Массовый археологический, антропологический и
нумизматический материал свидетельствует не только самых древних связях
Северо-Западной Руси с Южной Балтикой (по сравнению с той же Скандинавией), но
и о самом широком присутствии в ее пределах южнобалтийских славян. Особенно
впечатляют как масштабы распространения керамики южнобалтийского облика
(фельдбергской и фрезендорфской), охватывающей собой обширную территорию
Восточной Европы (она доходила до Верхней Волги и Гнездова на Днепре, т.е.
бытовала в тех областях, обращает внимание А.Г. Кузьмин, где киевский летописец
помещал варягов; в Киеве ее не обнаружено), так и удельный вес ее среди других
керамических типов и прежде всего «в древнейших горизонтах культурного слоя»
многих памятников Северо-Западной Руси (Старой Ладоги, Изборска, Рюрикова
городища, Новгорода, Луки, Городка на Ловати, Городка под Лугой, неукрепленных
поселений – селища Золотое Колено, Новые Дубовики, сопки на Средней Мсте,
Белоозера и других). Так, на посаде Пскова она составляет более 81%
(Белецкий С.В. Культурная стратиграфия Пскова (археологические данные к проблеме происхождения города) // КСИА. Вып.160. М ., 1980. С. 7-8), в Городке на Ловати
около 30% Горюнова В.М. О западных связях «Городка» на Ловати (по керамическим
материалам) // Проблемы археологии и этнографии. Вып. 1. Л ., 1977. С. 53, примеч. 2;
ее же. О раннекруговой керамике на Северо-Западе Руси // Северная Русь и ее
соседи в эпоху раннего средневековья. Л., 1982. С. 42), в Городке под Лугой ее
выявлено 50% из всей достоверно славянской (Лебедев Г.С. Археологические
памятники Ленинградской области. Л., 1977. С. 119) (и эта посуда не является
привозной, а производилась на месте, о чем говорит как объем ее присутствия,
так и характер сырья, шедшего на ее изготовление (Смирнова Г.П. О трех группах
новгородской керамики X – начала XI в. // КСИА. Вып. 139. М ., 1974. С. 20)), В
целом для времени X-XI вв. в Пскове, Изборске, Новгороде, Старой Ладоге,
Великих Луках отложения, насыщенные южнобалтийскими формами, представлены, по
оценке С.В. Белецкого, «мощным слоем» (Белецкий С.В. Биконические сосуды
Труворова городища // СА. 1976. № 3. С. 328-329). В 1950 г . Я.В. Станкевич
отметила, что «широко распространенные в древнейших жилых комплексах» Старой
Ладоги, а именно сюда первоначально пришел Рюрик, сосуды имеют многочисленные
аналогии в керамике южнобалтийских славян междуречья Вислы, Одера и Эльбы. На
селище Новые Дубовики, что в 9
км вверх по течению от Старой Ладоги, и датируемом IX
в., многочисленной группой лепной керамики также представлена посуда
южнобалтийского типа (Станкевич В.Я. Керамика нижнего горизонта Старой Ладоги.
По материалам раскопок 1947 г .
// СА. Т. XIV. М., Л., 1950. С. 190-191, 195-196; Носов Е.Н. Поселение у
волховских порогов // КСИА. Вып. 146.
М ., 1976. С. 76-81). В ранних археологических слоях
Новгорода (Неревский раскоп, конец IX в.), говорит Г.П. Смирнова, заметный
компонент составляет керамика, которая «характерна только для поморских славян
и может служить ориентиром для определения границ их обитания» (Смирнова Г.П. О
трех группах… С. 17-22; ее же. Лепная керамика древнего Новгорода // КСИА. Вып.
