского были порождены нс только все более расширяющейся источнпковой базой археологов. Эта количественная сторона приобрела иллюзорный статус качества но причине господства в то время «советского антинорманнизма», согласно которому, как выразил такую ситуацию в 1982-1984 гг. Д.А. Авдусин, другой наш крупнейший археолог, работавший с древностями IX-X1 вв.. историк-марксист «всегда антинорманист» [302 - Авдусин Д.A. Graslund Annc-Sofic. Birka-lV. The Burial Customs. A study of the graves on Bjorko. Stockholm. 1980. 94 p. // ДГ. 19X2 г. М., 19X4. С. 255.]. И советские ученые-марксисты искренне верили, что они. показав происхождение Киевской Руси как этап внутреннего развития восточнославянского общества задолго до появления варягов, якобы разгромили норманнизм, а с ним и дореволюционный антннорманнизм, как течения «антинаучные» и «тенденциозные», противоречащие «научной марксистской концепции генезиса Древнерусского государства». Однако при всех своих «разгромах» они оставили в незыблемости исходный и краеугольный тезис норманнской теории о скандинавской природе варягов, т. с. оставались быть норманннстами. хотя. что. конечно, нс должно вводить в заблуждение, весьма нелицеприятно и очень резко отзывались и о самой этой теории, и ее приверженцах в прошлом - времени царской России, в советском настоящем - в зарубежной буржуазной историографии: она «антинаучная», «лженаучная», «реакционная», «порочная» и т. д., и т. п. [303 - См. об этом подробнее: Фомин В.В. Варяги и варяжская русь. С. 147-1 70.].


Оставаясь норманннстами. советские историки ошибочно полагали, что в рамках марксистской концепции возникновения классового общества и государства, как излагал в 1960—1980-х гг. свос кредо и кредо коллег весьма авторитетный тогда историк И.Н. Шаскольский, «нс находилось места для варягов - создателей русской государственности»: были ли они «скандинавами или другим иноземным народом, всс равно нс ими было создано государство в восточнославянских землях». Но при этом «советские антинормаинисты» признавали, что, ссли привести слова того же Шаскольского, в 1X-XI вв. на Руси «неоднократно появлялись наемные отряды норманских воинов, служившие русским князьям, а также норманские купцы, ездившие с торговыми целями но водным путям Восточной Европы. И. конечно, признание этих фактов совсем нс тождественно согласию с выводами норманизма».


И другой очень известный «советский антинорманнист» В.В. Мавродин говорил в 1971


г., что «признание скандинавского происхождения династии русских князей или наличия норманнов-варягов на Руси, их активной роли в жизни и деятельности древнерусских дружин отнюдь еще нс является норманизмом». А раз норманшгша нет, то наши историки стали заниматься главными, с позиции марксизма, событиями и явлениями, как их перечислял Шаскольский по ранжиру значимости, «в жизни нашей страны 1Х-Х1 вв. - формирование классового общества, образование Древнерусского государства, начало развития феодальных отношений, формирование русской народности и сс материальной и духовной культуры», которые, по их категоричному марксистскому заключению, «были результатох! глубоких и длительных процессов внутреннего развития


восточнославянского общества без сколько-нибудь значительного воздействия внешнего фактора - норманнов» [304 - Шаскольский И.П. Норманская теория в современной буржуазной историографии // История СССР. 1960. № 1. С. 224-225. 228-229: его же. Норманская теория в современной буржуазной науке. С. 3-5, 1 1, 14-18, 88-89, прим. 27 на с. 18; его же. Норманская проблема на современном этапе //Тезисы докладов Пятой Всесоюзной конференции по изучению истории скандинавских стран и Финляндии. Ч. 1. М., 1971. С. 44; его же. Норманская проблема в советской историографии //Советская историография Киевской Руси. JI., 1978. С. 158; его же. Антинорманизм и его судьбы // Проблемы отечественной и всеобщей истории. Г'снсзнс и развитие феодализма в России. Вып. 7. Л., 1983. С. 48-50; Мавродин В.В. Образование Древнерусского государства и формирование древнерусской народности. М.. 1971. С. 132-134.].


При этом наши ученые считали, что, во-первых, подлинная сущность позиции марксистской исторической науки состоит, как разъяснял в 1965 г. Шаскольский суть «советского антинорманнпзма». «нс в огульном отрицании всяких следов норманнов на русской территории, а в установлении действительной, достаточно скромной роли норманнов в сложном процессе формирования классового общества и государства на огромном пространстве восточнославянских земель». Во-вторых, что, ссли процитировать того же ученого, «настоящими норманистами» являются лишь только тс, кто преувеличивал роль норманнов «в различных сторонах жизни Древней Руси» [305 - Шаскольский И.П. Норманская теория в современной буржуазной науке. С. 5, 20, прим.


33. ) (о норманнизмс «советского антинорманнпзма» кое-кто тогда всс же говорил. Так. 10 июня 1944 г. Н.Н. Городецкий на известном совещании историков в ЦК ВКП(б) подчеркнул, что в нашей науке норманнская теория «дожила благополучно до наших дней...» и что «формальное отрицание норманской теории сопровождается фактическим сс признанием». Несколько позже датский лингвист Стсндср-Пстсрссн, сопоставляя «советский антннорманнизм» и зарубежный норманнизм, констатировал, что «провести точную, однозначную грань между обоими лагерями теперь уже нс так легко, как это было в старину. Нельзя даже говорить о двух определенно разграниченных и взаимно друг друга исключающих школах. От одного лагеря к другому теперь уже гораздо больше переходных ступеней и промежуточных установок» [306 - Стенограмма совещания по вопросам истории СССР в ЦК ВКП(б) в 1944 году // ВИ. 1996. № 4. С. 85: Stendcr-Rctcrscn


A. Varangica. Р. 241.]).


Исходя из примата внутреннего фактора, «советские антииорманнисты»-исторнки занялись отысканием элементов социального неравенства в восточнославянском мире, которое должно вести к образованию классов и государства, к показу нахождения «варягов»-скандинавов на более низкой ступени исторического развития, чем пригласившая их сторона, к сведению численности норманнов на Руси до «горсточки искателей приключений» (Н.С. Державин в 1945 г.), до «незначительной кучки» (А.Я. Гуревич в 1966 г.), до «капли в славянском море» (В.Т. Пашуто в 1970 г.), к усыпляющему творческую мысль беспредметному и бесконечному разговору на тему, «что норманны, служившие русским князьям, сыграли лишь очень скромную, ограниченную роль участников глубокого внутреннего процесса, обусловившего возникновение древнерусского государства, н быстро ославянились, слившись с местным населением»


(И.II. Шаскольский) [307 - См. об этом подробнее: Шаскольский И.П. Норманская теория в современной буржуазной историографии. С. 235-236; его же. Современные норманисты о русской летописи /У Критика новейшей буржуазной историографии. Вып. 3. М., Л., 1961.


С. 163-164; его же. Норманская теория в современной буржуазной науке. С. 53-54, 84-86; Фомин В.В. Варяги н варяжская русь. С. 152-154; его же. Ломоносовофобия российских норманистов. С. 368.].


В связи с чем они со спокойной душой отдали варяжский вопрос в норманнской интерпретации, по причине его абсолютной нсважности для марксистской исторической науки (не скандинавы же создали «государство в восточнославянских землях»), на откуп исключительно археологам, добровольно став при них «вторыми номерахш». Ведь ссли круг письменных источников исчерпан, как безропотно повторял за ними в 1971 и 1979- 1981 гг. Шаскольский, то число археологических источников продолжает «увеличиваться с каждым годом, с каждым археологическим сезоном» [308 - Шаскольский И.П. Норманская проблема на современном этапе. С. 44; его же. О роли норманнов в Древней Руси в IX-X вв. // Lcs pays du Nord ct Byzancc (Skandinavic ct Byzancc). Actcs du colloquc nordique ct international dc byzantinologic tcnu a Upsal 20-22 avril 1979. Uppsala, 1981. S. 205.].


Поэтох!у как можно было «советским антинорманнистам» усомниться в тезисе, озвученном в 1970 г. (перед своими «процентах!»!») такими же «советскими антинорманнистами» Л.С. Клейном, Г.С. Лебедевым и В.А. Назаренко, что в исследовании сюжетов спора о варягах «археологические данные чрезвычайно важны, а при сугубой скупости письменных источников являются решающими. Kpoxie того, интенсивность многолетних штудий привела к тому, что имеющиеся письменные источники практически оказались исчсрпанныхж. а перспективы их пополнения почти что равны нулю, тогда как археология непрерывно обогащается новыми важныхо! фактами и за каждые три десятилетня удваивает количество своих источников» [309 - Клейн Л.С., Лебедев Г.С., Назаренко В.А. Указ. соч. С. 226.].


Усомниться в тезисе, который к Toxiy времени стал в х!аркснстской науке аксиомой. Как аксиомой стал и другой маркснстско-«антинорманнистский» тсзис. что варяго-русский вопрос окончательно решен в нолыу скандинавов, но только с ничего не значащей оговоркой, которая в прах рассыпалась при чтении ПВЛ, что к созданию государственности у восточных славян они - якобы варяги - совершенно не причастны и что советские археологи-марксисты лишь подтверждают н закрепляют тгот вывод передовой советской науки.


А во что выливалось подтверждение такого «передового», видно из слов директора Института истории материальной культуры РАН Е.Н. Носова, произнесенных в 1999 г.: к середине 1960-х гг. «стало совершенно очевидно, что роль археологии в разработке проблемы русско-скандинавских отношений постоянно растет», что тогда «конкретная» наука археология была той «отдушиной, при которой можно было писать и заниматься «собственно» наукой, оставаясь максимально искренним», что «нельзя было остановить саму мысль и появление всс новых свидетельств интенсивных русско-скандинавских контактов», что начало 60-х гг. «ознаменовалось появлением целой серии работ, посвященных изучению археологических материалов, дающих информацию о связях Скандинавии и Руси, что свидетельствовало о явном оживлении интереса к «варяжскому» вопросу», который этот археологический начальник свел к «оценке роли скандинавов на Руси в различные хронологические периоды и в различных сферах жизни древнерусского общества в свете установленных достоверных фактов» [310 - Носов Е.Н. Соврсх1снныс археологические данные... С. 152-156.), т. с. установленных очень даже небеспристрастными архсологами-норманнистами.


Сегодня норманнисты. или так и нс разобравшись в норманиистской подоплеке «советского антинорманнпзма» (что показывает их профнепригодность даже в выявлении явного и простого), или специально вводя научную общественность в очередное принципиальное заблуждение, позволяющее им выставлять себя в качестве страдальцев и жертв за всликую-прсвсликую «Нормандскую правду» («Великую Швецию»), героически отстаиваемую ими в тоталитарном обществе, преподносят его как антннорманнизм истинный и клеймят его как «воинствующий», «примитивный», «ультрапатриотический» (Е.В. Пчслов), «политический, патриотический» (А.С. Каи) [311 - Пчслов Е.В. Легендарная и начальная генеалогия Рюриковичей // Летопись Историко-родословного общества в Москве. Вып. 2 (46). М., 1994. С. 27; его же. Предки Рорика Ютландского// Россия в 1Х-ХХ веках. Проблемы истории, историографии и источниковедения. М.. 1999. С. 367; его же. Рюриковичи: история династии. М., 2001. С. 19: Кан А.С. Швеция и Россия в прошлох! и настоящем. М., 1999. С. 50.).


Также и Клейн нс видит, что «советский антннорманнизм» был антинорманнизмом только на словах (хотя судят нс по словам) и его антиподом по сути, объясняет непонятливому «ультра-патриоту» Фохшну. зачнсляющсх!у «в норманнисты даже тех. чьи вклады всегда относили к антннорманнистским», что антииорманнистами были Д.С. Лихачев (и это с его «Скандослависй» вместо Руси!), В.В. Мавродин. признававший скандинавское происхождение династии русских князей и варягов норманнами, Д.А. Авдусин. считавший лишь часть гнсздовских погребений скандинавскими, что последний (и лишь только по той причине, что мало видел, к очень большому недовольству Клейна, норманнов в Гнсздовс) и некоторые другие советские ученые выступали «с позиции крайнего антинорманизма» [312 - Клейн Л.С. Спор о варягах. С. 9, 107, 207, 216-217.].


Но так он говорит еще и потому, чтобы показать «эпохальную» значимость «дискуссии» 1965 г., которая состоялась между ним и. как он его именует, «антннорманистох!» и даже «несомненных! лидером в отстаивании антинорх!анистской концепции» Шаскольским. и


которая свелась, как я отмечал в 2010 г., «к выяснению вопроса, лишившего сна всю советскую историко-археологическую науку: много или мало норманнов было на Руси». Вот и вся их пустопорожняя дискуссия, при которой «норманизм остается всс тем же норманизмом. независимо от того, сколько норманнов окажется, по воле Шаскольского или Клейна, в Восточной Европе: мало или много...» (313 - Фомин В.В.


Ломоносовофобия российских норманистов. С. 364-367.].


Только в этой «дискуссии», которую Клейн высокопарно именует «Норманской баталией», «Варяжской баталией», третьей схваткой «антинорманизма с норманизмом за два века» (после Ломоносова и Миллера, Костомарова и Погодина), причем по напряжению она была, по его скромному заключению, «самой острой», изображает ссбя победителем. Конечно, великим, раз на Руси норманнов стало, по его решению, больше, чем думал Шаскольский, и в 1970 г. это «больше» было представлено в процентах. Внушительных и гипнотизирующих научную мысль. И туг же сс убивающих.


Но Шаскольский не был. конечно, антинорманнистом (хотя он и критиковал и довольно дельно особенно одиозные положения норманнизма, которые всс же не мог принять «советский антннорманнизм», например идею о скандинавской природе имени «Русь»). Как нс были антинорманнистами ни Лихачев, ни Мавродин. ни Авдусин. Нс был антинорманнистом и, по оценке Клейна, «националист» и «ультра-патриот» академик Б.А. Рыбаков. Рыбаков, что весьма характеризует его как «советского антинорманниста», утверждал в 1962 г., что в истории Руси существовал «норманский период», охватывающий 882-912 годы. При этом лишь говоря, что буржуазные историки «излишне преувеличивали» рамки данного периода, растягивая его на несколько столетий, что княжение норманнского конунга Олега Вещего в Киеве есть «незначительный и недолговременный эпизод, излишне раздутый некоторыми проваряжскими летописцами и позднейшими историками-норманиистами», что количество скандинавских воинов, постоянно живших в русских пределах, «было очень невелико и исчислялось десятками или сотнями» и что историческая роль варягов-норманнов «была ничтожна», даже «несравненно меньше, чем роль печенегов и половцев...» [314 - Рыбаков Б.А. Обзор общих явлений русской истории IX - середины Х111 века // ВИ. 1962. С. 36-38; его же. Киевская Русь// История СССР с древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции. Т. 1. М., 1966. С. 488-491.).


Что н отличало «советского антинорманниста» Рыбакова, например, от норманниста М.11. Погодина, так это в основном масштабы их рассуждений о варягах как скандинавах и абсолютизация ими разных факторов - внутреннего и внешнего - в образовании Древней Руси. Так. Погодин «норманским периодом» в русской истории, вошедшим в название двух его работ, считал 862—1054 гг., в рамках которого, а тут восторженный историк превращался почти в песнотворца Ьояна. «удалые норманны... раскинули планы будущего государства, наметили его пределы, нарезали ему земли без циркуля, без линейки, без астролябии, с плеча, куда хватала размашистая рука...», ну а здесь его восторг угасал, и он переходил на прозу, «славяне платили дань, работали - и только, а в прочем жили по-прежнему» [315 - Погодин М.П. Исследования... Норманский период. Т. 3. С. 545; его же. Норманский период русской истории. М.. 1859. С. 70, 76. 105, 107, 139, 144, 150.).


Также по-прежнему жил-ноживал в советской науке норманнизм. освященный марксизмом и называемый «советским антинорманиизмом». Жил-пожнвал. да «добра наживал», т. с. очень серьезно укреплял иорманнистскис взгляды в науке, в вузовском и


школьном образовании и вмсстс с тем сильнейшим образом дискредитировал истинный антннорманнизм - и антннорманнизм интернациональный - немцев Претория, Томаса. Бэра. Эверса, русских Ломоносова. Гедеонова, Иловайского. Забелина, еврея Хвольсона.


Дискредитировал и ввел в глубочайшее заблуждение несколько поколении ученых СССР, много сил, времени и yxia потративших на борьбу с ветряными мельницами, укрепляя тем caxiuxi норх(аннизх(. Который им сейчас мелко мстит. noToxty как нс хюг в полный голос говорить, надо было всс же приглушать звук, о своих разлюбезных и вездесущих норманнах.


Но норманнист Клейн говорит, что «норманизма нет! Вот этого потрясения антинорманисты страшатся пуще ада. Поэтому они готовы спорить бесконечно и никогда нс признают правоты оппонентов ни в чем». Клейн - есть великий мастер говорить что угодно по любой, наверное, tcxic. И если нет nopxiаннизх«а. то это значит, что нет и Клейна. Но ссли есть он. значит, есть и норманнизм. В этом Клейн может убедиться, чтобы окончательно нс впасть в «бесконечное» отчаяние, которое неумолимо приведет его к признанию правоты антинорманнистов. посмотрев в зеркало. К тому же, ссли есть антинорманнисты, за потрясение которых он так переживает, то есть, получается, и норманнисты. Как есть антиподы, например, демократы и антидсмократы. фашисты и антифашисты. Однако послушаем, что думают насчет норманнизма его единомышленники.


В 1997 г. А.А. Хлевов, ученик археолога В.А. Булкина, а тот. в свою очередь, ученик Клейна, провозгласил победу «взвешенного и объективного нормашгша...», состоявшуюся благодаря борьбе «ленинградской школы скандинавистов за объективизацию подхода к проблеме и «реабилитацию» скандинавов в ранней русской истории». Прпчех! переломный пункт этой борьбы научный «внук» Клейна видит в дискуссии 1965 г., когда лидеры «пронорманской партии» Клсйи и его ученики Лебедев, Назаренко и другие «сдвинули научный спор с «точки замерзания», придав ему тот импульс, который определил дальнейшее направление поиска исторической истины». В 1999 г. А.С. Кан сообщил коллегам, наверное, для того, чтобы они перестали нх1сиовать себя по въевшейся привычке «антииорманистами», что в российскую науку пришел «научный, т. с. умеренный, норманизм» [316 - Хлевов А.А. Указ. соч. С. 69. 91; Кан А.С. Указ. соч. С. 50.).


Итак, норманнизм имеет место быть. А вот признать его существование страшится именно Клейн, потому как слишкох! явей его абсурд. Вот почему он и пытаются выдать норманизм за науку, с которой нс согласны - что с них взять! - обиженные за поруганную славянскую честь «ультра-патриоты» и «националисты» (а то и того хуже!). И выдать для того, чтобы другие, кто страшится быть объявленным вне «науки» агрессивным и весьма влиятельным норманиистских! «научным сообществом», с представителями которого регулярно встречаются президенты России, прилетают к ним на раскопки на вертолете и даже под их давлением подписывают указ о праздновании в 2012 г. 1150-лстия зарождения российской государственности, кто боится с команды этого сообщества подвергнуться оскорблениях! и хах!ству в Интернете со стороны интеллектуально их!потентной шантрапы типа «всрходуровых-лсбсдсвых» с их ярко выраженным комплексох! неполноценности (потому как ничего в науке они нс сказали и никогда нс скажут, отсюда их злоба), приняли этот абсурд, чтобы легче жить, в качестве «исторической истины».


А абсурд этой «исторической истины» - «взвешенно-объектнвно-научной» - хорошо


виден хотя бы по «Скандославии» филолога Лихачева, по «Восточно-Европейской Нормандии» историка Скрынникова и по «Нормандии» Новгородской археолога Носова (или «Нормандии» Новгородско-Носовской. сокращенно: «ННН»).


И чтобы скрыть этот абсурд под видом научности, Носов еще в 1999 г. начальственно пояснял: «Что же касается определений «норманизм» или «антинорманизм», то. стремясь избегать недопонимания или двусмысленности, я бы считал целесообразным нс использовать их при современной оценке роли скандинавов в истории Руси, поскольку эти термины отягощены «богатым» наследием, строго говоря, к академической науке отношения нс имеют» [317 - Носов Е.Н. Современные археологические данные... С. 161.] (а цену такой «академической науки» особенно подчеркивает его «Нормандия», «открытая» им в состоянии «максимальной искренности» с целью загромождения пути к истине). Как я прокомментировал в 2006 г. эти слова Носова, «варяжская проблема, как и в советские годы, вновь закрывалась и закрывалась в том же норх1аиистском офорх!лснин и при той же угрозе отлучения от «акадсхшчсской науки» (3 IX - Фомин В.В. Лохюносов.


С. 156.) (сегодня Е.А. Мельникова, крайне одсржих!ая норманнизмом и всю свою жизнь положившая на доказательство скандинавской природы терминов «русь» и «варяг», имен первых русских князей и т. п., пишет: «Методологическая непродуктивность обсуждения подобных вопросов для выяснения происхождения Древнерусского государства делает бессмысленным и употребление терминов «норманизм» и «антинорманизм» [319 - Мельникова Е.А. Европейский контекст возникновения древнерусской государственности /У ДГВЕ. 2010 г. М., 2012. С. 240, прим. I.], т. с. нс надо называть веши своихш именами).


Норманнизм существует уже почти 400 лет (в 2014-2015 гг. надо будет отхючать юбилей). Процветал он иод своих! именем в дореволюционное время, существовал под пссвдонпмох! «советский аитинорх!аннизм» cobccxi в недавнем нрошлох!, а сейчас, сбросив после 1991 г. ненужные марксистские одежки, живет под именем «взвешенно- объективно-научного норманнизма». И естественная «эволюция» «советского антннорманнизма» в «взвешенно-объективно-научный nopxiaiinii ixi» хорошо видна по некоторым нрих1срам. в первую очередь связанным с археологах!»! (в основном, петербургскими), за которыми всс сказанное ими, а говорили они и продолжают говорить о скандинавах с размахом, при этох! приписывая им хпюгис древности, послушно дублируют, а затем даже удваивают и утраивают их слова историки.


В 1962 г. археолог М.И. Артамонов безапелляционно произносил как незыблемую истину «советского антинорманнпзма»: «Летопись сообщает, что русью было норманское племя, приведенное с собою варяжскими князьями, утвердившими свою власть над восточных!!! славянами...». В конце 70-х - начале 80-х гг. также «советские антинорманнисты» и археологи В.А. Булкин, И.В. Дубов, Г.С. Лебедев. А.Н. Кирпичников объяснили ученым- нсархсологам. доверчиво принявшим их заключение, в чем заключается суть варяжского вопроса: в Ладоге в середине IX в. утвердился призванный норманнский конунг со своих! двором и дружиной, «обеспечивая безопасность города и охраняя его судоходство, в том числе и от своих же норманских соплеменников, неоднократно угрожавших Ладоге» [320


- Артахюнов М.И. История хазар. Изд. 2-е. СПб., 2001. С. 393: Булкин В.А., Дубов И.В., Лебедев Г.С. Археологические памятники Древней Руси IX - XI веков. Л., 1978. С. 90: Кирпичников А.Н. Ладога и Ладожская волость в период раннего средневековья //


Славяне и Русь. (На х!атсриалах восточнославянских плсх!сн и Древней Руси). Киев, 1979. С. 98, 104: Кирпичников А.Н., Лебедев Г.С., Дубов И.В. Северная Русь (некоторые итоги


археологических исследовании)// Краткие сообщения Института археологии Академии наук. Вып. 164. М., 1981. С. 7.). В 1981-1984 гг. опять же «советский антинорманнист» и археолог Д.А. Мачинский характеризовал норманнов как носителей «социально активного начала», как «организующую супср-тгничную силу», сыгравшую роль «катализатора начавшихся процессов, роль дрожжей, брошенных в тесто, которому приспело врсх<я стать многослойным пирогом - государством». В 1996-1997 гг. уже российский археолог и активный член сообщества «взвешенно-объектнвно-научного норманнизма» В.В. Мурашсва говорила (повторив всс это в 2009 г.). что «норманны сыграли большую роль в ранней русской политической истории» (321 - Мачинский Д.А. Миграция славян в 1 тысячелетии н. э. (по письменным источникам с привлсчснисх! данных археологии) // Формирование раннефеодальных славянских народностей. М.. 1981. С. 45; его же. О времени и обстоятельствах первого появления славян на Северо-Западе Восточной Европы по данным письменных источников //Северная Русь и сс соседи в эпоху средневековья. Л., 1982. С. 13, 16, 18, 20: его же. О мсстс Северной Руси в процессе сложения Древнерусского государства н европейской культурной общности // Археологическое исследование Новгородской земли. Л., 1984. С. 16-20: Мурашсва В.В. Предметный XIир эпохи. С. 32-34: сс же. Была ли Древняя Русь частью Великой Швеции? С. 9—11; сс же. «Путь из ободрит в греки...». С. 175-179.).


В 1997 г. филолог Е.А. Мельникова представила скандинавов «первооткрывателями пути на восток», прочно освоившими к середине IX в. движение по Волге и основавшими «Ладогу. Городище под Новгородом, Крути к у Бслоозсра, Сарскос городище под Ростовом, позднее - древнейшие поселения в Пскове, Холопий городок на Волхове, Петровское и Тимсрево на Верхней Волге...» (в 2012 г. обозреватель «Родины» Л. Аннинский прилежно, словно заучивая непонятный текст, повторял, в toxi числе и за ней, в телеграфном стиле: «Дальняя торговля. Открытые торгово-промышленные поселения. Освоены скандинавами. Подхвачены русскими. Принадлежат bccxi». Как тут нс добавить: «Ура!»). А в 2007-2009 гг. Мельникова объяснила, что «возникновение Древнерусского государства подавляющее большинство современных историков связывает с объединением двух ранне- (или пред-) государственных образований: северного с центром в Ладоге и южного с центрох! в Киеве, скандинавских! вождех! Олегом (< Hclgi), родичем или «воеводой» Рюрика, захватившим Киев в 882 г.. что положило начало «собиранию» восточнославянских зсх!сль вокруг Киева», и что «в исторической науке господствует представление о значительной роли скандинавов в процессе образования Древнерусского государства, хотя степень и формы их участия - прсдх!ст серьезных обсуждений» (т. с. переливание с серьезным видох! из пустого в порожнее по npnxicpy «дискуссии» Шаскольского и Клейна 1965 г.).


Затем, продублировав сказанное в 1997 г.. отметила, что вовлечение местных племен в Балтийско-Волжский путь стимулировало их «ускоренное социальное развитие» и что договор местных правителей с вождех! одного из отряда викингов Рюриком «институционализировал контроль скандинавов над Балтийско-Волжским путем и заложил основы для возникновения раннсгосударственных структур в первую очередь института центральной власти, ведущую роль в осуществлении которой играли скандинавы» (осевшие в Восточной Европе в IX - начале X в. образовали «новую военную элиту Древнерусского государства», которые «называются лстописцсх! «русью» и восприних!аются им как «свои», а «вновь прибывающие скандинавы - наемники и купцы... «варягахж», которые изображаются лстописцахш конца XI - начала XII в. как


враждебные и опасные иноземцы, которых можно использовать как наемников, но которым нельзя доверять...») [322 - Мельникова Е.А. Скандинавы на Балтийско- Волжском пути в 1Х-Х веках. С. 133-134; сс же. Возникновение Древнерусского государства... С. 89, 91-92, 96-98: Аннинский Л. Русско-татарско-мордовско-чувашско- бурятско... С. 44.].


В 2005-2008 г. археолог В.Я. Пструхин рассказывал, что применительно к 60-х гг. IX в. «материалы Ладоги н Городища достаточно полно демонстрируют начало проникновения скандинавской руси в бассейн Волхова и формирования там сети городских центров с дружинными древностями...». В 2010 г. археолог Л.С. Клейн уверял, в том числе в своем варианте науки, что «в летописи описано призвание варягов-норманнов как начало истории Древнерусского государства» и «что норманны на восточнославянских землях быстро ославянились и сыграли видную роль в становлении древнерусской государственности» [323 - Пструхин В.Я. Призвание варягов: историко-археологический контекст// Д Г BE. 2005 г. С. 43: Клейн Л.С. Трудно быть Клейном. С. 136.].


Весьма показательны мнения «взвешенно-объективно-научных» норманнистов, высказанные в юбилейный 2012 г.. когда официально отмечалось 1150-лстис зарождения российской государственности.


Так. Е.А. Мельникова, призывая «отказаться от безнадежно устаревшего средневекового представления о «создании» Древнерусского государства скандинавами, балтийскими славянами или иными культуртрегерами», говорила, что скандинавы в середине IX в. контролировали Балтийско-Волжский путь, что их вожди установили «болсс или менее устойчивые связи с племенными элитами региона», что ««вокняжснис» Рюрика, предводителя одного из многих викингских отрядов, стало итогом столетнего, по меньшей мере, функционирования трансконтинентального пути, соединившего Восток и Запад», что «возникновение сначала раннсгосударственного образования в Ладожско- Ильменском регионе, а затем и единого Древнерусского государства с центром в Киеве в конце IX века было, таким образом, результатом развития восточнославянских общностей, территории которых находились в зоне трансъевропейской магистрали. Однако их быстрая социально-политическая трансформация стимулировалась прежде всего их участием в трансконтинентальной торговле...», т. с. она все так же, как и в 2007- 2009 гг., но только нс говоря о том уж слишком прямолинейно в юбилейный год, свела зарождение российской государственности к влиянию скандинавов, т. с., по сс же словам, к «безнадежно устаревшему средневековому представлению».


Другой филолог. А.В. Назаренко, сказал в адрес исследователей, отрицавших, что в Бсртинских анналах свсями является «сама русь». что их попытки «порочны и методически, так как диктуются априорным (или, ссли угодно, общетеоретическим) нежеланием признать ведущую, или хотя бы активную, роль скандинавского этнического компонента в становлении государственности на Руси» [324 - Мельникова Е.А. ...И Рюрика нс было бы без Шарлсманя // Родина. 2012. J& 9. С. 30, 34-35; Назаренко А.В.


