Гиппиус. Синяя книга.

Оригинал взят у russkoeleto в Гиппиус. Синяя книга.

6 (новый стиль: 19) марта 1917 года. Понедельник

"Рядом еще чепуха какая-то с Горьким. Окруженный своими, заевшими его, большевиками Гиммерами и Тихоновым, он принялся почему-то за «эстетство»: выбрали они «комитет эстетов» для укрощения революции; заседают, привлекли Алекс<андра> Бенуа (который никогда не знает, что он, где он и почему он). Был на эстетном заседании и Макаров, и Батюшков. Но эти — чужаки, а горьковский кружок очень сплочен. Что-то противное, некместное, неквременное. Батюшков говорит, что от противности даже не досидел. Беседовал там с большевиками. Они страстно ждут Ленина — недели через две. «Вот бы дотянуть до его приезда, а тогда мы свергаем нынешнее правительство».
Это по словам Батюшкова. Д. В. резюмирует: «Итак, нашу судьбу станет решать Ленин»."

"7 (новый стиль: 20) марта 1917 года. Вторник

Мороз 11° сегодня. Исключительная зима. Ни одной оттепели не было.

Положение то же. Или, разве, подчеркнуто то же. Сов. Раб. и С. издают приказы, их только и слушаются.

В Кронштадте и Гельсингфорсе убито до 200 офицеров. Гучков прямо приписывает это Приказу № 1. Адм<ирал> Непенин телеграфировал: «Балтийский флот, как боевая единица, не существует. Пришлите комиссаров».

Поехали депутаты. Когда они выходили с вокзала, а Непенин шел к ним навстречу, — ему всадили в спину нож."

"В pendant (дополнение)14 к уродливому копанью могил в центре города, на Дворцовой площади, для «гражданского» там хороненья сборных трупов, держащихся в ожидании, — под видом «жертв революции». Там немало и городовых. Офицеров и вообще настоящих «жертв» (отсюда и оттуда) родственники давно схоронили.

Дворцовую же площадь поковыряли, но, кажется, бросят: трудно ковырять мерзлую, замощенную землю; да еще под ней, естественно, всякие трубы... остроумно!"

" Бранясь «налево», Керенский о группе Горького сказал (чуть-чуть «свысока»), что очень рад, если будет «грамотная» большевистская газета, она будет полемизировать с «Правдой», бороться с ней в известном смысле. А Горький с Сухановым будто бы теперь эту борьбу и ставят себе задачей. «Вообще, ведут себя теперь хорошо».

Мы не возражали, спросили о «дозорщиках». Керенский резко сказал:

— Им предлагали войти в кабинет, они отказались. А теперь не терпится. Постепенно они перейдут к работе и просто станут правительственными комиссарами.

Относительно смен старого персонала уверяет, что у синодального Львова есть «пафос шуганья» (не похоже), наиболее трусливые Милюков и Шульгин (похоже).

Бранил Соколова.

Дима спросил: «А вы знаете, что Приказ № 1 даже его рукой и написан?»

Керенский закипел.

— Это уже не большевизм, а глупизм. Я бы на месте Соколова молчал. Если об этом узнают, ему не поздоровится.

Бегал по комнате, вдруг заторопился:

— Ну, мне пора... Ведь я у вас «инкогнито»..."

5 апреля (новый стиль: 18 апреля) . Среда

"Вот Ленин... Да, приехал-таки этот «Тришка» наконец! Встреча была помпезная, с прожекторами. Но... он приехал через Германию. Немцы набрали целую кучу таких «вредных» тришек, дали целый поезд, запломбировали его (чтоб дух на немецкую землю не прошел) и отправили нам: получайте.

Ленин немедленно, в тот же вечер, задействовал: объявил, что отрекается от социал-демократии (даже большевизма), а называет себя отныне «социал-коммунистом»."

И далее, цитаты:

"Главные вожаки большевизма — к России никакого отношения не имеют и о ней меньше всего заботятся. Они ее не знают — откуда? В громадном большинстве не русские, а русские — давние эмигранты. Но они нащупывают инстинкты, чтобы их использовать в интересах... право, не знаю точно, своих или германских, только не в интересах русского народа. Это — наверно."

"А дальше: дни ужаса 3, 4 и 5-го июля, дни петербургского мятежа. Около тысячи жертв. Кронштадтцы-анархисты, воры, грабители, темный гарнизон явились вооруженными на улицы. Было открыто, что это связано с немецкой организацией (?). (По безотчетности, по бессмыслию и ничегонепониманию делающих бунт это очень напоминало уличные беспорядки в июле 14 года, перед войной, когда немецкая рука вполне доказана.)

