Е.Н. Мельников (Липецк), студент IV курса исторического факультета Липецкого ГПИ.
Подкурганные погребения эпохи бронзы с каменными или металлическими навершиями булав рассматриваются исследователями как захоронения военных вождей, так как для этих погребений характерна воинская атрибутика, да и сами булавы интерпретируются и как оружие и как символ власти. Но в эпоху поздней бронзы погребения с булавами не являются самыми социально значимыми. По особенностям погребального обряда, конструкции могил и престижности инвентаря на первое место следует поставить погребения колесничих с наконечниками копий.
Большую часть могил с навершиями булав, по этим признакам, следует отнести на второе место. Третье место займут захоронения рядовых воинов с кинжалами и стрелами (Малов П.М., 1991). Что интересно, кремневые наконечники стрел и ножи-кинжалы встречаются во всех трёх типах воинских погребений, но известен только один факт взаимовстречаемости в могиле копья и булавы (Синташта: С II погр.7). В остальных случаях булавы никогда не находятся в одном погребении с копьями. То есть, обладатели булав занимали при жизни определённое место в социальной структуре общества, отличное от места вождей-колесничих, вооружённых копьями Традиционно они считаются родоплеменной знатью или верхушкой касты «кшатриев» (Малов Н.М., 1991). А.Т. Синюк высказал мнение о совмещении вождями светской и жреческой власти (Синюк А.Т., 1996). Погребения с булавами имеют ряд черт, свидетельствующих о достаточно высоком прижизненном социальном статусе умерших. Это основные погребения, с глубиной могильной ямы от материка до 1,5 м, прямоугольной или квадратной формы от 2,5 до 4 м в длину, со следами перекрытия. Погребенные лежат на растительной или органической подстилке. Захоронениям сопутствуют жертвоприношения животных, и почти всегда наблюдается посыпка охрой, золой, мелом. Иногда погребения являются кенотафами. В инвентаре навершия булав сопровождаются сосудами, ножами, бронзовыми и медными шильями, часто — наконечниками стрел, берестяной и деревянной посудой.
О выполнении умершими при жизни военной функции, свидетельствуют стрелы, кинжалы, сами булавы как оружие. О связи с войной, смертью и кровью свидетельствует присыпка охрой. С другой стороны, несомненно, отношение умерших к жречеству, о чём говорит присутствие в инвентаре сочетания «шило-нож» (Синюк А.Т., 1991), берестяной и деревянной посуды (Отрощенко В.В., 1984), присыпка мелом и золой. То есть умершие совмещали военные и жреческие функции. Вероятно, погребенные с булавами люди являлись жрецами Индры — бога войны и грома, который в индоарийской мифологической традиции изображался скачущим на колеснице с булавой в руке. Это самый популярный персонаж «Ригведы», которому посвящено 250 гимнов. Он обладает многочисленными эпитетами: «царь богов», «полководец», «стоящий на колеснице», «пьющий сому» и др. Индра с помощью своей палицы (ваджры), лука и стрел сражается против змея — повелителя загробного мира, воды и лугов. Булава бога грома сделана из камня или металла, с четырьмя или более (до 100) углами, иногда имеющая дисковидную или крестообразную форму (Мифы народов мира, 1980, с. 207, 533).
Черты культа этого божества в наибольшей степени присутствуют в погребениях с навершиями: булавы, наконечники стрел, давильные камни (плитки и пестики) для приготовления сомы, деревянная посуда для её питья. Именно в могилах жрецов Индры, гораздо чаще, чем в других, в орнаментации глинных сосудов встречается волна или зигзаг, непременно с «бахромой». Это изображение змея, повелителя мира мертвых, главного врага Индры. Интересные параллели можно провести с изобразительным искусством хеттской державы, где на одном из рельефов есть картина поединка бога грома и войны со змеем. На рельефе бог вооружен булавой с грушевидным навершием с рукоятью длиной примерно по локоть и петлёй на конце, которая надета на руку; в той же руке бог сжимает копьё. Змей изображен в виде волны, над туловищем — штрихи, похожие на бахрому (Всемирная история в 24-х т., т.2, 1996, с. 279).
На других наскальных рельефах хеттов (Язылы-Кая: XIV—XIII вв. до н.э.) есть изображение процессий жрецов с шаровидными булавами, а так же процессий жриц и жрецов, которые возглавляются людьми в высоких шапках с булавами на плечах (Всемирная история в 24-х т., т. 2., 1996, с. 239).