Русь IX века: обзор письменных источников // Русь в 1Х-Х веках. С. 16. прим. 8.). Археолог В.В. Мурашсва констатировала, нисколько нс объясняя принципиальную разницу в поведении своих героев на Западе и на Руси (хотя эта разница указывает на действия там и там совершенно разных народов, hotoxiv как у них принципиально различаются типы поведения), что «викинги, безжалостные грабители и пираты, наводившие ужас на всю Западную Европу внезапными набегами, на территории Восточной Европы сыграли иную, конструктивную роль - роль катализатора, который


способствовал ускорению социальных и политических процессов». Добавив затем, что на выставке «Меч и злати и к», организованной ГИМ к 1 150-лстию зарождения Древнерусского государства (точнее самой Мурашовой как заведующей сектором средневековой археологии отдела археологических памятников этого музея) «именно скандинавская составляющая материальной культуры становится воплощением идеи власти, идеи государственности» [325 - Мурашсва В.В. Славяне, варяги... С. 37; Фомин


В.В. Ломоносовофобия российских норманистов. С. 435-438.].


Всс эти разговоры о вкладе скандинавов в русскую историю четко выразил и без всякого тумана в том же юбилейном 2012 г. археолог С.И. Щавслев: «горсточка» викингов во главе с Рюриком (причем с обязательным для норманнистов пояснснисх!, а то еще нс признают в нем скандинава: «Сканд. Hrodrckr или Rorik») «основала целое государство, даже в начале своего развития равное по площади среднему европейскому королевству» (несколько ниже автор заключил в стиле Погодина про «удалых норманнов»: «Так что варяги основали Русь потому, что местный социух! был готов принять их похющь. Ьолсс того, стороны оказались нужны друг другу в равной степени. Аборигены нс хюгли дальше развивать торговые связи и военные операции... без технического, информационного опыта варягов, их бесстрашного менталитета. Варяги, в свою очередь, нуждались в людских н денежных ресурсах больших зехюль, чтобы продолжить свою экспансию на широких просторах континента. Так что славяне в той же самой степени «призвали варягов», как варяги «призвали славян» в помощники и союзники», и что викинги «выступали носителями более сложной культуры п обладали соответствующим мснталитстох! - первооткрывателей, авантюристов, лидеров») [326 - Щавслев С.И. 1150: юбилей российской государственности. От «призвания варягов» (862) до основания житийно-летописного города Курска (1032:980). Курск, 2012. С. 18-20.].


И как туг нс вспохпжть слова, а они приведены у Клейна в «Споре о варягах», шведского археолога М. Стснбсргсра, произнесенные в 1970 г.: «Вряд ли хоть один шведский археолог станет утверждать, что викинги основали Русское государство» (327 - Клейн Л.С. Спор о варягах. С. 86.].


Это шведский археолог нс станет утверждать, а вот русский его коллега из Курска уже такое сказал: нам же. русским, решительности в норх1аннизацип своей истории нс заних(ать! И сказал он это в торжественной обстановке да в «Актовой речи в день 77-й годовщины университета на открытом заседании Ученого совета» Курского хюдицинского университета, посвященной 1150-летнсму юбилею российской государственности. И сказал hotoxiv. что он есть норманнист. воспитанный на трудах Клсйна-норманниста.


По трудах! Клейна и других археологов-норманннстов прежде всего писала свой учебник петербурженка В.Г. Вовина-Лебедева. изрекая, что «в настоящее время «норманнская проблема» потеряла былую остроту благодаря значительным успехам археологического изучения Восточной Нвроны». Именно эти «значительные успехи» заставили сс говорить, что Днепровский путь «был источником обогащения» варягов- свссв. контролировавших и Волжский путь, что они «сыграли важнейшую роль в возникновении» Ладоги, что «их1сна всех первых князей... их жен и дочерей - скандинавские... Скандинавские nxiciia имело п подавляющее большинство дружинников» русско-византийских договоров X в., что «варяжские купцы-воины на протяжении VIII—IX вв. регулярно ездили в Восточную Европу в целях торговой наживы и военных трофеев», что, «несмотря на свое славянское имя Святослав являлся, по- видпмох|у. настоящим варяжских! конунгом по образу жизни и пристрастиях!», что


«археологи находят в киевском некрополе христианские захоронения знатных скандинавских дам и полагают, что это женщины из свиты княгини Ольги», что «сам тип новгородских сопок имеет сходство с большими курганами в Скандинавии», что в больших курганах в Гнездовс. Чернигове и других местах «открываются следы скандинавского по происхождению сожжения покойника в погребальной ладье вместе с оружием, посудой и многочисленными жертвами (включая человеческие)», что Владимир Святославич для борьбы с братом Ярополком, союзником которого «был варяжский князь Полоцка Рогволод (Rognvald)», «отправился прямо в Скандинавию и нанял там варяжскую дружину».


Чтобы навсегда избавить будущих историков от сохшсннй в том. где всс же начинается русская «история территории, на которой сейчас находится Россия». Вовина-Лебедева навязывает им. грубо попирая принципы исторической науки, параллели (потох1у как их можно провести с кем угодно), что «совместные пиры конунга со своими воинами - древний обычай норманнов. О нем постоянно упоминают и скандинавские саги, и русские былины» (ну, тс, наверное, в которые, по мнению также петербургского историка Скрынникова. превратились саги), что «в Киевской Руси, как и в Скандинавии, Х1сч был рубящим оружием, нс предназначался для колющих ударов...», что «у скандинавов меч считался священных! оружием. ... Мы знаем, что и дружинники русских князей приносили клятву на мече», что, «как и в Скандинавии, копье на Руси никогда нс метали во врага. Это было колющее оружие для рукопашной схватки», что «древние норманны всегда сражались пешими, даже ссли подъезжали к месту битвы на конях. На Руси в 1Х-Х вв. также был распространен пеший бой. Кони служили лишь способом передвижения», что «первоначально у славян, как у скандинавов, распространены были круглые щиты, довольно большие но размеру... и плоские» [328 - Вовина-Лебедева В.Г. Указ. соч. С. 58- 61,63-74, 76, 79.].


Зная, видимо, что отсутствие в сагах имен предшественников Владимира Святославича прямо указывает на время его правления как на время начала проникновения скандинавов на Русь, следовательно, демонстрирует надуманность сс утверждений о 1Х-Х вв.. автор связывает русского князя Игоря с неким Ингварох!. известным по одной из саг. Эта идея совсем свежая и порождена она «взвешенно-объективно-научным норманннзмом» (прежние «нсвзвсшснно-нсобъсктнвно-нснаучныс» норх!анннсты такого отождествления избегали). В 1996 и 1999 г. Г.В. Глазырина. отмечая якобы имеющееся совпадение имен др. - сканд. Yngvarr и русского Игорь, не исключала, что «конунг из Гардов» Ингвар из «Саги о Стурлаугс Трудолюбивом», созданной около 1300 г., «идентичен князю Игорю. пришедшсх!у, согласно, древнерусским источниках!, в Киев с севера». В 2002 и 2005 г. мною было подчеркнуто, что попытки «объявить конунга Иигвара... князем Игорем являются чистейших! источниковедческим произволом», одобренным единомышленниками Глазыриной. Вместе с тем я тогда же констатировал: «Как показывает практика, один из приемов норманистов как раз и заключается в том. чтобы, высказав мнение, многократных! повторением придать ему силу несомненного факта»


[329 - Фомин В.В. Скандинавох!ания, или небылицы о шведской Руси // Сб. РИО. Т. 5. С. 239; его же. Варяги и варяжская русь. С. 377: Вовина-Лебедева В.Г. Указ. соч. С. 68.]. В данном случае пссвдофакт не просто стал «несомненным фактох!», но уже прописался в таком качестве в вузовском учебнике.


Заних!аясь школами исследования русского летописания. Вовина-Лебедева заключает: «Летописец ошибался, думая, что в легенде о призвании варягов речь идет о трех братьях.


Дело в том. что фраза, звучавшая на древнескандинавском языке как «Рюрик сине хус трувор», обозначает в переводе: «Рюрик с домом и дружиной» [330 - Вовина-Лебедева


B. Г. Указ. соч. С. 66.). Но это она кардинально ошибается, зря возводя напраслину на летописца, как ошибается, датируя знаменитую битву при Липнцах 1224 г. [331 - Там же.


C. 73.], тогда как та произошла в 1216 году.


В первой части я касался разговора, начало которому в нашей науке положил в 1956 г. «советский антинорманнист» Ь.А. Рыбаков, что имена братьев Рюрика Синеуса и Трувора представляют собой якобы ошибочное толкование дрсвнешвсдских слов: Синеус (sine hus) - «свой род», а Трувор (thru varing) - «верная дружина». И эту чушь «советского антинорманнизмв», согласно которой «Сказание о призвании варягов» есть перевод с дрсвнсшвсдского. что якобы подтверждает норманнство варягов, торжественно огласил в сентябре 2002 г. представитель «взвсшенно-обьективно-научного норманнизма» археолог Е.Н. Носов на пленарном заседании Международной конференции «Рюриковичи и российская государственность», проходившей в г. Калининграде и посвященной 1140- летию призвания варягов на Русь.


Чуть повторюсь: этот норманнистский миф. давно внесенный в школьные учебники и превративший несколько поколений наших соотечественников в норманнистов. в toxi числе воинствующих, которые ныне поливают антннорманнистов. лишающих их примитивных и так привычных им представлений о русской истории, грязной бранью, разрушает одно лишь свидетельство Пискарсвского летописца, отразившего многовековую традицию бытования в нашей истории имени Синеус. В известии под 1586 г. об опале на князя А.И. Шуйского и его сторонников сказано, что «казнили гостей Нагая да Русина Синеуса с товарищи». К Toxiy же. как отмечал в 1994 г. С.Н. Азбелев, толкованию имен братьев Рюрика как sine hus и thru varing противостоит русский фольклор о князьях Синеусе и Труворе, т. с. народная пах!ять о них, людях, a lie о искусственно созданных конструкциях sine hus и thru varing. которые, надо добавить, чужды шведскому языку (даже норх!аннисты указывают, что sine hus и thru varing полностью нс соответствуют «элементарных! нормах! морфологии и синтаксиса древнескандинавских языков, а также семантике слов hus и varringi, которые никогда нс имели значение «род», «родичи» и «дружина»...») [332 - Полное собрание русских летописей. Т. 34. М., 1978. С. 39. См. об этом подробнее: Фохшн В.В. Варяги и варяжская русь. С. 225-246; его же. Варяго-русский вопрос и некоторые аспекты... С. 366-375.]. Противостоит такому толкованию и свидетельство француза К. Мармьс о Рюрике, Сивар и Труворе, т. с. также народная память потомков южнобалтийских славян.


Отрицающему существование норманнизма норманнисту Клейну следует привести еще одно свежее и также петербургское свидетельство даже нс бытия iiopxiainunxia. а пребывания его в самом распрскраснох! расположении духа.


В 2012 г. в Северной столице была издана ПВЛ, комментарии к которой написали члены, как они ссбя представляют, содружества «двух филологов (литературоведа и лингвиста), двух историков (украинского и российского) и поэта» [333 - Бобров А.Г. В поисках Нестора. Послесловие к комх!снтариям // Повесть временных лет У Пер. с древнерусского Д.С. Лихачева. О.В. Творогова. КоX!мент. А.Г. Боброва, С.Л.Николаева.


А.Ю.Чернова при участии А.М. Введенского и Л.В. Войтовича. Ил. М.М. Мечсва. СПб., 2012. С. 395.]: А.Г. Бобров, А.М. Введенский, Л.В. Войтович. С.Л. Николаев, А.Ю. Чернов (среди них два доктора филологических наук и один доктор исторических наук). И вот этот дружный коллектив норманнистов с легкостью превратил - а норхоннистам всс по плечу! - древнейшую русскую летопись в «лживую» сагу, славящую деяния скандинавов на Руси (о чем в самой летописи, естественно, нет ни слова). Превратил своими комментариями, которые представляют собой один из ярчайших образцов использования летописи - причем, весьма назойливого, с обильным привлечением по каждому поводу схожих и несхожих сюжетов из мифов и истории скандинавов - в качестве иллюстрации норманнистского взгляда на русскую историю, в связи с чем теперь можно говорить еще, помимо Лаврентьевской п Ипатьевской, и о третьей редакции ПВЛ - «норманнистско- швсдской» (или «питерско-украинской»).


Этим комментариям вообще свойственна какая-то удивительная бесцеремонность в толковании текста летописи, чего нс скрывает лингвист Николаев (а он много даже чего необыкновенного объяснил из русской истории тем, кто «нс владеет скандинавскими языками» [334 - Повесть временных лет. С. 243 (коммент. к с. 17).)): «Настоящее издание нс относится ни к академическим, ни к энциклопедическим, поэтому авторы нс ограничивали ссбя в подходах. ...Что кроме научного в комментариях проводится и интуитивный, «поэтический» подход к великому тексту, который нс противоречит научному, а иногда и дополняет его». Говоря же о своей статье «Семь ответов на варяжский вопрос», читаемой после комментариев, Николаев подчеркнул, что эти ответы «по форме академичны, но следуют духу издания - содержат идеи, некоторые из которых экстравагантны и находятся на «грани научного фола» [335 - Николаев С.Л. Семь ответов на варяжский вопрос /У Повесть временных лет. С. 429.).


Один из примеров множества проявлений «интуитнвно-поэтичсско-экстравагантного», проще говоря, норманнистского подхода, а также чрезмерного владения комментаторами «скандинавскими языками» и чрезмерной любви ко eccxiy скандинавскому, виден в пояснении к летописному известию, что Олег прибил щит на врата Царьграда: «А.Ю. Чернов предположил, что Олег, прибив щит на городских воротах, продемонстрировал свое происхождение из рода Скьсльдунгов. Князь Олег являлся в таком случае потомком легендарного Скьельда. одного из сыновей бога древних скандинавов Одина, имя которого, как считают многие исследователи, было образовано от слова «щит». А несколько ниже находится такое же глубокомысленное рассуждение: «Если Олег вешает на царьградские врата «скьсльд» (skipldr- щит), слово, созвучное с его родовым именем, то Инглинг, надо полагать, вряд ли бы так поступил» [336 - Повесть врсх!снных лет. С. 270-271 (коммент. к с. 24).). Да туг и полагать нс надо, господа хорошие, сколько всего вы уже навешали читателю под видом науки и изуродовали великий текст, к которому надлежит относиться с великим уважением (в 2011 г. Чернов на проходившей в Старой Ладоге Международной конференции, ссылаясь на рассуждения Е.А. Мельниковой о том. что «личное имя Хсльги-Хсльга прежде всего отмечается в имснослове Скьсльдунгов - легендарной династии правителей о. Зеландия...», утверждал, что «Олег повесил на врага нс свой герб (гербов еще нс было), а свое родовое имя», что «из этого символического жеста потох1ка Скьельда позже и родилась европейская геральдика», «что, сам того нс подозревая, провозгласил он п учреждение новой традиции - геральдической» и что «легенда о щите - отголосок нс дошедшей до нас киевской саги о Вещем Олеге», которая «нс могла возникнуть в XII веке, ведь летописец уже нс знал, что Олег - Скьельдунг» [337


- Чернов А.Ю. Олег п его щит. Как ныне сбирастся Вещий Олег щита прибивать на ворота... //Староладожский сборник. Вып. 9. СПб.. 2012. С. 60—68.]).


Читая подобные комх1снтарии, удивительно слышать, что их авторы, оказывается, порой спорили, как поясняет Бобров, доверительно вводя читателя в творческую атмосферу поисков и открытий, «из-за одного слова или формулировки... часами, так и нс приходя к единому мнению» (338 - Бобров А.Г. Указ. соч. С. 395.). Но, буквально изнасиловав 11BJ1. где нет ни слова о гсрманствс (скандннавствс) руси и варяг ов, они выводят единое мнение, которое у них сомнений, конечно, нс вызывало: «Первоначально «русским» называли не славянский, а германский (древнескандинавский) язык». Затем Николаев дополнительно говорит, что «словом ruotsi восточные финны стали называть местных славян, а потом и сами славяне стали называть себя русью, названием, ранее использовавшимся для шведской руси», что «по крайней мерс до XII в. восточнорусские славяне помнили, что I) русь является восточногерманским («варяжским») племенем, 2) русская династия Рюриков имеет варяжское (точнее, восточношведское) происхождение, а сам Рюрик был русским, то есть срсднсшвсдским конунгом», что шведская русь «овладела почти всей Восточной Славней, и сс название стало названием и славянского населения Древней Руси» [339 - Повесть временных лет. С. 206 (коммент. к с. 10); Николаев С.Л. Указ. соч. С. 413, 418.].


Так что, дорогие соотечественники, своего рода рефрен наших сказок «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет» надо теперь понимать как «Здесь германский (древнескандинавский, среднсшвсдский) дух. здесь Германией (Древней Скандинавией, Средней Швецией) пахнет». И пахнет после прочтения «норманнистско-швсдской» редакции ПВЛ очень и очень сильно.


И последнее по поводу отрицания Клейном норманнизма. Осенью 2010 г. его ученик С.В. Белецкий огласил Интернет, хотя к этому его никто нс неволил (видимо, чувства тогда его переполнили), что мы «неизлечимо больны норманнзмох!» [340 - http://durno\vo.livcjournal.com/l1238l.html). Но раз так болен ученик, то этой болезнью, понятно, он обязан только своему учителю. Как и другие ученики Клейна, распространившие эту болезнь, принявшую характер эпидемии, на всю науку. Хотя для такой болезни нет никаких оснований, она своего рода «фантомная». И когда это поймут, внимательно ознакомившись со всеми источниками, то болезнь и сс симптомы сразу же исчезнут (причем спокойно может выздороветь даже «неизлечимо больной», но при условии, конечно, что он захочет выздороветь).


Пустомеля Нстрсй - прародитель норманнизма, нлн Шведский взгляд на русскую историю


Так называемая норманнская теория была создана в Швеции в 1614-1615 гг. и представляет собой шведский взгляд на русскую историю, который со временем начнут величать, для придания видимости науки, «теорией». Нго «родителем» был вышеупомянутый швед II. Петрей. Нс отыскав, как он caxi признает, «что за народ были варяги», этот сочинитель высказал, в силу непомерно разыгравшихся во время Cxiyrbi внешнеполитических аппетитов Швеции, шведский взгляд на русскую историю, стараясь подкрепить эти аппетиты, нацеленные на северо-западные земли России, апелляцией к истории: «От того кажется ближе к правде, что варяги вышли из Швеции...» [341 - Pctrcjus P. Rcgm muschovitici sciographia. S. 2-6; idem. Historicn und Bcricht... S. 139-144; Петрей П. Указ. соч. С. 90-92.].


На этих словах, по характеристике немецкого историка Г. Эверса, «простодушного пустомели Петрся» [342 - Ewers J.P.G. Op. cit. S. 53. anm. 2.). и держится до сих пор норманнизм, вызванный к жизни, как на это показывает, начиная с 1993-1994 гг.. автор настоящих строк, настойчивыми попытками Швеции навязать России в качестве претендента на се престол брата шведского короля Карла-Филиппа, что могло помочь шведам удержать за собой захваченные русские территории, и затем «обоснованный» в 1639-1734 гг. шведами Р. Штраухом. Ю. Видекиндом, Э. Рунштейном. О. Всрслисм, О. Руд б с ком, А. Моллером. А. Скариным и другими, т. с. задолго немца до Г.З. Байера, и чьи «аргументы» затем приписали как ему, так и Ю. Тунxiany, А.Л. Шлсцсру. А.А. Куннку (343 - См. об этох! подробнее: Фомин В.В. Норманизм и его истоки .7 Дискуссионные проблемы отечественной истории. Арзамас, 1994. С. 18-30; его же. Норманская проблема в западноевропейской историографии X VII века // Сб. РИО. Т. 4 (152). От Тмутороканя до Тамани. М., 2002. С. 305-324: его же. Варяги и варяжская русь. С. 8—57: его же.


Начальная история Руси. С. 9—22.).


В 1997 г. С.Ю. Шокарсв отметил, что Петрей. выступая «прежде всего как апологет шведской интервенции», относит Рюрика с братьями к шведам, «стрсх!ясь обосновать права герцога Карла-Филиппа на русский трон» (344 - Шокарсв С.Ю. Сочинения И.


Массы и П. Петрся о Смутнох! времени //О начале войн и смут в Московии. М., 1997. С. 471.]. В 2000 г. немецкий историк Б. Шольц, в ноле зрения которой также попал Петрей, констатировала, что он пытался доказать шведское происхождение варягов, «чтобы затсх! вывести из этого право шведов вх1сшиваться в русскую политику и исторически оправдать вступление иноземных правителей на царский престол», что в следующей за ним шведской историографии добайсровского периода сильно «выражены политические тенденции» («русским отказывалось в способности создать собственное государство и управлять нм, и тем самым исторически оправдывается чужеземное господство») и что после поражения Швеции в Северной войне «шведские авторы с помощью исторических аргументов стремились узаконить претензии на господство, которое уже нельзя было осуществить силовыми методах!»!» [345 - Шольц Б. Нсмсцко-российская полемика по «варяжскому вопросу» в Петербургской акадехпш // Русские и немцы в XVIII веке: встреча культур. М., 2000. С. 109-112.].


И шведский взгляд на русскую историю, как взгляд искусственно созданный, lie hxicct, разумеется, доказательной базы, ибо основан, по точнох|у замечанию С.А. Гедеонова, «нс на фактах, а на подобозвучиях и недоразумениях» [346 - Гедеонов С.А. Указ. соч. С. 57.], т. с. нс на чем (но пустота-темнота обычно порождает фантасмагории). Потох|у он и не может быть подкреплен ни одним источником, ибо нигде в них не найти, что шведы и есть тс самые варяги и русь. которые, согласно летописи, прибыли в 862 г. к восточным славянах!.


О том нет даже нах!ска прежде всего в сахюм главном источнике по нашей истории IX- XI вв., в которой активно действуют варяги-княгья. варяги-дружинники, варяги-послы, варяги-купцы, - в ПВЛ. И на этот отрицательный для Hopxianmnxia факт указывают нс только русские «ультра-патриоты» вроде Фомина, но и такие же, выходит, «ультра­патриоты», но только немецкой выпечки, да еще самые ярые норманнисты - А.Л. Шлсцср и А.А. Куник. которые в отличие от сегодняшних норх!аннистов летопись всс же знали и, что немаловажно, понимали.


Так. первый в 1 768 г. отмечал, что «Нестор четко отличает русских от шведов» и что утверждение в обратном «надобно доказать» (русь тогда он помещал на юге Восточной


Европы). Слова, что «Нсстор ясно отличает русских от шведов», Шлсцср произнес и в начале XIX в. в своем «Несторе», но теперь, чтобы уже как-то привести летопись в соответствие с норманнской теорией, под полнейшее влияние которой он попал под воздействием шведа К). Тунмана, принимает «изобретенный» последним в 1774 г. особый «вид» скандинавов - русов. родиной которых якобы была Швеция.


Второй в 1875 г. признал (тем самым прямо говоря единомышленникам о всей напрасности их труда), что «одними ссылками на почтенного Нестора теперь ничего нс поделаешь». Добавив к сему в 1877-1878 гг., что «было бы благоразумнее Киевскую летопись совершенно устранить и воспроизвести историю русского государства в течение первого столетия его существования исключительно на основании одних иностранных источников». Куннк предлагал устранить IIBJ1 потому (а норманнисты очень любят неудобные для ссбя тексты устранять или на свой лад переделывать), что антинорманнисты. как он правильно заметил, «в полном праве требовать отчета, почему в этнографическо-историческом введении к русской летописи заморские предки призванных руссов названы отдельно от шведов» [347 - Schlozer A.L. Op. cit. S. 83. 86-89; Шлсцср А.Л. Указ. соч. Ч. I. С. 316-317, 330. 421; Дополнения А.А. Куника. С. 452,457, 460; Кунпк А.А. Известия ал-Ьскри и других авторов о руси и славянах. Ч. 2. СПб., 1903. С. X, 04, 016, 018, 032-033, 039.).


К этим заключениям можно добавить мнения немца И.С. Фатсра. считавшего русь черноморскими готами и подчеркивавшего в 1821-1823 гг.: Нсстор «сказал вссьх1а ясно, что сии варяги зовутся русью. как другие шведами, англянами: следственно, русь у него отнюдь нс шведы», и норманниста М.П. Погодина, констатировавшего в 1825 и 1846 г., что. согласно Нестору, руссы - это племя особенное, как шведы, англичане, готландцы и прочие, и что он в одно время различает «именно русов и шведов». С приведенными суждениями абсолютно согласуется вывод, который обосновал в 1860—1870-х гг. антинорманнист С.А. Гедеонов: ПВЛ «всегда останется, наравне с остальными памятниками древнерусской письменности, живым протестом народного русского духа против систематического онемечения Руси» (348 - Фатср П.С. О происхождении русского языка и о бывших с ним переменах // Вестник Нвропы (BE). М.. 1823. Хс 5. С. 45; Погодин М.П. О происхождении Руси. М., 1825. С. 110-115; его же. Исследования... Т. 2. С. 142- 146; Гедеонов С.А. Указ. соч. С. 58.].


Однако иностранные источники, на которые последнюю надежду возлагал Куннк и которые сегодня норманнисты превратили в приоритетные по начальной истории Руси, отводя ПВЛ лишь роль иллюстрации к ним. при их вшшатслыюм прочтении, как того и требует историческая критика, нс содержат ничего утешительного для адептов шведского взгляда на русскую историю (о том я подробно говорю в «Начальной истории Руси» [349 - Фомин В.В. Начальная история Руси. С. 62-73.]).


Так. в наиглавнейшем сокровище норманнистов - Ьертпнских аналлах, введенных в научный оборот Г.З. Байером, речь идет под 839 г. о представителях народа «Рос (Rhos)», которые на деле оказались «свсонами (Suconcs)». Но свсоны - это нс шведы, как уверяют норманнисты (видимо, это заблуждение покоится на повествовании хрониста XI в. Адама Бременского, называвшего шведов свсонами. а их страну - Свсонисй [350 - Швеция и шведы в средневековых источниках. М., 2007. С. 88, 121.]). И их ошибка особенно видна в свстс показаний Тацита, который, поселяя свионов «среди Океана», т. с. на одном из островов Балтийского хюря. резко отделяет их от свсбов-швсдов. живших тогда на северо- востоке Германии и переселившихся на Скандинавский полуостров в VI в., в эпоху


Великого переселения народов, дав название Швеции.


Ьолсс того, Вертинские анналы, обращал внимание историк А.Г. Кузьмин, нс столько отождествляют росов и свсонов, сколько противопоставляют их. Свионы (свсоны) Тацита, заключал ученый, представляли собой небольшое островное балтийское племя, имевшее царя, который ими повелевал «безо всяких безограничений», сильную дружину и хороший флот. Но «в IX в. франкские летописцы «свсонами» называли неопределенное население Балтийского побережья и островов», т. с. этот термин является «географическим, а нс этническим определением» [351 - Хрестоматия по истории России с древнейших времен до 1618 г. / Под ред. А.Г. Кузьмина, С.В. Перевезенцсва. М., 2004.


С. 27-31, 106-107; Кузьмин А.Г. История России с древнейших времен до 1618 г. Кн. 1. М., 2003. С. 99; его же. Начало Руси. Тайны рождения русского народа. М., 2003. С. 98, 271.].


Сближать же свсонов со шведами (самоназвание svear) по принципу лишь созвучия, тго то же самое, что выдавать нехтев за ненцев, ромеев (римлян и византийцев) за цыган (рома), сирийский город Тартус за эстонский Тарту, считать Китай-город в Москве и местечки с таким же названием в бывших Киевской, Подольской и Полтавской губерниях основанными китайцами, любившими в летние отпуска отправляться нс дохюй. в Поднебесную, а загорать на берегах озера Китай нынешней Украины, от которого рукой подать до Черного хюря. или в коленкоре увидеть Колснкура. а в русской бой-бабе - подружку американского бой-фрэнда.


Такого пошиба «лингвистика» - по принципу угодливого «чсго-с изволите!» - была создана в XVII в. шведом О. Рудбскох!, представлявших! посрсдствох! сс. потому как ничего другого нс было ни тогда, ни теперь, наших варягов своими предкахш (понятие «рудбекнанизм» уже в середине XVIII столетия стало символом чудовищного насилия над историей, но при этом «рудбекнанизм» никуда нс исчез и органично вошел в норманннш, сфорхшровав его первичную и главнейшую базу - лингвистическую, точнее, пссвдо- лингвистпчсскую). Согласно именно «лингвистике» Рудбска Клейн утверждает, что «город Суздаль и назван по-норманнски - его название означает «Южная Долина» (««- даль» у скандинавов «долина») [352 - Клейн Л.С. Спор о варягах. С. 17, 218, 226.). В таком случае надо, конечно, известного «советского антинорх!анниста» В.В. Мавродина непременно посчитать hotoxikom тех, видимо, скандинавов, которые и дали Суздали сс имя. Потому как он Мавр-Один: «Один у скандинавов бог» (ну а мавра, наверное, какие- то южные ветра занесли в Скандинавию или прибило к сс берегам Гольфсгрихюм).


А слова «инструк-Тор», «экскава-Тор», «эксплуата-Тор», в общем, всс с окончанием на «Тор»: «Тор у скандинавов бог», выдать за скандинавские, привнесенные на Русь понятно кем, что даже очень подтвердит взгляд пустомели Петрся на русскую историю. Цену такой «угодливой и оплошной лингвистики», которую можно использовать в любых целях, даже в самых благих, хорошо понимал, следует отдать exiy должное, Шлсцср, говоря, что. «если дадут мне сотню руских их!ян и слов, то с помощию пзвестнаго Рудбековскаго... искуства возьмусь я отъискивать столько же подобных звуков в малайском, перуанском и японском языках» [353 - Шлсцср А.Л. Указ. соч. Ч. 1. С. 429.]. Клейн хюжет попробовать, и всс у него пойдет как по Х1аслу. Но тогда, надо же предупредить человека, холайцы, перуанцы и японцы изгонят из русской истории всех его норманнов, до единого. Без всякого содействия Фомина и Грот.


