Хе-хе. Это им не арабских женщин и детей в Палестине убивать.
— Слушай, а как вы их уничтожили, если они такие серьёзные профессионалы были? Вас намного больше было?
— Хм. Мы им сюрпризов наставили.
— Как? Ведь вы заранее не знали, куда они идут?
— Они в бункер зашли. Мы их пропустили. После чего быстро все заминировали.
— А почему тогда тебя все же ранило? Нельзя было разве как-то укрыться и уничтожить их, не подставляясь?
— Не только меня ранило. У меня двое 200-х в отряде.
— Как же так?
— Была ночь. Скоротечный бой. А пули непредсказуемы. Рикошеты и прочее. Да и видели они нас через свои приборы, как днём…
— В итоге ни один не ушёл?
— Всех положили. И генералов вместе с ними.
— Документов, конечно, при этих диверсантах не было?
— Нет, конечно. Но одно могу сказать точно — не христиане.
— Почему?
— Все обрезанные.
— О как… Значит, мусульмане или евреи?
— Евреи…
— Видимо, у нацгадов уже своих специалистов не осталось и они за деньги наёмников нанимают?
— Точно.
— Слушай, а как вы их уничтожили, если они такие серьёзные профессионалы были? Вас намного больше было?
— Хм. Мы им сюрпризов наставили.
— Как? Ведь вы заранее не знали, куда они идут?
— Они в бункер зашли. Мы их пропустили. После чего быстро все заминировали.
— А почему тогда тебя все же ранило? Нельзя было разве как-то укрыться и уничтожить их, не подставляясь?
— Не только меня ранило. У меня двое 200-х в отряде.
— Как же так?
— Была ночь. Скоротечный бой. А пули непредсказуемы. Рикошеты и прочее. Да и видели они нас через свои приборы, как днём…
— В итоге ни один не ушёл?
— Всех положили. И генералов вместе с ними.
— Документов, конечно, при этих диверсантах не было?
— Нет, конечно. Но одно могу сказать точно — не христиане.
— Почему?
— Все обрезанные.
— О как… Значит, мусульмане или евреи?
— Евреи…
— Видимо, у нацгадов уже своих специалистов не осталось и они за деньги наёмников нанимают?
— Точно.