В 1940—1946 гг. близ г. Абакана на с. Ташебе раскапывался дворцовый
комплекс начала I в. до н.э. В исследованиях уникального памятника,
вероятно, являвшегося резиденцией гуннского наместника, сотрудничали
Академия наук СССР, Государственный Исторический, Минусинский и
Красноярский краеведческие музеи. Результаты этих работ широко известны.
Планомерные исследования, древних и средневековых городских центров
Южной Сибири, проблем их становления и развисая, проводившиеся
экспедицией Московского университета (проф. Л.Р.Кызласов), привели к
необходимости (122/123) новых раскопок археологического комплекса в 1987
г.
Предварительное изучение данных аэросъемки установило наличие примыкавшего ко дворцу значительного по площади поселения.
Раскопками и разведками значительно уточнены размеры поселка гуннского времени: 175 х 150-200 м. Дворцовый комплекс, по-видимому, располагался на восточной окраине поселка. Около 3 га занимало примыкающее с юго-востока раннеташтыкское поселение (I в. до н.э. — I в. н.э.), сменившее здесь населенный пункт гуннской администрации. Дворец подвергся разрушению, а образовавшийся на его месте бугор в то время использовался под кладбище. Пределы таштыкской застройки с юго-востока определялись линией прямой стены, сохранившаяся основа которой сооружена заливкой в опалубку раствора тонкоотмученной глины. Ширина стены, вдоль которой, судя по прослеженным ямам, шло деревянное столбовое укрепление, составляла от 1,8 до 2,5 м, а длина значительно превосходила протяженность поселения и сохранилась на участке в 585 м. Примыкающая к валу площадь вскрыта на 224 кв. м., сплошной раскоп в центральной части поселения составил 648 кв.м. Толщина культурного слоя достигала 40 см, но основной его массив нарушен поздней распашкой.
Выявленные в материке ямы имели хозяйственное назначение и располагались явными группами. Часть ям имела правильную форму. Одни из них, вероятно, были остатками углубленных сооружений типа погребов (квадратная яма правильной ориентации стенок по странам света), другие - явно продуктовыми хранилищами (круглая яма колоколовидной формы, на стенках и дне следы прутьевой оплетки). Эти факты в совокупности с находками костей домашней свиньи и заполненностью ряда ям бытовыми отбросами свидетельствуют о стационарности таштыкского поселения и оседлом быте его обитателей. Об этом же говорит и явная группировка ям по две-четыре, образующая на раскопанной площади четыре обособленных скопления, подтвержденных и неравномерной густотой размещения массового археологического материала. Выявленные жилые участки не имеют иных следов построек, что, при уничтоженном распашкой культурном слое, несомненно указывает на существование наземных сооружений. Вероятно, это были не столбовые, а срубные жилища. (123/124)
Отсутствие явных следов перекрывания раннеташтыкским слоем площади поселения минского времени позволяет полагать, что хронологический разрыв между двумя этими поселками был очень невелик и планировка более молодого памятника создавалась с учетом былого размещения дворцового комплекса. Его территория, вероятно, сознательно не занималась новостройкой, что, впрочем, не помешало использовать бугор развалин для устройства погребений. Среди таштыкских поделок на поселении найдены и переиспользованные обломки гуннской черепицы и обожженного фигурного кирпича. Все эти наблюдения подтверждают правильность датирования гуннского дворцового комплекса на Ташебе началом I в. до н.э.
Для постановки историко-культурных вопросов особое значение имеет факт создания таштыкским населением монументальных архитектурных сооружений типа стен с использованием техники заливки в опалубку глиняного раствора. Этот прием, впервые зафиксированный в Южной Сибири при исследовании гуннского дворцового комплекса на Ташебе, роднит местное строительство с традициями срединноазиатской архитектуры. Так начинают выявляться глубинные основы средневекового монументального зодчества Саяно-Алтайского нагорья.
Предварительное изучение данных аэросъемки установило наличие примыкавшего ко дворцу значительного по площади поселения.
Раскопками и разведками значительно уточнены размеры поселка гуннского времени: 175 х 150-200 м. Дворцовый комплекс, по-видимому, располагался на восточной окраине поселка. Около 3 га занимало примыкающее с юго-востока раннеташтыкское поселение (I в. до н.э. — I в. н.э.), сменившее здесь населенный пункт гуннской администрации. Дворец подвергся разрушению, а образовавшийся на его месте бугор в то время использовался под кладбище. Пределы таштыкской застройки с юго-востока определялись линией прямой стены, сохранившаяся основа которой сооружена заливкой в опалубку раствора тонкоотмученной глины. Ширина стены, вдоль которой, судя по прослеженным ямам, шло деревянное столбовое укрепление, составляла от 1,8 до 2,5 м, а длина значительно превосходила протяженность поселения и сохранилась на участке в 585 м. Примыкающая к валу площадь вскрыта на 224 кв. м., сплошной раскоп в центральной части поселения составил 648 кв.м. Толщина культурного слоя достигала 40 см, но основной его массив нарушен поздней распашкой.
Выявленные в материке ямы имели хозяйственное назначение и располагались явными группами. Часть ям имела правильную форму. Одни из них, вероятно, были остатками углубленных сооружений типа погребов (квадратная яма правильной ориентации стенок по странам света), другие - явно продуктовыми хранилищами (круглая яма колоколовидной формы, на стенках и дне следы прутьевой оплетки). Эти факты в совокупности с находками костей домашней свиньи и заполненностью ряда ям бытовыми отбросами свидетельствуют о стационарности таштыкского поселения и оседлом быте его обитателей. Об этом же говорит и явная группировка ям по две-четыре, образующая на раскопанной площади четыре обособленных скопления, подтвержденных и неравномерной густотой размещения массового археологического материала. Выявленные жилые участки не имеют иных следов построек, что, при уничтоженном распашкой культурном слое, несомненно указывает на существование наземных сооружений. Вероятно, это были не столбовые, а срубные жилища. (123/124)
Отсутствие явных следов перекрывания раннеташтыкским слоем площади поселения минского времени позволяет полагать, что хронологический разрыв между двумя этими поселками был очень невелик и планировка более молодого памятника создавалась с учетом былого размещения дворцового комплекса. Его территория, вероятно, сознательно не занималась новостройкой, что, впрочем, не помешало использовать бугор развалин для устройства погребений. Среди таштыкских поделок на поселении найдены и переиспользованные обломки гуннской черепицы и обожженного фигурного кирпича. Все эти наблюдения подтверждают правильность датирования гуннского дворцового комплекса на Ташебе началом I в. до н.э.
Для постановки историко-культурных вопросов особое значение имеет факт создания таштыкским населением монументальных архитектурных сооружений типа стен с использованием техники заливки в опалубку глиняного раствора. Этот прием, впервые зафиксированный в Южной Сибири при исследовании гуннского дворцового комплекса на Ташебе, роднит местное строительство с традициями срединноазиатской архитектуры. Так начинают выявляться глубинные основы средневекового монументального зодчества Саяно-Алтайского нагорья.