В 2012 г. Е.В. Пчслов выводил норх!аннство руси, напавшей в 860 г. на Константинополь, из слов «Венецианской хроники» Иоанна Дьякона рубежа Х-Х1 вв.: «В


это время народ норманнов на трехстах шестидесяти кораблях осмелился приблизиться к городу Константинополю» [354 - Пчслов Е.В. Рюрик и начало Руси. М.. 2012. С. 32.]. Но, во-первых, следует пожелать ему, решающему варяжский вопрос в пользу скандинавов с помощью многократного повтора волшебного слова «однозначно», нс игнорировать труды антпиорх!аниистов, о которых он - при этом нс видя многие из них в глаза! - отзывается, что так характерно для норманнистов (известно, кто первым и громче всех кричит: «держи вора!»), с высокомерным пренебрежением: «околонаучные круги», «псевдонаучные рассуждения», «ура-патриоты от истории» [355 - Там же. С\ 4-5; http://mn.ru/society_history/20l 11214/308596564. html). Потому как много бы полезной информации извлек из них и обезопасил ссбя от простейших ошибок.


Во-вторых, почитать первую книгу «Антападоснс» Лиудиранда. где тот отмечает, что Константинополь «расположен среди самых диких народов. Ведь на севере его соседями являются венгры, печенеги, хазары, русы (Rusios), которых мы зовсм другим именем, т. с. нордманнами...» (то есть все перечисленные народы вместе взятые), а затем пятую книгу, в которой автор уже только русь называет норманнами (в рассказе о походе князя Игоря на Константинополь в 941 г.). при этом объясняя, получается, и члену «нсоколонаучного круга» и «нсуранспатриоту» Пчелову: «В северных краях есть некий народ, который греки по его внешнему виду называют Pouoioq, русиями (т. с. «красными», «рыжими». - В.Ф.), мы же по их месту жительства зовем «нордманнами». Ведь на тевтонском языке nord означает «север», a man - «человек»; отсюда - «нордманны». то есть «северные люди» [356 - Лиутпранд Кремонский. Лнтаподосис. Книга об Отгоне. Отчет о посольстве в Константинополь / Перевод с лат. и комментарии И.В. Дьяконова. М., 2006. С. 20, 96-97.), то. надеюсь, бы понял, что термин «норманны» в «Венецианской хронике», написанной спустя полтора века после событий 860 г., есть термин географический - «люди, живущие севернее».


Как пояснял Д.И. Иловайский. Лиудпранд получил информацию о руссах от византийцев, которые относили русь к гиперборейским (северным) народам, что и было передано им по-своему, по-лонгобардски. Сегодня М.В. Бибиков констатирует, что византийским памятникам «присуща замена этнонимов описательными выражениями, например, «северный» может обозначать русских...» («северные скифы») [357 - Иловайский Д.И. Разыскания о начале Руси. Вместо введения в русскую историю. М., 1876. С. 197, 332: Бибиков М.В. Пути имманентного анализа византийских источников по средневековой истории СССР (XII - первой половины XIII в.) /У Методика изучения древнейших источников по истории народов СССР. М., 1978. С. 98: его же. Византийские источники но истории Руси, народов Северного Причерноморья и Северного Кавказа (Х11-Х1П вв.)// ДГ. 1980 г. М., 1981. С. 43-44; его же. BYZANT1NOROSS1CA: Свод византийских свидетельств о Руси. М.. 2004. С. 541.]. И неопределенное в этническом смысле понятие «гиперборейские»» т. с. «северные», т. с. «норманские», народы включает в ссбя их широчайший перечень. Как подчеркивается, наиример, в схолии к сочинению Аристотеля «О небе», «х«ы, говорят, заселяем среднее пространство х!сжду арктическим поясох!, близких! к северному полюсу, и летним тропических!, причем скифы-русь и другие нпсрборсйскис народы живут ближе к арктическому поясу...» [358 - Латышев В.В. Известия древних писателей греческих и латинских о скифах и Кавказе. Т. 1. Греческие писатели. СПб., 1890. С. 385.].


Можно напомнить, что мы и ныне именуем живущих на Севере - в Воркуте, в Норильске - «северянами», т. с., по-тсвтонски (по-немецки), «норманнами», которые


получают свои «ссвсрныс», т. с. «норманнские» надбавки. Поэтому утверждать, как это делает активно печатающийся сегодня в России историк и * Львова Л.В. Войтович, что «тождество Rusios и Normandos в тексте кремонского епископа Лиудпранда» позволяет «придти к выводу, что русами называли шведских викингов» [359 - Войтович Л.В. Викинги в Центрально-Восточной Европе: загадка Ладоги и Плиснеска (II) // Вестник Удмуртского университета. Сер. История и Филология. Вып. I. 2012. С\ 3. См. также: Назаренко А.В. Русь IX века. С. 16-18.]. значит заблудиться в четырех сторонах света и географические термины «северный человек» - nordman, «восточный человек» - ostmann, «южный человек» - siidmann. «западный человек» - wcstmann принимать за этнонимы.


Есть у Пчслова. как ему кажется, еще один неотразимый аргумент в пользу норманнства руси. Это сообщение арабского географа и историка ал-Йа'куби (ум. 897/905), которого его первооткрыватель академик Х.Д. Фрсн именовал ал-Катибом. В его «Книге стран», завершенной около 891 г., говорится о нападении на испанскую Севилью в 844 г. маджус. «которых называют русами...». Но восточные памятники последующего времени нападавших называют нс русами, а ал-урдуманийун, т. с. норманны.


В 1870 г. востоковед А.Я. Гаркави напомнил, что сообщение ал-Йа*куби наделало вначале хшого шуму в научном мире России, и норманнисты - Х.М. Фрсн, П.С. Савельев. О.И. Сснковский. И.Ф. Круг. А.А. Куннк. Ф. Крузе - поспешили воспользоваться им «для подкрепления своей партии». Гаркави, говоря, что сам он нс примыкает ни к норманнистам, ни к их оппонентам, пришел к выводу, что слова «ал-маджус, которых именуют ар-рус» принадлежат нс ал-Йа*куби, а его переписчику, принявшему ошибочное и робкое отождествление ал-Масуди (ух*. 956) ал-х!аджус (огнепоклонники, язычники) с русами «за истину».


Ранее С.А. Гедеонов, обращая внимание на то. что имя «русь» применительно к скандинавам появляется на Западе «только раз и только у одного писателя», установил, что этот факт является плодом осмысления ал-Йа*куби двух категорий источников. По западноевропейским сообщениям он знал, что ал-маджус разорили Севилью в 844 г., а по арабским, что эти же ал-маджус «приходят для торговли в Нтиль и Ьолгар и слывут у его единоверцев иод общим именем русь». И в конечном итоге соединяет «в одно полученные их! из двух разных источников сведения и разорителей Севильи называет «неверныхш. которых именуют русью». А.А. Куник. констатируя, что против доводов Гедеонова «ничего нельзя возразить», признал: свидетельство ал-Йа'куби «нс hxicct безусловного достоинства, а представляет только личный взгляд арабского географа и этнографа».


Ныне в науке подчеркивается именно то обстоятельство, что «тс авторы, которые их!сли конкретные известия о набеге 844 г., нс связывали разбойников, нападавших на Севилью, с именем ар-рус. а называли нападавших ал-маджус и ал-урдуманийун» (360 - Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия. Т. 111. С. 38: Гаркави А.Я. Сказания мусульх!анских писателей о славянах и русах (с половины VII века до конца X века по Р.Х.). СПб., 1870. С. 66-71. 150: Гедеонов С.А. Указ. соч. С. 354-356. 360. 448. прим. 272; Зах1ечаиия А. Куника. (По поводу критики г. Фортинского). СПб., 1878. С. 6: Калинина Т.М. Ал-Мас’уди о расселении русов // Восточная Нвропа в древности и срсднсвсковьс.


М.. 1978. С. 20-22; сс же. Арабские ученые о нашествии норманнов на Севилью в 844 г. // ДГВЕ. 1999 г. М., 2001.С. 199. См. также: Назаренко А.В. Русь IX века. С. 17.].


В свстс же отмеченного выше географического ехшела термина «норманны» (а его иXIснно так понимал и М.11. Погодин: «с норманнами славянскими») eccbxia проблематично видеть в «ал-урдуманийун» собственно скандинавов или только их. Л.II.


Грот правомерно подчеркивает тот факт, а на него указывали и до нсс, что «обращает на себя внимание разнос написание Nortmanm как устойчивого собирательного обозначения для разиоэтничных групп и как название Norvcorum. где оно - явный этноним, который без особой сложности можно связать с будущими норвежцами. В современной литературе эти два названия смешиваются довольно свободно» (361 - Грот Л.П. О Рослагсне на дне морском... С. 407.).


И полностью, конечно, неправ Клейн, сказав в 2004 г.. что «ссли прежде под русами арабских источников многие еще понимали славян Киевской Руси, то сейчас всем уже совершенно ясно, что речь идет о норманнах» [362 - Клейн Л.С. Воскрешение Перуна. С. 172-173.). Нам много чего неясно в современной истории, т. с. в том, что происходит у нас прямо на глазах. А в прошлом эту «ясность», да еще с использованием наречия «совершенно», надо очень и очень потрудиться доказать. Напомню, что у каждой науки, в том числе истории, есть весьма точная система доказательств. Правда, у историков она довольно сложная, подчас громоздкая, т. к. требует соотнесения между собой многих фактов, да еще. как в случае с варяго-русским вопросом, соотнесения фактов из разных наук, и плюс к тому, естественно, профессионального владения всеми методами исторического познания. Причем исследователь должен обосновывать и тот материал, который работает на его концепцию, и тот. который работает против нес. Ибо это противоречие может оказаться кажущимся, как. например, в случае с норманнами «Венецианской хроники» и Лиутпранда.


Из сахюй тональности негативных и часто просто оскорбительных откликов в Интернете на фильм Задорнова следует, что они в массе своей принадлежат выпускникам археологических кафедр, зацикленным как на своем якобы приоритете всс и всем объяснять, так и на скандинавских и пссвдоскандинавских находках и памятниках (а также слушателям нсисторичсских факультетов, но лекции которым по истории России читали архсологи-норманннсты. например С.В. Белецкий). Да еще воспитанным на работах с кричащими от восторга названиями «Скандинавское то. скандинавское сс», найденное там-то и сям-то. «Скандинавские черты» того-то и ссго-то (отдельной строкой в описании массы предметов обязательно идет сообщение о сахюй незначительной вещи, которой без проблем находят скандинавские параллели в стиле В.Г. Вовнной-Лсбсдсвой).


Разумеется, наличие собственно скандинавских вещей на территории Восточной Европы никто не отрицает. Но. во-первых, воспринимать любую такую находку за пряхюс свидетельство пребывания скандинава (скандинавов) в землях восточных славян - это явно антиисторично. А как еще прикажите понимать, например, заявление В.В. Мурашсвой, представившей в 1998 г. ременный наконечник из Старой Рязани (слой XI в.), орнамент которого, по сс оценке, «связан по ceocxiy происхождению с предметами в стиле Боррс», в качестве одного «из нехшогнх археологических свидетельств присутствия скандинавов на Руси в XI в.» [363 - Мурашсва В.В. Скандинавские наборные ременные накладки с территории Древней Руси /У Историческая археология: традиции и перспективы. К Х0-лстию со дня рождения Д.А. Авдусина. М., 1998. С. 163. Мурашсва со временем осознала свою ошибку и в 2012 г. отмечала, что «мода на пояса, украшенные металлическими накладками, распространилась в раннем Средневековье по всей территории евразийских степей. В X в. наборные пояса получили популярность в лолиэтничной воинской среде Восточной Европы, откуда проникли и на территорию Скандинавии» (Мурашсва В.В. Славяне, варяги... С. 40).).


Специалист, конечно, не должен так безответственно рассуждать. Специалист скажет,


как это сказала в 1985 г. норвежский археолог А. Стальсберг, т. с., замечу, представительница скандинавского мнра. что по находкам скандинавских вещей трудно определить, попали ли они к восточным славянам «в результате торговли или вместе со своими владельцами» [364 - Стальсберг А. Женские веши скандинавского происхождения на территории Древней Руси //Труды V' Международного конгресса славянской археологии. Киев, 18-25 сентября 1985 г. Т. III. Вып. 16. С. 74.]. К Toxiy же не надо забывать о войнах и походах наших предков (и к ответным к ним подобного же рода «визитам»), так что скандинавские вещи попадали к ним еще и в качестве многочисленных военных трофеев.


Нс лишним будет привести мнение крупнейшего знатока древностей викингов англичанина 11. Сойера, заметившего в 1962 г., что скандинавские находки «свободны от пристрастности, они нс говорят ни за. ни против скандинавов. Тенденциозность создают тс. кто работает с этим материалом», и что «предметы такого рода могут переходить из рук в руки, нередко оказываясь очень далеко от народа, который их изготовил или пользовался нм первым. Это может показаться ясным как день, но порой об этом забывают. Некоторые ученые воспринимают обнаружение скандинавских предметов, особенно в России, как доказательство тесных связей со Скандинавией» [365 - Сойер П. Эпоха викингов. СПб., 2002. С. 21, 95.).


Однако наши архсологи-норманнисты, очень стараясь доказать тссныс связи Руси со Скандинавией, берут ссбс в помощники нс только скандинавские предметы, но и вещи, которые нс имеют к ним никакого отношения (что вообше-то говорит о явной скудости чисто скандинавских артефактов на территории Руси). Как. например, заключил в 2012 г. И.И. Ьрсмссв, указав при этом на незначительное число находок на территории Белоруссии «оружия и украшений скандинавских типов»: «Вероятно, самую раннюю дату проникновения норманнов в Полоцкую землю (начало 890-х гг.) даст Ьрилсвскнй комплекс с верховьев Березины, содержащий, наряду с куфическими монетами и мечом каролингского типа, серебряный спиральный браслет, имеющий параллели в кладах Северной Нвропы» [366 - Hpcxicce И.Н. Указ. соч. С. 278.].


Но тогда куфические хюнеты. ссли следовать логике Еремеева, которая заставила его увязать «серебряный спиральный браслет», имеющий лишь параллели в кладах Северной Европы, со скандинавами (а с ними автоматически и другие предметы комплекса), должны указывать на присутствие в Полоцких пределах восточных купцов. Нели и далее следовать той же логике, согласно которой за каждой этнически определяемой находкой должен стоять только представитель этноса, к культуре которого она имеет отношение, то меч каролингского типа должен был доставить на указанную территорию подданный империи Каролингов.


Но он преподносится в качестве свидетельства присутствия в Полоцкой земле норманнов. Нричех! преподносится без всякого обсуждения, потому как аксиома, потому как давно уже мечи эти заставляют свидетельствовать в пользу скандинавов.


Можно вспомнить, как в 1970 г. Клейн и его ученики, вначале как бы предположив, что «каролингские мечи, изготовлявшиеся во франкских землях по Рейну, и попадавшие на нашу территорию, очевидно, через Скандинавию...», в итоге уже сказали без всяких оговорок, что, «касаясь вклада скандинавов в материальную культуру Киевской Руси, прежде всего нужно указать на роль норх!аннов в форхшрованни русского дружинного вооружения: в 1Х-Х1 вв. здесь распространяются принесенными скандинавами


каролингские мечи... ланцетовидные копья и стрелы...» (в 2012 г. археолог Н.В. Лопатин подчеркнул, что ланцетовидные наконечники копий и стрел «нс являются специфически скандинавскими предметами, а характерны для североевропейского вооружения в целом». Но на это же указывал в 1966 г. известный специалист в области оружия А.Ф. Медведев [367 - Медведев А.Ф. Ручное метательное оружие (лук. стрелы, самострел) VIII—XIV вв. // Свод археологических источников. Е1—36. М., 1966. С. 73; Лопатин Н.В. Изборск //Русь в 1Х-Х веках. С. 133.]).


Заключение о поставках на Русь каролингских мечей скандинавами высказывали до Клейна, Лебедева и Назаренко такие же «советские антинорманнисты», как. например, Н.А. Чернышев в 1963 г. («можно сделать вывод о ввозе «франкских» клинков в скандинавские страны, где их снаряжали рукоятями и ножнами, а уже затем вывозили на Русь») и И.II. Шаскольский в 1965 г. (мечи попадали «на Русь, по всей видимости, главным образом через посредство» скандинавов, «как главных посредников в торговле Руси с Западной Европой») [368 - Чернышев Н.А. О технике и происхождении «франкских» мечей, найденных на Днепрострое в 1928 году// Скандинавский сборник (СС). Вып.). Но посредством hxichho Клейна, Лебедева и Назаренко это заключение становится общим mcctoxi VI. Таллин, 1963. С. 226; Шаскольский И.П. Норх1анская теория в соврсх!снной буржуазной науке. С. 121.


в работах археологов и превращается в «очсвиднос-всроятнос» для всех. В 1996 и 2002 г. Пструхин говорил, что «Х1счи франкского производства из рейнских мастерских попадали на Русь через Скандинавию». В 1997 и 2009 г. Мурашсва уверяла, что распространение каролингских Х1счей на Руси «все-таки» связано с норманским присутствиех! [369 - Клейн Л.С., Лебедев Г.С., Назаренко В.А. Указ. соч. С. 233, 252; Пструхин В.Я. Скандинавия и Русь на путях мировой цивилизации // Путь из варяг в греки и из грек... С. 15: его же. Путь из варяг в греки // Родина. 2002. № 11-12. С. 57; Мурашсва В.В. Была ли Древняя Русь частью Великой Швеции? С. 10; ее же. «Путь из ободрит в греки...». С. 176. См. об этом: Фомин В.В. Варяги и варяжская русь. С. 386- 387.). Было бы, конечно, очень интересно узнать, в каком таком источнике эти и другие археологи прочитали, что «мечи франкского производства из рейнских х1астсрских попадали на Русь через Скандинавию».


Да и Восточная и Западная Европы сами, без помощи и посредничества скандинавов (к Toxiy же «скандинавы, - констатировал Д. Щеглов. - никому нс известны как торговцы, их знают по берегам всех европейских хюрей только как разбойников!» [370 - Щеглов Д. Указ. соч. С. 223.)), напрях1ую. а нс дальним и, следовательно, намного более затратным и намного более опасным кружным путем через Скандинавию, вели широкую торговлю между собой. Как отмечается в литературе, из Среднего Иоднспровья. например, «торговые пути уходили к Карпатам и в Нодуиавье. от Днепра по Припяти и Березине к Неману, далее на Балтику... Источники позволяют предполагать существование, по крайней мерс, с середины IX в. трансъевропейской систсхш дорог, в широтном направлении тянувшихся от Пиренейского полуострова до Хазарин. До Среднего Иоднспровья они проходили через Южную Францию, Восточную Баварию. Моравию и Малую Польшу» [371 - Леонтьев А.Е., Носов Е.Н. Восточноевропейские пути сообщения и торговые связи в конце VIII - X в. // Русь в IX-X веках. С. 386.).


А каролингские мечи, которые швед Т.Ю. Арне жестко увязал с норх!аннамн (после чего они вошли в научное обращение иод названием «норманнские мечи»), имели хождение по всей Европе и обнаружены Taxi, где норманнов никогда нс было (в Чехии, в землях южных


славян) [372 - Арциховский А.В. Оружие// История культуры Древней Руси. До­монгольский период. Материальная культура. Т. 1. М.. J1.. 1948. С. 425-426; Авдусин Д.А. Археология СССР. М., 1977. С. 227. 229.), могли спокойно попадать к восточным славянам также и через их близких сородичей, с которыми у них были самые непосредственные и самые разнообразные связи, - южнобалтийских славян, покупавших оружие в империи Каролингов. Еще в Х05 г. Карл Великий «запретил нех1ецким купцам ездить в Славянскую землю и назначил только три пограничных города, куда могли приходить славянские купцы для сделок с немцами». При этом особенно строго запрещалось продавать славянам «оружие и брони»: «у того, кто вез оружие к славянам, весь товар отбирался и половина разделялась поровну между сыщиком и смотрителем торгового пункта; только друг ая половина поступала в казну» [373 - Гильфсрдинг А.Ф. История балтийских славян // Его же. Собрание сочинений. Т. 4. СПб., 1X74. С. 65, 270.). Причем торговля южнобалтийских и восточноевропейских славян занимала ведущее место во всей балтийской торговле (именно посредством славян скандинавы постепенно втянулись в балтийскую торговлю, о чем говорит заимствование ими славянских слов, связанных с этой деятельностью: torg - торг, рынок, торговая площадь, bcsman - безмен и др.). Да и торговле этой способствовал давно наезженный и безопасный путь.


Как отмечал Адам Бременский (ок. 1070), от знаменитого Волина (Юмны), что находился в устье Одера и который хронист характеризует как «крупнейший из всех расположенных в пределах Нвропы городов...», богатый «товарахш всех северных народов, нет ни одной диковинки, которой тах! нс было бы», до Новгорода доходят за 14 дней под парусами, при этох! еще otxictiib присутствие русских купцов в Волине [374 - Адам Бременский, Г’сльхюльд из Босау. Арнольд Любекский. Указ. соч. С. 41: Нунан Т.С. Зачем викинги в первый раз прибыли в Россию // Американская русистика: вехи историографии последних лет. Период Киевской и Московской Руси. Антология. Самара. 2001. С. 53. 56.) (о тох!, что Волин, в разы превосходящий своими размерами и численностью жителей и шведскую Бирку, и датский Хсдсбю, и уступающий, по представлению западных инфорх!аторов. только однох|у Константинополю, был главным центром торговли на Балтике и главным торговым партнером Руси говорит тот факт, что около него обнаружена почти треть всех кладов Поморья [375 - Потин В.М. Некоторые вопросы торговли Древней Руси по нумизматическим данным // Вестник истории мировой культуры. Л., 1961. № 4. С. 74: его же. Древняя Русь и европейские государства в X - XIII вв. Историко-нумизматический очерк. Л., 196Х. С. 63: Фомин В.В. Варят и варяжская русь. С. 440-443.)). По заключению А.Г. Кузьмина, время Адама Бременского было «время нс зарождения, а угасания пути, наиболее интенсивно функционировавшего в IX - X вв.». Само же его сложение историк относил к концу VIII в., когда «города южной Балтики начинают торговать с Востоком через Булгар» [376 - Кузьмин А.Г. Заметки историка об одной лингвистической монографии // Вопросы языкознания (ВЯ). 1980. К* 4. С. 55; его же. Кто в Прибалтике «коренной»? М., 1993. С. 4.].


Беря во внимание недавно открытые в Нижнем Поволховьс Любшанское городище (в 2 км севернее Старой Ладоги), возведенное в последней четверти VII - первой половине


VIII в. и запирающее вход из Балтийского моря в глубь материка, следовательно, в речные системы, ведущие к Каспийскох1у и Черному морям, и в Юго-Восточнох! Приильмсньс Городок на Маятс, вал которого датируется VI—VII вв. и чьи древности связаны с южнобалтийскими славянахш. можно говорить о начале складывания пути, связывавшего Южную Балтику с Северо-Западом Руси, к очень раннему врсх!сни (и что его с самого начала полностью контролировали славяне, в связи с чем лишь только с их разрешения им могли воспользоваться чужаки, например скандинавы, и таким образох! попасть в пределы Восточной Европы) [377 - Фомин В.В. Варяго-русский вопрос и пути его разрешения // Начала русского мира. С. 56-66.].


Выше я привел мнение замечательного исследователя и истинного антинорманниста советской эпохи В.В. Вилинбахова. который в 1963 г., говоря о заселении Новгородской земли южнобалтийскнми славянами, отметил, что они могли продвигаться «вдоль южного побережья Балтийского моря или прямо по самому морю, оседая в устьях рек и на берегах Ладожского озера», что сопки «волховского типа группируются вдоль водных систем, непосредственно связанных с Балтийским морех!», и что они «появились в Приладожьс со стороны Балтийского хюря. непосредственно из западнославянских земель» (и речь при этом ученый вел о VI—VII вв.) [378 - Вилинбахов В.Б. Несколько замечаний о теории Л. Стсндср-Пстсрсс-на//СС. Вып. VI. С. 330-331,334.].


Во-вторых, а мною уже задавался этот вопрос: какое отношение к скандинавских! находкам, неважно, много их или х!ало (артефактов иных плех1ен и народов IX-X1 вв. во много раз больше), имеют наши варяги и русь? Что. на этих находках так и «написано, выгравировано, выбито, процарапано, вытравлено, что «варяги и русь - это скандинавы» (или что они «принадлежат их!ярск варягу-скандинаву или русину-скандннаву»)» [379 - Фомин В.В. Ломоносовофобия российских iiopxiaiiHCTOB. С. 433.]?


Об отсутствии связи варягов и руси со скандинавами дружно, будто по приказу антинорманнистов. говорят, о чем речь шла выше, всс письменные источники, и в первую очередь ПВЛ. Казалось, вопрос исчерпан. Но им с завидным упорством приписывают то. что в них абсолютно отсутствует. И приписывают люди, которым общество безоглядно верит, полагая, что кто чуть ли не днюет и ночует в древностях, уж точно знает их наверняка.


Взять хотя бы русов арабских источников, в которых Клейн и всс-всс «уже совершенно ясно» видят норманнов. Всс-всс - это прежде всего археологи, которые с похющью своей универсальной отмычки - норманнизма - вскрывают и легко читают любой источник, независимо от его характера и степени сложности, независимо, разумеется, и от своих познаний в области источниковедения. Так, в 1978 г. покойный ныне ученик Клейна Г.С. Лебедев, заостряя вних!анис на «неопрятности» руси, зафиксированной Ибн Фадланом, заключил, что «способ омовения, когда несколько человек пользуются одной лоханью, чужд славянской бытовой культуре и несомненно германского происхождения». Как справедливо заметил по поводу таких «научных» рассуждений А.Г. Кузьмин, «этот способ аргументации Bccbxta напохшнаст доводы старых норманистов: русы любили мыться в бане, норманны - тоже. Следовательно русы - норманны».


Этот же способ аргух!снтации спокойно использовал в 2003 г. археолог В.Я. Пструхин, выдавая тот же обычай ухшвания русов у того же автора за скандинавский, ибо способ умывания «снизу», из таза, «несвойственен народам Восточной Европы, в том числе славянам - они использовали рукохюйник; этот обычай присущ народам Европы Северной». Ныне историк Пчслов. представитель того же «нсоколонаучного круга», что и Лебедев с Пструхнным, видимо, прочитав про такое тяжелое, в их интерпретации, мытьс- бытьс русов (одно лишь только отсутствие у них рукомойников печаль-тоску наводит), тверд, как рунический камень, во хшенин, что в описаниях арабских авторов «русы их!сют совершенно определенные скандинавские черты» [380 - Лебедев Г.С. Этнографические сведения арабских авторов о славянах и руси // Из истории феодальной России. Л.. 1978.


С. 23; Кузьмин А.Г. Начало Руси. С. 405. коммент. 802; Пструхин В.Я. Мифы древней Скандинавии. М., 2003. С. 279; Пчслов 1*.В. Рюрик и начало Руси. С. 27.).


Подобным «научным» способом норманнисты толкуют восточных авторов давно. Например, в 1835 г. В.В. Григорьев убеждал, что поход русов 912/913 гг., о котором повествует арабский историк и географ X в. ал-Мас‘удн, «носит всс качества и признаки других норманских походов» («всс признаки норманского духа»), а историк Ибн ал-Асир (ум. 1234). который сообщает о набеге русов под 943 г., «начинает tcxi, что они, поднявшись рекою Куром, подступили к Бердан. Один этот образ действия уже показывает норманнов, которые всегда вторгались но течению рек...». Затем в 1841 г.


М.11. Погодин, закрепляя в науке такой легковесный стиль рассуждения, подчеркивал, что «обстоятельства русского нападения на берег Каспийского моря и росского на Константинополь одни и тс же с нападением норманнов на берега всех европейских морей, и доказывают их одно северное происхождение, а нс восточное» [381 - Григорьев


В.В. О древних походах руссов на Восток /У ЖМНП. СПб., 1835. № 2. С. 240. 248. 257: Погодин М.П. О важности исторических и археологических исследований Новороссийского края, преимущественно в отношении к истории и древностям русским. Речь г. Надеждина, помещенная в книге под заглавием: Торжественное собрание Одесского общества любителей истории и древностей. 4 февраля 1840. Одесса. 1840 // Москвитянин. Ч. 1. № 2. М.. 1841. С. 554.).


Сколько лет с тех пор прошло, сколько вссго изменилось и переменилось. Но одни только археологи свято «блюдут» дорогие их сердцу «признаки норманского духа», выявленные Григорьевым. Так, в 2000 г. Пструхин убеждал, что поход руси на Каспий между 911 и 914 г. сильнейшим образох! напоминал «морские набеги викингов на Западе, в империи Каролингов: разграбив побережье Каспия, русы укрылись на близлежащих островах, и неопытные в морских сражениях местные жители были разбиты, когда попытались на своих лодках сразиться с русами» [382 - Пструхин В.Я. Русь. Хазария и водные пути Восточной 1*вропы У/ Великий Волжский путь. Материалы Круглого стола «Великий Волжский путь» и Международного научного семинара «Историко-культурное наследие Великого волжского пути». Казань, 28-29 августа 2000 г. Казань, 2001. С. 158.). Нечего сказать, тонкое и, главное, очень даже историческое наблюдение.


Однако норманнисты нс только в «норманском духе» толкуют памятники, они могут - вот что с ними вытворяет этот дух! - до нсужавасмости изменить его текст. Так. в свое время учитель Григорьева академик востоковед Х.М. Фрсн настолько сильно желал во всем видеть скандинавское, что усомнился в вышеприведенном ясном свидетельстве ад- Димашки: варяги «суть славяне славян», потому как, откровенничал он, «мне пришло в голову» прочитать иначе: варяги «живут насупротив славян», т. с. напротив славянского южнобалтийского побережья, значит, в Скандинавии [383 - Вснслин Ю.И. Известия о варягах... С. 11-12.).


Вот так: что приходит в голову под влиянием дурманящего сознание «норманского духа», то и читают.


