29 мая в жизни Свердловской области наступило знаменательное событие. В свои полномочия вступил новый губернатор Евгений Куйвашев.
Представитель нового поколения политиков, выходец из тюменской
глубинки, он не несет на себе «родимых черт» старой советской
номенклатуры. Он просто никак с нею не связан. Время неумолимо. И вот
уже к власти приходят политики 1971 года рождения, люди, которым в
злополучном 1991 году было всего лишь двадцать лет от роду.
В связи с этим мне сразу вспоминается прогноз нашего выдающегося русского философа Ивана Ильина, удивительно точно предсказанный им еще в конце 1940-х годов. Философ-эмигрант чувствовал пульс нашей страны, даже находясь за ее пределами, предвидел будущее своей родины так, как это не удавалось сделать многим его соотечественникам. Рано или поздно коммунизм падет, но останутся во власти люди, порожденные этим режимом. Цепляясь изо всех сил за стремительно ускользающую из их рук власть, они превратятся в тяжкую обузу для будущего развития страны, поскольку будут просто не способны его увидеть.
Иван Ильин предлагал провести то, что сегодня назвали бы «законом о люстрации» – ограничение или запрет на дальнейшую политическую деятельность для людей, ранее бывших частью политической системы коммунистического режима: всевозможных парторгов, комсоргов и прочих персонажей профессионально «Родину любящих». К сожалению, ничего подобного после 1991 года не произошло. В результате страна потеряла двадцать лет своего развития в бессмысленном пережевывании остатков советского наследия. Но, к счастью или нет, все когда-нибудь заканчивается. Так и время советской элиты объективно уходит в прошлое.
Приходит новое поколение политиков, для которых абсурдность советской плановой экономики такая же далекая и непонятная история, как и египетские пирамиды. Окажутся ли они способны к тому, чтобы переломить нынешнюю губительную для страны ситуацию и определить для России путь современной высокоразвитой федерации или нет – мы с вами скоро увидим. Но для Среднего Урала объективной необходимостью выглядит преодоление целого ряда негативных черт прошлого.
Остановимся хотя бы на имени области – Свердловская. Какие ассоциации вызывает у вас это название? Я почему-то думаю, что никаких. Просто привычное название, значению которого не придается особого значения. По сложившейся в России традиции название области происходит от названия областного города. Почти семьдесят лет Екатеринбург назывался Свердловском – это название стало привычным и употребляется в разговорной речи до сих пор. Уже два десятка лет прошло, как город вернул себе историческое имя, а название области так и осталось советским, данным в честь Якова Свердлова, известного также как «Яшка-налетчик».
Что же это был за человек, именем которого до сих пор называют себя четыре с половиной миллиона жителей Среднего Урала? Свердловчане, свердловчанин, свердловчанка – несуразица какая-то, а не самоназвание. А почему тогда не гиммлерчане, гиммлерчанин и гиммлерчанка? Особых различий между Свердловым и Гиммлером по отношению этих деятелей к нашему народу не было.
«Черный демон» русской революции Яков Свердлов с Екатеринбургом был связан постольку поскольку. В городе он бывал несколько раз и самый длительный срок своего пребывания, около двух лет, провел в местной тюрьме. В короткие промежутки пребывания на свободе Яков времени не терял и с успехом осваивал «профессию» революционера-налетчика. Последствия этой деятельности испытал на себе и Екатеринбург. Отличавшийся крайней жестокостью, Свердлов сколотил здесь «революционную» бригаду из «отморозков» и грабил зажиточных горожан. Экспроприация экспроприаторов – проще говоря, «эксы» или еще проще – грабежи были делом весьма популярным в среде «профессиональных революционеров». Отдельные ортодоксы до сих пор не устают твердить, что подобные «подвиги» были оправданы во имя великой цели – «пролетарской революции». Но никакой «великой цели» невозможно достигнуть на крови и разбое. Убийства и грабежи – плохая основа для «светлого будущего».
Бесчинствуя в Екатеринбурге, боевики Свердлова пролили здесь немало крови, проявляя подлинное зверство. Один из таких «революционеров» – Ермаков, убив полицейского, отрезал ему голову. Так дикари поступают, упиваясь чужой кровью. Будущая «кровавая заря» была очевидна уже задолго до 1917 года. Тем более поражает недальновидность и мягкотелость царского режима, который как будто специально способствовал собственной гибели. Пойманного полицией Свердлова приговорили… к повешению? К расстрелу? А вот и нет – к ссылке на поселение, откуда он был благополучно освобожден после Февральской революции.
