По разным подсчетам, на данный момент в Германии проживает от четырех до
пяти миллионов русскоговорящих людей. Большинство – это выходцы из
бывшего СССР. У первого поколения новых эмигрантов и переселенцев в
большинстве случаев еще сохраняется, по крайней мере, эмоциональная
связь с исторической родиной. Уже во втором поколении наблюдается
культурное отчуждение и забвение своих собственных корней. И если еще
относительно молодые люди второго поколения довольно прилично говорят
по-русски, то уже очень часто читать и писать на родном языке они не
умеют. А их дети — третье поколение эмигрантов, по-русски не говорят
вовсе. В чем причина? – В отсутствии структур для поддержания культурной
жизни эмигрантов, или же в отсутствии интереса самих эмигрантов
сохранить духовную связь со страной своих предков?..
После того как в 1920-е годы первая волна эмигрантов покинула родину, большинству из них на протяжении нескольких десятилетий удалось сохранить любовь к России и передать второму и третьему поколению самосознание, определяемое принадлежностью и причастностью к великой русской культуре, притом, в условиях почти полного отсутствия живой связи с родиной. В советский период существующие еще семейные связи по известным политически причинам были прекращены (до середины-конца 1980-х годов), советское телевидение по техническим соображением не было доступно для простых людей на Западе, а интернета вовсе еще не было. Но как же тогда объяснить сохранение такой самоидентификации в третьем и даже четвертом поколении первой волны эмиграции на Западе?
Для этого существуют два пути. Первый — полная самоизоляция, радикальный отказ смешаться с обществом страны пребывания. Так делали, например, старообрядцы в США и Канаде — они сохранили шаровары и косоворотки, длинные бороды и платочки на голове — и по сей день продолжают жить в своего рода музее-заповеднике, словно, в резервации для русских «индейцев». Второй путь — это желание стать частью общества страны проживания. Эмигранты первой и второй волны посылали своих детей в местные школы и делились бытовым опытом с местным населением. Таким образом, они успешно изучали местные языки и культуру, не забывая, однако, о том, что они — русские. Но как же им удалось сохранить духовное сокровище своего отечества?
Разумеется, основную и решающую роль сыграла их вера. Родители всегда старались воспитывать своих детей так, чтобы они сохраняли для себя и для своих детей православную веру, – а для этого крайне необходимо было найти православного жениха или невесту. С этой целью самосохранения организовывались лагеря, создавались молодежные организации, при храмах русского зарубежья везде открывались воскресные школы. И чем теснее была связь данной семьи с Церковью, тем лучше дети говорили по-русски, тем глубже знали историю, литературу, географию и народные обычаи. А у индифферентных к православной вере родителей дети в результате женились на американских девушках, выходили замуж за французов, и так очень быстро теряли связь с родной культурой, даже нисколько не жалея об этом.
В свете изложенного хотелось бы обратиться к опыту самых первых «эмигрантов», принесших русскую культуру на Запад — к историческому наследию русских принцесс из дома Романовых, в частности, на примере Великой княгини Марии Павловны Заксен-Веймар-Эйзенахской (1786-1859). Только их, вместе с сопровождающими их духовными лицами и прислугой, можно рассматривать как прибывших на постоянное местожительство за границу, ибо российские дипломаты отправлялись в столичные города западных держав, как бы, в длительные командировки, а представители высшего и среднего класса, проводившие свой летний отпуск на курортах Германии, Франции, Италии и Чехии, эмигрантами в прямом смысле этого слова считаться не могли.
А молоденькие царевны из дома Романовых были «обречены» на жизнь вдали от родины и наряду с отдельными выдающимися представителями культурной элиты страны составляли своего рода форпост российской культуры на Западе. Только, в отличие от Герцена или Тургенева, проживавших добровольно на Западе и более не признававших Россию своей родиной, молодые царевны в «принудительном порядке» до конца своей жизни оставались в Германии, Венгрии или Нидерландах, словно расплачиваясь своим личным счастьем за внешнеполитические интересы России. Напомню, что детей своих Мария Павловна должна была воспитывать как немецких принцев и принцесс, все они были крещены в лютеранскую веру — какие же тут еще были возможности быть проводницей русской культуры и православной веры вдали от рубежей России? – Давайте вместе рассмотрим этот аспект служения Церкви и Отечеству «первой русской эмигрантки» на тюрингской земле.