Остается напомнить нашим археологам, что датчанин В. Toxicch, т. с., опять же замечу, как и в случае со Стальсберг, стопроцентный скандинав, внимательно проанализировав известия всех восточных авторов, отказался от ник как доказательствах норманнства руси и посоветовал «пользоваться этими сочинениями с большою осторожностью» [384 - Томссн В. Начало Русского государства. М., 1891. С. 35.). Из современных археологов этоXIу совету следует, видимо, только А.Н. Кирпичников, который отмечал в 2000-2002


гг., что в источниках, в том числе восточных, «вместе со славянами обычно упоминаются русы. Их уверенное соотнесение со скандинавами безоговорочно принять нельзя» [385 - Кирпичников А.Н. Великий Волжский путь, его историческое и международное значение /У Великий Волжский путь. С. 19; его же. Великий Волжский путь У/ Родина. 2002. № 11- 12. С. 62: его же. Великий Волжский путь и евразийские торговые связи в эпоху раннего средневековья У/Ладога и сс соседи в эпоху средневековья. СПб., 2002. С*. 44.).


Но другие наши архсологи-норманнисты нисколько нс осторожничают и в деле толкования источников с русской молодецкой удалью далеко обходят даже самую заинтересованную сторону в норманнской интерпретации варяго-русского вопроса - скандинавских ученых. И под их влиянием на источники начинают их же глазами смотреть, что весьма показательно и вмсстс с тем весьма прискорбно, специалисты. Например, ссли в 1978 г. востоковед Т.М. Калинина еще заключала в духе Томсена: «Восточные источники сами по ссбс давали слишком мало сведений и слишком односторонние данные, чтобы по их материалам можно было решить вопрос об этнической принадлежности русов», то уже в 2009 г. в хрестоматии «Древняя Русь в свете зарубежных источников» в известии ал-Мас*уди, что у русов «есть вид, называемый Луда'ана», преподнесла данный вид, а эта мысль высказывалась и до нсс. как искаженное написание «западноевропейского названия норманнов: лордманн, в арабо-испанских источниках - ал-урдуманнйа...» [386 - Калинина Т.М. Норманский вопрос в трудах востоковедов России /У Методика изучения древнейших источников по истории народов СССР. М., 1978. С. 152; Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия. Т. 111. С. 1 14, коммент. 17.).


Хотя вот ей Клейн, конечно, нс укажет, что она по оплошности спутала «Луда*ан» с норманнамн-лордманнамн. Потому как свои по определению безгрешны и безвинны. Наоборот поддержит и снисходительно кивнет - с фото, что размешено в газете «Троицкий вариант - наука», - в знак поощрения к дальнейшим таким достижениям на ниве «академической науки».


Надеюсь, что сказанное заставит молодых археологов хоть немного, но задуматься над состоятельностью доказательной базы норманнизма. в том числе археологической, задуматься над словами старших коллег, навязанных им в качестве непререкаемых авторитетов в варяго-русском вопросе и борцов за истину с «ультра-ура-патриотами», якобы отстаивающими идею, веномним слова Клейна, «что русский народ по самой природе своей призван повелевать и господствовать над другими народами» (носителей такой идеи, заливших кровью Нвропу и готовивших такую же участь всему миру, в 1941- 1945 гг. разгромил в первую очередь именно русский народ).


Есть же у них своя голова на плечах, да и нс все же время им жить с оглядкой на Клейна и его учеников, как он их охарактеризовал в 1999 г., «видных славистов» (в «Споре о варягах» Клейн пишет, что воспитал «в своем семинаре целую плеяду молодых нсслсдовагслсй, преданных принципам объективной науки...») [387 - Клейн Л.С. Норманизм - антинорманизм: конец дискуссии /У Stratum plus. СПб., Кишинев, Одесса. Бухарест, 1999. № 5. С. 91 —101; cm же. Спор о варягах. С. 12.): Г.С. Лебедева, В.А. Булкина, В.А. Назаренко. И.В. Дубова, 1*.Н. Носова. С.В. Белецкого и др.. по признанию последнего, «неизлечимо больных норманизмом». Точнее говоря, скандинавоманиеи, как назвал в 1836 г. эту смертельно опасную для науки болезнь, передаваемую по научному наследству, истинный славист Ю.И. Веиелин [388 - Вснслин К).И. Скандинавомания и сс поклонники, или столстнис изыскания о варягах. М., 1842.). Ну. отлучит их ссй грозный


муж от своей науки. Да с этим отлучением они только свободу научную обретут. И много полезного для науки сделают.


Как. это сделал, например, археолог Д.Т. Бсрсзовсц, который в 1970 г. установил, что восточные авторы под «русами» понимали алан Подонья. носителей весьма развитой салтовской культуры. Или другой археолог Д.Л. Талис, который на основании греческих и арабских памятников, топонимики Крымского полуострова в 1973-1974 гг. покачал историческое бытие Причерноморской Руси в VIII - начале X в. в Восточном и Западном Kpbixiy. а также в Северном и Восточном Приазовье, и также увязал сс с аланами [389 - Славяне и Русь: Проблемы и идеи. Концепции, рожденные трехвековой полемикой, в хрестоматийном изложении / Сост. А.Г. Кузьмин. М., 1998. С. 396-397; Талис Д.Л. Топонимы Крыма с корнем «рос» /У Античная древность и Средние века. Вып. 10. Свердловск, 1973. С. 229-234: его же. Росы в Крыму /У Советская археология. 1974. Jfe 3.


С. 87-99 (последняя работа переиздана в кн.: Варяго-русский вопрос в историографии).].


Совершенно безосновательно современные норманнисты увязывают с норманнами руссов 860 г. (А.Л. Шлсцср. поняв, что этих руссов никак нельзя выдать за скандинавов, отнсс их к «неизвестной орде варваров», неизвестно откуда пришедшей и затем неизвестно куда канувшей, и выбросил их из русской истории, говоря, что «никто не может более печатать, что Русь задолго до Рюрикова пришествия называлась уже Русью» [390 - Шлсцср А.Л. Нсстор. Ч. I. С. XXVIII, 258, 315; ч. 11. СПб.. 1816. С. 86- 116.]). Так. норманнами их считают, позволю ссбс вернуть им такого рода долг, «улыра-норманист» Клейн и «ура-норманист» Пчслов. В 2012 г. в Санкт-Петербурге, а речь о ней уже шла. была издана ПВЛ, комментаторы которой А.Г. Бобров, А.М. Введенский, Л.В. Войтович, С.Л. Николаев. А.Ю. Чернов нс сомневаются в том. что. «однако всс сведения о южной руси указывают на сс ссвсрогсрманскос происхождение» [391 - Повесть временных лет. С. 245 (коммент. к с. 17).].


Опять фантазия на тему «Да. скандинавы мы», которая нс выдерживает проверки при обращении к конкретному материалу. Сведений о южной руси довольно много, и они указывают, во-первых, на существование в южных пределах Восточной Нвропы как минимух! двух Руснй. предшествовавших Киевской Руси и связанных с Прикасиисм и Причсрноморьсх!. и во-вторых, что к этим Руснях! скандинавы нс имели никакого отношения.


Так. готский историк VI в. Иордан применительно к событиям IV в. ведет речь о «вероломном» племени «росомонов» («народ рос»), которое подчинил ссбс король готов Гсрманарих, и два представителя которого - Сар и Аммий - ранили его мечом, что послужило одной из причин смерти короля (данный факт отражает высочайшую степень противостояния готов и росомонов). Самих же росомонов. т. с. народ рос, чаще сближают, констатировал в 1970-2003 гг. А.Г. Кузьмин, с роксоланами, тем самых! признавая их ираноязычными. В 2003 г. В.В. Эрлихман указал, что название «росомонов» Иордана «убедительно истолковано из норм осетинского языка как «русские (или «благородные») мужи». Иранские корни имеют и имена вождей росохюнов- Сар и Аммий» [392 - Иордан. О происхождении и деяниях гстов (Gctica). СПб.. 1997. С. 86; Кузьмин А.Г. «Варяги» и «Русь» на Балтийском хюрс УУ ВИ. 1970. Хс 10. С. 33; его же. Начало Руси. С. 156. 160-164, 251, 267; Хрестоматия по истории России... С. 35; Эрлихман В.В. Русь и варяги в Восточной Нвропс (1Х-Х11 века)//Сб. РИО. Т. 8. С. 173.].


Сирийский автор VI в. Пссвдо-Захарий Ритор под 555 г. называет народ «рус» (Hros), живущий к северу от Кавказа [393 - Пигулсвская Н.В. Сирийские источники по истории народов СССР. М., Л., 1941. С. 166: сс же. Имя «рус» в сирийском источнике VI в. // Академику Ь.Д. Грекову ко дню семидесятилетия. М., 1952. С. 42-48.). В 1939 г. А.П. Дьяконов говорил о реальности существования народа Hros (вместе с тем он укачал на автора IV' в. Ефрема Сирина, в своем толковании на книгу «Ьыгия» упомянувшего «росисв»). В 1953 г. Ь.Д. Греков отмечал, что корень «рус», «рос» связан с роксоланами, с росомонами, с народом «рос» сирийского источника VI века. В 1957 г. польский историк X. Ловмяньский увидел в извсстин Ритора первое подлинное упоминание о руси. нс вызывающее «оговорок», и посчитал, что термин «русь» мог попасть к грекам от одного из иранских народов до IV века. По мнению археолога М.И. Артамонова, высказанному в 1962 г., «росы» Ритора - это или росомоны. или роксоланы, проживавшие «в лесостепной полосе среднего течения Днепра» и разгромленные в VII в. хазарами (последние, положив «конец существованию «росов» в Среднем Поднспровьс». возможно, оттеснили «их частично на Донец и Средний Дон»), и что славяне, заселившие их земли, унаследовали имя «Русь» [394 - Дьяконов А.II. Известия Псевдо-Захарии о древних славянах // Всстник древней истории. М., 1939. № 4 (9). С. 86-87; Греков Ь.Д. Образование Древнерусского государства и происхождение термина «Русь» /У Очерки истории СССР. IX - XV вв. Ч. 1. М., 1953. С. 78; Ловмяньский X. Указ. соч. С. 188-189; Артамонов М.И. Указ. соч. С. 394- 398.).


В 1982 г. историк и археолог Ь.А. Рыбаков, соотнося известие Псевдо-Захария Ритора о народе «рос» с археологическим х!атсриалом. заключил, что его «географически область... должна соответствовать юго-восточной окраине антских племен, где древние венеты со времен Тацита смешивались с сарматами», и что к этому народу имеет отношение, вероятно, культура пальчатых фибул. В 1985 г. М.Ю. Ьрайчсвский связал с «росами» того же автора население Приазовья, принадлежавшее, «скорее всего, к сармато­аланскому этничсскох|у массиву». Выдающийся наш лингвист академик О.Н.Трубачсв отх!счал в 1997 г., что информация Ритора о народе «рос» «где-то к северу от Кавказа, близ Дона... имеет под собой довольно реальную почву», а в 2003 г. А.Г. Кузьмин предположил, что он имеет в виду росомонов северного побережья Черного моря. Лингвист К.А. Максимович в 2006 г. высказался в пользу того, что этноних< Hros «действительно относился к народу, жившему в Предкавказье или в Северном Причерноморье» (395 - Рыбаков Ь.А. Киевская Русь и русские княжества XII - XIII веков. Изд. 2-е. М.. 1993. С. 73-75; Брайчсвский М.Ю. «Русские» названия порогов у Константина Багрянородного У/ Земли Южной Руси в IX-XIV вв. (История и археология). Киев. 1985. С. 21-22; Трубачсв О.Н. В поисках единства. Взгляд филолога на проблему истоков Руси. Изд. 3-е, испр. и дополн. М., 2005. С. 152; Кузьмин А.Г. История России...


С. 102-103; его же. Начало Руси. С. 164-165; Максимович К.А. Происхождение этнонима Русь в свете исторической лингвистики и древнейших письменных источников УУ KAN1IKION. Юбилейный сборник в чссть 60-лстия проф. И.С. Чичурова. М.. 2006. С.


34.].


Прих1сннтсльно к VI—VII вв. локализуют русь в районе Северного Кавказа и в соседстве с хазарами восточные авторы X, XI и XV' вв.: ат-Табари, Мухамх1сд Баллами, ас-Са*алиби, Захир ад-дин Мар’ашн. В 1965 г. А.П.Новоссльцсв, беря во вних1ание их показания, заключил, что. возможно, «в рассказе о русах речь идет о каком-то народе аланской (иранской) группы, который связан и со славянами, известными в то врсх!я в Закавказье и Иране...». В 1870 г. А.Я. Гаркави. не касаясь этноса этой руси, локализовал сс к западу от


хазар около Черного моря. На нахождение русов рядом с хазарами указывает также европейский «Баварский географ» начала IX в.: «Кациры... Руссы». О непосредственной связи русов с Прикасппсм говорит иудейский хронограф «Книга Иосиппон» (середина X


в.): «Русы живут по реке Кира (Кура. - В.Ф.), текущей в морс Гурган (Каспийское. -


В.Ф.)» [396 - Гаркави А.Я. Указ. соч. С. 75. 78-79: Вестбсрг Ф.Ф. К анализу восточных источников... Ч. 13. ДЬ 2. С. 376; Новосельцев А.П., Пашуто В.Т., Чсрснннн Л.В., Шушарнн В.П.. Щапов Я.Н. Древнерусское государство и его международное значение. М.. 1965. С. 360-365; Назаренко А.В. Немецкие латиноязычные источники IX-XI веков (тексты, перевод, комментарий). М., 1993. С. 15, коммент. 47 и 48; Кузьмин А.Г. Начало Руси. С. 251-253.].


Большой объем информации о русах связан с Черным морем. Так, ряд восточных авторов - ал-Масуди, ал-Ид-рисн и ад-Димашкн - называют Черное морс «Русским», а под «Русской рекой» подразумевают Дон с Северским Донцом. Как подчеркивает ал- Масудн. морс Понт «есть Русское море; никто, кроме них (русов). нс плавает по нем, и они живут на одном из его берегов. Они образуют великий народ, нс покоряющийся ни царю, ни закону. ... Русы составляют хпюгис народы, разделяющиеся на разрозненные племена». «Русским морем» именуют Черное море французские, немецкие и еврейский памятники XII—XIII вв. (а точно так его называет, что характерно, и наша ПВЛ: «А Днепр втечеть в Понстьскос морс жерелом, еже море словсть Рускос...»). По словам А.Г. Кузьмина, «поистинс международное признание Черного моря «русским» - важное свидетельство в пользу существования Причерноморской Руси» [397 - JIJI. С. 6-7; Гаркави


A. Я. Указ. соч. С. 130; Вестбсрг Ф.Ф. К анализу восточных источников... Ч. 13. № 2. С. 376; Хрестоматия по истории России... С. 124-128; Кузьмин А.Г. Начало Руси. С. 261- 262.].


В пользу существования Причерноморской Руси имеются еще более важные свидетельства. В византийском «Житии святого Стефана Сурожского», составленном в первой половине IX в., речь идет о нападении в конце VIII или самом начале IX в. на С'урож (Судак) в Крыму «рати великой русской» во главе с князем Бравлином (по мнению


B. Г. Васильевского, «рассказ о нашествии русской рати на Сурож заключает в ссбс подлинную историческую основу...»). В «Житии святого Георгия Амастридского», написанном современником последнего Игнатием Диаконом, констатируется применительно к первой половине IX в. широкая известность руси на берегах Черного моря: «Было нашествие варваров, руси, народа, как всс знают (курсив мой. - В.Ф.), в высшей степени дикого и грубого, нс носящего в ссбс никаких следов человеколюбия».


Васильевский, датируя амастридский поход, ударивший уже по коренным землям Византии, прилегавшим к Константинополю, временем около 842 г., отмстил, что «имя Руси уже в это время нс только было известным, но и общераспространенным, по крайней мере, на южном побережье Черного моря». Г.В. Вернадский считал, что поход на Амастриду мог состояться в 840 году. А.Н. Сахаров поход и последующие затем переговоры между русью и византийцами относит к промежутку между началом 830 гг. и 838-839 гг., когда русские послы прибыли вначале в Византию, а затсх! в Ингслысйм. где предстали перед франкским императором Людовиком I Благочестивым. А.В. Назаренко считает возхюжным нападение руси на Ах1астриду и создание «Жития святого Георгия Ах!астридского» относить к 810-830 гг. [398 - Хрестоматия по истории России... С. 93-95; Васильевский В.Г. Труды. Т. 3. Иг., 1915. С. CVII1-CX, CXIII, CCLXXIV, CCLXXV1II- CCLXXXIII; Вернадский Г.В. Древняя Русь. Тверь. М., 1996. С. 346: Сахаров А.Н.


Дипломатия древней Руси: IX - первая половина X в. М., 1980. С. 30-31, 36: Назаренко


А.В. Русь IX века. С. 20.].


В науке давно говорится о связи похода русов на Амастриду с сообщением Верти неких анналов о прибытии в 839 г. к Людовику I Благочестивому послов византийского императора Фсофнла, с которыми были люди, утверждавшие, «что они, то есть народ их. называется Рос (Rhos)» и что они были направлены их «королем», именуемым «хаканом (chacanus)», к Фсофилу «ради дружбы» [399 - Хрестоматия по истории России... С. 1 Сб- 107.]. А поиску этой дружбы предшествовало нападение русов на Амастриду близко к 839 г.. возможно, в 836-838 гг. (титул «хакан» указывает, отмечали С.А. Гедеонов и Г.В. Вернадский, «на соседство хазар» [400 - Гедеонов С.А. Указ. соч. С. 339-343; Вернадский Г.В. Указ. соч. С. 290.)).


Но особое внимание ученых привлекают две речи-беседы константинопольского патриарха Фотня, в которых повествуется о нападении русов в 860 г. на саму столицу Византии (их флотилия состояла из 200 или 360 судов, которые могли нести от 8 до 14 тысяч воинов). Причем патриарх, очевидец нашествия, также отмечает факт давнего знакомства своих соотечественников с русами: «Народ нсимснитый, народ нссчитасмый [ни за что], народ, поставляемый наравне с рабами...» (Пчслов утверждает, что до этого события византийцы русов «толком нс знали...». «Совершенно напротив, - возражает таким скептикам А.В. Назаренко, - к 860 г. русь была уже известна византийским властям как достаточно обширное политическое образование, в которое входили разные народы; более того, она выступала, похоже, и как источник военной угрозы (в представлении патриарха Фотия, она до тех пор нс нападала на Константинополь из страха перед славой «ромеев»), но нс «бралась в расчет» из-за своей бесславности, «нсимснитости»). Вместе с тем Фотий, вернусь к «Венецианской хронике» Иоанна Дьякона, который спустя где-то


140- 150 лет после событий июня 860 г. называет нападавших «норманнами», использует только этноним «русы» (да еще называет их «скифским», «кочующим» народох!, «гиперборейской грозой», «народох! с севера») (401 - Хрестоматия по истории России...


С. 99—101, 224; Сахаров А.Н. Дипломатия древней Руси. С. 48-65; Назаренко А.В. Русь IX века. С. 19, 21; Пчслов Е.В. Рюрик и начало Руси. С. 30.), хотя о норманнах, уже несколько десятилетий грабивших разные районы Западной Европы, в Византии были прекрасно осведомлены.


В 2010 г. А.Н. Сахаров нравомерно подчеркнул, что беспрецедентное по cbohxi масштабах! нападение Руси 18 нюня 860 г. на Константинополь, тщательно подготовленное и блестяще осуществленное, буквально потрясло тогдашний мир, что «сахю это военное предприятие, сбор большого войска, оснащение флота требовало длительного и масштабного государственного обеспечения, ^о могло сделать уже сложившаяся и успешно функционировавшая государственная система, которая впервые попробовала свои внешнеполитические мускулы уже ранее, во врсх1я ударов по крымским и малоазиатским владениях! Византии» (отраженных в житиях святых Стефана Сурожского и Георгия Ах!астридского), и что в 860 г. государство Русь, которое исследователь связывает с Поднспровьсм, «оповестило о своем государственном рождении остальной хшр» [402 - Сахаров А.Н. 860 год: начало Руси // Варяго-русский вопрос в историографии. С. 555-565: то же// Начала русского мира. С. 7—17.].


Что это было так, свидетельствуют слова одного из наших летописцев, начавшего с нападения русов на Константинополь отсчет русской истории (за них! эти слова на протяжении столетий повторяли другие летописцы): 856 г. «... Наченипо Михаилу


царствовати. нача ся прозывати Руская земля. О сем бо уведахом. яко при семь цари приходиша русь на Царьгород, я коже пишется в летописаньи гречьстемь. Тем же отселе почием и числа положим (курсив мой. - В.Ф.)» (рассказ об этом походе читается в ПВЛ под 866 г.) [403 - ЛЛ. С. 17, 20-21.). В связи со сказанным нельзя нс заметить, что было бы болсс правильно отмечать 1150-лстис зарождение российской государственности нс в 2012 г., на чем настояли норманнисты (причем именно петербургские археологи), живущие и заставляющие «нас жить в мире нагроможденных ими мифов и небылиц о шведско-скандинавско-норманской Руси, вызванной к жизни, как им то заповедовал А.Л. Шлсцср, «чсловсками»-скандинавами в 862 г.», а хотя бы двумя годами ранее - в 2010 г. [404 - Фомин В.В. Истоки Руси и Русской государственности И Российское государство: истоки, современность, перспективы. Материалы Межрегиональной историко­патриотической научной конференции. Липецк. 8 июня 2012 г. Ч. 1. Липецк. 2012. С. 7— 19; его же. Слово о Ломоносове. С. 36-38.]


А в 2012 г. исполнилось 1150 лет нс зарождению российской государственности, а призванию восточнославянскими и угро-финскими племенами варягов и варяжской руси, нс имевших отношения к скандинавам, и чьи представители в лице князей, бояр, дружинников, купцов приняли затем активное участие в возведении здания русской государственности. Но здание последней, нс говоря уже о его фундахюнгс. было заложено задолго до 862 года. Как заметил в 1808 и 1814 г. Г. Эверс, «русское государство при Ильмене озере образовалось и словом и делом до Рюрикова единовластия, коим однако Шлсцср начинает русскую историю. Призванные князья пришли уже в государство, какую бы форму оно нс имело». В 1811 г. Н. Брусилов подчеркнул, что Русское государство существовало задолго до пришествия Рюрика. В 1886 г. М.Ф. Владимирский-Буданов четко сказал, что «князья-варяги застали везде готовый государственный строй» [405 - Ewers J.P.G. Op. cit. S. 186; Эверс Г. Указ. соч. С. 84: Брусилов Н. Историческое рассуждение о начале русского государства // BE. М., 1811. Ха 4. С. 285-288, 301-306; Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Изд. 5-е. СПб., Киев. 1907.


С. 14.). И всесторонний анализ исторического материала показывает правоту заключений этих историков, из которых лишь только немец Эверс был антинорманнистом [406 - Фомин В.В. Народ и власть в эпоху формирования государственности у восточных славян // ОИ. 2008. № 2. С. 170-189: его же. Начальная история Руси. С. 171-177.].


Патриарху Фотию также принадлежит «Окружное послание» (867 г.), в котором он, напомнив о «дерзости» русов. осмелившихся напасть в 860 г. на Константинополь, сообщает о последующем их крещении и утверждении у них епархии: «И до такой степени в них разыгралось желание и ревность веры, что приняли епископа и пастыря и лобызают верования христиан с великим усердием и ревностью». А принятие русами спископа прямо указывает на крещение именно народа, а нс дружины воинов. И русская сиархия - Росия - присутствует во всех церковных уставах византийских императоров, по крайней мерс, с 879 г.. занимая 61-е место в перечне митрополий, подчиненных константинопольскому патриарху (в списках времени императора Константина Багрянородного (913-959) она составляла 60-ю митрополию). Вероятно, эта епархия находилась в городе Росия. отождсствлясхюм с Боспором, расположенном в районе нынешней Керчи, и просуществовала она до XII в. [407 - Хрестоматия по истории России... С. 101-102: Раиов О.М. Русская церковь в IX - первой трети XII в. М., 1998. С.


119-120; Коновалова И.Г. Город Россия/Руснйа в XII в. // Византийские очерки. Труды российских ученых к XX Международному конгрессу византинистов. СПб., 2001. С. 128- 140; Фомин В.В. Начальная история Руси. С. 91-93, 121-122. 160; Ломоносов М.В. Поли, собр. соч. Т. 6. Прим. 30 на с. 479.).


Языком общения южной руси - Руси Прикаспийской и Руси Причерноморской (летописной Тмутаракани) - был славянский язык. Это хорошо видно из сообщения Ибн Хордадбсха, начальника почт провинции ал-Джибал (Северо-Западный Иран), которая соединялась с должностью политического агента и начальника полиции, констатировавшего нс позже 40-х гг. IX в., что русские купцы представляют собой «вид славян» («одну из разновидностей славян») и привозят товары в Багдад, где их переводчиками «являются славянские слуги-евнухи» (А.И. Гаркави отмечал в 1870 г.. что Ибн Хордадбсх имел доступ к государственным архивах! и что он писал о восточных славянах и русах «по личному наблюдению или лично добытым известиям...». В 2012 г.


А.В. Назаренко, «охюлаживая» на несколько десятилетий время свидетельства данного автора, подчеркнул, что он «сталкивался с «русскими» купцами в Багдаде или cbocxi родном Табаристанс...» и что он обладал «незаурядной» осведомленностью) [408 - Хрестоматия по истории России... С. 111-112; Г аркави А.Я. Указ. соч. С. 46, 54: Назаренко А.В. Русь IX века. С. 14. 22-24.). Ибн ал-Факих (конец IX - начало X в.) дает параллельный вариант чтения известия Ибн Хордадбсха. но именует купцов «славянскими». Ибн Хордадбсх. к сообщению которого, заключал в 1965 г. А.П. Новосельцев, надлежит «относиться с доверием», и Ибн ал-Факих «пользовались каким- то общих!, нах! не известным нсточникох!», вероятно, как уже выше говорилось, начала IX или конца VIII в. [409 - Новосельцев А.П., Пашут В.Т., Чсрспнин Л.В., Шушарин В.П., Щапов Я.Н. Указ. соч. С. 384-386: Фомин В.В. Лохюносовофобия российских норманистов. С. 207.).


В «Житии святого Кирилла», созданном в 869-885 гг. в Нодунавье, рассказывается, как Кирилл в Крыму (в Корсунс) в 861 г. приобрел «Евангелие» и «Псалтырь», написанные «русскими письменами», которые помог ему понять местный житель, говорящий «на том же языке» (что указывает на присутствии там русов-христиан уже в середине IX в., т. е. ранее, обращает внимание А.Г. Кузьмин, возникновения Тмутараканской епархии при патриархе Фотис) [410 - Кузьмин А.Г. Начало Руси. С. 253; Откуда есть пошла Русская земля. Века VI - X / Сост., прсдисл.. введ. к документ., коммент. А.Г. Кузьмина. Кн. 1. М., 1986. С. 668.). А Кирилл и русин схюгли понять друг друга потому, что говорили на славянском языке (но, слспо повторяет Пчслов одну гипотезу, «слово «рускис» на caxioxi деле представляет собой ошибку, а речь идет о «сурских», то есть сирийских письменах. ... Таким образом, но наиболее распространенной версии. Кирилл в *ccnsorcd*conccc познакомился с сирийских! языком и сирийской письх1снностью. а нс некой «русской»


[41 1 - Пчслов Е.В. Рюрик. С. 194-195.). Вот так удивительно легко и бездоказательно вычеркивается мешающее норманкизх!у русское из русской же истории. Хотя хорошо известно, что «в тс времена сирийской общины в Крыму не было, а автор «Жития...» говорит только о народах, проживавших в Крыму» [412 - Хрестоматия по истории России... С. 109, прим. 1.)).


Вполне возможно, что остаток южной руси. связанной со славянами, зафиксировал побывавший в России в 1517 и 1526 г. С. Гсрбсрштсйн в информации, по его характеристике, о «чсркссах-пятигорцах... у Понта», которые, по свидетельству русских, «христиане... согласны с грскахш в вере и обрядах и совершают богослужение на славянском языке, который у них в употреблении». А далее он отмечает: «Это крайне дерзкие морские разбойники, ибо по реках!, стекающих! с гор, они спускаются на судах в


морс и грабят вссх, кого могут, в особенности плывущих из Каффы в Константинополь» [413 - Гсрбсрштсйн С. Указ. соч. С. 58. 181.) (но ссли смотреть на этих морских разбойников глазахш В.В. Григорьева. М.П. Погодина и В.Я. Петрухнна, то они предстанут чистокровными норманнами: от одной лишь только их «крайней дерзости» идет сильнейший «норманский дух»).


Всс вышеприведенные известия о южной руси никоим образох! нс указывают на сс «ссвсрог срманскос происхождение». Напротив. Они рушат норманнизм. Вот noncxiy археолог Пструхин квалифицирует сообщение Псевдо-Захария, в котором польский историк Х.Ловмяньский увидел, напомню, первое подлинное упоминание о руси, как мифологизированное «описание народов-монстров на краю ойкумены», о чем. по его мнению, говорят «явно легендарный характер описания представителей этого народа («мужчины с огромными конечностях!и. у которых ист оружия и которых нс могут носить кони из-за их конечностей»), а также упохпшанис их в одном ряду с амазонками, людьми- псах!и и другими народахш-хюистрами» (414 - Пструхин В.Я. Комментарии // Ловмяньский X. Указ. соч. С. 283, коммент. ** к с. 188; его же. Легендарная история Руси и космологическая традиция // Механизмы культуры. М., 1990. С. 99—103; его же. Начало этнокультурной истории Руси IX-X1 веков. Смоленск, М., 1995. С. 42-48; его же.


