похоже что какел и красножопый это одно и тоже в принципе, изначально....

Originally posted by georgij_art at похоже что какел и красножопый это одно и тоже в принципе, изначально....

Оригинал взят у russkoeleto в Иуды укровые.

Рассказывает о достижениях укров : Ярослав Тынченко.

"Формирование куреня имени Шевченко протекало в весьма благоприятных условиях. По крайней мере, судя по мемуарам, курень был хорошо обмундирован и экипирован. По воспоминаниям современников, бойцы куреня одели в добротные бурые медвежьи папахи, шинели и сапоги. Украинскими отличиями куреня были желтые погоны с синими кантами, на которых нашивались белые лычки – знаки различия. Офицеры носили серые смушковые папахи со шлыком (вероятно – синим) и золотыми кисточками на нем. Кокарда на папахах была общерусского образца. Как был обмундирован Курень имени Сагайдачного – к сожалению, неизвестно.

На протяжении 1918-1919 годов Курень имени Шевченко воевал в составе 11-й, а затем 12-й Уральских стрелковых дивизий. Почти год бойцы куреня сражались весьма неплохо, однако осенью 1919 года, когда на фронте наметился окончательный перелом в пользу красных, среди шевченковцев начался разброд и шатание. Закончилось это тем, что великолепно дравшийся, хорошо обмундированный и обученный Курень имени Шевченко численностью в 1100 человек перешел около станции Сарай-Гир на речке Дема на сторону красных. Эта измена, вошедшая в книги под названием "Украинской истории", причинила серьезный вред белым частям, поскольку в образовавшуюся после ухода куреня брешь ринулись красные и разгромили оставшиеся на позиции части 12-й Уральской стрелковой дивизии.

Украинский стрелковый имени гетмана Сагайдачного полк, судя по всему, оставался в белых армиях до конца. По крайней мере, чем он закончил – неизвестно. Первое время (с июня 1918 по март 1919) полк дрался в составе 2-го Степного Сибирского корпуса, затем был переброшен на самый крайний фланг армий Колчака – в Южную группу Западной белогвардейской армии, наконец, в мае 1919 был зачислен в состав 1-го Волжского армейского корпуса. Что с полком случилось дальше – пока неизвестно".

Хохлы героически делятся воспоминаниями как они убивали русских, стреляя в спину:

" Орловский уже ожидает нас у винтовок. Затем он отправляется созывать ревком, чтобы принять план действий. Скоро он возвращается и объявляет: «Другого удобного момента у нас не будет. Решено поднять восстание минут через двадцать! Сигнал восстания— три одиночных выстрела из расположения сотни Пацека. Быстро всех осведомить. Всем держаться вблизи винтовок. После сигнала — расхватать винтовки и дружным залпом вверх подать знак поддержки восстания. Затем, с криками: «Ура! Бей золотопогонников!» истреблять всех офицеров и юнкеров! В первую очередь убрать сотника и жандарма. Погон пока не срывать. Местных солдат призывать поддержать нас. Наш район— восточная сторона площади у дороги в Сарай-Гир. Восстанием руководит т. Пацек».

Быстро знакомим с планом восстания остальных товарищей нашей подпольной организации и других надежных ребят.

Стоим около винтовок. Нервы натянуты до предела. Сердце учащенно бьется. Сейчас наступит решительный момент. Борьба будет беспощадная. Или мы — их! Или они — нас!

Томительно долго тянутся последние минуты... Наконец три условных выстрела из сотни Пацека разорвали тишину. Расхватываем винтовки. Несколькими дружными залпами вверх наши сотни подают знак поддержки восстания. Подбежавший откуда-то жандарм кричит: «Стройтесь! Стройтесь!» Его тут же «убирают». Группа Леошко покончила с сотником Лушней и двумя взводными офицерами [3].

Неожиданно к нам подбежали вооруженные винтовками три офицера другого полка, растерянные и ничего не понимающие. Наши хлопцы не дали им опамятоваться.

Все дальнейшее — как во хмелю! Сотня Пацека первая покончила со своим сотником, куренным атаманом и его свитой. Рассказывали позднее, что куренной атаман уже выхватил револьвер, чтобы стрелять в Пацека. Выстрелить атаману не дали...

Неожиданно по площади завизжали пули — по нас застрочил пулемет с колокольни, расположенной в южной части села. Тут же нас обстреляли из штаба местного полка, помещавшегося в доме на южной стороне площади, у моста. Этого мы не ожидали. На один момент возникло замешательство. К счастью, вдоль северной стороны площади была каменная ограда, а возможно, остатки стен разрушенного здания. Мы залегли за этим укрытием и открыли огонь по штабу и колокольне. Другие наши сотни тоже стали обстреливать колокольню и штаб, и он скоро замолчал. Сняли и пулемет с колокольни. Дальнейшее припоминаю смутно: солдаты местного полка срывают с себя погоны (мы уже без погон), расправляются со своими попрятавшимися офицерами...

Первая сотня во главе с Пацеком (Пацек и многие из товарищей уже верхом на лошадях) бросается в расположение другого полка, занимавшего оборону с юго-западной стороны села. По всему фронту этого полка — паника. Считают, что красные зашли с тыла и захватили село. Никто и не подумал о сопротивлении. Часть солдат остается на месте и сдается предполагаемым красным. Другая часть солдат с офицерами побежала по направлению к ст. Сарай-Гир. Так мне рассказывали позднее бывшие солдаты этого полка.

Вблизи села была также обнаружена батарея из трех орудий, установленная на боевой позиции. Солдаты-артиллеристы примкнули к нам.

Постепенно все затихает. В село возвращается Пацек со своей сотней и примкнувшими к нам пехотинцами и артиллеристами. Подвозят три орудия и снаряды на подводах.

План дальнейших действий принимается быстро. Ревком решил:

1) немедленно оповестить о случившемся ближайшую красноармейскую часть и сейчас же послать верхом на лошадях делегатов в ближайшее село к югу от Кузьминовского;

2) всем нам немедленно идти по маршруту делегации на соединение с красноармейской частью, захватив с собой военное имущество.

В числе делегатов, помню, был послан товарищ из нашей сотни — Назарук.

Мы торопились как можно скорее связаться с красноармейскими частями, так как не исключена была возможность скорого прибытия в село резервной части белых для подавления нашего восстания.

Вечером наши части с батареей и обозом пошли на соединение с Красной Армией, оставив в селе около двух десятков убитых офицеров.

Идем с красными знаменами по отвоеванной нами родной советской земле. Расторопные ребята уже успели сделать импровизированные знамена, прикрепив к древкам красные скатерти.

Это было 1 мая 1919 года, в день великого праздника трудящихся всего мира!"

http://libbabr.com/?book=5167