146. М .,
1976. С. 3-10; ее же. К вопросу о датировке древнейшего слоя Неревского раскопа
// Древняя Русь и славяне). Лепная керамика Рюрикова городища (IX-X вв.), в
котором видят предшественник Новгорода и куда якобы пришел из Ладоги Рюрик,
абсолютно идентична древнейшей посуде Старой Ладоги и Новгорода, т.е. керамике
южнобалтийского типа. Часть раннегончарной посуды поселения (первая половина Х
в.), указывает Е.Н. Носов, «находит аналогии среди керамики севера Польши и
менкендорфской группы…». В Изборске (Труворово городище) основу керамического
набора лепных сосудов VIII-IX вв. (более 60%), подчеркивает С.В. Белецкий,
«составляют сосуды, находящие себе соответствие в славянских древностях южного
побережья Балтийского моря». В.В. Седов заметил, что сосуды биконических и
реберчатых форм, найденные в новгородских сопках, являют собой характерную
особенность славянской культуры междуречья нижней Вислы и Эльбы (Белецкий С.В.
Раскопки в Псковском кремле в 1972-1974 гг. // КСИА. Вып. 155. М ., 1978. С. 57-63; его
же. Изборск… С. 113; Седов В.В. Лепная керамика Изборского городища // КСИА.
Вып. 155. С. 63-67; его же. Восточные славяне в VI-XIII вв. С. 64; Носов Е.Н.
Волховский водный путь и поселения конца I тысячелетия н.э. // КСИА. Вып. 164. М ., 1981. С. 22-23).
Своей массовостью керамический материал, следует напомнить слова А.В.
Арциховского, служит «надежнейшим этническим признаком», причем лепная посуда
является одним из наиболее ярких этнических индикаторов. Поэтому, как
справедливо заключал Седов, именно лепная посуда «представляет первостепенный
интерес» для изучения истории населения Северо-Западной Руси (Седов В.В. Лепная
керамика Изборского городища). В 1960-х гг. В.Д. Белецкий широкое присутствие
южнобалтийского керамического материала в раскопках Пскова объяснял тем, что
сюда переселилось славянское население «из северных областей Германии…». В 1970 г . Седов, основываясь
на сосудах нижнего горизонта Ладоги и Псковского городища, ближайшие аналогии
которым известны из южнобалтийского Поморья, пришел к выводу «о происхождении
новгородских славян с запада, из Венедской земли». В 1971 г . В.Л. Янин и М.Х.
Алешковский отметили среди новгородского населения наличие «балто-славянского
контингента», пришедшего с запада. В 1974 г . Г.П. Смирнова, исходя из
«сравнительного анализа керамики Новгорода и керамики поморских славян»,
поддержала мнение о заселении Новгородской земли выходцами из северных районов
Висло-Эльбского междуречья. В 1977
г . В.М. Горюнова появление керамики южнобалтийского типа
в Городке на Ловати связала с переселением с территории Западного Поморья
водным торговым путем определенной части «ремесленного люда». В 1982 г . исследовательница,
характеризуя западнославянские формы раннекруговой керамики Новгорода и Городка
на Ловати, еще раз указала, что «керамика этих форм… скорее всего, принесена
сюда выходцами с южного побережья Балтики» (Белецкий В.Д. Раскопки древнего
Пскова в 1964 году // Тезисы докладов научной сессии, посвященной итогам работы
Государственного Эрмитажа за 1964 год. Л., 1965. С. 29; его же. Древний Псков по
материалам археологических раскопок экспедиции Государственного Эрмитажа //
Сообщения Государственного ордена Ленина Эрмитажа. Вып. XXIX. Л., 1968. С. 7;
Седов В.В. Славяне Верхнего Поднепровья и Подвинья. Материалы и исследования по
археологии СССР. М., 1970. С. 71-72; Янин В.Л., Алешковский М.Х. Происхождение
Новгорода. (К постановке проблемы) // История СССР. 1971. № 2. С. 50-51;
Смирнова Г.П. О трех группах… С. 22; Горюнова В.М. О западных связях… С. 52-57;
ее же. О раннекруговой керамике… С. 42, 44). В 1979-1980 гг. С.В. Белецкий
связал появление керамики южнобалтийского типа в Изборске с его основанием
(рубеж VIII-IX вв.), а в конце IX в. в Пскове – со временем кратковременного
затухания Изборска. В новой группе населения в Пскове (вторая половина Х в.)