«Русский каганат», скандинавы и Южная Русь: средневековая традиция и стереотипы современной историографии // ДГВЕ. 1999 г. С. 128-129; его же. Древняя Русь: Народ. Князья. Религия // Из истории русской культуры. Т. I (Древняя Русь). М., 2000. С. 88-94: Пструхин В.Я., Раевский Д.С. Очерки истории народов России в древности и раннем средневековье. М., 1998. С. 261-267.) (какое единение у них с Клейном: чтобы спасти норманнизм, они оба. как сговорившись, всс сводят к «народам-хюнстрам»). Причем мнение Петрухнна оказалось столь авторитетным, что востоковед И.Г. Коновалова в 1999


г. (а она прямо ссылается на него) и линг вист Р.А. Агеева в 2002 г. в один голос говорили, что «рос» Псевдо-Захария - это миф, легенда. И Е.В. Пчслов в 2010 г., борясь с заблуждением, «будто название «русь» было известно уже в VI веке», обьяснял читателю своего романа о Рюрике, вышедшего в серии «ЖЗЛ», фантастичность народа «рос» сирийской хроники «доводами» Петрухнна [415 - Древняя Русь в свете зарубежных источников: Учебное пособие для студентов вузов. С. 203; Агеева Р.А. Страны и народы. Происхождение названий. Изд. 2-е, испр. и доиолн. М., 2002. С. 164: Пчслов Е.В. Рюрик.


С. 165-167.).


В предыдущем нашем разговоре я приводил слова А.П. Дьяконова. зах(стившсго по поводу Hros Псевдо-Захария Ритора: «Собственные имена народов обычно не создаются фантазией даже в легендах, а скорее являются реальной точкой отправления для создания легенд». Недавно лингвист К.А. Максимович подчеркнул, что к проблеме исторической реальности народа Hros совершенно нс имеет отношение их внешнее описание, «хотя в ученой литературе эти две проблемы - достоверности этнонима и достоверности этнографического описания - нередко пугают», и «что сообщение сирийского источника нс стоит особнякох! в исторической традиции», ибо о русах применительно к VI—VII вв. ведут речь восточные авторы [416 - Дьяконов А.Н. Указ. соч. С. 84; Максимович К.А.


Указ. соч. С. 34-36.). Так что, дру!ья-норманнисты. надо разхшшлять над фактах!»!, но нс закрывать их ввиду несоответствия им шведского взгляда на русскую историю.


Наконец, в 2007 г. всс окончательно прояснилось и с росомонами Иордана. И опять же с помощью всс знающих и все видящих археологов. А именно Д.А. Мачинского, который - в характерной для норманнистов манере - просто взял да и обьявнл их «жителях!и


балтийского побережья Скандинавии...». Но как же. скажут «ультра-патриоты», т. с. тс. кто постоянно работает с письменными источниками и прекрасно их знает, ведь Иордан локализует росомонов на юге Восточной Европы? Какие-то Фомы неверующие, право. Никак не поймут, что главное для норманнистов не источник, а его «прочтение» в их понимании. И где слово «полагаю» окружено норманнистскои тарабарщиной. «Полагаю.


- делился своим открытием Мачинский. - что rosomoni/rosomani IV в. являются формой передачи этносоциального термина, отраженного в шведских источниках с XIII—XIV вв. в словах ro|>siiucn/rodsmsen ‘гребцы, мореплаватели*, обозначающих жителей приморской области Швеции Roden/Roden. Roslagen, название коей выводится из дрсвнсссвсрогерманского *rod(e)R, *ro|)(c)R ‘гребля, гребной поход, плавание между островами*. Древнейшее название этой области *R6|>(r)-s-land - ‘земля рос*, или «росская земля» - зафиксировано в рунической надписи XI в... Вероятно, росоманы были прибрежной группировкой свионов (свссв). наиболее тесно связанной с поездками на гребных судах, так ярко описанных еще Тацитом» [417 - Мачинский Д.А. Некоторые предпосылки, движущие силы и исторический контекст сложения русского государства в середине VIII - середине XI в. // Труды Государственного Эрхштажа. Т. XL1X. С. 483.].


Таким интерпретаторам и благоговейно внемлющих! hxi слушателям напомню мнения некоторых норманнистов, нс видевших - вот что значит быть, а нс казаться учеными! - никакой связи южной руси со скандинавами. В 1850- 1860-х гг. С.М. Соловьев, исходя из сведений арабских авторов, подытоживал, что «название «русь» гораздо более распространено на юге. чем на севере и что. по всей вероятности, русь на берегах Черного моря была известна прежде половины IX века, прежде прибытия Рюрика с братьями». А принимая во внимание свидетельство византийского «Жития святого Стефана Сурожского», историк отмечал, что «даже прежде Аскольдова похода, обыкновенно относимого к 866 году, мы встречаем» информацию «о нападении руси на греческие обители и о принятии христианства некоторых»! из русских вождей». Нс находя, понятно, Toxiy объяснения с позиций норманнской теории, в качестве родины руси навязывающей Скандинавский полуостров, где нет никаких следов этого имени, Соловьев высказал мысль об отсутствии этнического содержания в термине «русь».


А.А. Шахматов в 1904 г., т. с. когда он еще нс был обманут сказкой шведского археолога Т.Ю. Арне «Тысяча и одна норманская колония на Руси», резюмировал, что «византийцы знали русь и в первой половине IX столетня. ...Многочисленные данные, среди которых выдвигаются между прочим и Амастрндская и Сурожская легенды... решительно противоречат рассказу о прибытии руси, в середине IX столетия, с севера, из Новгорода; имеется ряд указаний на давнее местопребывание руси hxiciiho на юге, и в числе их нс последнее xiccto занимает то обстоятельство, что под Русью долгое врсх!я разумелась HxicHHO юго-западная Россия и что Черное море издавна их!сновалось Русским» (это уже после Арне, в 1919 г., наш выдающийся исследователь будет категоричен в своем выводе, «что русью первоначально назывались скандинавы, основавшие государство сначала с центром в Новгороде, потом в Киеве, что но их имени названо самое это государство, а также вошедшие в его состав восточнославянские племена» и что «считаю исобходихшх! этимологию их1сни Русь искать в скандинавском языке, допуская, что в русский язык оно могло попасть через посредство финнов») [418 - Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. 1. Т. 1-2. М., 1993. С. 87, 100. npnxt. 150 и 173 к т. 1; Шахматов


А.А. Сказание о призвании варягов. СПб.. 1904. С. 81; его же. Древнейшие судьбы русского племени. С. 50-52.).


В 1943 г. Г.В. Вернадский заключил, что название «русь» («рось»). бытовавшее в Южной Руси, по крайней мере, с IV' в., изначально принадлежало одному из наиболее значительных «аланских кланов» - светлым асам (рухс-асам), или роксоланам, и связывал с ними народ HrOs Захария Ритора и росомонов Иордана (по его мнению, «изначально рухс могло на некоторых местных диалектах звучать как рос. росс или русь...». а славянские племена, подчинившись роду рухс, «могли принять это имя»). О.Н. Трубачсв, подчеркивая в 1977-1997 гг., что в ономастике Приазовья и Крыма «испокон веков наличествуют названия с корнем Рос-» видел в Азовско-Черноморской Руси рсликг индоарийских племен, населявших Северное Причерноморье во 11 тыс. до н. э. и отчасти позднее (например, ♦tur-rus-, или «тавро-русы»), и считал, что с появлением здесь в довольно раннее время славян этот древний этноним стал постепенно прилагаться к ним [419 - Вернадский Г.В. Указ. соч. С. 126-127, 267-271, 281-283, 286, 343-347; Трубачсв О.Н. Лингвистическая периферия древнейшего славянства: Индоаринцы в Северном Причерноморье // ВЯ. 1977. № 6. С. 13-29; его же. В поисках единства. С. 126-178. См. также: Гадло А.В. Проблема Приазовской Руси как тема русской историографии (История идеи) //Сб. РИО. Т. 4. С. 14-39; Королев А.С. Можно ли ставить точку в изучении проблемы Приазовской Руси?//То же. Г. 10 (158). Россия и Крым. М.. 2006. С. 88—102: его же. Приазовская Русь: история и современное состояние проблемы И Судьба России в современной историографии / Сб. научных статей памяти А.Г. Кузьмина. М., 2006. С. 64- 77; Радомский Я.Л. Этнический состав Причерноморской Руси //Там же. С. 129-137: Фомин В.В. Начальная история Руси. С. 92-93, 99—100, 159-162; Ломоносов М.В. Поли, собр. соч. Т. 6. Прим. 3 1 на с. 482.).


Фантазии и о р м а н и н сто в


Всс их фантазии представляют собою Формулу лжи норманнистов. И суть которой сводится к следующему: что бы ни говорили сторонники шведского взгляда на русскую историю и какими бы «одинами» и «торами» они при этом ни клялись, всс надо умножать на ноль. Как родился этот взгляд на пустом посредством пустомели Петрся. так пустотой и остался. А из пустого кувшина, как его ни тряси, ничего, конечно, нс может вылиться. Ну. разве только мусор какой-то там завалявшийся выпадет, пыль там накопившаяся, жучки-паучки всякие. Гадость, одним словом.


Так. всем известна посылка норманнистов. которую в последние десятилетия с особенным усердием проповедовали устно и печатно археологи Д.А. Мачинский. Г.С. Лебедев, А.Н. Кирпичников, И.В. Дубов. В.Я. Пструхин. Л.С. Клейн, В.В. Мурашсва, филолог Е.А. Мельникова, что имя «Русь» производно от финского наименования Швеции Ruotsi (я в 2008 г., обращая внимание на факт «превращения» археологов в лингвистов, заметил, что это «говорит, во-иервых. о кризисе их собственного «жанра», т. с. о неубедительности археологического материала, так навязчиво выдаваемого за факт якобы скандинавского присутствия в нашей истории. Во-вторых, что лингвистика воспринимается археологами не как наука, которой нс только учатся, но в которой истинными профессионалами становятся десятилетия спустя после студенческих лет. а как подручная для норманнистпки область, безропотно обслуживающая сс потребности и создающая но се прихоти «аргументы»).


Но ни в Швеции, ни в Скандинавии никогда нс существовало народа «русь» или «рос». Как подчеркнул еще М.В. Ломоносов осенью 1749 г. в замечаниях на речь Г.Ф. Миллера, «имени русь в Скандинавии и на северных берегах Варяжского моря нигде не слыхано». Затем на этот факт многократно обращали внимание антинорманнисты, но почти 130 лет их правоту y*ccnsorcd* нс признавали норманнисты. И лишь только тогда, когда в 1X60— 1870-х гг. С.А. Гедеонов особенно продемонстрировал, что «гснетичсскос швсдскос русь нс встречается как народное или племенное ни в одном из туземных шведских памятников, ни в одной из гсрмано-латинскнх летописей, так много и так часто говорящих о шведах и о норманнах», датский лингвист В. Томссн согласился, что скандинавского племени по имени русь никогда нс существовало и что скандинавские племена «нс называли ссбя русью» [420 - Ломоносов М.В. Поли. собр. соч. Т. 6. С. 26; Гедеонов С.А. Указ. соч. С. 291; Томссн В. Указ. соч. С. 80, 82.].


Этот факт небытия скандинавской руси. смертельный для шведского взгляда на русскую историю, вышеназванные археологи и филолог Мельникова, отстаивающие этот взгляд, знают, поэтому, пытаясь как-то материализовать сс фантом, стали говорить и говорить, говорить и говорить, а вода ведь норманнистская камень точит, что имя «Русь» является «этносоциальным термином с доминирующим этническим значением» и что это имя изначально было самоназванием приплывших на зсх«лк> западных финнов скандинавов, ставшим исходным для западнофннского ruotsi/ruootsi, в славянской срсдс перешедшего в «русь» [421 - См. об этом подробнее: Фомин В.В. Начальная история Руси. С. 136-142.]. Но эти господа могут много чего говорить и говорить. Причем весьма занятно. Так, Клейн в 2009 г. указывал, найдя что ли при раскопках эти варианты, выбитые рунами на камне, что «есть несколько вариантов безупречного выведения слова «русь» из шведских корней». В 2012 г. Мурашсва в юбилейном издании, посвященном 1 150-лстию зарождения Древнерусского государства, нс скрывала своей радости: «Символично, что именно к финскому наименованию выходцев из Скандинавии ruotsi (гребцы) восходит само название «русь». изначально обозначавшее этносоциум. сложившийся на северо- западе, в Поволховьс. а затем перешедшее на название всего государства».


Тогда же Пструхин в юбилейном номере журнала «Родина», посвященном всс тому же торжеству, утверждал, что «финноязычные прибалтийские народы - финны и эстонцы (летописная чудь) - называют Швецию Ruotsi/Rootsi, что закономерно даст в древнерусском языке слово русь». При этом он подчеркнул, что данное мнение принадлежит «сторонникам традиционного - летописного - происхождения названия русь». Иодчсркнуть-то подчеркнул, но утаил как тайну великую, в какой летописи можно воочию ознакомиться с такой традицией. Хотя тут же ознакомил с точкой зрения одного шведского исследователя, «что сбор однодеревок на Руси середины X века и даже летописная формулировка, согласно которой три призванных князя «пояша по соб4 всю русь», напоминает лсдунг - сбор ладей для ополчения в средневековой скандинавской традиции» [422 - Клейн Л.С. Спор о варягах. С. 213; Мурашсва В.В. Славяне, варяги... С. 37; Пструхин В.Я. Кто и зачем призывал варягов?// Родина. 2012. 9. С. 28-29.).


Однако современные зарубежные и отечественные профессиональные лингвисты, т. с. специалисты в вопросах языкознания, знающие свой материал, естественно, лучше всех археологов вмсстс взятых и даже лучше самого, да простит он меня, Клейна, который в последнее время стал представлять ссбя еще и «филологох!», считают иначе. Я подробно изложил в первой части (а также в «Начальной истории Руси») позицию К). Мягнстс. Г. Шрамма, О.Н. Трубачсва, А.В. Назаренко. К.А. Максимовича, которые, хотя и являются сторонниками норманнизма. но прямо признают. потох«у как есть ученые, абсолютную несостоятельность скандинавской этимологии имени «Русь» (в 1982 г. немец Шрамх(,


«указав на принципиальный характер препятствий, с какими сталкивается эта этимология, предложил выбросить сс как слишком обременительный для «норманизма» балласт», от чего норманнская теория, по его словам, «только выиграет». В 2002 г. он охарактеризовал идею происхождения имени «Русь» от Ruotsi как «ахиллесову пяту», т. к. нс доказана возможность перехода ts в с. В 1967 г. И.П. Шаскольский в своем интересном обзоре мнений о происхождении имени «Русь» подытоживал, что «уязвимым местом построения» норманнистов «является... наличие в форме *rOtsi конечного звука i», т. к. среди слов финского языка, заимствованных в IX в. из скандинавских языков, нет ни одного, заметил в 1958 г. шведский языковед С. Экбу. «в котором к окончанию имен, падежа, имевшемуся в исходной скандинавской форме, было бы добавлено i». что «наибольшую трудность представляет объяснение перехода ts слова *rotsi в славянское с», ибо оно, но мнению ряда лингвистов, «скорее дало бы звуки ц или ч. а нс с, т. с. Руць или Ручь, а нс Русь», и что происхождение Руси от Ruotsi из языка собственно финских племен суми и сми представляется «наименее возможным, поскольку северная группа восточных славян позднее всего (нс раньше X в.) вступила в контакт с жившей в Финляндии емью (и еще позднее - с сумью)») [423 - Шаскольский И.Н. Вопрос о происхождении имени Русь в современной буржуазной науке// Критика новейшей буржуазной историографии. Вып. 10. Л., 1967. С. 150-151, 157, 160; Schramm G. Altrusslands Anfang. Historischc Schliissc aus Namcn, Wortcrn und Tcxtcn zum 9. und 10. Jahrhundcrt. Freiburg, 2002. S. 98—101; Фомин В.В. Начальная история Руси. С. 142-151.).


То есть берем утверждения археологов, отстаивающих эту главную в пссвдолингвистнкс норманнистов этимологию, в плену которой оказалось подавляющее число нсслсдовагслсй, жестко ставших подгонять свои выводы под исс. и умножаем на ноль. Получаем, понятно, ноль. Простая математика, и ничего, разумеется, личного.


Вспомним Изборск, который археологи Л.С. Клейн, Д.А. Мачинский и С.В. Белецкий выдают за изначальный Исуборг-lsaborg, «что в славянской переделке дало Изборск...». Ни отечественные филологи, ни немецкий лингвист Г. Шрамм, хотя и норманнисты, но законы своей науки нс переступают, потому и не признают подобного «чудесного» превращения и считают Изборск славянским топонимом.


То есть берем «Исуборг» этих «архсофилологов» и умножаем опять на ноль. Получаем, что понятно даже нерадивому школьнику нс самых старших классов, всс тот же ноль.


За Изборском возьмем Суздаль Клейна. Возьмем и посмотрим па его мнение, что город этот основан скандинавами, через призму заключения Т.Н. Джаксон. которая неоднократно отмечала, что в скандинавских сагах и географических сочинениях записи X1U-X1V вв. Суздаль упоминается шесть раз и что «нс существовало единого написания для передачи xiccthoto имени «Суздаль»: это и Sydridalariki (Sydrdalariki в трех других списках), это и Surdalar... это и Surtsdalar. и Syrgisdalar. и Sursdalr». При этом исследовательница, подчеркнув, что «перед нами попытка передать местное звучание с использованием скандинавских корней», подытожила: «форх!а используемого топонима позволяет в ряде случаев заключить, что речь идет нс о городе Суздале, а о Суздальскох! княжестве. Во всякох! случае, никаких описаний города Суздаля скандинавские источники нс содержат...» [424 - Джаксон Т.Н. Суздаль в древнескандинавской письменности // ДГ. 1984 г. М.. 1985. С. 227-229; сс же. Исландские королевские саги о Восточной Нвропс (с древиейших времен до 1000 г.) (тексты, перевод, комментарий). М., 1993. С. 255; сс же. Исландские королевские саги о Восточной Нвропс (середина XI - ссрсдина XIII в.) (тексты, перевод, комх1снтарий). М.. 2000. С. 287.).


То есть и тгот вывод Клейна умножаем на ноль. В итоге понятно что, Клейн и Пструхин связывают общеславянское слово «витязь» со скандинавами, т. к., категорично утверждает последний, оно «отражает скандинавское название участников морского похода - викинг...» [425 - Клейн Л.С. Спор о варягах. С. 77; Пструхин В.Я. Легенда о призвании варягов в средневековой книжности и дипломатии // Норна у источника Судьбы У Под ред. Т.Н. Джаксон. У Сб. статей в честь Е.А. Мельниковой. М.. 2001. С. 44; его же. Русь из Пруссии: реанимация историографического мифа У/Труды Государственного Эрмитажа.


Т. XL1X. С. 130.]. Но это слово распространено в болгарском, сербском, хорватском, чешском, словацком, польском, верхнелужицком языках [426 - Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Т. 1. М., 1986. С. 322-323.]. т. с. там. где никаких викингов никто никогда не видывал. Впрочем, как и на Руси до конца X в., когда после призвания варягов минуло почти 140 лет.


То есть и этот вывод «археофилологов» умножаем на ноль.


В 2010 и 2012 г. историк Н.В. Пчслов говорил, что «первое однозначно 6ccc*ccnsorcd*c упоминание слова «русь», в форме названия народа - «рос», относится к 839 г.», что 18 мая этого года, «таким образом, первая точная дата русской истории» и что. а в этих словах слышится нряхю мальчишеский восторг, «примечательно, однако, что послы хакана росов оказались шведами по происхождению!». И филолог Е.А. Мельникова в 201 1 г. уверяла, что в Вертинских анналах «под 839 годом впервые упоминается этноним рос». И археолог В.Я.Пструхин в 2012 г. отмечал, что «первое упоминание руси в источниках - известие Вертинских анналов...» [427 - Мельникова Е.А. Сокровищница сведений о Древней Руси У/ История. Научно-методический журнал для учителей истории и общсствознания. 2011. Сентябрь. С. 12. 14: Пчслов Н.В. Рюрик. С. 172-173; его же. Рюрик и начало Руси. С. 20-21; Пструхин В.Я. Кто и зачем призывал варягов? С. 29.].


Хотя этноним «рос», как было показано выше, источники фиксируют намного раньше. Но, к горести Пчслова, Мельниковой и Петрухнна. без связи со «свионамн». которых они выдают за шведов. А раз в них нет «свионов», то и нс стоит говорить о таких «неправильных источниках», рушащих норманннстскую идиллию (потому Пчслов и утверждает, что известие о русах в «Житии Стефана Сурожского» «носит откровенно легендарный характер», что «однозначно признать реальность нападения русов на Амастриду в 820—830-х годах нс кажется возможным» [428 - Пчслов Е.В. Рюрик. С. 168— 171.]. А вот принять «русские письмена» за «сурскис»-«сирийских письмена», т. с. повторять ученую легенду, у него «однозначно» рука нс дрогнула. Иначе - адью, норманннзх|).


То есть опять же берем приведенные утверждения разнящихся по образованию филолога, историка и археолога, но единых в своем шведском взгляде на русскую историю, и умножаем на ноль. В итоге, разумеется, тот же ноль.


Обратимся к собственно археологическому Х1атсриалу в интерпретации Клейна. Выше были приведены «вычисленные» в 1970 г. их! и его учениками Г.С.Лсбсдсвым и В.А. Назаренко проценты скандинавов, якобы проживавших в X в. в тех или иных районах Руси: «нс мснсс 13 % населения» по Волжскох«у и Днспровскох!у торговым путям, 18-20 % в Киеве и пр. Однако проходит восемь лет. и Лебедев заявляет (а эти слова он повторит еще и в 1986 г.), что только в одном из 146 погребений Киевского некрополя, принадлежащих представителях! высшей военно-дружинной знати [429 - Каргср М.К. Древний Киев. Г. I. М., Л., 1958. С. 166, 198-199, 200. 228; Шаскольский И.П. Норманская теория в современной буржуазной науке. С. 168.), мог быть захоронен скандинав: «Судя


по многочисленным аналогиям в Бирке, это единственное в городском могильнике Киева скандинавское погребение», датируемое концом X - началом XI в. [430 - Булкин В.А., Дубов И.В., Лебедев Г.С. Археологические памятники Древней Руси IX - XI веков. Л., 1978. С. 12: Кирпичников А.Н.. Дубов И.В., Лебедев Г.С. Русь и варяги (русско- скандинавские отношения домонгольского времени)// Славяне и скандинавы. М., 1986. С. 232.) (т. с. временем Владимира Святославича, когда только скандинавы и стали, как о том говорят саги, появляться на Руси).


Но как теперь соотносится «цифирь» Лебедева с «цифирью» 1970 г., а ее тогда, несомненно, вывел из «объективного анализа фактов» Клейн, и которая многих обратила в убежденных сторонников и проповедников норманнизх<а? 18-20 % - это примерно 29 захоронений. Фиктивно принятых, по признанию Лебедева, за скандинавские. Гаковым он полагает теперь лишь одно погребение из 146. Вновь простейшая математика, и получаем, что в процентном соотношении 1 и 146 составляет 0,68 %. 0,68 % хотя и меньше 20 % в 29 раз и близко к нолю, но все же нс ноль.


Однако есть такая наука, как антропология, наука точная и очень, т. к. в ней нельзя отнести, по желанию Арне с Клейном, чсрсиа к скандинавским. И в 1973 г. известный антрополог Т.И. Алексеева, проанализировав камерные захоронения и сопоставив их с германскими, констатировала, что «это сопоставление дало поразительные результаты - ни одна из славянских групп нс отличается в такой мерс от германских, как городское население Киева». Позже она добавила, что «оценка суммарной краниологической серии из Киева... показала разительное отличие древних киевлян от германцев» [431 - Алексеева Т.П. Этногенез восточных славян по данным антропологии. М., 1973. С. 267: сс же. Антропологическая дифференциация славян и германцев в эпоху средневековья и отдельные вопросы этнической истории Восточной Европы // Расогснстичсскнс процессы в этнической истории. М.. 1974. С. 81; сс же. Славяне и германцы в свете антропологических данных// ВИ. 1974. № 3. С. 67.).


Хочешь, нс хочешь, а проценты Клейна приходится также умножить на ноль (Пструхин до сих пор продолжает говорить о «скандинавских дружинных древностях» Киевского некрополя X в., а в 1981 и 1995 гг. он увидел там еще и захоронения двух знатных скандинавок, сказав в 1998 г.. что «придворные дамы Ольги» были скандинавского происхождения [432 - Пструхин В.Я. Об особенностях славяно-скандинавских этнических отношений в раннефеодальный период (IX-XI вв.)//ДГ. 1981 г. М., 1983. С. 179; его же. Начало этнокультурной истории Руси... С. 228-229; его же. Путь из варяг в греки: становление Древнерусского государства и его международные связи // Труды VI Конгресса славянской археологии. 'Г. 4. М., 1998. С. 133; его же. Призвание варягов. С. 36.). В 201 1 г. эти слова Петрухнна пересказала студентам в учебнике Вовина-Лебедева).


На тот же ноль приходится умножить и разговоры Клейна, Петрухнна. Мельниковой, Недошивиной, Зозули и др. о камерных погребениях середины и второй половины X в., обнаруженных в Ладоге, Пскове, Гнсздовс, Тимсрсвс, Шсстовицах под Черниговом,


Киеве, как захоронениях норх1аннов. якобы входивших в высший слой Руси. Ибо камерные гробницы Бирки IX в., на основании которых воцарилось мнение, выдвинутое шведским археологом Т.Ю. Арне в 1931 г., о норманнском характере сходных погребений на Руси, спровоцировавшее рождение других фантазий, не являются, как было показано в первой части, шведскими.


Все на тот же ноль надо умножить утверждение Клейна, что преднамеренная порча оружия (оно поломано или согнуто) в погребениях Восточной Европы является


«специфической чертой культуры» скандинавов: «Хороня своих воинов, норманны ломали их оружие и клали в таком виде в могилу - сломанные мечи обнаружены и в Гнсздовских погребениях». Мурашсва свое вышеприведенное и по-военному бодро доложенное «есть основания говорить об элементах колонизации» норманнами юго- восточного Приладожья выводила из особенностей погребального обряда: «например, порчи оружия», в котором «очень четко прослеживается скандинавское влияние» [433 - Мурашсва В.В. Предметный мир эпохи. С. 33; Клейн Л.С. Спор о варягах. С. 53.].


Но такой же обряд был характерен для племен пшсворскон культуры бассейна Вислы и междуречья сс и Одера (конец II в. до н. э. - начало V в. н. э.), представлявших собой смешанное славяно-гсрманскос население, испытавшее значительное кельтское влияние и активно взаимодействующее друг с другом. Как подчеркивал В.В. Седов, «порча оружия и заостренных предметов - типичная особенность пшсворских погребений. Ломались наконечники копий, кинжалы, ножницы, умбоны, ручки щитов, мечи. Этот обычай был распространен среди кельтов, отражая их религиозные представления, согласно которым со смертью воина требовалось символически «умертвить» и его оружие, предназначенное служить ему в загробном мире. От кельтов этот ритуал распространился на соседние племена» [434 - Седов В.В. Происхождение и ранняя история славян. М., 1979. С. 56, 62- 63, 67-74; его же. Славяне в древности. М., 1994. С. 166. 169, 178-197.].


В 1991 г. Ю.Э. Жарнов. исходя из находок скандинавских фибул в погребениях в Гнсздовс. которые якобы представляют собой «надежный индикатор норманского присутствия в славянской среде вообще и в Гнсздовс в частности», «установил», во- первых, что число погребений скандинавок составило от 40 % (в 126 курганах с ингумациями) до 50 % (в 206 комплексах с трупосожжснисм) от «общего числа выделенных одиночных погребений женщин». Во-вторых, он этот результат взял, да и удвоил (а такие «архсох1астсра» всегда рассуждают масштабно): учитывая приблизительное равное количество мужчин и женщин в гнсздовском населении «и считая, что выявленная тенденция разделения погребений женщин по этническому признаку адекватно отражает общую этническую ситуацию в Гнсздовс, следует признать, что скандинавам принадлежит нс менее четверти гнсздовских погребений» из 1000 на тот момент раскопанных курганов (проще говоря, рядом со скандинавкой обязательно должен лежать скандинав). При этом Жарнов категорично нс принял заключение ряда археологов, отрицавших этноопрсдсляющую возможность фибул. «Излишне осторожным» и «абстрактным» охарактеризовал он - знай же наших заграница и дивись подвигам наших!!


- и мнение норвежской исслсдоватсльннцы А. Стальсберг, полагавшей, что славянки «могли использовать одну фибулу, поэтому в славянском окружении можно признать скандинавкой женщину, погребенную с парой фибул». Отмел Жарнов и сс мысль о возможности погребения нескандииавок «с наборами скандинавских вещей» [435 - Жарнов Ю.Э. Указ. соч. С. 200-219.).


Археолог В.В. Мурашсва в 1997 г. прокомментировала выводы коллеги с нескрываемых! восторгохг «При самых осторожных прикидках, исследователях!и подсчитано, чго нс менее четверти населения Гнсздова составляли выходцы из Скандинавии (!)». Хотя, как это видно неархсологу Фомину (на что упор делает Клейн (436 - Клейн Л.С. Спор о варягах. С. 202.)), Жарнов говорит о «четверти гнсздовских погребений», а нс «чет верти населения Гнсздова», как это уже преподносит Мурашсва под воздсйствисх! скандинавомании (да и «состав кладбища нс отражает иряхю состава живой общины и т.


д.», отмечает Клейн [437 - Клейн Л.С. Воскрешение Перуна. С. 96.]). И это отнюдь не


оговорка. В 1998 и 2009 гг. она вновь повторила, что «Ю.Э. Жарнов. анализируя скандинавские погребения в Гнсздовс, приходит к выводу, что скандинавы составляли нс менее четверти гнсздовского населения» [438 - Мурашсва В.В. Была ли Древняя Русь частью Великой Швеции? С. 10; се же. Скандинавские наборные ременные накладки... С. 159: ес же. «Путь из ободрит в греки...». С. 178.).


Подсчеты Жарнова и бурные «ахи-охи» Мурашсвой по их поводу тут же сказались на работах историков. Так. Р.Г. Скрынников, нашедший, под огромным влиянием археологов, в нашей истории «Восточно-Нвропсйскую Нормандию», в 1997 г. представил Гнсздово как «едва ли нс самый крупный в Восточной Нвропс скандинавский некрополь», опорный пункт норманнов, «преодолевавших сопротивление Хазарин». В 201 1 г. В.Г. Вовина-Лебедева в своем учебнике утверждала, увеличивая стилем изложения численность пребывания в Гнсздовс скандинавов, что там «обнаружено более 3 тысяч курганов. В большинстве своем они скандинавские...» [439 - Скрынников Р.Г. Древняя Русь. С. 7; Вовина-Лебедева В.Г. Указ. соч. С. 63-64.), т. с. «четверть гнсздовских погребений» Жарнова выросла у нсс намного более 50 %.