После октября 1917 года Свердлов быстро становится одним из лидеров партии большевиков. Циничный и жестокий, он был полностью лишен каких-либо моральных ограничений. С его именем связывают не только появление приказа об убийстве царской семьи в Екатеринбурге, но и организацию покушения на Ульянова (Ленина) в 1918 году. Яшка-налетчик расчищал себе путь к безграничной власти в покоренной стране.
По мнению ряда современных психиатров, Свердлов, в отличие, допустим, от Гитлера был человеком психически нормальным. Но идеи порождал схожие. Развязывание в России «красного террора», массовое истребление целых сословий просто по принципу социальной принадлежности к казачеству или дворянству – чем это отличается от садистских идей Гитлера по поголовному уничтожению славян или евреев?
Спровоцировав массовый террор, Свердлов не только сделал невозможным мирное развитие в стране социалистической революции, но и содействовал разжиганию братоубийственной гражданской войны. В ходе ее народы России с ожесточением убивали друг друга, не очень понимая, за что, собственно говоря, они вообще воюют.
До сих пор существующий в центре Екатеринбурга памятник Свердлову вызывает чувства явно неоднозначные. Я помню, как в начале 1990-х его регулярно заливали красной краской и также регулярно отмывали. Сейчас страсти поутихли, но вопросы остались. А зачем он вообще нужен? Художественной ценности не представляет. Символ Свердловска советских лет? Но это ерунда. Никакого отношения к городским достижениям Свердлов не имел. Никакого позитивного идеологического смысла этот памятник не несет.
Представьте себя гуляющим по улицам Тель-Авива. Прозрачное синее небо, легкий ветерок с моря, яркое солнце, девушки… И вдруг за поворотом вы видите памятник Эйхману. Можете себе представить такое? Ну, такой «толерантности» в природе не бывает! Вот, примерно то же самое представляет собой памятник Свердлову в центре уральской столицы. И ничего больше.
Всегда есть выбор. Трижды прав был капитан Врунгель: «Как корабль назовете – так он и поплывет». Но как строить будущее области, опираясь на кровавые символы Свердлова? Прежде чем реализоваться на практике образы возникают вначале в нашем сознании. И то, что мы сперва создадим в голове, то и будет в реальности. И оставлять области имя Яшки-налетчика – это обрекать ее и дальше на идеологическую несуразицу, на жизнь в абсурдном и двойственном смысловом значении. Почему бы тогда не взять такие названия как проспект Людоедов, переулок Маньяков или улица Душегубов? Символические значения у них точно такие. И обитатели этих улиц невольно будут воспринимать маньяков и душегубов как некую норму.
Предположим, что Законодательное собрание и правительство региона решились и готовы к переименованию области. К счастью, там сейчас уже не только одни бывшие первые секретари собрались, для которых это так же немыслимо, как и вынос Ленина из Мавзолея. Как тогда ее назвать?
Существующая в России традиция почти всегда производит имя области от названия областного центра. То есть новое имя области – Екатеринбургская. Ой, как тяжело произносится, заохают наши ценительницы великого и могучего русского языка. Ничего, ничего. Оренбургская область произносится нисколько не легче. Но никто ее из-за этого в Чкаловскую переименовывать не собирается. Екатеринбургская губерния существовала несколько лет в 1920-е годы, и название ее произносилось вполне нормально. А Екатеринбургский уезд вообще имел долгую, насчитывающую более века историю и название его стало абсолютно привычным.
Название области, как синоним географического названия региона звучит тоже не плохо. Среднеуральская область с центром в Екатеринбурге. Звучит ничем не хуже, чем Южноуральская с центром в Челябинске. А что с памятником Свердлову делать? Да убрать его, и все дела. Если поклонники хотят его сохранить – пусть у себя на даче устанавливают. Это не символ для региона, и несет он в себе отрицательное, негативное значение.
А что вместо него, что может быть символом региона? Есть у Павла Бажова замечательный сказ про олененка Серебряное копытце. Высекал он ударом из-под земли камни драгоценные и где ни проскачет – там россыпь камней-самоцветов остается. Персонаж, конечно, сказочный, но очень уж красивый. И вместо Свердлова скульптура Серебряного копытца будет куда как интереснее смотреться. Знаменитая Хозяйка медной горы тоже, кстати, неплохой символ. Проходящее каждый день в университет молодое поколение будет видеть не памятник убийце и грабителю, а сказочный персонаж, который каждому знаком с детства. Нейтральный и симпатичный. С позитивным образом будущего, который может стать новым символом для развития региона.