Великая княгиня Мария Павловна после бракосочетания в Санкт-Петербурге прибыла в Веймар 9 ноября 1804 года вместе с ее мужем, наследным принцом Карлом Фридрихом. За 55 лет своего пребывания вплоть до кончины, последовавшей 23 июня 1859 года, Мария Павловна усматривала свою задачу в служении своему новому народу. Когда ее супруг в 1828 году занял престол Заксен-Веймар-Эйзенаха, Мария Павловна начала использовать свое несметное богатство во благо своих подданных. За время ее деятельности Веймар из захолустья превратился в центр культуры. Мария Павловна покровительствовала композиторам и поэтам, среди которых были Ф. Лист, Й.Н. Гуммель и др. В веймарской библиотеке можно найти множество произведений, посвященных Марии Павловне. Кроме этого она создала первую сберегательную кассу для вдов и сирот и особенно заботилась о том, чтобы молодые девушки старательно изучали профессии с тем, чтобы в перспективе самостоятельно зарабатывать деньги и содержать свою семью вне зависимости от мужа. Но было бы слишком просто объяснить популярность Великой княгини среди тюрингских граждан одной щедростью и прогрессивностью. Мария Павловна, от природы очень добрая, мягкая в обращении и необычайно умная, для того времени блестяще эрудированная, обладала еще одним, на мой взгляд, чрезвычайно изумительным и выдающимся свойством, а именно — тактичностью, расположившей к ней сердца мужа и его семьи, правительственного аппарата, придворных людей, простого населения и даже великого Гёте.
Приведу один пример, на первый взгляд могущий вызвать немалое недоумение среди наших современных соотечественников, а тем более — тогдашних русских людей. Великая княгиня Мария Павловна требовала от своих духовников, протоиерея Никиты Ясновского и протоиерея Стефана Сабинина, чтобы они брили свое лицо и на улицу выходили только в гражданской одежде. Признаюсь, по меркам того времени это могло шокировать ревнителей обрядового благочестия среди православного духовенства и мирян. Однако какую цель преследовала Мария Павловна столь необычным и даже радикальным распоряжением? – Разве она стыдилась своего происхождения, гнушалась своей «экзотической» верой пред лицом просвещенного западного общества? Конечно же, нет!
Она таким чутким отношением засвидетельствовала свое глубочайшее почтение и уважение к чувствам того народа, которому она промыслом Божиим призвана была служить. Представьте себе, что произошло бы, если приехавшая из столицы мировой державы в дремучую тюрингскую провинцию царская дочь при каждой представляющейся ей возможности подчеркивала свое отличие и культурное превосходство перед жителями этого микроскопического государства!.. Она бы только способствовала возникновению комплекса неполноценности и вызвала бы чувства неприязни среди широких слоев общества.
«Unsere Landesmutter» – так называли Марию Павловну жители Тюрингии, выражая свое признание и искреннюю любовь к их Великой герцогине. С глубоким уважением она относилась к господствующей на ее второй родине конфессии, сохраняя при этом верность Православной Церкви и России до конца своей жизни. Этим самым Мария Павловна выполнила свою историческую миссию, заключавшуюся в примирении и соединении двух культур, двух совершенно разных менталитетов и темпераментов. Исходя из ее опыта, мы сегодня видим, что и нам открыт путь к интеграции в Германии при сохранении наших национальных особенностей. Никто из нас не станет оспаривать тот факт, что великие ценности западного гуманизма могут пойти на пользу нашему народу, но вместе с тем и мы даже на секунду не должны сомневаться в том, что и мы с нашим культурным наследием можем духовно обогатить все страны русского рассеяния.
Известный в России и в Германии политический обозреватель и аналитик А.Г. Рар, объясняя этот феномен, однажды привел следующее сравнение: как дитя любит обоих родителей, так и русский человек, вырастающий в ФРГ, способен любить и Россию, и Германию.
Итак, ключ к успешной интеграции выходцев из одной страны в общество другой страны я усматриваю во взаимном уважении. Эмигранты даже имеют возможность, при условии сохранения их собственной культуры — языка, вероисповедания, народных обычаев и особенностей национального характера, быть причастным к двум культурам, языкам, менталитетам. И что — они сами от этого становятся беднее?..