«Цифры» Жарнова произвели, естественно, впечатление и на Клейна, который в 2009 г. его статью назвал в одном ряду со статьей 1970 г., написанной им совместно с Лебедевым и Назаренко: «Какие бы сомнения ни выдвигались по поводу раннего норманского присутствия на Руси, это присутствие зафиксировано архсологахш - нами предъявлены списки памятников и карты, распределенные по векам, начиная с IX». Показательно, что статью 1970 г. Клейн перепечатал в 2009 г. в «Споре о варягах», говоря при тгом, словно нс было признаний Лебедевым 1978-го и 1986 г. фиктивности сс данных, что она «была первой объективной сводкой по норманским древностям Киевской Руси на послевоенном уровне. Нс появление приветствовалось во многих обзорах, как отечественных... так и


зарубежных Мы отстояли нс только свое существование, но и возможности для всех


работать свободно» [440 - Клейн Л.С. Спор о варягах. С. 171, 219.), т. с. без всяких теперь оглядок лепить из русской истории незамысловатый и нелепый слспок со скандинавского мира.


Как это делал 100 лег назад швед Т.Ю. Арне, решавший, отмечается в литературе, «вопрос об этнической принадлежности погребальных памятников... довольно просто: ссли в погребении найдена хотя бы одна скандинавская вещь, значит - здесь захоронен норманн». Хотя, как известно, «решающим фактором является весь погребальный комплекс в целом, т. с. и вещевой инвентарь, и особенно обряд погребения, ибо погребальный обряд весьма консервативен и прочно сохранялся в тс Bpcxiciia (и до настоящего времени) у каждого племени и народа». «Однако. - резюмировал в 1979 г.


П.П. Шаскольский, - при применении на практике подобного критерия встретились большие трудности. Нашим археологам известен скандинавский обряд захоронения в ладье (V1-X1 вв.), но обряд этот нс был в Швеции IX-X1 вв. единственным или хотя бы преобладающим. В шведских хюгильниках 1Х-Х1 вв. одновременно существовало несколько различных погребальных обрядов, были широко распространены курганные захоронения с трупосожжснисм или трупоиоложсиисм. и по обряду, и по Biiciiiiicxfу виду сходные с курганных!и захоронениями того же времени в восточнославянских землях (в том числе с массовыми ссльскихш курганными захоронениями, которые нс хюгут связываться с норманнами)» [441 - Шаскольский П.П. О роли норх1аннов в Древней Руси в 1Х-Х вв. С. 206-207.).


Посмотрим теперь на остаток, который выпадает после проверки приведенных выводов археологов. В 1990 г. антрополог Т.Н. Алексеева, исследовав краниологическую серию Гнсздовского могильника - четыре мужских и пять женских захоронении (крайне малая сс численность объясняется господством обряда трупосожжсния). подытоживала: «... Отличие от германского комплекса и явное сходство с бал теки м и прибалтийско-финским налицо».


А в 1998 г. нс страдающая в отличие от наших археологов скандинавоманисй скандинавка А. Стальсберг, обращая внимание на наличие в Гнсздовс «удивительно большого числа парных погребений с ладьей» (8—10 из 11) и указав, что «муж и жена обычно нс умирают одновременно», нс решилась принять за скандинавок спутниц умерших, т. к. убийства вдовы и сс похорон с мужем скандинавская история вроде бы нс знает. Добавив к тому, что «следы вторичных захоронений найдены в несожженных камерах в Бирке, но трудно признать такие случаи в кремациях Гнсздова. гак как археологи, которые копали там, кажется, нс отмечали возможные следы вторичного погребения». Вместе с тем она указала, что ладейные заклепки из Гнсздова «ближе к балтийской и славянской, нежели скандинавской традиции», и объединила их с заклепками из ладожского Плакуна [442 - Алексеева Т.П. Антропология циркумбалтийского экономического региона /У Ьалты. славяне, прибалтийские финны. Этногснетичсскис процессы. Рига. 1990. С. 126-133; Стальсберг А. О скандинавских погребениях с лодками эпохи викингов на территории Древней Руси // Историческая археология. С. 279-281, 284-285.) (однако в 2012 г. Т.А. Пушкина, В.В. Мурашсва и Н.В. Енисова говорили о гнсздовском богатом «скандинавском парном сожжении», а А.Е. Леонтьев и Н.Н. Носов тогда же подчеркнули, что «археологическим свидетельством деятельного скандинавского присутствия являются находки ладейных заклепок» [443 - Пушкина Т.А., Мурашсва В.В., Ннпосова Н.В. Указ. соч. С. 264. прим. 6; Леонтьев А.Е., Носов Н.Н. Указ. соч. С. 394.). но которые, но заключению Стальсберг, нс имеют никакого отношения к скандинавской традиции).


Умножить на ноль сказанное Жарновым, Мурашсвой и Клейном заставляет и тот еще факт, что основная масса гнсздовских курганов нс содержит оружия: погребения с набором воинского снаряжения составляют, констатировала в 2001 г. Т.А. Пушкина, около 3,7 % от числа всех исследованных [444 - Авдусин Д.А. Археология СССР. С. 226; его же. Ключ-город /У Путешествия в древность. М., 1983. С. 111; Пушкина Т.А. Гнсздово: итоги и задачи исследования /У Археологический сборник. Гнсздово. 125 лет исследования памятника. Труды Государственного Исторического музея. Вып. 124. М., 2001. С. 10.) (на тот момент было обследовано около 1100 захоронений [445 - Авдусина С.А., Нниосова Н.В. Подковообразные фибулы Гнсздова И Археологический сборник. С. 100.)). Но отправлять воина в загробный мир без оружия - для шведов тго совсем не типично. Ибо в Валгаллу - «чертог убитых» - они приходили так. как нм завещал Один: «каждый должен прийти в Валгаллу с тем добром, которое было с ним на костре...», и в первую очередь с оружием. «Умирая, - отмечает английская исследовательница Ж. Симпсон. - викинг- язычник забирал оружие с собой в могилу...», т. к. видел себя участником вечной битвы, в которой павшие воины вечно убивают друг друга и вечно возвращаются к жизни, «чтобы вновь начать бесконечный праздник»: они «всс рубятся вечно в чертоге у Одина; в схватки вступают, а кончив сражение, мирно пируют» [446 - Симпсон Ж. Викинги. Быт, религия, культура. М., 2005. С. 139, 206, 209, 226, 229, 231-232.).


Нельзя в данном случае нс упомянуть серьезнейшую ошибку археологов, в ложном


свете представлявшую историю Ижорского плато. Потому как расположенные на нем в громадном количестве курганы XI—XIII вв. считали древнерусскими, т. к. «они полны заупокойными дарами общерусских форм», в результате чего нс оставалось места финскому племени водь и сто памятникам. Но оказалось, что водскис земледельцы в XII— XIII вв. «в изобилии пользовались новгородскими вещами и черты своего этноса сохранили лишь в курганной обрядности - в восточной ориентировке погребенных. ... Водская культура формировалась в XII—XIII вв. под сильным влиянием Новгорода, где изготавливались на вывоз даже детали финского костюма» (447 - Рябииин Е.А. Новгород и северо-западная область Новгородской земли (культурные взаимодействия по археологическим данным)// Культура средневековой Руси. Л., 1974. С\ 56-61; Кирпичников А.Н., Лебедев Г.С., Дубов И.В. Указ. соч. С. 5.). Можно также вспомнить и тот хорошо известный факт, что «при раскопках курганов поросскнх черных клобуков обнаружено много русского оружия и другой утвари. Оказывается, что кочевники носили русские шлемы, сабли, кистени и булавы, возможно, кольчуги» (448 - Кирпичников А.Н. Восток и Запад в развитии русского средневекового вооружения и его своеобразие // Исследования по русской истории и культуре / Сб. статей к 70-лстию И.Я. Фроянова. М., 2006. С. 82.]. И что, теперь следует объявить погребенных в этих курганах русскими?


Клейн, обращаясь к клятвам руси X в. на оружии, описанным в ПВЛ, заключает, что «клятва на оружии - типично норманская» (449 - Клейн Л.С. Воскрсшснис Перуна. С.


141- 142.]. Но клятва на оружии нс является, на чго указывал еще в позапрошлох! столетни, возражая И.Ф. Кругу и приводя тому примеры, С.А. Г'сдсонов (450 - Гедеонов


С.А. Указ. соч. С. 79. 391. npnxi. 1 I.), «типично норманской», и на нем. наверное, клялись всс язычсскис народы без исключения. Так. наприх!ср. римский папа Николай I в письме болгарскому царю Борису I (ум. 907) пишет: «Вы утверждаете, что у вас был обычай всякий раз. когда вы собирались связать кого-то клятвой по какому-нибудь делу, класть перед собой Х1сч, им и клялись» (451 - Левченко М.В. Указ. соч. С. 126.). И ссли мы нс хотим принять и болгарского царя Бориса, и его ближайшее окружение, и их предков - тюрков по происхождению - за норх1аннов. то и это мнение Клейна надлежит ухпюжить на ноль.


Мурашсва на ощупь, посредством лишь мира «вещественных источников» получая «картину, лишенную тенденциозности», утверждает, что использование рогов-ритонов в погребальном обряде Черной могилы - это «скандинавский признак» (452 - Мурашсва


В.В. Предметный Х1ир эпохи. С. 34.]. Большой курган Черная Могила на Черниговщине вошел в науку как погребальный памятник норманна посрсдствох! шведского археолога X. Арбмана. ученика Т.Ю. Арне и активного сторонника его теории норманнской колонизации Руси. Но такую интерпретацию, нс находящую отражение в инвентаре, английский археолог П. Сойер в 1962 г. охарактеризовал как ярчайший прих!ср тенденциозной аргументации. А в 1982 и 1999 гг. В.В. Седов отмечал, что рога-ритоны, их!евшие ритуальное значение, «тесно связаны со славянских! языческим культом и были атрибутах!»! язычсских богов... и принадлежностью ритуальных пиров» (453 - Сойер II. Указ. соч. С. 95-96; Седов В.В. Восточные славяне в VI- XIII вв. С. 254: его же. Древнерусская народность. Историко-архсологичсскос исследование. М., 1999. С. 211.).


Значит, и рога-ритоны как «скандинавский признак» вновь умножасх! на ноль.


В 2003 г. Пструхин представил погребальный комплекс Черной Могилы как «настоящую модель Вальхаллы». Но в 1960—1970-х гг. антрополог Т.П. Алексеева, руководствуясь четкими критериями, отмстила отсутствие в Черниговском некрополе


германских (норманнских) особенностей. В 1998 г. В.В. Седов констатировал, что особенности обрядности Черной Могилы: «Предметы вооружения и конского снаряжения на кострище были сложены грудой, остатки кремации с доспехами были собраны с погребального костра и помещены в верхней части кургана - нс свойственны скандинавам, но имеют аналогии в других дружинных курганах Черниговской земли»


[454 - Алексеева Т.П. Этногенез восточных славян... С. 267; сс же. Антропологическая дифференциация славян... С. 81; сс же. Славяне и германцы... С. 67; Пструхин В.Я. Об особенностях славяно-скандинавских... С. 179; его же. Мифы древней Скандинавии. С. 291; Седов В.В. Древнерусская народность. С. 211.).


И от Черной Могилы как свидетельства в пользу присутствия скандинавов на Руси посредством того же ноля остается всс тот же ноль.


Перечисление таких вот нулевых результатов Клейна и его сотоварищей слишком утомительно и займет уйму времени. Причем у Клейна, а это какая-то его личная особенность (своего рода талант), их нс просто много, они еще весьма причудливы по своей вы дум кс (но принципу: Людота = Людвиг). Так, увидев в словах Олега Вещего, что Киев будет «матерью русским городам», еще сильную привязанность князя «к нормам норманской речи», он задастся вопросом: «Почему матерью, а нс отцом? В славянской речи «город» - мужского рода». И даст на него ответ: «в германской речи, включая ссвсрогсрманскую, скандинавскую, родную для него, и «крепость», и «город» (нем. «die Burg» и «die Stadt», швед, «borg», «stad»)» были женского рода [455 - Клейн Л.С. Воскрсшснис Перуна. С. 140.].


Но тогда князь - германец-скандинав - скорее бы произнес на ломаном русском языке: быть Киеву «матерью русским бургам (штадтам)» или «мугер русским городам» (тут юморист Задорнов, четко отделяющий свою сценическую деятельность от интереса к истокам Руси, отдыхает).


Хотя обрати археолог свой взор на южнобалтийских славян, то узнал бы, что их город Штстин западноевропейские авторы представляют, отражая воззрения своих информаторов, т. с. славян, старейшим городом Поморья, «матерью городов поморских» («Hans cmm civitatcm antiquissimam cl nobilissimam diccbant in terra Pomcranorum. matrcmquc civitatum»). Потому как ему принадлежал почин в общественных делах и его решениям покорялись младшие сверстники [456 - Гедеонов С.А. Указ. соч. С. 263-264; Гильфсрдинг А.Ф. Указ. соч. С. 60, 83; Котлярсвский А.А. Книга о древностях и истории поморских славян в XII веке. Сказания об Оттоне Бамбергском в отношении славянской истории и древности. Прага. 1874. С. 41, 52, 106-107, 150.).


Взять также всс сказанное норманннстами в адрес М.В. Ломоносова и как ученого, и как человека, например, тем же Клейном. Взять и соотнести с конкретными фактами, что я и сделал в «Ломоносовофобии российских норманистов». И опять вынужден всс ухпюжить на ноль. А в остатке, понятно, пустота, да еще невероятная ненависть к Лохюносову. Невольно задухшвасшься, что ссли даже и ошибался он в решении варяго-русского вопроса, то зачем так его ненавидеть. высх!сивать. позорить, отчитывать, словно первоклашку, за невыученный урок, учить молодежь демократической России презирать «архангельского мужика», бывшего, оказывается, и нс ученым, и не гением, а «пособником реакции» и торхюзом науки.


Это ненавистное отношение к нашему гению, равного которому нс знает мировая история, в ноябре 201 1 г., в самый канун его дня рождения. «Аргументы и факты» (Xl* 46, с. 40). выходящие миллионными тиражами в России и за рубежом, бесстыдно выразили статьей Савелия Кашницкого «Что о дураке жалеть! 300 лет русскому гению М.В. Ломоносову» [457 - Фомин В.В. Слово о Ломоносове. С. 17-18: его же. Неопубликованное письмо. Вмссто послесловия // Слово о Ломоносове. С. 559-565.]. Но в соавторы борзописцу Кашницкому можно спокойно записать десяток норманнистов- «ломоносововсдов», включая Клейна.


В науке такого, конечно, быть нс должно, в ней могут быть только факты. Но когда их нет, т. с. нет самой науки, то бал правит подлая и позорная ненависть по имени «ломоносовофобия», которая, как и подобает войне на уничтожение, не знает передышки и милосердия. Причем творится это грязное дело с нескрываемым удовольствием и садизмом. И всс больше и больше выставляя русского Ломоносова в качестве антигероя русской истории. При этом в ход идет абсолютно всс: и факты, которые были, но которые однозначно негативно толкуют против Ломоносова (например, его взаимоотношения с Миллером п Шлсцсром). и факты, которых нс было, но их рождает воспаленное от ненависти сознание норманнистов. Разумеется, во благо русской же науки. Ес. родимой.


Так. прошлым летом на сайте «Полит. Ру», известном своей любвеобильностью к Клейну, появилась статья Алексея Муравьева «Историк на обочине» [458 - http://www.polit.ru/article/2012/07/06/margo]. И данный Муравьев, на первый взгляд, вроде бы нс случайный человек в исторической науке, всс же кандидат этих наук, религиовед, работает старшим научным сотрудником в Институте всеобщей истории РАН, преподаст в МГУ им. М.В. Ломоносова, является заместителем директора Московского духовного училища Русской православной старообрядческой церкви, секретарем редакционной коллегии журнала РАН «Христианский Восток», членом Управляющего Совета Ассоциации российских рслнгноведчсских центров. Но ни по варягам, ни по Ломоносову работ у него до июля 2012 г. нс было.


Теперь Муравьев решил по чьсх|у-то спецзаказу, а то с чего бы это вдруг, стать еще «антинорманнистовсдом» н «ломоносововедом». А дело это. оказывается, совершенно пустяковое, когда у тебя в ведущих Клейн (есть и ссылочка на его «Спор о варягах»): бывший директор Института российской истории РАН А.Н. Сахаров прислуживал, в отличие от профсссионалов-исторнков К.А. Мельниковой и И.Н. Данилевского, властям, антинорманнисты - дилетанты и маргиналы с ущемленным национальным сознанием, caxi же антинорманинзх! - ну кто бы сомневался! - «банальная ксенофобия».


Но вот перо Муравьева выводит фамилию Ломоносова и выдает нечто, нс звучавшее даже у Клейна: этот «эрудит и всезнайка», «ругаясь с Ьайсром. Шлсцсром и Миллером, заявлял, что этруски - это русские, а россияне так называются оттого, что рассеяны по миру».


После прочтения такого рода писанпиы всегда возникает неловкость за их авторов. Чего ссбя на посмешище выставляют, учителей своих, коллективы, наконец, в которых работают? Хотя Муравьев, наверное, очень даже гордится своей статьей и собою, молодцоXI, ведь как здорово врезал ксснофобам антинорманнистам. особенно, а это уже пламенный привет нс только от преподавателя МГУ им. М.В. Ломоносова, но и выпускника этого прославленного университета, «всезнайке» Ломоносову.


Но прежде чем фамильярничать с великим человеком и, следует называть веши своими нх!снами, плевать в его сторону по нехорошей привычке, несомненно, унаследованной их! с детства, следовало Муравьеву хотя бы заглянуть в «Указатель этногсографичсских названий» (или «Указатель географических названий») шестого тома Полного собрания сочинений Ломоносова издания либо 1952. либо 201 1 годов. Почему туда? Да hotoxiv как


исторические труды Ломоносова Муравьев нс читал. И сейчас не осилит. А вот ссли бы заглянул в этот указатель, то увидел бы, что там нет этнонима «этруски», т. с Ломоносов его нс использовал совершенно. Он, разумеется, знал данное слово, т. к. много читал по pnxicKoii истории, и читал значительно больше


Муравьева. Взять, например, источники, «без которых, - как отмечал Ломоносов в 1753 г. - отнюдь ничего в истории предприять невозможно» (459 - Ломоносов М.В. Поли. собр. соч. Т. 10/ Научные редакторы B.C. Соболев, II.В. Ильин. Э.П. Карпссв, Г.И. Смагпиа.


В.Г. Смирнов. И.Б. Соколова, Д.А. Щеглов. М., СПб.. 2012. С. 395.]: Тит Ливий, Корнелий Нспот, Плиний Старший Гай Секунд, Квинт Курций Руф, Тацит Публий Корнелий, Солин Гай Юлий, Спартиан Элин. А постраничные ссылки Ломоносова на этих авторов Муравьев, чтобы ссбя нс утруждать, может узнать по «Указателю личных имен» того же Toxia.


К Toxiy же студенту истфака по курсу «Историография отечественной истории» хорошо известно, что название «русские» Ломоносов выводил от роксолан, имя которых могло звучать, по его справсдливох!у предположению, как «россоланы», т. с. «россы» и «аланы» (но при этом иранское племя роксолан наш гений ошибочно считал славянским).


А вот версию, «что россияне так называются оттого, что рассеяны по миру», проводил Синопсис, а за ним норманнист Г.З. Ьайср. И норх1аннист Г.Ф. Миллер весной 1750 г. оспаривал, в ходе обсуждения своей речи «Происхождение народа и имени российского», мнение Ломоносова о роксоланах как русских, убеждал его и других членов Чрезвычайного собрания в том. что «в нашем веке укрепилась этимология имени руссы от рассеяние». С годами, по мерс знакомства с источниками, он откажется и от норманнизма, и от этой этимологии и в 1773 г. скажет, что нет «нужды прибегать к прежним произвождениях! онаго от некоего князя Русса, от россыпания. от русых волос, скудость каковых доводов каждому разумнох!у человеку приметна» [460 - Ломоносов М.В. Полн. собр. соч. Т. 6. С. 33, 469, коммент. 5: Миллер Г.Ф. Избранные труды / Составление, статья, примечания С.С. Илизарова. М., 2006. С. 92.).


Каждому разумнох!у человеку также известно, что Ломоносов нс хюг «ругаться» с Байером noToxiy. что тот yxicp в 1738 г. в Санкт-Петербурге, когда Михаилу было всего 17 лет и он жил еще на своем дорогом Куростровс. что на Северной Двине, напротив Холмогор.


Само же нсзнайство Муравьевым элементарных вещей проистекает нс только, о чем я уже говорил в адрес норманнистов в 2010 г., «из-за пренебрежения к истинному научнох«у труду, очень затратному по времени, а также из-за лености yxia и самодовольства («Всс и так ясно!»)» [461 - Фомин В.В. Ломоносовофобия российских норманистов. С. 3X4.], но и из-за его нсисторичсского образования: он есть выпускник кафедры классической филологии филфака МГУ. Филолог - хорошая, конечно, специальность, но она ведь не история России и нс отечественная историография. А человек, их нс ведающий совершенно, но берущийся рассуждать в них «как-то-и-чего-тотам-вед», - это очень большое несчастье для науки и общества.


Вот такая у нас норманнистская наука, в которой филологи защищают кандидате кис диссертации по истории и становятся «религиоведами» (и потому, как ни то ни сс, оказываются на обочине науки). А археологи зашшаются лингвистикой и считают ссбя наипервейшими «ведами» по источникам и истории. При этом строго-настрого запрещая историкам, раз они в раскопках не участвуют, трогать варяжский вопрос, ибо только они знают, как его трактовать.


Но вопрос этот вполне обеспечен, как уже говорилось, письменными источниками, которых достаточно, чтобы спокойно решить его без археологии и лингвистики. В связи с чем они могут играть только вспомогательную роль. Причем ровно такую, какую им отведут именно историки. Потому как варяго-русский вопрос - это вопрос чисто исторический, и он должен решаться на основе исторических источников и историческими методами.


А как его решали до того, как археологи только себя объявили «варяго-русовсдами», видно по Банеру, так почитаемому Е.В. Пчсловым: он «с научной точки зрения» разработал «вопрос о варягах»: «опираясь на иностранные источники 1X-XI вв., русские летописные тексты и, что немаловажно, на данные лингвистики, обосновал скандинавское происхождение варягов, которое признано п современной исторической наукой» [462 - Пчслов Е.В. Рюрик и начало Руси. С. 10.).


Но иначе считал А.Л. Шлсцср. констатируя, что один «из величайших литераторов и историков своего века» Байер трактовал древнюю русскую историю «только по классическим, северным и византийским», но нс по русским источникам (т. с. и нс «ура- патриот». но нс согласен с Пчсловым). ибо за двенадцать лет пребывания в России он по- русски «никогда нс хотел учиться». В связи с чех!, будучи зависимым «всегда от неискусных переводчиков» летописи и слишком много веря сагам, этим, как он точно сказал, «исландским сказках!» и «исландских! бредням», наделал «важные» и «бесчисленные ошибки» (а саги сейчас норманнисты ставят выше ПВЛ). Поэтому, заключал Шлсцср, у него «нечему учиться российской истории» (и Н.Л. Рубинштейн отмечал у Байера «полное отсутствие русских источников». Впрочсх!, факт этот очень хорошо известен специалистах! [463 - Общественная и частная жизнь Августа Людвига Шлсцсра... С. 4. 47, 49, 305; Шлсцср А.Л. Указ. соч. Ч. 1. С. pxi - рма. 49. 52-55. 391; Рубинштейн Н.Л. Русская историография. М., 1941. С. 97, 153.).


А истинную оценку его «лингвистическим», т. с. рудбсковских! х!стодам дали в иолнох! согласии друг с другом антинормапиист М.В. Ломоносов и норманнист В.О. Ключевский. Так, первый говорил, что Байер, «последуя своей фантазии... имена великих князей российских перевертывал весьма смешным и недозволенным образох! для того, чтобы из них сделать имена скандинавские; так что из Владимира вышел у него Валдамар. Вал гмар и Валмар, из Ольги Аллогия, из Всеволода Визавалдур и проч.» (к скандинавским он отнес даже имена Владимир и Святослав). И второй констатировал, что «впоследствии многое здесь оказалось неверных!, натянутым, но самый прием доказательства держится доселе».


Держится его «доселе» и Клейн: в 2004 г. он внушал читателю, что их!сна «Рюрик (Хрсдрнк). Олег (Хслгу), Аскольд (Хаскальдр), Дир (Дюрре). Игорь (Ингвар)... легко раскрываются из скандинавских» корней» [464 - Ломоносов М.В. Поли. собр. соч. Т. 6. С. 24; Ключевский В.О. Указ. соч. С. 398; Клейн Л.С. Воскрешение Перуна. С. 140.). У рудбеков всегда так - легко! (исходя из характеристики Клсйнох! «жэзээловского» «Рюрика» Пчслова как «новейшее исследование», повторившее стародавние идеи, отвергнутые, по причине полного подрыва ими шведского взгляда на русскую историю, еще норманнистахи! Погодиным и К уником [465 - Cxi. об этох! подробнее: Фохпш В.В. Варяги и варяжская русь. С. 235-240.), он принимает нашего Рюрика за Рорика Ютландского, т. с. exiy что Рорнк сейчас, что Хрсдрнк в 2004 г., всс едино, только бы подальше от истины).


Выше говорилось, как высмеивал «рудбсковскую» лингвистику Шлсцср. И другой немецкий историк, Эверс, предупреждал об огромной опасности для истории «ложного света произвольной этимологии». Ибо этимология, правомерно подчеркивал он. «хюжет служить только для того, чтобы пояснять уже обоснованный тсзис. А поскольку тезис о скандинавском происхождении руссов-варягов, на мой взгляд, является абсолютно необоснованным, то любая кажущаяся вероятной этимология, которая свидетельствует в его пользу, caxia по себе появившаяся из ничего, так ни к чсх«у и нс приведет». Потому как «мы видим только сходство звука, но самое величайшее сходство нс предохраняет от заблуждения. В самых далеких между собою странах звуки по одному случаю часто бывают разительно сходны: кто не почел бы имен Лохман и Свснванга за гсрманския или скандинаве кия. ссли бы сии имена нс были бы ему известны прежде? И между тем то принадлежит арабу, а сие китайцу» [466 - Ewcre J.P.G. Op. cit. S. 162; Эверс Г. Указ. соч.


С. 18, 70-72.).


Но возвращаясь к Байеру, надлежит сказать, что он, рассмотрев в посмертно изданной в 1741 г. статье Origincs Kussicac («Происхождение Руси») всс известные на его врсх!я свидетельства о руси, признал, что «россы приняли свое название нс от скандинавов» (467


- Bayer G.S. Origincs Russicac У/ Commcntarii Acadcmiac Scicntiarum Impcrialis Pctropolitanac. Т. VIII. Pctropoli, 1741. P. 411.). И Шлсцср в 1768 г., когда он еще не был стопроцентным норманнистом и принимал во вних1ание свидетельства о южной руси, нисколько нс связывая сс со скандинавами, отрицал связь Ruotsi с Русью и подчеркивал, что «хше кажется невероятным, что целый народ заимствовал для собственного обозначения иностранное название другого народа, только потому, что его князья принадлежали к последнему».


При этом заметив далее, что «тс, кто считает Рюрика шведом, находят этот народ без особых трудностей. Ruotzi, - говорят они, имснио так и сегодня называется Швеция на финском языке, а швед - Ruotzalaincn: лишь слепой нс увидит здесь русских! И только Нсстор четко отличает русских от шведов. Болес того, у нас есть много средневековых известий о шведах, а также тщательно составленный список всех их названий: ни одно из них не указывает, что когда-то какой-либо народ называл шведов русскими. Почему финны называют их Ruotzi, я. честно признаться, нс знаю» (468 - Schlozcr A.L. Op. cit. S. 82-83.]. А честность - это правило ученых. «Лучше признать свое неведение, чем заблуждаться», - помнится, говорил Байер. Но далеко нс все этому yvmoxiy совету следуют.


Поэтох!у Байер и Шлсцср 1768 г. навряд бы согласились с «ура-норманнистох«» Пчсловым. вешающим - а как же иначе! - от имени «современной исторической науки», что «наиболее аргументированной в настоящий момент является гипотеза о скандинавском происхождении этого слова (Русь. - В.Ф.) через финское заих!ствованнс. В основе этого названия лежит реконструируемый древнескандинавский корень - rOf>-. восходящий к дрсвнсгсрманскому глаголу в значении «грести». Этот корень отразился в ряде форм, означавших «греблю», «весло», «плавание на весельных судах», так и самих участников таких плаваний, которые обозначались словами «rO|>sm;cn», «rO^skarlar». ... Отправлявшиеся в Восточную Европу пути по которой проходили по рекам, они именовали ссбя росахш (викингами называли себя скандинавы в морских плаваниях на Западе)».


Но чтобы попасть в Восточную Европу, скандинавы должны были бы также преодолеть, а Пчслов в этом может убедиться, взглянув на карту, как и по пути в Западную Европу,


Балтийское море, т. с. предстать перед финнами всс же викингами. Это подтверждают и Клейн с Пструхиным. выводя слово «витязь» от «викинг» (получается, что на своем пути к истокам Руси эти археологи и историк Пчслов повстречались с разными группами скандинавов, по-разному им представившимися. Что ж, бывает. Это во-первых. Во- вторых, скандинавы, что известно и школьниках!, совершали множество походов на гребных судах по рекам Западной Европы. При этом они всегда были при веслах, с помощью которых поднимались верх по течениям. Однако реконструируемым нынешними норманннстами «древнескандинавским корнем - rOf>-» скандинавы местное население, включая германское, нс пугали, a rO^smarn и rOfvskarlar, т. с. гребцами-русью. они exiy нс представлялись. И понятно почсх|у: они воины и только воины, нсзависихю от того, как преодолевали расстояние.