ученый также видит южнобалтийских славян. Причем он подчеркнул, что его
территория увеличилась в 6 раз, и на поселении появились профессиональные
ремесла и торговля (весы, разновес, монетные находки). В 1980 и 1982 гг. К.М.
Плоткин отметил, «что… в генезисе древнерусского населения Псковщины
участвовали западнославянские этнические элементы». В 1982 г . Й. Херрман
высказался в пользу того, что южнобалтийские славяне могли «прибывать и в
Новгород, и в Старую Ладогу, поселяясь в этих торгово-ремесленных центрах». В 1988 г . Е.Н. Носов,
констатируя прибытие в VIII в. в центральное Приильменье новой группы славян с
развитым земледельческим укладом хозяйства, значительно стимулировавшей
социально-экономическую жизнь региона, предположил, что переселенцы могли придти
с территории современного Польского Поморья. Через два года он отметил наличие
«культурных связей поморских славян и населения истока р. Волхова» (Белецкий
С.В. Керамика Псковской земли второй половины I – начала II тысячелетия н.э.
как исторический источник (культурная стратиграфия региона). Автореф… дис…
канд. Наук. М., 1979. С. 9, 11-13№ его же. Культурная стратиграфия Пскова… С.
7-8, 12, 15-16; Плоткин К.М. Псков и его округа во второй половине I
тысячелетия н.э. Автореф… дис… канд. Наук. Л., 1980. С. 15; его же. Псков и его
округа в конце I тысячелетия н.э. // Северная Русь и ее соседи… С. 158, 165;
Херрман Й. Славяне и норманны… С. 374, примеч. 119; Носов Е.Н. Некоторые общие
проблемы славянского расселения в лесной зоне Восточной Европы в свете истории
хозяйства // Славяно-русские древности. Вып. 1. С. 38; его же. Новгородское
(Рюриково) городище. С. 164). В 1990
г . С.В. Белецкий подчеркнуто сказал, что на Труворовом
городище «в VIII-IX вв. находился ремесленно-торговый протогородской центр,
основанный славянскими переселенцами с территории междуречья Эльбы и Одера…»
(Белецкий С.В. Происхождение Пскова. С. 9). Заключения антропологов с поразительной
точностью подтверждают выводы археологов. В 1969 г . В.П. Алексеев
установил факт наличия среди населения Северо-Западной Руси выходцев с
Балтийского Поморья. В 1974 г .
Т.И. Алексеева констатировала, что краниологические серии с территории Северо-Запада
«тяготеют к балтийскому ареалу форм в славянском населении…». Чуть позже В.В.
Седов конкретизировал это положение: «Ближайшие аналогии раннесредневековым
черепам новгородцев обнаруживаются среди краниологических серий, происходящих
из славянских могильников Нижней Вислы и Одера. Таковы, в частности, славянские
черепа из могильников Мекленбурга, принадлежащих ободритам». К тому же типу,
добавляет ученый, относятся и черепа из курганов Ярославского и Костромского
Поволжья, активно осваиваемого новгородцами. Вместе с тем он, давая оценку
популярной в науке гипотезе о заселении Приильменья славянами из Поднепровья,
отмечает, что «каких-либо исторических и археологических данных,
свидетельствующих о такой миграции, в нашем распоряжении нет». Более того,
подчеркивает Седов, по краниологическим материалам связь славян новгородских и
славян поднепровских «невероятна». Антропологические исследования, проведенные
в 1977 г .
