С.И.Безуглов (Ростов-на-Дону). Позднесарматский меч из ст. Камышевской

сборник VII Донская археологическая конференция
«Проблемы археологии Юго-Восточной Европы»
(Ростов-на-Дону, 22-26 ноября 1998 года). 

1. В 1990 г. при раскопках курганов на окраине ст. Камышевской (правый берег Дона, Цимлянский район) экспедицией РГУ был исследован богатый погребальный комплекс позднесарматского времени. Сохранившийся инвентарь позволяет отнести его к т. н. «всадническому» горизонту и датировать в пределах последней трети II — первой половины III вв. н. э.

2. Одним из наиболее эффектных предметов в камышевском погребении является хорошо сохранившийся длинный меч. Его важнейшие характеристики — узкий облегченный клинок с округленным концом, очень длинная профилированная рукоять, увенчанная янтарным навершием с полихромной золотой накладкой, наличие нефритового перекрестия с выступом, а также нефритовой скобы, крепившейся к ножнам. Напротив паза скобы обнаружена выпуклая бляха из массивной ископаемой раковины. Поверх просверленного в ее центре отверстия найдена маленькая серебряная пряжка своеобразной формы. Помимо этого, рядом найдены бронзовые фибула, пряжка и обойма.
Прослеженные конструктивно-типологические особенности меча из Камышевской имеют непосредственное отношение к некоторым общим проблемам изучения позднесарматского клинкового оружия.
3. Рукоять. Длинная «катушкообразная» рукоять камышевского меча оказывается очень типичной для синхронных степных клинков. Навершия позднесарматских мечей крепились не к «обкладкам штыря» (Хазанов), а к торцам длинных рукоятей. Это прекрасно подтверждается археологическим материалом — в непотревоженных степных воинских могилах навершия всегда находят в отдалении от черенков рукоятей. Обычная длина ручек позднесарматских мечей устанавливается в 23-25 см (иногда до 28 см). По аналогии с позднесредневековым оружием некоторые исследователи называют такие мечи «двуручными». Дополняет их одиозный фрагмент из Тацита (История. I. 79). Азиатский иконографический материал позволяет отдать предпочтение «одноручной» модели использования длинных клинков.
4. Перекрестье. Перекрестья, сходные с камышевским — большая редкость в южнорусской зоне (Сладковка 19/1; Кобань-ГЭ, колл. К.И. Ольшевского, Херсонес, склеп 1013), поздний пример из Европы — Альтлюсхайм (около середины V в., переделано в бутероль). Их число, несомненно, возрастает с продвижением на Восток (Средняя Азия — иконографический материал и реалии — Топрак-кала, Орлах). Родиной этой формы перекрестий, безусловно и бесспорно, является Китай, где они известны не позднее V в. до н. э. (Восточная Чжоу) в разных материалах (бронза, нефрит) и конструктивных модификациях (монолитные с рукоятями и клинками, съемные). Известны высокохудожественные нефритовые образцы. Гладкие перекрестья этой формы особенно обильны в эпоху Хань. Именно из Китая этот конструктивный элемент попал на запад, на клинки Средней и Центральной Азии, юга России. [87]
5. Скоба. Объект пристального внимания нескольких поколений исследователей. Редкость в степных комплексах (Сладковка 19/1, Альт-Веймар Д 16, Лебедевка), понтийских и кубанских древностях (Керчь-1842, Керчь-1918, Керчь, покупка в Лувре; коллекция А.Л. Бергье-Делагарда — Британский музей). Скобы, подобные камышевской и сладковской, выделены в особую «южнорусскую» группу (В. Тросдел). Находки в Средней Азии (Орлат, Алтын-Асар, «Кабул», Таксила) позволяют усомниться в их южнорусской принадлежности. Без сомнения, более перспективной представляется цепочка: группа неорнаментированных скоб из Китая — гладкие скобы Азии — скобы из позднесарматских погребений в степях юга России (последние, как правило, более ранние, нежели полагал В. Тросдел, относивший их к III—IV вв.).
Вертикальная скоба для портупейного ремня на ножнах — характерная особенность азиатского способа ношения длинных клинков (Корея, Китай, Кушанская империя, Парфия, Сасанидский Иран). У сарматов донского бассейна он известен уже в I в. до н. э. — I в. н э. (Новый, 80/3; Первомайский VII, 14/3). Каменные скобы «южнорусской» схемы отражают один из азиатских импульсов воздействия на сарматское вооружение.
6. Бляха из раковины. Расположение in situ и комплектность с пряжкой позволяют провести линию сопоставления: камышевская бляха — каменные диски (ошибочно — «навершия» или «запасные (!)» навершия) — крупные каменные и др. бусы — т. н. «магические подвески». В действительности, это функционально-декоративные детали отделки портупейных ремней, что доказывается анализом непотревоженных комплексов и богатого иконографического материала.
7. Ближайшие аналогии. Очень близок камышевскому более скромный клинок из Сладковского могильника. Фрагментированный клинок с характерным перекрестием и скобой найден в Орлатском кургане № 2 под Самаркандом. Очевидны параллели между мечом из Камышевской и гравировками на уже ставших знаменитыми костяных пластинах из того же Орлатского кургана. Изображенные на них мечи практически тождественны с камышевским в мелких деталях.
Длинные сарматские мечи II—III вв. можно рассматривать как северо-западную группу азиатского клинкового оружия, распространенного в Средней и Центральной Азии, Переднем и Дальнем Востоке. Среди них немногочисленную, но очень выразительную группу составляют принадлежавшие военной аристократии мечи «орлатской» группы. Их появление в сарматских степях непосредственно сопряжено с формированием колоссального по масштабам «всаднического» горизонта. Последний, несомненно, стал самой яркой характеристикой позднесарматской культуры II — середины III вв.