Ленин, Зиновьев, Ганецкий, Троцкий, Стеклов, Каменев — вот псевдонимы вожаков, скрывающие их неблагозвучные фамилии. Против них выдвигается формальное обвинение в связях с германским правительством.

Для усмирения бунта была приведена в действие артиллерия. Вызваны войска с фронта.

(Я много знаю подробностей из частных писем, но не хочу их приводить здесь, отсюда пишу лишь «отчетно».)

До 11-го бунт еще не был вполне ликвидирован. Кадеты все ушли из пр-ва. (Уйти легко.) Ушел и Львов.

Вот последнее: наши войска с фронта самовольно бегут, открывая дорогу немцам. Верные части гибнут, массами гибнут офицеры, а солдаты уходят. И немцы вливаются в ворота, вослед убегающего стада."

31 октября. Вторник

"О Москве: там 2000 убитых? Большевики стреляли из тяжелых орудий прямо по улицам. Объявлено было «перемирие», превратившееся в будущее черни, пьяной, ибо она тут же громила винные погреба."

1 ноября. Среда

"Сегодня большевики, разведя все мосты, просунули на буксире (!) свои броненосцы по Неве к Смольному. Совершенно еще не встречавшееся безумие.

По городу открыто ходят всем известные германские шпионы. В Смольном они называются: «представители германской и австрийской демократии». Избиение офицеров и юнкеров тоже входило в задачу Бронштейна? Кажется, с моста Мойки сброшено пока только 11, трупы вылавливаются. Убит и князь Туманов — нашли под мостом.

Самое последнее известие: Керенский и не в Гатчине, а совершенно неизвестно где. Слух, что к нему собрался было ехать Луначарский (это еще что?), но Керенского нет."

2 ноября. Четверг

"в Москве, вопреки вчерашним успокоительным известиям, полнейшая и самая страшная бойня: расстреливают Кремль, разрушают Национальную и Лоскутную гостиницу. Штаб на Пречистенке. Много убитых в частных квартирах — их выносят на лестницу (из дома нельзя выйти). Много женщин и детей. Винные склады разбиты и разграблены. Большевистские комитеты уже не справляются с толпой и солдатами, взывают о помощи к здешним."

1 декабря, пятница

"Игра ведется до такой степени в руку Германии, и так стройно и совершенно, что, по логике, приходится признавать и агентуру Ленина. О Троцком — ни у кого нет сомнений, тут и логика, и психология. Но Ленин, психологически, мог бы и не быть. А вот логика... Интересы Германии нельзя защищать ярче и последовательнее, чем это делают большевицкие правители."

2 декабря, суббота

"Продолжается громленье винных лавок и стрельба. Ни малейшего, конечно, Учредительного Собрания. Зато слухи о «мирном» занятии немцами Петербурга — все осязательнее. Говорят, будто город уже разделен на участки (слухи, даже вздорные, часто показательны).

Глубокая тайна покрывает большевицкие и германские переговоры."

5 декабря, понедельник

"Ничего особенного. Погромы и стрельба во всех частях города (сегодня 8-ой день). Пулеметы так и трещат. К ним, к оргиям погромным, уже перекидывающимся на дома и лавки, — привыкли. Раненых и убитых в день не так много: человек по 10 убитых и 50 раненых.

Забастовали дворники и швейцары, требуя каких-то тысяч у домовладельцев, хотя большевики объявили дома в своем владении. Парадный ход везде наглухо закрыт, а ворота — настежь всю ночь. Так требуют дворники.

Офицеры уже без погон. С погонами только немцы, медленно и верно прибывающие."

8 декабря, пятница

"Занималась «Вечерним Звоном» (такую газетку выпускали в типографии «Речи») и сюда не заглядывала. Да и все то же. Погромы и стрельба перманентны (вчера ночью под окнами так загрохотало, что я вздрогнула, а Дима пошел в караулку). Но уже все разгромлено и выпито, значит, скоро утихнет. Остатки.

На Юге война, кажется, не только с казаками, но и с Радой. Большевики успели даже с Викжелем поссориться. В Москве ввели цензуру. Они зарываются... или нет? Немецкие войска все прибывают, кишат не стесняясь. Германское посольство ремонтируется."

   Для понимания, что тогда произошло, нужно прочитать дневники и мемуары именно либерастов тех лет.  Тех самых либерастов, что прожидовленые, слепые, уверенные, что освобождают дремучую Россию от дремучего самодержавия, крутились и мели хвостом рядом с Керенским.