При этом никто не должен превозносить свою культуру или гнушаться чужой. Конфликты между этническими группами бывают прежде всего в результате неуважения одной из групп к другой или обеих групп друг к другу: в Бельгии валонцы наотрез отказываются изучать фламанский, в Прибалтике русскоязычное население ленится говорить на местных языках, в итоге — этническая неприязнь и конфликты на государственном уровне. А в Эльзасе и Лотарингии немецкоязычное население вполне удовлетворено культурной автономией, предоставленной ему французским правительством в результате конструктивной политики сближения двух «наследных врагов» – Германии и Франции. В итоге эльзасцы и лотарингцы, признающие себя гражданами Франции, все теперь говорят на двух языках, у них не найти даже следа сепаратизма или национализма, ибо они себя самих рассматривают как связующее звено между двумя великими нациями. Эти страны, за минувшие полтора столетия трижды воевавшие друг против друга, теперь мирно живут бок о бок и в атмосфере взаимного доверия и уважения единодушно решают проблемы мирового масштаба. Есть с кого брать нам пример!
Нам всем необходимо помнить, что в целях межнационального примирения и взаимопонимания крайне необходимо избегать разновидных проявлений национализма, провоцирующих другую сторону, как, например, ежегодный «парад победы» представителей британского (протестантского) большинства через кварталы ирландского (католического) меньшинства в Северной Ирландии. Поэтому нам, россиянам, окруженным странами, также пострадавшими в годину лихолетья от коммунистической диктатуры, следует опомниться ввиду вновь всхлынувшей волны национал-большевизма среди этнически русских людей, восхваляющей отнюдь не русский, а анти-русский период нашей совместной истории. Или вы спокойно можете смотреть на явно превалирующую большевистскую символику при т.н. пророссийских демонстрациях и публичных акциях на востоке Украины?..
В своем семейном и придворном микрокосмосе Мария Павловна и Карл Фридрих продемонстрировали возможность мирного и дружного сожительства при сохранении двух культур и конфессий. Кто ценит свое, тот всегда будет уважать и чужое! Было бы непростительным для нас, русских людей, проживающих в Германии полтора столетия после кончины Великой княгини Марии Павловны, отказаться от столь богатого и значимого исторического и культурного наследия, могущего обеспечить конструктивное и взаимовыгодное сосуществование двух культур и наций. А что возможно в небольшой Тюрингии, возможно будет осуществить и в более широких масштабах на более высоком политическом уровне.
Протоиерей Михаил Рар (Веймар)
После того как в 1920-е годы первая волна эмигрантов покинула родину, большинству из них на протяжении нескольких десятилетий удалось сохранить любовь к России и передать второму и третьему поколению самосознание, определяемое принадлежностью и причастностью к великой русской культуре, притом, в условиях почти полного отсутствия живой связи с родиной. В советский период существующие еще семейные связи по известным политически причинам были прекращены (до середины-конца 1980-х годов), советское телевидение по техническим соображением не было доступно для простых людей на Западе, а интернета вовсе еще не было. Но как же тогда объяснить сохранение такой самоидентификации в третьем и даже четвертом поколении первой волны эмиграции на Западе?
Для этого существуют два пути. Первый — полная самоизоляция, радикальный отказ смешаться с обществом страны пребывания. Так делали, например, старообрядцы в США и Канаде — они сохранили шаровары и косоворотки, длинные бороды и платочки на голове — и по сей день продолжают жить в своего рода музее-заповеднике, словно, в резервации для русских «индейцев». Второй путь — это желание стать частью общества страны проживания. Эмигранты первой и второй волны посылали своих детей в местные школы и делились бытовым опытом с местным населением. Таким образом, они успешно изучали местные языки и культуру, не забывая, однако, о том, что они — русские. Но как же им удалось сохранить духовное сокровище своего отечества?
Разумеется, основную и решающую роль сыграла их вера. Родители всегда старались воспитывать своих детей так, чтобы они сохраняли для себя и для своих детей православную веру, – а для этого крайне необходимо было найти православного жениха или невесту. С этой целью самосохранения организовывались лагеря, создавались молодежные организации, при храмах русского зарубежья везде открывались воскресные школы. И чем теснее была связь данной семьи с Церковью, тем лучше дети говорили по-русски, тем глубже знали историю, литературу, географию и народные обычаи. А у индифферентных к православной вере родителей дети в результате женились на американских девушках, выходили замуж за французов, и так очень быстро теряли связь с родной культурой, даже нисколько не жалея об этом.