Но как торжественно заключает Пчслов в своей работе, «посвященной юбилею зарождения Российской государственности», «поскольку скандинавские князья и их дружина играла большую роль в образовании древнерусского государства, то слово, использовавшееся для обозначения этого скандинавского слоя в восточнославянском обществе, перешло на подвластные племена и стало иазванисх! страны» [469 - Пчслов Е.В. Рюрик и начало Руси. С. 6-7.) (в 2001 г. он говорил нс так всс же пафосно: варяги- скандинавы, «хоть и сыграли определенную роль в ранней русской истории, конечно, нс были создатсляхш нашего государства...» [470 - Пчслов Е.В. Рюриковичи. С. 20.)).


То есть, по зах!счанию норманниста О.И. Сснковского. привсдсннох!у в первой части, чуждое своему языку и обидное для ссбя прозвище ruotsi приняла, отбросив свое первородное имя svear, завешанное им богахш. от которых они вели свое происхождение, элита скандинавского языческого общества и стала князьями-«грсбцами» в окружении дружины-«гребцов» с веслами, а затем так прозвала подвластные себе племена, а тс с гордостью и радостью стали именовать свою страну Русью - страной «гребцов».


Вопрос к читателю: умножить Пчслова с Ruotsi-Русью, которую не признают лингвисты, на ноль или нс ухпюжить? Пусть ответят. И тем самых! покажут, потомки ли они скандинавских «гребцов», т. с. соответствуют полуиронично-полупрезрительной оценке одного француза, приведенной в 1846 г. А.С. Хомяковым: «Странный вы народ - русские. Вы потомки великого исторического рода, а разыгрываете добровольно роль безродных найденышей» [471 - Хомяков А.С. Мнение русских об иностранцах // Его же. Всемирная задача России. М.. 201 1. С. 587, 771. npnxi. 18.). Или всс же потомки действительно великого исторического рода. которох|у подкидывают шведов-гребцов. якобы давших имя нашей Руси.


А вообще-то все эти хшфичсскис «грсбцы»-русь превращаются в ноль от того только факта, что социальная категория «родсов-грсбцов» впервые упоминается, как это показал в 1820—1830-х гг. Г.А. Розснкахшф, лишь в Х111 в., поэтому вооруженные упландскис грсбцы-«ротси» не могли сообщить «свое имя России» («слово rodhsin-грсбцы, - напоминал этот вывод В.А. Мошин в 1929 г., - даже в XVIII веке имело значение профессии и никогда нс употреблялось в значении племенного термина, который хюг бы вызвать образование финского п русского терхпша Ruotsi-Русь») [472 - Розснкампф Г.А. Объяснение некоторых мест в Несторовой летописи. СПб., 1827. С. 1 1-22; его же. Обозрение Кормчей книги в историческом виде. Изд. 2-е. СПб.. 1839. С. 249-259; Мошин


В.А. Главные направления в изучении варяжского вопроса за последние годы //Sbornik praci 1 sjczdu slovankych fifologu v Praze 1929. Svarck 11. Praha, 1931. C. 618.].


Остается добавить, «что языковые связи нельзя устанавливать но чисто внешнему


сходству, что нужно знать внутреннюю форму слова, знать законы соответствий и словоизменения, родство слов», что необходимо сознавать строгость и осторожность в лингвистических сопоставлениях [473 - Клейн Л.С. Воскрешение Перуна. С. 88,1)4; его же. Споро варягах. С. 213-214.).


С этими словами, которые произносит Клейн, я даже очень согласен. Только хотелось бы. чтобы он им следовал.


Нс могу нс согласиться с ним и в toxi, что «археолог - специалист в препарировании одного вида источников, а именно материальных следов и остатков прошлого. История нс может писаться на основе только одного вида источников... История (или ирсистория) должна синтезировать всс виды источников - письменные, этнографические, антропологические, лингвистические и т. д. Этот синтез - вне компетенции археолога» и что «история по одним лишь археологическим источникам однобока и неадекватна...» [474 - Клейн Л.С. Спор о варягах. С. 235; его же. Трудно быть Клейном. С. 281-283.) (к Toxiy же. добавлю, археология есть дисциплина истории, а не наоборот, т. с. археология есть при истории, а нс история при археологии).


Яркий пример такой однобокости и неадекватности - это толкование археологами, а за ними историками (а в дуэте с археологами они добровольно зачисляют ссбя в разряд вс до XI ых) Куликовской битвы 1380 г.. несостоятельность которой блестяще показал в 2012 г. прекрасный источниковсд С.Н. Азбслсв. И прежде всего он показал неправильное понимание летописного известия, что битва состоялась «в поле чисто... на усть Нспрядвы реки». Но при впадении Нспрядвы в Дон в то время «была лесостепь, имевшая лишь небольшие открытые участки шириной 2-3 км», ни на одном из которых «никак не могло бы уместиться значительное количество участников сражения. Поэтому «археологах! нетрудно стало объяснять странную малочисленность найденных ими фрагментов оружия», и они всс больше начали говорить нс о крупном сражении, а о стычке «относительно небольших конных отрядов», многократно преувеличенной источникахш, фронтом «не более полугора километров».


Азбслсв. обращая внимание на тот факт, который ускользнул от всех исследователей, что слово «устье» обозначало исток реки, пришел к выводу, что битва состоялась «в центральной части Куликова поля - на расстоянии приблизительно 50 килох(стров от впадения» Нспрядвы в Дон. на левом сс берегу. В цслох!, как завершал свои ценные размышления ученый, «Куликовское сражение разыгралось отнюдь нс на площадке «2-3 квадратных кнлох!стра», как писал недавно в свосх! обзоре под влиянием упомянутых мною выше археологов историк А.Н. Петров. Оно произошло на пространстве, в десятки раз прсвосходящсх! подобные разх!сры. Развернутые в «чистох! поле» на десять верст по фронту русские войска должны были иметь и глубину построения, достаточную для их маневра и для свосврсх1снного введения в бой мощного резерва, который и решил исход битвы». Важное значение hxicct и обращение Азбслсва к «современных! историкам Куликовской битвы - в особенности археологам - полезно было бы шире осмысливать конкретику своих результатов...» [475 - Азбслсв С.Н. О географии Куликовской битвы // Русское иоле. Научно-публицистический альхонах. № 2. Стокгольм. Красноярск. 2012. С. 43-52; его же. [‘дс именно состоялась Куликовская битва?// http://pcrcformat. ru/2013/01 /lculikovskaya-bitva.].


11 нрсйскнй лев н «профессионал-историк» К. Мельникова


Нс так давно Е.А. Мельниковой, по оценке Муравьева, «профессионал-историком», весьма почитаемой в норманиистских кругах (в Интернете некоторые даже сокрушаются, что Задорнов нс пригласил сс участвовать в своем фильме), были вброшены в «академическую науку» давно отвергнутые «чтения» рун пирейского льва.


Задорнов умный человек, да и зачем попусту время и деньги тратить. Кому же всего этого нс жаль и кто любит, в тох! числе и в силу идеологической нагрузки шведского взгляда на нашу историю, забавляться пустышкой по прозванию «скандинавомания», то пусть снимают и Мельникову, и се пирейского льва, и, разумеется. Льва Клейна, как. например, снимали более десяти лет тому назад его ученика Лебедева, рассказывавшего - на их фоне - о волховских сопках, в которых якобы упокоились викинги.


Что же касается рун льва пирейского, то я уже отмечал, что норманиистских фантазий нс счесть. Но на «львиной» фантазии Мельниковой действительно надо остановиться.


Работающая в Институте всеобщей истории РАН Мельникова, которую филолог Муравьев величает «профессионал-историком», по образованию, духу и методам является, как п он сам. чистой воды филологом (за сс плечами романо-германское отделение филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, диссертации на степень кандидата филологических наук и доктора исторических наук).


Является она и норманнистом. Причем очень и очень нс любящим, когда ей противоречат. Поэтому, будучи «профессионал-историком» демократических, как и Клейн, кровей (а тот в 2010 г. требовал во имя. конечно, демократии закрыть Институт российской истории РАН, потому как его директором был замечательный историк и антинорманнист А.Н. Сахаров и на полставки там работал также «ультра-патриот» Фомин), она по весне 2009 г. карательным походом ходила под флагом, разумеется, «академического сообщества» и при поддержке журнала «Родина» - а сей журнал, радеющий о «научной новизне», весьма бдительно стоит на страже шведского взгляда на русскую историю - на антннорманнизм, на историков-«патриотов» А.Г. Кузьмина и Фомина, приписывая им, по какой-то известной только ей причине, «нсмцснснависть на новый лад» (шведы хоть п германцы, но всс же не нсхщы) и обвиняя их в фальсификациях [476 - Мельникова Е.А. Ренессанс Средневековья? Размышления о мифотворчестве в современной исторической науке // Родина. 2009. Хс 3. С. 56-58; № 5. С. 55-57; то же // Фальсификация исторических источников и конструирование этнократичсских мифов. М., 201 1. С. 67-84.). Но сильно оконфузилась, продемонстрировав свой непрофессионализм даже в простых вещах, что. впрочем, неудивительно [477 - Фомин В.В. «Скандинавомания» и ее небылицы // Родина. 2009. Xi 10. С. 98—101; его же. Ломоносовофобия российских норманистов. С. 460-496.].


И гнев сс - фнлолога-псрсводчика - нал на профессиональных историков noToxiy. что они на фактах показывают неправоту норх!аннистов. в том числе «взвсшснно-обьсктнвно- научных», т. с. той же Мельниковой, и что в этой неправоте, похшмо ошибок и заблуждений, очень хшого явных фальсификаций (часть из них мною названа выше).


Одна из них таких фальсификаций - это «прочтение» Мельниковой в 2001 г. рун пирейского льва, на которых она увидела якобы «Rodrsland», якобы «Рослагсн», который, согласно сс предположениях!, «восходит к др. - исл. rodr (*гО|>га-), др. - шв. rOj^cr «гребля» (ср. др. - исл. гОа «грести, плыть на гребнох! судне»), откуда «поход на гребных судах», а также, видимо, «отряд, участвующий в походе на гребных судах» (именно это слово считается большинством исследователей исходным для зап. - финск. ruotsi > русь)».


Самос занимательное в этом случае то. что «Рослагсн» уже более 150 лет выброшен, под


воздействием критики антииормаииистов. из науки, и от него, как от аргумента в пользу скандинавства варягов и руси, выдвинутого швсдами-норманнистами XVII в. и поддержанного А.Л. Шлсцсром, отказались классики норманнизма: немец А.А. К уник, русский М.П. Погодин, датчанин В. Томссн (Куннк отмечал в 1S64 г., что норманнская школа «обанкротилась» со своим Рослагсном. а в 1878 г. констатировал, что «сопоставление слов Koslag и Русь, Ros является делом невозможным уже с лингвистической стороны...» и что он сам начиная с 1846 г. «генетической связи между Рослагом и Русью» нс допускает. В 1864 г. Погодин также признал, что «посредством финского названия для Швеции Руотси и шведского Рослагсна объяснять имени русь нельзя, нельзя и доказывать ими скандинавского его происхождения». А Томссн в 1876- 1877 гг. подчеркивал, что нет «никакой прямой генетической связи между Рослагсном как географическим именем и Ruotsi или Русью») [478 - См. об этом подробнее: Фомин В.В. Начальная история Руси. С. 78. 82. 85-86. 88-90. 94-98. 104-105.).


И вот на такое ненаучное чудо «взвсшснно-объсктивно-научного норманнизма». в 2001


г. реанимировавшее давно отвергнутое в связи с отсутствием истинных аргументов (но на безрыбье и рак рыба) п вот уже более 10 лет вводящее отечественных исследователей в принципиальное заблуждение и толкающее их идти на новые заблуждения и гак далее до бесконечности, в 2012 г. указала Л.И. Грот в монографии «О Рослагсне на дне морском и о варягах нс из Скандинавии». Вместе с тем она установила сфальсифицированный характер рун пирейского льва и ошибочное их прочтение шведским филологох! Э. Ьратс в 1913-1914 гг., повторенное за ним Мельниковой (о том же Грог рассказала в статье «Приключения льва из Пирея, или фантазия на камне», размещенной в Интернете [479 - http://pcrcformat.ru/2011/10/piracus - lion)).


Констатируя, что оценка антинаучности «дешифровок» Брате давно дана шведскими руноведамн, Грот справедливо заключает, что Мельникова пытается их выдать «за последнее слово шведской рунологии... явно во спасение норманинстской концепции о пресловутой особой роли прибрежной области Упланда и для того, чтобы очень поздно возникшему названию Roslagcn придать вид «под старину» и изобразить его как Rodslagcn. откуда можно уже свободно выводить «участников похода на гребных судах», выдавать их за исходный материал для зап. - финск. ruotsi и соответственно, за тех. кто путешествовал через Восточную Европу иряхю до Византии и т. д.».


Но «спасти эту концепцию нсвозхюжно, - ставит точку Грот, приводя затем факты небытия Рослагсна во врсх!сна варягов, т. к. эта территория находилась еще под водой. - поскольку... прибрежная полоса Средней Швеции, первичное название которой было Roden, a Roslagcn - вторичное, в XI в. находилась в процессе образования, и это - геофизика, которую филологических! методом нс пройх(сшь. Только к концу XIII в., как показывает вышеупомянутый королевский указ 1296 г., сс природные условия стали пригодны для проживания населения, количество которого стало интересно для включения Северного Рудсна в систему адхпшистративного деления Упланд. поэтому думать, что какие-то «жители области ♦ Rodrsland» могли уже с конца X в. составлять как отряды нхшсраторской гвардии, так и отряды полевой архшп в Византии, значит буквально отрываться от земли» (480 - Грот Л.П. О Рослагсне на дне хюрс ком... С. 335- 352.].


Фальшивка Мельниковой настолько явная, что к иен за разъяснснисх! сс природы должны были бы обратиться в первую очередь норманнисты. поскольку им оказана «медвежья услуга», от которой надлежало хюменталыю и самым решительным образом.


после разоблачения Грот, дистанцироваться. Иначе сами предстанут и соучастниками, и покровителями этой фальшивки.


Но что делает тот же Клейн, любящий возмущенно порассуждать на страницах газеты «Троицкий вариант - наука» о «фальснфикаторах-антинорманнистах», например Фомине [4X1 - http://tn -scicncc.ni/2010/09/28/varyagi-antinormanizm-i-chas-istiny)? Да всс в toxi же «Троицком варианте» в статье «Воинствующий дилетантизм на экране», в которой Клейн в присущей ссбс манере проходится по фильму Задорнова («Научных консультантов у фильма нет»), он заявляет: «Опровергать аргумент «Рослагсн» и подобные, чем занимается Грот, это бороться с тенями XIX века. Кто сейчас апеллирует к Рослагсну?» [4X2 - http://tn-scicncc.nl/20I2/12v25/voinstvuyushhijj-diktantizm-na-ehkranc).


Да очень многие, если, конечно, за литературой хотя бы \1алость следить. Прежде всего сама Мельникова. А затем с ссылкой на нсс переселил росомонов Иордана из Причерноморья в Рослагсн петербургский археолог Д.А.Мачинский в выступлении на конференции «Сложение русской государственности в контексте раннссрсднсвсковой истории Старого Света», состоявшейся в Эрмитаже в xiae 2007 г.: «Древнейшее название этой области *Ro|i(r)-s-land - «земля рос», или «росская земля» - зафиксировано в рунической надписи XI в. (Мельникова 2001: с. 265-270». А при обсуждении своего доклада он еще раз повторил: «Рослагсн зафиксирован в первой половине XI в. на пирейском льве - это принятое наукой чтение» (то бишь Мельниковой).


Когда же присутствовавшая на конференции Грот правомерно указала вначале на разницу по времени между этой надписью и призванием варягов и руси: «Так в XI, а нс в


IX в.!», последовал ответ археолога, нисколько не берущего во внимание 200 лет. разделяющих данные события (а с такой грубой погрешностью в истории многое, конечно, объяснишь): «Это по существу нс важно, речь идет об одной и той же эпохе, и это нс XVI в. Этот этноних! и топоним имел давнюю традицию: люди писали, что «они приехали из Росланда». Реакция Мачинского на второе замечание исследовательницы, что «земли этой нс было - она была на дне Ботнического залива!», была сродни знаменитой галилеевской: «Нет-нет: она была, есть и будет» [483 - Мачинский Д.А. Некоторые предпосылки... С. 483; 17 Х1ая, утреннее заседание. Вопросы к докладчиках! //Труды Государственного Эрхштажа. Т. XLIX. С. 613.).


Выше говорилось об издании в 2012 г. в Санкт-Петербурге IIBJI. И в которой комментаторы А.Г. Бобров, А.М. Введенский, Л .В. Войтович, С.Л. Николаев и А.Ю. Чернов норманнство варягов и руси доказывают также прямой ссылкой на хюнографию Мельниковой «Скандинавские рунические надписи. Новые находки и интерпретации. Тексты, перевод, комментарий. М., 2001». в которой она сознательно возродила фальшивку Rodrsland: согласно «научно наиболее обоснованной» версии происхождения этнонима «Русь», он «восходит к древнескандинавскому го|)г. ro|>s- «гребец», ro|>smenn - «гребцы», «мореходы» (др. - исл. гоа — «грссти», «плавать на весельном корабле»). Именно эта основа в форх!с ruotsi заимствована предках! и финнов и эстонцев первоначально для обозначения rcpxiaimcB побережья Средней Швеции, название которых обозначалось терхшнами Ro|)-, Rof>cn-. Их земля называлась Родрсланд. позже - Рудсн и Руслагсн (расположенный восточнее раннссрсднсвскового Родрсланда из-за отступления моря: Мельникова 2001: 268).


...Соврсх!снный Руслагсн (Roslagcn). Рудрсланд (Rodrsland) рунических надписей - часть береговой полосы провинции Упланд, жители которой издавна строили корабли для морских плаваний» [4X4 - Повесть временных лет. С. 206 (коммент. к с. 10).).


Мало того. После комментариев к ПВЛ следует статья лингвиста С.Л.Николаева «Семь ответов на варяжский вопрос», третий из которых сразу же начинается отсылкой на «дрсвнсшвсдскую надпись» на пирейском льве, за которой следует цитата из упомянутой книги Мельниковой: «Представляется справедливым мнение Э. Брате, что группу (?) ro|)rs х lanti следует интерпретировать как хороним


* Rodrsland... Учитывая шведское, а точнее, срсднсшвсдское происхождение надписи (о чем с непреложностью свидетельствует орнаментика), ближайшей аналогией хоронима является название прибрежной области Упланда. которая в современном языке носит наименование Roslagcn» (485 - Николаев С.Л. Указ. соч. С. 411.).


Украинский историк Л.В. Войтович, один из создателей «норманнистско-швсдской» редакции ПВЛ, угверждал в том же 2012 г. в «Вестнике Удмуртского университета», что «Ruotsi. судя по Bccxiy. происходит от Roslagcn - шведской области, находящейся напротив финских берегов... Интересно, что Roslagcn присутствует в рунической надписи на мраморном льве из Пирея... Надпись эта. вероятно, была сделана норвежским принцем Гаральдом Сигурдссоном при взятии Пирея в 1040 г. Наиболее осторожные исследователи относят надпись к XI в... Сначала Roslagcn носил название Rather или ROthin... что было связано с военной организацией ледунга (морского ополчения) и означало воинов, плывущих на веслах... Византийское рш^было рефлексом на самоназвание отрядов викингов - rods (menn). отразившееся в финских языках как ruotsi и перешедшее в древнерусский язык в форме русь. Вначале это название имело этносоциальное «профессиональное» значение («воины и гребцы из Скандинавии, отряд скандинавов на гребных судах») и только на восточнославянской почве развилось в политон им (Русь, Русская земля) и этноним» [486 - Войтович Л.В. Указ. соч. С. 4.]. Показательно, что Войтович в информации о пирейском льве ссылается нс на Мельникову, а на самого уже Э. Брате (но вряд ли его читая), и при этом относя его к числу «наиболее осторожных исследователей».


Можно Клейну, согласно которому никто нс «апеллирует к Рослагсиу». передать еще один привет от его зсмляков-истсрбуржцсв, работы которых он уж должен знать: «Рослагсн» как бесспорный «вещдок» в пользу скандннавства варягов и руси запущен ими уже в «образовательный» процесс высшей школы, где призван оболванивать неокрепшие молодые умы. Как, например, разъясняет в своем учебнике В.Г. Вовина-Лебедева студснтам-историкам, «полагают, что слово «русь» произошло от слова ruotsi - так называют скандинавов соссди славян - финны. Восточное побережье современной Швеции они именовали Рослагсн (Roslagcn) - «земля росов» (487 - Вовина-Лебедева В.Г. Указ. соч. С. 65-66.). Ссылки у Вовиной-Лсбсдсвой на Мельникову, правда, нет. Как и на Брате. Впрочем, это нисколько нс важно. Важно, что она указала студентам на «землю росов» в Швеции. И этой неправде они могут поверить и затсх! смотреть на свою Россию как на страну «гребцов», небывалых в русской истории.


Стоит также сказать, что о Рослагсне уже вели разговоры до выхода монографии Мельниковой, тем самым как бы предвещая ее главную «сенсацию», в первую очередь археологи, хорошо знакомые Клейну. Так, в 1984 и 1986 гг. Д.А. Мачинский уверял, что скандинавскую природу имени «Русь» подтверждает топоним Roslagcn. В 1999 г. А.С.


Кан. угверждая, что Ruotsi пронзводно от rodr или rodz. напомнил о существовании в восточной Швеции приморской области Roslagcn, ведущей свое название от средневекового Roden. А на следующий год В.Я. Пструхин отмстил: с Рослагсном «нс раз (начиная с А. Шлсцсра) связывали происхождение имени русь: в самом деле, этот


топоним содержит ту же основу rOps-, что и реконструируемые слова, означавшие грсбцов-дружинников и давшие основу названия русь» (488 - Мачинский Д.Л. О месте Северной Руси... С. 18; его же. Этносоциальные и этнокультурные процессы в Северной Руси (период зарождения древнерусской народности)// Русский Север. Проблемы этнокультурной истории, этнографии, фольклористики. Л., 1986. С. 24: Кан А.С. Указ. соч. С. 40; Пструхин В.Я. Древняя Русь. С. 106.).


О Рослагсне нс забывает и заграница. О нем напомнил, например, в 1998 г. шведский археолог И. Янссон: что Русь от Ruotsi (Rootsi) > rodhr - «гребля», регион, отличающийся греблей, команда гребцов и что в Средние века «Роденом» (Roden), позднее «Руслагсном» (Roslagcn) именовался прибрежный район Упланда (489 - Янссон И. Русь и варяги. С. 27.). К Рослагсну. как это хорошо видно из слов немецкого лингвиста Г. Шрамма, произнесенных в 2002 г.: «Сегодня я еще более решительно, чем в 1982 г. заявляю, уберите вопрос о происхождении слова Ruotsi из игры! Только в этом случае читатель заметит, что Ruotsi никогда нс значило гребцов и людей из Рослагсна, что ему так навязчиво пытаются доказать» (490 - Schramm G. Op. cit. S. 107.),- за рубежом апеллируют и сегодня.


Надлежит подчеркнуть, что подобные настроения в зарубежной историографии хорошо «разогрела» русская эмиграция. Как, например, писал в 1925 г. Ф.А. Ьрауи. финское название Швеции Ruotsi - «это не что иное, как переделанное на финский лад имя ближайшей к Финляндии шведской области, которая в Средние века еще нс входила, как ныне, в состав провинции Упланд. а имела особую политико-административную организацию и называлась Rothcr... Rothin, а более официально Roth(r)sland: недавно (1913 г.) это имя было прочтено и в рунической надписи на знаменитом мрахюрном льве, ныне стоящем перед Арсеналом в Венеции. Береговая часть этой некогда обширной и самостоятельной области еще теперь называется Roslagcn». В 1937 г. АЛ. Погодин в понятии «внешняя Русь», присутствующем в труде византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей», увидел Рослагсн. Параллельно с тем в советской науке академик Б.Д. Греков утверждал в 1936 и 1939 г.. что варяжская русь вышла из Рослагсна: «Эта гипотеза кажется мне наиболее вероятной» (491 - Браун Ф.А. Варяги на Руси. С. 322; Погодин А.Л. «Внешняя Россия» Константина Багрянородного У/ Зборник лингвистичких и фнлолошких расправа. Бсоград. 1937. С. 79- 80; Греков Б.Д. Феодальные отношения в Киевском государстве. М., Л., 1936. С. 169; его же. Киевская Русь. М., Л., 1939. С. 226.).


Затем в 40—50-х гг. апеллировал к «Рослагсну» датский лингвист А. Стсндср-Пстсрссн, крупнейший норманнист ушедшего века, на идеях которого во многом стоит сейчас российская норманнистика. Его авторитет, несомненно, и соблазнил Мельникову на подлог. При этом он сам нс чурался подлогов. Так. будучи очень твердым в посылке: «Я должен сразу же заявить, что считаю вопрос о происхождении термина Русь окончательно решенным», - ученый утверждает: «Единственно приемлемым с точки зрения строгой филологии является объяснение термина Русь как происходящего через финскую среду из дрсвнсшвсдского языка». И далее, ссылаясь на мнения Куника и Томсена, которые они нс высказывали, лингвист заключает, что «термин Русь так или иначе восходит к названию шведского поморского края Roslagcn. или. вернее, к более древней форме этого названия, а именно R0f>cr...Именно от этого названия поморской провинции было образовано старинное название гребцов или моряков с побережья указанного края, и что назывались они по древнсшведски rOj^s-karlar, rO[>s-ma:n. rG|is-buggiar. ...От первой части этого названия финны, по законам своего языка, образовали типически финскую краткую форму ROtsi (теперешнее Ruotsi) как удобное название для приплывавших из-за моря и оседавших среди туземного населения Финляндии и Эстонии заморских выходцев из Швеции. Это название впоследствии перешло от финнов к русским славянам...» [492 - Stcndcr-Rctcrscn A. Varangica. Р. 244.].


В статье «Воинствующий дилетантизм на экране» Клейн, желая любой ценой спасти Мельникову, позволил себе, с целью скомпрометировать выводы Грог, пренебрежительно отозваться о ней как о «любнтсльннцс-историкс». Когда же его затем в Интернете вывели на разговор о трактовке рун пирейского льва, он сказал 13.01.2013: «Если Мельникова ошиблась, она это несомненно признает. Даже ссли указание на ошибку исходит от Грот.


И такой солидный п честный ученый, как Мельникова, может пропустить какую-то литературу. Из этого нс вытекает ошибка в системе взглядов».


Но это нс ошибка, а именно вытекающая из систсхш взглядов фальсификация, которая вряд ли может принадлежать действительно солидному и честному ученому. И Мельникова данную «ошибку», что хорошо понимает Клейн, никогда нс признает.


Потому как ей придется признать тогда еще много такого рода «ошибок», что навсегда сс похоронит нс только как «солидного и честного ученого» (или, по оценке Ичслова, «одного из ведущих современных специалистов но Древней Руси» (493 - http://mn.ru/socicty_history/20l 11214/308596564.html]), но и как ученого вообще. Нс поздоровится, понятно, и норманнизму.


Назову некоторые из таких «ошибок» Мельниковой, которые также носят принципиальный характер.


Например, она утверждает, что «в Скандинавии до XI в. города отсутствовали...» (494 - Мельникова Е.А. Рюрик и возникновение... С. 65.). Хотя и это признание прямо показывает, что варяги и русь, занимавшиеся активным строительством городов на Руси задолго до XI в., нс могут быть скандинавами, но все же иной век появления городов в Швеции называют сегодня шведские ученые. А они. например X. А и дере сон, Т. Линдквист. М. Шсбсрг, подчеркивают, что по-настоящему строительство городов их предки начали лишь только в конце XIII в.: Лсдосэ и Аксвалль в Всстсргстландс. Каль\1ар в Смоландс. Боргхольм на Эландс, Стсгсборг в Эстсргстландс, а также в районе озера Мсларсн Нючспинг п Стокгольм. Причем X. Гларкс и В. Амбросиани отмечают, что в XI в. в Скандинавии начали появляться лишь небольшие поселения сельскою типа, да и то только в земледельческих центрах (495 - Andcrsson Н. Sjuttioscx mcdcltidsstadcr- aspekter pa stadsarkcologi och mcdcltida urbaniscringsproccss i Sverige och Finland. Stockholm. 1990. S. 25, 29, 41-42, 44, 46, 50-51; Clarke X., Ambrosiani B. Vikingastadcr. Hoganas. 1993. S. 48- 50; Lindkvist Г., Sjobcrg M. Dct svenska samhallct. 800—1720. Lund, 2006. S. 62-63.). П такие выводы шведской науки, а их скандинавист Мельникова знает, еще более отделяют наших варягов и русь от скандинавов, до конца XIII в. не имевших собственной городской культуры.


В данном случае нс мешает вспомнить и Сигтуну Мурашсвой, принцип планировки которой она увидела на киевском Подоле и увязала сс со шведами (да и Пструхин говорит об открытии «варяжского вика» Bpexicn Олега в Киеве: планировка древнейших городских кварталов на Подоле «повторяет планировку, характерную для балтийских «виков»; схожую планировку имели прибрежные кварталы Ладоги и Гнсздовского поселения» (496


- Пструхин В.Я. Призвание варягов. С. 42-43.]). Но шведы нс могли планировать в


Киевской Руси ни одного города вообще, потому как этого дела не знали даже и после сс распада. Да и сама Сигтуна возникла значительно позже Киева. Как говорил про нсс шведский археолог X. Андсрссон. что «застройка, характеризующая плотно населенный пункт, прослеживается в XI в.» и что наличие торговли и ремесла также относится к этому времени (497 - Andcrsson Н. Op. cit. S. 50.). Вернее будет тогда сказать, используя сравнение Мурашсвой, что это русские славяне основали и распланировали Сиггуну, как и другие города «средневековой Швеции».