Александр Черников, историк
В связи с этим мне сразу вспоминается прогноз нашего выдающегося русского философа Ивана Ильина, удивительно точно предсказанный им еще в конце 1940-х годов. Философ-эмигрант чувствовал пульс нашей страны, даже находясь за ее пределами, предвидел будущее своей родины так, как это не удавалось сделать многим его соотечественникам. Рано или поздно коммунизм падет, но останутся во власти люди, порожденные этим режимом. Цепляясь изо всех сил за стремительно ускользающую из их рук власть, они превратятся в тяжкую обузу для будущего развития страны, поскольку будут просто не способны его увидеть.
Иван Ильин предлагал провести то, что сегодня назвали бы «законом о люстрации» – ограничение или запрет на дальнейшую политическую деятельность для людей, ранее бывших частью политической системы коммунистического режима: всевозможных парторгов, комсоргов и прочих персонажей профессионально «Родину любящих». К сожалению, ничего подобного после 1991 года не произошло. В результате страна потеряла двадцать лет своего развития в бессмысленном пережевывании остатков советского наследия. Но, к счастью или нет, все когда-нибудь заканчивается. Так и время советской элиты объективно уходит в прошлое.
Приходит новое поколение политиков, для которых абсурдность советской плановой экономики такая же далекая и непонятная история, как и египетские пирамиды. Окажутся ли они способны к тому, чтобы переломить нынешнюю губительную для страны ситуацию и определить для России путь современной высокоразвитой федерации или нет – мы с вами скоро увидим. Но для Среднего Урала объективной необходимостью выглядит преодоление целого ряда негативных черт прошлого.
Остановимся хотя бы на имени области – Свердловская. Какие ассоциации вызывает у вас это название? Я почему-то думаю, что никаких. Просто привычное название, значению которого не придается особого значения. По сложившейся в России традиции название области происходит от названия областного города. Почти семьдесят лет Екатеринбург назывался Свердловском – это название стало привычным и употребляется в разговорной речи до сих пор. Уже два десятка лет прошло, как город вернул себе историческое имя, а название области так и осталось советским, данным в честь Якова Свердлова, известного также как «Яшка-налетчик».
Что же это был за человек, именем которого до сих пор называют себя четыре с половиной миллиона жителей Среднего Урала? Свердловчане, свердловчанин, свердловчанка – несуразица какая-то, а не самоназвание. А почему тогда не гиммлерчане, гиммлерчанин и гиммлерчанка? Особых различий между Свердловым и Гиммлером по отношению этих деятелей к нашему народу не было.
«Черный демон» русской революции Яков Свердлов с Екатеринбургом был связан постольку поскольку. В городе он бывал несколько раз и самый длительный срок своего пребывания, около двух лет, провел в местной тюрьме. В короткие промежутки пребывания на свободе Яков времени не терял и с успехом осваивал «профессию» революционера-налетчика. Последствия этой деятельности испытал на себе и Екатеринбург. Отличавшийся крайней жестокостью, Свердлов сколотил здесь «революционную» бригаду из «отморозков» и грабил зажиточных горожан. Экспроприация экспроприаторов – проще говоря, «эксы» или еще проще – грабежи были делом весьма популярным в среде «профессиональных революционеров». Отдельные ортодоксы до сих пор не устают твердить, что подобные «подвиги» были оправданы во имя великой цели – «пролетарской революции». Но никакой «великой цели» невозможно достигнуть на крови и разбое. Убийства и грабежи – плохая основа для «светлого будущего».
Бесчинствуя в Екатеринбурге, боевики Свердлова пролили здесь немало крови, проявляя подлинное зверство. Один из таких «революционеров» – Ермаков, убив полицейского, отрезал ему голову. Так дикари поступают, упиваясь чужой кровью. Будущая «кровавая заря» была очевидна уже задолго до 1917 года. Тем более поражает недальновидность и мягкотелость царского режима, который как будто специально способствовал собственной гибели. Пойманного полицией Свердлова приговорили… к повешению? К расстрелу? А вот и нет – к ссылке на поселение, откуда он был благополучно освобожден после Февральской революции.