В свете изложенного хотелось бы обратиться к опыту самых первых «эмигрантов», принесших русскую культуру на Запад — к историческому наследию русских принцесс из дома Романовых, в частности, на примере Великой княгини Марии Павловны Заксен-Веймар-Эйзенахской (1786-1859). Только их, вместе с сопровождающими их духовными лицами и прислугой, можно рассматривать как прибывших на постоянное местожительство за границу, ибо российские дипломаты отправлялись в столичные города западных держав, как бы, в длительные командировки, а представители высшего и среднего класса, проводившие свой летний отпуск на курортах Германии, Франции, Италии и Чехии, эмигрантами в прямом смысле этого слова считаться не могли.
А молоденькие царевны из дома Романовых были «обречены» на жизнь вдали от родины и наряду с отдельными выдающимися представителями культурной элиты страны составляли своего рода форпост российской культуры на Западе. Только, в отличие от Герцена или Тургенева, проживавших добровольно на Западе и более не признававших Россию своей родиной, молодые царевны в «принудительном порядке» до конца своей жизни оставались в Германии, Венгрии или Нидерландах, словно расплачиваясь своим личным счастьем за внешнеполитические интересы России. Напомню, что детей своих Мария Павловна должна была воспитывать как немецких принцев и принцесс, все они были крещены в лютеранскую веру — какие же тут еще были возможности быть проводницей русской культуры и православной веры вдали от рубежей России? – Давайте вместе рассмотрим этот аспект служения Церкви и Отечеству «первой русской эмигрантки» на тюрингской земле.
Великая княгиня Мария Павловна после бракосочетания в Санкт-Петербурге прибыла в Веймар 9 ноября 1804 года вместе с ее мужем, наследным принцом Карлом Фридрихом. За 55 лет своего пребывания вплоть до кончины, последовавшей 23 июня 1859 года, Мария Павловна усматривала свою задачу в служении своему новому народу. Когда ее супруг в 1828 году занял престол Заксен-Веймар-Эйзенаха, Мария Павловна начала использовать свое несметное богатство во благо своих подданных. За время ее деятельности Веймар из захолустья превратился в центр культуры. Мария Павловна покровительствовала композиторам и поэтам, среди которых были Ф. Лист, Й.Н. Гуммель и др. В веймарской библиотеке можно найти множество произведений, посвященных Марии Павловне. Кроме этого она создала первую сберегательную кассу для вдов и сирот и особенно заботилась о том, чтобы молодые девушки старательно изучали профессии с тем, чтобы в перспективе самостоятельно зарабатывать деньги и содержать свою семью вне зависимости от мужа. Но было бы слишком просто объяснить популярность Великой княгини среди тюрингских граждан одной щедростью и прогрессивностью. Мария Павловна, от природы очень добрая, мягкая в обращении и необычайно умная, для того времени блестяще эрудированная, обладала еще одним, на мой взгляд, чрезвычайно изумительным и выдающимся свойством, а именно — тактичностью, расположившей к ней сердца мужа и его семьи, правительственного аппарата, придворных людей, простого населения и даже великого Гёте.
Приведу один пример, на первый взгляд могущий вызвать немалое недоумение среди наших современных соотечественников, а тем более — тогдашних русских людей. Великая княгиня Мария Павловна требовала от своих духовников, протоиерея Никиты Ясновского и протоиерея Стефана Сабинина, чтобы они брили свое лицо и на улицу выходили только в гражданской одежде. Признаюсь, по меркам того времени это могло шокировать ревнителей обрядового благочестия среди православного духовенства и мирян. Однако какую цель преследовала Мария Павловна столь необычным и даже радикальным распоряжением? – Разве она стыдилась своего происхождения, гнушалась своей «экзотической» верой пред лицом просвещенного западного общества? Конечно же, нет!