То. что Мельникова нс брезгует изготовлснисх! фальшивок, особенно видно из следующего примера, в котором она манипулирует веками, стараясь придать своим пссвдо-лингвистичсскнм рассуждениям вид, как верно выразилась Грот, «под старину» (эти манипуляции выделены мною курсивом).


Так. в 1999 г. она в учебном пособии для студентов вузов утверждала, оперируя очень любимым иорманнистахш волшебным словечком «предполагается», что «Русь» восходит «к древнескандинавскому корню гОр-. производнох!у от rcpxiancKoro глагола *rOwan, «грссти», «плавать на весельном корабле» (ср. др. - исл. гоа). Слово *п>Р(с)г (др. - исл. годг) означало «гребец», «участник похода на гребных судах»... Так. предполагается, называли себя скандинавы, совершавшие в VII—VIII вв. плавания в Восточную Прибалтику (курсив мой. - В.Ф.) и в глубь Восточной Европы, в Приладожьс. населенные финских!и племенами», которые «усвоили их самоназвание в форме ruotsi. поняв его как этноним (таково значение этого слова и его производных в современных финских языках). Включившиеся в финно-скандпнавскпс контакты восточные славяне заимствовали местное обозначение скандинавов, которое приобрело в восточнославянском языке форму русь» [498 - Мельникова Е.А. Зарубежные источники по истории Руси как предмет исследования // Древняя Русь в свете зарубежных источников: Учебное пособие для студентов вузов. С. 12.).


Но в 2011 г., т. с. спустя 12 лет, Мельникова сообщала учителям в издании «История. Научно-мстодичсский журнал для учителей истории и общсствознання», что нх!я «Русь» «к древнескандинавскому корню rO|i-. пронзводнох!у от rcpxiancKoro глагола ♦rflwan, «грссти», «плавать на весельном корабле» (ср. др. - исл. гоа). Слово *ro[>(c)R (др. - исл. го|эг) означало «гребец», «участник похода на гребных судах»... Так. предполагается, называли себя скандинавы, совершавшие в V в. плавания в Восточную Прибалтику (курсив хюн. - В.Ф.) и уже в VII—V111 вв. проникавшие вглубь Восточной Европы, в Приладожьс. населенное финскими племенами», которые «усвоили их сахюназванис в форме ruotsi, поняв его как этноним (таково значение этого слова и его производных в современных финских языках: Ruotsi - «Швеция», ruotsalainen - «швед»). Включившиеся в финно-скандинавскис контакты переселявшиеся на север восточные славяне заимствовали местное обозначение скандинавов, которое приобрело в восточиославянскох! языке форму русь» (499 - Мельникова Е.А. Сокровищница сведений о Древней Руси. С. 14.).


Невольным «виновником» такой дурно пахнущей фальшивки стал замечательный, ныне покойный археолог В.В. Седов. Дело в том, что он, в 1998-1999 гг. касаясь скандинавской этимологии имени «Русь», отстаиваемой Мельниковой с археологом Пструхнных!, продемонстрировал, что построение r6ps>ruotsi>rootsi с историко-археологической точки зрения «никак нс оправдано»: «Если Ruotsi'Rootsi является общсзападнофинским заимствованием, то оно должно проникнуть из дрсвнсгсрманского нс в всндсльско- викинг-скос врсх!я. а раньше - до распада западнофинской общности, то есть до VII—VIII


вв.. когда уже началось становление отдельных языков прибалтийских финнов». Однако археология, констатировал Седов, нс сомневающийся в норманнствс варягов, нс фиксирует проникновение скандинавов в западнофинский ареал в половине I тыс. и. э.: «они надежно датируются только всндсльско-внкингским периодом» [500 - Седов В.В. Русский каганат IX века //ОИ. 1998. № 4. С. 14-15. прим. 52; его же. Древнерусская народность. С. 66.].


Но филолог Мельникова не согласна с такой «антинорманнистской» археологией и вот теперь в V в., т. с. двумя столетиями раньше, чех! она об этом говорила до смерти Седова, заставляет плыть скандинавов в Восточную Прибалтику, чтобы там их увидели финны, прозвали русью и быстренько передали это имя покорно ждущим восточным славянам. Собравшимся в одном месте в количестве сотен и сотсн тысяч, а то и в один-два миллиона. И стоящим, как водится у славян, с непокрытыми головами под снегом, дождем, солнцем, обдуваемым всеми ветрами, но с надеждой высматривающим гонцов от финнов с их весточкой о «гребцах» из «Великой Швеции» Мурашсвой. И хвала, конечно Мельниковой, что на двести лет ускорила процесс прибытия «гребцов» к финнам, затем их представления, наверное, на фоне морской волны и с веслами наперевес, чтобы финны прониклись мыслью Клейна, что «есть несколько вариантов безупречного выведения слова «русь» из шведских корней», а после того прибытие финских посланников к славянам и процесс наречения последних «русью». А то бы тем ждать и ждать. Томительно очень, да и дела стоят: коровы нс пасутся, свиньи нс поросятся, в общем, «крокодил нс ловится, нс растет кокос». Однако без имени жить уж шибко тяжко, ведь и нс знаешь, как представляться, кто ты и какого роду-племени. Теперь всс прояснилось и жить стало лучше, веселее.


Но только нс ученым, и, понятно, нс всем. Как. например, отх!счал в 1967 г. даже норманнист И.П. Шаскольский. «поскольку к VI1-V1II вв. прибалтийско-финские плсх!сна уже давно сфорхшровались п расселились но довольно значительному пространству к востоку от Балтики, оставалось думать, что первоначальная форма ♦rOtsi была заимствована из шведского языка спсрва языком какого-то одного прибалтийско- финского племени (скажсх!, племенным диалектом жившего ближе всего к Швеции племени сумь, населявшего юго-западную Финляндию) и из диалекта данного племени была передана в диалекты остальных ирибалтийско-финскнх племен. Однако при этох! совсем нс учитывается, что в VII—VIII вв. (и далее, в IX. X и следующих) контакт между отдельными прибалтийско-фннскихш племенами, разбросанными по огромной, нередко слабонасслснной территории, был не так уж велик... Можно даже полагать, что фигура варяжского воина-кулца появилась в зсх!лях всех прибалтийско-финских племен... более или менее одноврсх!снно и у каждого племени более или менее в одно время возникла потребность как-то именовать начавших проникать в их земли варягов. Но тогда получается, что различные далеко живущие племена почему-то одновременно назвали варягов одним и тем же словом (никак нс связанным с самоназванисх! варягов), что явно невозможно» [501 - Шаскольский И.П. Вопрос о происхождении имени Русь... С. 153- 154.].


Выше говорилось, что фантазии по поводу связи Ruotsi с Русью отвергают профессиональные лингвисты. Необходимо к приведенных! их!снам добавить и имя норвежца X. Станга. который в 1996 и 2000 г. также указал на научную несостоятельность скандинавской этимологии имени «Русь». Во-первых, констатировал он. нельзя объяснить, почсх!у восточные славяне, зная сахюназванис шведов «свси», обращались к прибалтийским финнам, да к тому же к самым отдаленным от них - к суми и сми. «в поисках добавочного названия, причем ранее неизвестного, как славянам, так и скандинавам, ни разу не встречаемого в древнескандинавской литературе». Во-вторых, заострял внимание скандинавский ученый, согласное - ts в слове «руотсн» нс соответствует «древнерусскому звуку съ», в-третьих, нс доказано, что «руотсн» - «от шведского, древнескандинавского исходного названия». В-четвертых, «скандинавские филологи иорманнистской школы сами отрицали связь названия «Русь» с названием «Родслагсн», или вернее с корнем *гоРсг «гребля», ибо в родительном падеже это дало бы ♦roParbyggiar. для обозначения населения указанного района, т. е. без - с, в слове Русь» [502 - Станг X. Наименование Руси (гсрульская версия). СПб.. 2000. С. 62.].


К сказанному добавлю, потому как хорошо знаю Грот и дорожу дружбой с этим замечательным ученым, что Лидия Павловна - выпускница восточного факультета Ленинградского (ныне Санкт-Петербургского) государственного университета - имеет квалификацию «востоковед-историк». Во время учебы она прослушала по программе истфака все исторические курсы, которые читали многие преподаватели исторического факультета университета, например, крупный византинист Г.Л. Курбатов. Затем Грот училась в аспирантуре Института востоковедения РАН и в 1983 г. защитила диссертацию на соискание ученой степени кандидата исторических наук. А ныне она. прекрасно владея рядом европейских языков, включая скандинавские, очень хорошо показывает утопические истоки и несуразицы норманнизма. И ей, как профессиональному историку, нс составляет, разумеется, проблем выявить «ошибки» филолога Мельниковой, из истории изучавшей только «Историю КПСС», но по которой она очень ловко научилась искусству фальсификаций и разоблачений несогласных с «генеральной линией» «научного норманнизма».


Грот свой профессионализм как историка продемонстрировала во многих темах варяго­русского вопроса. Так, в 2012 г. она показала, как шведские историки, ведя с Г.З. Ьайсром активную переписку (и когда он жил в Кенигсберге, и когда уже переехал в Санкт- Петербург), наставляли его в шведской и в русской историях, и прежде всего в варяжском вопросе, подсовывая ему в качестве источников фантазии Ю. Магнуса. О. Рудбска. О. Всрслия. а также собственные измышления. И Ьайср безоговорочно принял всс фантазии о летописных варягах, представленные ему шведскими коллегами, за истину (а о сильном влиянии на него шведов говорили и норманнист А.А. Куннк, и аитннорманнист


В.В.Фомин) и озвучил их в своей статье Ос Varagis (хотя немецкая традиция до Байера, в его время и позже выводила варягов, как отмечалось выше, с южного берега Балтийского моря).


Байер, можно сказать, даже очень оправдал надежды своих энергичных шведских коллег, пропагандистов лжсваряжского величия Швеции. Грот отмечает, что выхода его статьи «ждали в Швеции с нетерпением. Моллер поторопился прислать ему текст диссертации, которую Ьайср прочитал уже в 1732 г. и успел включить в свою статью с похвалами в адрес Моллсровой учености. Один из шведских корреспондентов Байера, крупный деятель шведской культуры Эрик Бснцслнус в письме к своему брату писал, что у него заранее слюнки текут от предвкушения прочтения статьи Ьайсра («котшег mig att hvaslas i munncn»)». Когда же это блюдо, приготовленное по шведскому заказу и по шведским рецептам, было подано, то в весьма авторитетных западноевропейских изданиях 1750—1770-х гг., в том числе знаменитой французской энциклопедии «Encyclopedic, ou dictionnairc raisonnc dcs sciences, dcs arts ct dcs metiers...», с ссылкой уже на Ьайсра сообщается, «что варяги были скандинавского происхождения».


Как завершает свои наблюдения Грот, «двухсотлетие умозрительные блуждания представителей шведского готицизма и рудбекианизма дорогами вымышленной исторической славы принесли им еще одни трофей: ссли ранее были выявлены гипсрборси-швсды. заложившие основы древнегреческой цивилизации. и готы-шведы, покорившие Рим, то теперь обнаружились русы-швсды. создавшие величайшее государство Восточной Европы» [503 - Грот Л.П. Шведские ученые как наставники... С. 35-46; сс же. Как востоковед Ьайср внедрял шведские инновации У/ http://pcrcformat. ru/2012/01 /baycr-normanism.].


О провинциальной России и столичных штучках


Впрочем. Клейн не жалует и меня. Пишет, что я «хотя и дотошный источниковсд». но «глубоко провинциальный историк». Провинциальный, так провинциальный. Куда уж нам. деревне, до «столичной штучки», до самого Льва-Клсйна-Питсрского. презрительно взирающего на провинцию, т. с. на самою Россию (и этот «питерский» взгляд на Россию и «питерское» отношение к ней мы всс сейчас очень прочувствовали).


А ни оценки Клейна, ни он сам лично меня нс интересуют (и ссли я обращаю на него внимание, то лишь тогда, когда он начинает склонять мою фамилию, унижать инакомыслящих, обзывать их «фальсификаторами», «ультра-патриотами», «националистами», «шовинистами», «любитслями-историками» и пр.. пр.. пр., при этом элементарно нс владея материалом, о котором судит с видом всезнайки). Что вообще можно ожидать от человека с непомерно распухшим самолюбием и слышащего только себя? Сидел бы ссбс тихо в своей Иришибссвкс, как ему уже советовали, и наслаждался «нормандскими» фантазиями о русской истории.


Однако, наслаждаясь, знал, что шведский взгляд на русскую историю, высказанный пустомелей шведом Пстрссм почти 400 лет тому назад и всякими неправдами выдаваемый за науку Клейном и другими представителями «взвсшснно-объсктивно-научного норманнизма», точно так же «научен», как «научен» американский взгляд на Вторую мировую и Великую Отечественную войны, в которых они и главные, и они везде, и они победили (т. с. BxiccTO «Мы пахали!», «Мы пахали!», как раньше они скандировали, чтобы их ненароком нс забыли в разговоре о тех огненных годах, сегодня вруг наглейшим образох!, что были тогда самыми главными «пахарями»).


Но ах!сриканцы и подпевающие им жители России, а соотечественниках!!! их язык нс поворачивается назвать, пусть послушают хотя бы фашистского генерала Г. Гудсриана, который осенью 1941 г. грезил близким взятисх! Москвы и который спустя десять лет в своей оценке истинной причины поражения Гитлера во Второй мировой войне был всс же намного их честнее: «...После катастрофы под Сталинградом в конце января 1943 года положение стало в достаточной степени угрожающим, даже без выступления западных держав».


А до «выступления западных держав» еще оставалось очень долгих и очень кровавых шестнадцать месяцев, за которые Красная Армия в одиночку предопределила исход всей Второй мировой войны. И не будь даже англо-ах!сриканской высадки 6 июня 1944 г. в Нормандии, а именно эту «норх!андскую» историю ныне превращают акадсхшчсскис и голливудские «скальды» в «норх!андскую» фантазию - в главное событие той войны.


якобы и выигранной рядовыми Райанами, то и без них бы наш солдат взял Берлин. Как без них и куда в болсс худших условиях отстоял он Москву, победил под Сталинградом и Курском. Хотя вместе с тем помним, как помогали СССР союзники техникой, боеприпасами, продовольствием, военными действиями на Тихоокеанском и Средиземноморском театрах военных действий. Но не забываем и другим нс дадим забыть, что судьбу всего мира тогда решали именно наши отцы и деды.


Надо сказать, что не только Клейн ополчился на фильм М.Н. Задорнова «Рюрик. Потерянная быль». У Клейна есть единомышленники. Так, по выходе фильма свои комментарии разх1сстил в Интернете некто Doctorbykov. Судя по его «штилю» и той ненависти, что изливает он и на Задорнова, и на тех, кого Михаил Николаевич пригласил для разговора о летописных варягах, а я у него, например, «крыса кабинетная», Задорнов же - «Мойша» (вот такая подобралась кампания русско-еврейских «ультра-патриотов»), этот Doctorbykov есть духовный потомок фашиста доктора Геббельса, т. с. такой же моральный и интеллектуальный урод. И дошедший до крайней степени низости,оскорбив Лидию Павловну Грот. Таких в приличном обществе гнушаются, потому как настоящие мужчины ведут себя иначе. Нс люблю оставаться в должниках, поэтому скажу, что Doctorbykov. вернее. DoctorGocbbels, является, в связи с тем, что определение «мужчина» к нему нс подходит, особью нсжснского пола. И присутствие этой особи сразу же выдает гадость, которую она только и может выделять.


Но гадость, выделяемая особью нсжснского пола Doctor bykov=Doctor(iocbbcls и сопровождасх!ая матом (а это любимый язык интеллектуальных прнх1атов). очень пришлась но вкусу ученику Клейна, доктору исторических наук С.В. Белецкому, «неизлечимо больнох|у норх!анннзмом». Да так она exiy. «больному», понравилась, что он разместил се в Интернете на страницах своего журнала [504 -


http://durno\vo.livcjournal.coni'348488.html; http://durno\vo.!ivcjournal. com/348918.html]. Да и caxi Клейн, ознакохшвшись с той же грязью (назвав даже фамилию того, кто сс развел - некто В. Соколов, выпускник Тюменского университета) и для форхш порицая: «Он пишет о фильме Задорнова панибратски и грубо», - заключал 8-го и 9 января 2013 г.: «Аргух1снты он подыскал верные» [505 - http://trv-scicncc.ru/2012vl2/25/voinstvuyushhijj- diletantizm-na-chkranc].


Весьма красноречивое признание: когда нет аргументов у докторов исторических наук Белецкого (ведущий научный сотрудник Института истории материальной культуры РАН и профессор Санкт-Петербургского университета культуры и искусства) и Клейна (профессор Санкт-Петербургского университета), то им. жителях!, как принято говорить, культурной столицы России, годится и хамло, только бы оно поливало грязью антинорманнистов (Белецкий, надо сказать, нс в первый раз дсхюнстрнруст уровень своей «культуры» в отношении оппонентов [506 - http://durno\vo.livcjournal.conv' 131499.html].


Но, сударь хороший, будьте по-разборчивсс в выражениях, даже когда нечего возразить и даже когда стараетесь грудью встать за учителя Клейна. Его никто нс обижает, на него никто нс наезжает, на него никто напраслину нс возводит, exiy только дают возможность, когда он caxi на это сильно напрашивается, увидеть себя в зеркале, а на зеркало пенять нечего. К Toxiy же за ссбя я всегда могу постоять, независимо от численности и габаритов противника).


В 2010 г. Клейн в книге «Трудно быть Клейном», нагнетая атмосферу вокруг зловредных «ультра-патриотов» и ставя знак равенства между ними и нацистами, заявил, кого-то. наверное, даже очень сильно перепуг ав, что «наш Гитлер уже пишет свою «Майн


кампф» и составляет списки для расстрелов. И концлагеря готовы - ждут поступления колонн политзэков» [507 - Клейн Л.С. Трудно быть Клейном. С. 650. 657. 661.).


В прошлый раз я не стал спрашивать археолога, что означает в его устах личное местоимение, обращенное к Гитлеру: «наш». Но вот на что сегодня обратил внимание.


Среди тех. кто на дух нс переносит антинорманнистов и с руганью-матом набросился на них после показа фильма Задорнова, весьма распространено обращение друг к другу «камрад». Так, какого-то «камрада» благодарит Белецкий перед тем. как предоставить место грязи Doctorbykov=Doctor Gocbbcls. Как можно понять, эти люди уже не ощущают себя полностью русскими, они есть уже «камрады» (и «партайгсноссы»?), которых Россия и прежде всего провинциальная никогда, конечно, не забудет, hotoxiv что она помнит, как «накамрадили» и «нагсноссилн» твари-нелюди «камрады» и «гсноссы» в 1941-1945 годах.


Поэтох|у, г. Клейн, нс ищите гитлсров среди патриотов. Там их никогда не было и быть нс может. А вот, подскажу Baxt, обратитесь к своему ученику Белецкому, а он затем пусть выйдет на «камрада»-«гсноссс» «докторГсббсльс», глядишь, и выведут они Вас прямиком на «супсркамрада» Гитлера. И он Вам уж точно поведает, чей он, каких кровей, что пишет и что составляет.


А что и кто уже сейчас порождает чудовищ гитлсров и нацистов, стремящихся взять реванш за 9 мая 1945 года, видно по ситуации, складывающейся в Калининградской области, которую с большой тревогой обрисовал профессор, д.и.н. В.Н. Шульгин в статье «Тевтонские видения», опубликованной в «Литературной газете» (2 марта 2011 г., № 8).


Заостряя внимание на публикации в одной из областных газет статьи местной журналистки, члена «так называемого демократического писательского объединения, которое очень любит называться по-заграничному - «пси-клуб», историк констатирует: в се статье «заявляются три тезиса. Первый - «огромное преобладание» в нашей области русских, что. как это ни странно, весьма печалит автора, поскольку читается сс мысль о русских как потенциально враждебных другим народностям. Второй - умиротворяющее действие на местное общество многочисленных национально-культурных обществ и консульств зарубежных государств, которые нс дают разыграться русской нстолсрантности. Третий - столь же умиротворяющее действие местного калининградского правительства, которое прежде всего защищает нс права огромного русского большинства, а «осуществляет защиту интересов национальных меньшинств».


«И права журналистка. - отмечает Шульгин, - по поводу культурной политики властей, демонстрирующих полное безразличие к национально-культурных! потребностям именно русских. Например, было выделено правительственное пособие (грант) на постановку издевательской и клеветнической в отношении русских пьесы «Рита Шмидт...», изображающей то самое «огромное большинство» наших русских сограждан моральными уродами. Организаторы труппы, решившие исресхютрсть итоги нашей Победы 1945 года, продолжают заседать в околоправнтельственных структурах, определяя направление деятельности Министерства культуры. Рсжисссра-русофоба даже выдвигали на должность главного режиссера драмтсатра. И как бы ни возмущалась общественность, представляющая именно преобладающее большинство калининградцев, власти как бы нс замечают их протестов».


Справедливо подытоживая, что «сложившаяся ситуация создаст питательную почву для подспудно пока разрастающейся калининградской русофобии», Шульгин приводит «типичный пример, показывающий, как забвение Победы 1945 года и страшной войны.


которую вел наш народ, становится «правилом хорошего тона» среди продвинутой «кенигсбергской» молодежи. Нс так давно вышел поэтический сборник некоего молодого литератора, который сразу сообразил, что может прославить его в местном сообществе сторонников всего германо-немецкого и восточно-прусского. И он затянул песнь о старом Кенигсберге и его Королевском замке, о гсроичсски-трагичсском немецком солдате, его «чссти и верности». ...


В общем, типичная стихотворная агитка на тему прекрасного немецкого прошлого города Кенигсберга. Попутно оправдывается германская военщина, развязавшая войну против нашего народа, как. например, в стихотворении «Военный преступник», в котором с сочувствием живописуются переживания эсэсовца-убийцы, который твердил в оправдание, что «спасенья от приказа в мире нет...». ...


Душою наш юный сочинитель весь там, в прекрасном старом Кенигсберге. Его непрерывный «плач» по немецкой старине города напоминает стоны сказочного Пьеро о потерянной им Мальвине. Судите сами по стихотворению «На руинах Кенигсберга»: «Иду я по руинам Кенигсберга / По каменной булыжной мостовой, / Иду по землям Германа. Штальбсрга, / По землям нашей славы боевой». Чьей же славы-то? ...


В послесловии, обращаясь к читателям, он пишет о вековечной местной «немецкой земле» и что сам он «является приверженцем космоиолитизх<а. считая своей родиной Россию наравне с Германией».


Повальная тевтонская мода охватила нынче нашу культурную тусовку. То. чем она занимается. - это чистая идеология, причех! совсем нс на благо отечества направленная. Хорошо бы нам всем это понимать».


Хорошо бы! Потому как повальная тевтонская мода, о которой пишет Шульгин, это. действительно, и есть в первую очередь идеология, которая посредством либеральных изданий и либералов всех xiacTcfi. воротящих нос от России и наивно полагающих, что их самих где-то очень ждут с распростертыми объятиями и хлебом-солью в придачу, превращает неокрепшие умы в бездумных почитателей «германского духа» и «белокурой бестии», преподнося им в качестве примера благородных рыцарей Ливонского ордена, бывших именно кровавыхш псахш-рыцарями. поработившими прибалтийские народы и желавшими такой же участи русским, или благородных викингов - якобы воинов, бесстрашных первооткрывателей и поселенцев, «внкингов-джснтльмснов». бывших именно убийцами, проклятыми пиратскими ордами, мерзейших!» из всех людей, грязной заразой, как их именовали современники (в \999 г. немецкий ученый Р. Зимек, солидаризируясь с французом Р. Буас, призвавшим в 1992 г. освободить эпоху викингов от мифов, подчеркнул, что этот миф «вышибает почву из-под ног историка») [508 - Зимек Р. Викинги: миф и эпоха. Средневековая концепция эпохи викингов //ДГВЕ. 1999 г. С. 9—25.).


Именно такая мода превратила глупенького русского паренька из Калининграда в «камрада», дед которого, наверное, геройски громил гитлеровцев. Но теперь его внук сторицей заплатит за «грехи» деда-побсдитсля «чумы XX века» и много пользы принесет «камрадах!» из Германии, т. к., наверное, уже учится, а таких быстренько прибирают к рукам тамошние «вожди», в одном из тамошних университетов. И можно точно сказать, что товарищем нам он никогда нс будет. Hotoxiv что уже «камрад». По духу и по вере.


В последнее врехм норманнизм. взращивая таких вог «камрадов» (а юноши и девушки - несмышленыши со времен «советского антинорманнизма» незаметно приучаются, в условиях будоражащей кровь романтики археологических раскопок, отрекаться - весело и с песней - от родных корней: «По звездах! Млечного пути легла отцов дорога / По звездам Млечного пути драккар в морях летит...»), пытается привить им ухватки торговцев в храме, пытается с их помощью и с их участием проложить туристические маршруты - «отцов дороги» - по пссвдоскандинавским древностям на Русской земле и даже создать музеи не бывавшим у нас викингам (раз в Швеции стоят памятники нашим варягам, например, в г. Норрчспингс с надписью «первым русским кпязьям-скандипавам Рюрику, Олегу и Игорю», то н нам надо обязательно, мы же цивилизованные люди, отблагодарить шведов, так радеющих о нашей истории).


В 2011 г. датский ученый Д. Линд, видимо, также ощущая ссбя. как и Стсндср-Пстсрссн, «варягом», назвал очень нехороших для него современных антинорманнистов «националистами советского стиля», ибо они стремятся - вот чего удумали! - освободить российскую историю от скандинавов, и в пример им привел слова очень хороших для него архсологов-норманнистов, ибо онн - вот молодцы, так молодцы! - оккупируют нашу историю скандинавами и страстно желают видеть в России их потомков: «Неудивительно, что Рюриково городище входит в перечень ЮНЕСКО, рекомендованный для посещения маршрута «По дорогам викингов» (Е.Н. Носов) п «Викинги на Новгородской земле были другими - они нс воевали, нс захватывали города, они были вынуждены договариваться. Если это мы покажем европейцам, вся Скандинавия будет здесь в качестве туристов» (С. Трояновский) [509 - Lind J. «Vikings» and the Viking Age // Висы дружбы / Сб. статей в честь Т.Н. Джаксон. М., 2011. С. 217, 220-221.].


Принято решение создать археологический музей «Княжая гора» на Псредольском погосте, рядом с новгородскими сопками 1Х-Х вв., который, как сообщила журналистка «Российской газеты» Е. Цинклср в 201 1 г., «будет носить древнескандинавский характер». Причем, подчеркивает она. «давний интерес скандинавских историков к Исрсдольскому погосту вылился в ощутимую финансовую поддержку будущего музея. По словам главы Центра археологических исследований Сергея Трояновского, скандинавско-славянский проект получит от Европейской комиссии по культурному развитию грант размером в 300 тысяч евро. Бюджет Новгородской области со своей стороны готов выделить около 200 тысяч рублей» [510 - http://pcrcformat.nl/20I l/12'’shum-gora].


Что ж. торговали сырьем, будем теперь торговать родной историей, превращая сс в «Скандлснд» н отдавая се древности на потеху туристам-скандинавам. Отдавая посредством норманнистов, которые в норманнизации своей истории превзошли немецкого историка А.Л. Шлсцсра (а он. например, нс принял в полном обьсмс интерпретацию шведа К). Гунмана «русских» названий днепровских порогов как скандинавские, сказав, что некоторые из них «натянуты», говорил он и о совершенном отсутствии влияния скандинавского языка на русский, ибо «славснский язык ни мало нс повреждается норманским...», восклицая при этом: «Как иначе напротив того шло в Италии, Галлии. Гиспании и прочих землях? Сколько германских слов занесено франками в латинский язык галлов н пр.!», что. поражался он совсем, не находя в русской истории тех явлений, которые были характерны для германцев и которые ему хотелось увидеть в русской истории, «германские завоеватели Италии, Галлии. Испании. Бургундии, Картагсна и пр. всегда в роде своем удерживали германские имяна. означавшие их происхождение» (511 - Шлсцср А.Л. Указ. соч. Ч. 1. С. 330. прих!. *, 382; ч. 11. СПб., 1X16.


С. 1 72: ч. 111. СПб., 1819. С. 475.]).


А может ли такой бизнес на родной истории получиться у археологов? С одной стороны, почему бы и нет. С другой, всс зависит от нас. И только от нас. Историков, археологов,


антропологов, лингвистов, этнологов, от представителей других наук, видящих ложь шведского взгляда на нашу историю. Видящих и готовых бороться с ним. Поэтому антпнорманнисты. столичные и провинциальные, живущие в России и за се пределами, объединяйтесь и энергично действуйте. Критикуйте ложь и объясняйте правду. Это, конечно, трудно. Но необходимо. Иначе «Нормандия» из прошлого отнимет у нас будущее (а сейчас борьба за будущее России во многом переместилась в сферу именно истории, ставшей, таким образом, одним из главных стержней национальной безопасности).


Подобным «Нормандиям» и попыткам их легализации в нашей повседневности и нашем сознании, следовательно, в сознании наших потомков в виде «Дорог викингов» и музеев должна противостоять и общественность. Речь ведь идет, как уже говорилось, о нашем историко-духовном наследии, а им ни в косм случае нс могут единолично-диктаторски распоряжаться археологи, «нейзлечнхю больные норманизмом».


А норманиистам, в том числе и тем, кто «неизлечимо болен норманизмом», но в первую очередь, конечно, молодым следует вчитаться в приводимые ниже слова и задуматься над ними, потому как обществу нужен историк думающий, а нс его прямая противоположность.


В 1X55 г. С.М. Соловьев подчеркнуто сказал, что «отрицание скандинавского происхождения Руси освобождало от вредной односторонности, давало простор для других разнородных влияний, для других объяснений, от чего наука много выигрывала» [512 - Соловьев С.М. Качсиовский Михаил Трофимович // Его же. Сочинения. Кн. XXIII. М.. 2000. С. 83.).


Поэтох!у, ссли мы хотим победы науки, надлежит освободиться, о чех! говорил наш выдающийся историк, прежде всего от «вредной односторонности» шведского взгляда на русскую историю, что позволит увидеть истинное решение варяго-русского вопроса.

Автор: Вячеслав Фомин