После октября 1917 года Свердлов быстро становится одним из лидеров партии большевиков. Циничный и жестокий, он был полностью лишен каких-либо моральных ограничений. С его именем связывают не только появление приказа об убийстве царской семьи в Екатеринбурге, но и организацию покушения на Ульянова (Ленина) в 1918 году. Яшка-налетчик расчищал себе путь к безграничной власти в покоренной стране.
По мнению ряда современных психиатров, Свердлов, в отличие, допустим, от Гитлера был человеком психически нормальным. Но идеи порождал схожие. Развязывание в России «красного террора», массовое истребление целых сословий просто по принципу социальной принадлежности к казачеству или дворянству – чем это отличается от садистских идей Гитлера по поголовному уничтожению славян или евреев?
Спровоцировав массовый террор, Свердлов не только сделал невозможным мирное развитие в стране социалистической революции, но и содействовал разжиганию братоубийственной гражданской войны. В ходе ее народы России с ожесточением убивали друг друга, не очень понимая, за что, собственно говоря, они вообще воюют.
До сих пор существующий в центре Екатеринбурга памятник Свердлову вызывает чувства явно неоднозначные. Я помню, как в начале 1990-х его регулярно заливали красной краской и также регулярно отмывали. Сейчас страсти поутихли, но вопросы остались. А зачем он вообще нужен? Художественной ценности не представляет. Символ Свердловска советских лет? Но это ерунда. Никакого отношения к городским достижениям Свердлов не имел. Никакого позитивного идеологического смысла этот памятник не несет.
Представьте себя гуляющим по улицам Тель-Авива. Прозрачное синее небо, легкий ветерок с моря, яркое солнце, девушки… И вдруг за поворотом вы видите памятник Эйхману. Можете себе представить такое? Ну, такой «толерантности» в природе не бывает! Вот, примерно то же самое представляет собой памятник Свердлову в центре уральской столицы. И ничего больше.
Всегда есть выбор. Трижды прав был капитан Врунгель: «Как корабль назовете – так он и поплывет». Но как строить будущее области, опираясь на кровавые символы Свердлова? Прежде чем реализоваться на практике образы возникают вначале в нашем сознании. И то, что мы сперва создадим в голове, то и будет в реальности. И оставлять области имя Яшки-налетчика – это обрекать ее и дальше на идеологическую несуразицу, на жизнь в абсурдном и двойственном смысловом значении. Почему бы тогда не взять такие названия как проспект Людоедов, переулок Маньяков или улица Душегубов? Символические значения у них точно такие. И обитатели этих улиц невольно будут воспринимать маньяков и душегубов как некую норму.
Предположим, что Законодательное собрание и правительство региона решились и готовы к переименованию области. К счастью, там сейчас уже не только одни бывшие первые секретари собрались, для которых это так же немыслимо, как и вынос Ленина из Мавзолея. Как тогда ее назвать?
Существующая в России традиция почти всегда производит имя области от названия областного центра. То есть новое имя области – Екатеринбургская. Ой, как тяжело произносится, заохают наши ценительницы великого и могучего русского языка. Ничего, ничего. Оренбургская область произносится нисколько не легче. Но никто ее из-за этого в Чкаловскую переименовывать не собирается. Екатеринбургская губерния существовала несколько лет в 1920-е годы, и название ее произносилось вполне нормально. А Екатеринбургский уезд вообще имел долгую, насчитывающую более века историю и название его стало абсолютно привычным.
Название области, как синоним географического названия региона звучит тоже не плохо. Среднеуральская область с центром в Екатеринбурге. Звучит ничем не хуже, чем Южноуральская с центром в Челябинске. А что с памятником Свердлову делать? Да убрать его, и все дела. Если поклонники хотят его сохранить – пусть у себя на даче устанавливают. Это не символ для региона, и несет он в себе отрицательное, негативное значение.
А что вместо него, что может быть символом региона? Есть у Павла Бажова замечательный сказ про олененка Серебряное копытце. Высекал он ударом из-под земли камни драгоценные и где ни проскачет – там россыпь камней-самоцветов остается. Персонаж, конечно, сказочный, но очень уж красивый. И вместо Свердлова скульптура Серебряного копытца будет куда как интереснее смотреться. Знаменитая Хозяйка медной горы тоже, кстати, неплохой символ. Проходящее каждый день в университет молодое поколение будет видеть не памятник убийце и грабителю, а сказочный персонаж, который каждому знаком с детства. Нейтральный и симпатичный. С позитивным образом будущего, который может стать новым символом для развития региона.
Александр Черников, историк