Она таким чутким отношением засвидетельствовала свое глубочайшее почтение и уважение к чувствам того народа, которому она промыслом Божиим призвана была служить. Представьте себе, что произошло бы, если приехавшая из столицы мировой державы в дремучую тюрингскую провинцию царская дочь при каждой представляющейся ей возможности подчеркивала свое отличие и культурное превосходство перед жителями этого микроскопического государства!.. Она бы только способствовала возникновению комплекса неполноценности и вызвала бы чувства неприязни среди широких слоев общества.
«Unsere Landesmutter» – так называли Марию Павловну жители Тюрингии, выражая свое признание и искреннюю любовь к их Великой герцогине. С глубоким уважением она относилась к господствующей на ее второй родине конфессии, сохраняя при этом верность Православной Церкви и России до конца своей жизни. Этим самым Мария Павловна выполнила свою историческую миссию, заключавшуюся в примирении и соединении двух культур, двух совершенно разных менталитетов и темпераментов. Исходя из ее опыта, мы сегодня видим, что и нам открыт путь к интеграции в Германии при сохранении наших национальных особенностей. Никто из нас не станет оспаривать тот факт, что великие ценности западного гуманизма могут пойти на пользу нашему народу, но вместе с тем и мы даже на секунду не должны сомневаться в том, что и мы с нашим культурным наследием можем духовно обогатить все страны русского рассеяния.
Известный в России и в Германии политический обозреватель и аналитик А.Г. Рар, объясняя этот феномен, однажды привел следующее сравнение: как дитя любит обоих родителей, так и русский человек, вырастающий в ФРГ, способен любить и Россию, и Германию.
Итак, ключ к успешной интеграции выходцев из одной страны в общество другой страны я усматриваю во взаимном уважении. Эмигранты даже имеют возможность, при условии сохранения их собственной культуры — языка, вероисповедания, народных обычаев и особенностей национального характера, быть причастным к двум культурам, языкам, менталитетам. И что — они сами от этого становятся беднее?..
При этом никто не должен превозносить свою культуру или гнушаться чужой. Конфликты между этническими группами бывают прежде всего в результате неуважения одной из групп к другой или обеих групп друг к другу: в Бельгии валонцы наотрез отказываются изучать фламанский, в Прибалтике русскоязычное население ленится говорить на местных языках, в итоге — этническая неприязнь и конфликты на государственном уровне. А в Эльзасе и Лотарингии немецкоязычное население вполне удовлетворено культурной автономией, предоставленной ему французским правительством в результате конструктивной политики сближения двух «наследных врагов» – Германии и Франции. В итоге эльзасцы и лотарингцы, признающие себя гражданами Франции, все теперь говорят на двух языках, у них не найти даже следа сепаратизма или национализма, ибо они себя самих рассматривают как связующее звено между двумя великими нациями. Эти страны, за минувшие полтора столетия трижды воевавшие друг против друга, теперь мирно живут бок о бок и в атмосфере взаимного доверия и уважения единодушно решают проблемы мирового масштаба. Есть с кого брать нам пример!
Нам всем необходимо помнить, что в целях межнационального примирения и взаимопонимания крайне необходимо избегать разновидных проявлений национализма, провоцирующих другую сторону, как, например, ежегодный «парад победы» представителей британского (протестантского) большинства через кварталы ирландского (католического) меньшинства в Северной Ирландии. Поэтому нам, россиянам, окруженным странами, также пострадавшими в годину лихолетья от коммунистической диктатуры, следует опомниться ввиду вновь всхлынувшей волны национал-большевизма среди этнически русских людей, восхваляющей отнюдь не русский, а анти-русский период нашей совместной истории. Или вы спокойно можете смотреть на явно превалирующую большевистскую символику при т.н. пророссийских демонстрациях и публичных акциях на востоке Украины?..
В своем семейном и придворном микрокосмосе Мария Павловна и Карл Фридрих продемонстрировали возможность мирного и дружного сожительства при сохранении двух культур и конфессий. Кто ценит свое, тот всегда будет уважать и чужое! Было бы непростительным для нас, русских людей, проживающих в Германии полтора столетия после кончины Великой княгини Марии Павловны, отказаться от столь богатого и значимого исторического и культурного наследия, могущего обеспечить конструктивное и взаимовыгодное сосуществование двух культур и наций. А что возможно в небольшой Тюрингии, возможно будет осуществить и в более широких масштабах на более высоком политическом уровне.
Протоиерей Михаил Рар (Веймар)