Ю.Д. Беневоленской и Г.М. Давыдовой среди населения Псковского обозерья,
отличающегося стабильностью (малое число уезжающих из деревень) и достаточно
большой обособленностью, показали, что оно относится к западнобалтийскому типу,
который «наиболее распространен у населения южного побережья Балтийского моря и
островов Шлезвиг-Гольштейн до Советской Прибалтики…» (Алексеев В.П.
Происхождение народов Восточной Европы (краниологическое исследование). М.,
1969. С. 207-208; Алексеева Т.И. Славяне и германцы в свете антропологических
данных // ВИ. 1974. № 3. С. 66; Седов В.В. К палеоантропологии восточных славян
// Проблемы археологии Евразии и Северной Америки. М., 1977. С. 154; его же.
Восточные славяне в VI-XIII вв. С. 8, 66; Беневоленская Ю.Д., Давыдова Г.М.
Русское население Псковского обозерья // Полевые исследования Института
этнографии. 1977. М .,
1979. С. 187-188). В 1995 г .
антрополог Н.Н. Гончарова специальным исследованием доказала генетические связи
новгородских словен с балтийскими славянами, а ее учитель Т.И. Алексеева сейчас
видит в них исключительно «переселенцев с южного побережья Балтийского моря,
впоследствии смешавшихся уже на новой территории их обитания с финно-угорским
населением Приильменья». В пользу этой же мысли все больше склонялся в
последнее время Седов (Гончарова Н.Н. Антропология словен новгородских и их
генетические связи. Автореф. Дис… канд. Наук. М., 1995. С. 22; Алексеева Т.И.
Антропологическая характеристика восточных славян эпохи средневековья в
сравнительном освещении // Восточные славяне. Антропология и этническая
история. М., 1999. С. 168-169; Седов В.В. Освоение славянами
Восточноевропейской равнины // Там же. С. 158). С выводами археологов и
антропологов о теснейшей связи Южной Балтики и Северо-Западной Руси и о
переселении на территорию последней какой-то части южнобалтийского населения
полностью состыковываются заключения лингвистов. Н.М. Петровский,
проанализировав новгородские памятники, указал на наличие в них бесспорно
западнославянских особенностей. Д.К. Зеленин, в свою очередь, обратил внимание
на балтославянские элементы в говорах и этнографии новгородцев. Исходя из этих
фактов, оба исследователя пришли к выводу, что близость в языке и чертах
народного быта новгородцев и балтийских славян можно объяснить лишь фактом
переселения последних на озеро Ильмень. И это переселение, по мнению Зеленина,
произошло так рано, что до летописца XI в. «дошли лишь глухие предания об этом»
(Петровский Н.М. Указ. соч. С. 356-389; Зеленин Д.К. О происхождении
северновеликоруссов Великого Новгорода // Доклады и сообщения Института
языкознания АН СССР. М., 1954, № 6. С. 49-95). <…>С.П. Обнорский отметил
западнославянское воздействие на язык Русской Правды, объясняя это тем, что в
Новгороде были живы традиции былых связей со своими сородичами. В середине
1980-х гг. А.А. Зализняк, основываясь на данных берестяных грамот, запечатлевших
разговорный язык новгородцев XI-XV вв., заключил, что древненовгородский
диалект отличен от юго-западнорусских диалектов, но близок к
западнославянскому, особенно севернолехитскому. Академик В.Л. Янин недавно
особо подчеркнул, что «поиски аналогов особенностям древнего новгородского
диалекта привели к пониманию того, что импульс передвижения основной массы
славян на земли русского Северо-Запада исходил с южного побережья Балтики,
откуда славяне были потеснены немецкой экспансией». Эти наблюдения, обращает
внимание ученый, «совпали с выводами, полученными разными исследователями на
материале курганных древностей, антропологии, истории древнерусских
денежно-весовых систем и т.д.» (Обнорский С.П. Русская Правда как памятник
русского литературного языка // Его же. Избранные работы по русскому языку. М.,
1960. С. 143-144; Зализняк А.А. Наблюдения… С. 151; Янин В.Л., Зализняк А.А.
Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1977-1983 гг.). С. 217-218; Янин
В.Л. 70 лет Новгородской археологии. Итоги и перспективы // Ладога и истоки
российской государственности и культуры. С. 80). Действительно, генетическая
близость населения Северо-Западной Руси и Балтийского Поморья находит
дополнительное подтверждение в характере металлических, деревянных и костяных
изделий, в характере домостроительства (Седов В.В. Раскопки в Изборске в 1971 и
1972 гг. // КСИА. Вып. 144. М .,
1975. С. 68-69; его же. Восточные славяне в VI-X вв. С. 66; его же. Жилища
словенско-кривичского региона VIII-X вв. // КСИА. Вып. 183. М ., 1986. С. 10-15; его
же. Жилища славян в начале средневековья // Археология и история Пскова и
Псковской земли. 1988. Тезисы докладов научно-практической конференции. Псков,
1989. С. 82; его же. Освоение славянами… С. 158; его же. Изборск – протогород.
С. 28; Лебедев Г.С. Северные славянские племена… С. 45-46; его же. Эпоха… С.
199, 222) и в конструктивных особенностях (решетчатая деревянная конструкция)
оборонительного вала (Старая Ладога, Новгород, Псков, Городец под Лугой (Орлов
С.Н. Старая Ладога. Л., 1960. С. 16; Каргер М.К. Новгород Великий. М., Л.,
1961. С. 60; Алешковский М.Х. Новгородский детинец 1044-1430 гг. //
Архитектурное наследство. М., 1962. № 12. С. 15; Алешковский М.Х., Красноречьев
Л.Е. О датировке вала и рва новгородского острога // СА. 1970. № 4. С. 54-73;
Лебедев Г.С., Розов А.А. Городец под Лугой. // ВИ. 1975. № 2. С. 216-217;
Лебедев Г.С. Археологические… С. 115-117; его же. О времени появления славян на
Северо-Западе // Северная Русь и ее соседи… С. 37; Белецкий С.В. Культурная
стратиграфия Пскова… С. 13, 15), распространенных в конце I тысячелетия только
в указанных регионах. На юге Восточной Европы аналогичные типы
домостроительства и фортификаицонных сооружений появляются позже (Монгайт А.Л.
Древнерусские деревянные укрепления по раскопкам в Старой Рязани // КСИИМК.
Вып. XVII. М., 1947. С. 28-37; Раппопорт П.А. Очерки по истории русского
военного зодчества X-XIII вв. М., л., 1956. С. 73-106; его же. Древнерусское
жилище // Древнее жилище народов Восточной Европы. М., 1975. С. 104-155). На
Рюриковом Городище и в Ладоге открыты хлебные печи, сходные с печами городов
польского Поморья. С этим районом связаны и втульчатые двушипные наконечники
стрел (более трети из всего числа найденных), обнаруженные на городище (Носов
Е.Н. Новгородское (Рюриково) городище. С. 58-61, 164-166; Гайдуков П.Г., Носов
Е.Н., Янссон И. Скандинавская равноплечная фибула типа Вальста из района истока
Волхова // Новгород и Новгородская земля. История и археология (Материалы
научной конференции. Новгород, 26-28 января 1993 г .). Вып. 7. Новгород,
1993. С. 119-120). «Кончанская система Новгорода, - добавляет А.Г. Кузьмин, -
близка аналогичному территориальному делению Штеттина. Даже необычайно важную
роль архиепископа Новгорода мы поймем лишь в сравнении с той ролью, которую
играли жрецы в жизни балтийских славян, по крайней мере, некоторых из них»
(Откуда есть пошла Русская земля. Кн. 2. С. 28).
(Белецкий С.В. Культурная стратиграфия Пскова (археологические данные к проблеме происхождения города) // КСИА. Вып.