Таким образом, не приходится сомневаться в связи погребений сопровождаемых навершиями булав с культом бога войны. Именно в них этот культ отражен в наибольшей степени.
О существовании веры в воинственного бога-змееборца, вооружённого булавой, в более раннее время, могут свидетельствовать погребения служителей этого культа с навершиями булав в катакомбной культуре. Особенно интересно в этом смысле захоронение с булавой, набором мастера по изготовлению наконечников стрел, бронзовым шилом и ножом из Барановки I, которое сопровождалось костями крупной змеи (Синюк А.Т., 1996).
Любопытно, что навершия булав встречаются в погребениях катакомбной и срубной культур, в захоронениях Покровского типа, но неизвестны в «чистых» погребениях «абашевской» культуры. Вероятно, это связано с отсутствием булавы как атрибута культа бога войны, который в «абашевской» традиции мог быть вооружен копьём, а не булавой. Эта традиция нашла отражение в синкретических памятниках срубно-абашевского типа, заняв в покровском обществе главенствующее положение в лице абашевских вождей-жрецов, вооруженных копьями.
Скорее всего, жрецы бога войны не только просили его об удаче в бою и богатой добыче, но и возглавляли воинские отряды, участвуя в боевых действиях. Об этом свидетельствует возраст большинства погребенных с булавами (от 20 до 40 лет), которые погибли в расцвете сил. Нестабильность политической обстановки и постоянные военные конфликты способствовали возвышению культа бога войны и усилению власти жрецов-посредников между ним и людьми. Значимость культа бога войны в это время (XVII—XVI вв. до н.э.) выразилась не только в распространении погребений жрецов с булавами и усложнении обряда их похорон, но и в принятии военной знатью жреческих функций. Сакрализация воинской власти отражена в совершении пышных и сложных погребальных обрядов, присутствии богатого инвентаря в могилах вождей-колесничих, куда стали укладывать и булавы (I Власовский могильник (16/3 и 16/4); Песочное, курган 7; Селезни (2/1); Каменный Амбар (5/8), ножи и шилья, деревянную посуду.
Вероятно, булавы являлись в большей степени символом служителя культа бога войны, нежели оружием. В бою на колеснице, гораздо удобнее пользоваться луком со стрелами и копьём с дротиками, чем булавой с короткой рукоятью.
В пользу того, что булавы являлись символом, знаком сакральной власти, говорят размеры и материал некоторых из них. Так навершие из кургана 7 у с. Песочное было изготовлено из кости и имело небольшие размеры: длина 2,5 см, диаметр большего основания — 4,1 см, меньшего — 1,8 см. Яма этого кургана имела ступеньки, перекрытие из плах. Погребение, вероятно, принадлежало колесничему, так как в нём были найдены два костяка молодых коней, обращённых ногами друг к другу (Зудин В.Н., Скарбовенко В.А., 1985). Другое навершие булавы (Осиновки 1/2) — крестовидной формы, было изготовлено из известняка (САИ, вып. B1-10, 1993). Навершие булавы из Каменного Врага (2/25) было выполнено из нефрита (Васильев И.Б., 1976), а булава из могильника близ пос. Фурманово из белого мрамора (Малов Н.М., 1991, с. 33). В захоронении подростка из Лузановских курганов (Поволжье) была найдена маленькая костяная модель навершия с четырьмя выступами (Васильев И.Б., Кузьмина О.В., Семёнова А.П., 1985). Большинство найденных наверший не имеют следок использования и тщательно заполированы.
Таким образом, в эпоху поздней бронзы происходит процесс сакрализации власти воинской знати, возвышение культа бога войны. Именно этот период бронзового века отразился в ведийской религии, закрепив Индру в качестве главного божества индоарийского пантеона богов и наделив его чертами военного аристократа-царя, полководца и колесничего.
Если в XVII—XVI вв. до н.э. распространяются погребения с атрибутами власти и предметами вооружения, то в период срубной культурно-исторической общности, когда наступает стабилизация, погребения воинской знати полностью исчезают. Но культ бога войны продолжает существовать, т.к. изредка в погребениях встречаются каменные булавы, бронзовые ножи и шилья (Мамонтов В.И., 1996).
Археология Центрального Черноземья и сопредельных территорий. Липецк, 1999
