В исторической науке уже около 100 лет обсуждался вопрос о «третьем» центре
древней Руси в IX в.
Еще не везде изжитый племенной строй и начатки государственной организации восточного славянства дают основание предполагать существование не трех, а многих центров для той эпохи, что находит подтверждение и в материалах первых русских летописей.
Возникновение же вопроса о трех центрах древней Руси восходит непосредственно к арабским рукописям X в. и ими обусловлено. О трех центрах Руси сообщают Аль-Балхи (около 920 г.), Аль-Истахри (около 930 г.), Ибн-Хаукаль (конец X в.) а затем в середине XII в. повторяет Идриси. Можно предполагать, что существовал какой-то рукописный первоисточник этих сообщений, до нас не дошедший.
Наиболее ранний по времени автор, Аль-Балхи, сообщает следующее: «Русы состоят из трех племен, из коих одно ближе к Булгару, а царь его живет в городе под названием Куяба, который больше Булгара. Другое племя, [живущее] дальше первого, называется Славия. Еще племя называется Артания, а царь его живет в Арте. Люди отправляются торговать в Куябу; что же касается Арты, то мы не припоминаем, чтоб кто-нибудь из иностранцев странствовал там, ибо они убивают всякого иноземца, путешествующего по их земле. Только они отправляются по воде и ведут торг, но ничего не рассказывают про свои дела и товары и не допускают никого провожать их и вступать в их страну. Из Арты вывозят черных соболей и свинец».1)
В Куябе большинство историков видит Киев, а в Славии — Новгородскую землю. Вопрос же об Артании до сих пор не разрешен и вызвал самые противоречивые предположения. Среди этих предположений наибольшее внимание привлекли видевшие в Артании: 1) Арзамас (Френ. д'Оссан, П. Савельев); 2) Рязань (А. Шахматов, Д. Щеглов); 3) Пермь (Рено, Д. Хвольсон); 4) Тмутаракань (В. Пархоменко, Д. Иловайский, С. Юшков, В. Мавродин); 5) город в Крыму (А. Соболевский); 6) скандинавский или датский город (Ф. Вестберг), 7) город на Волге выше устья Оки (П. Смирнов) и, наконец, 8) видевшие в Артании имя антов (Л. Нидерле, Б. Рыбаков).
Арабские сообщения не дают почти никаких сведений о местонахождении Артании, что позволяет поместить ее в любом месте Восточной Европы. Одни историки в своем объяснении загадочной Артании следовали за весьма неясными указаниями арабов о ее географическом расположении, другие также шли путем догадок, исходя из фонетики самого слова. [305]
Для объяснения сообщения арабов не был использован третий метод — изучения смыслового содержания слов Артания и Арту и выяснения их языкового происхождения.
Тания (tanya) на угрском наречии означает местоположение, логово, местожительство, что могло иметь значение, также и «страны», «родины».
Ар (ör) означает «защищенный», «огражденный». Нет уверенности в том, что Артания в первоисточнике читалось, как одно слово. Ведь некоторые рукописи дают чтение «Тания», опустив «ар».
Арту (ört) значит «крепость», «сторож».
Как видно, эти слова имеют определенное смысловое содержание и относятся к одному из наречий угрского языка. По своему содержанию эти слова вполне отвечают тому, что говорят арабские рукописи: «мы не припоминаем, чтоб кто-нибудь из иностранцев странствовал там, ибо они убивают всякого иноземца, путешествующего по их земле».
«Артания» — не собственное имя, не географическое понятие. «Артания» означает — «страна на запоре», «туда никого не пускают». Артания не могла быть определенным термином у арабов. Практически пользоваться этим географическим обозначением нельзя было. Это слово попало в арабские рукописи случайно от какого-либо купца — эрзи, мордвина, буртаса или другого представителя одного из угрских племен, обитавших на средней Волге или на Оке. В этом широком районе жили народности, говорившие на угрских наречиях, а названия их городов носили явные следы угрских корней. Но ни города Артания, ни такой страны история не знает. Артания — нарицательное слово. По нему нет возможности определить страну или город, которую смутно предполагали арабы, не понимая этого слона и не зная, о какой стране идет речь.
Вопрос о племенных и государственных центрах древней Руси в IX—X вв.— большой исторический вопрос, для разрешения которого арабские рукописи почти ничего не дают. Во всяком случае проблема «третьего» центра Руси не может опираться на арабские рукописи.
[1] А. Я. Гаркави. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских, СПб., 1870, стр. 276-277.
Еще не везде изжитый племенной строй и начатки государственной организации восточного славянства дают основание предполагать существование не трех, а многих центров для той эпохи, что находит подтверждение и в материалах первых русских летописей.
Возникновение же вопроса о трех центрах древней Руси восходит непосредственно к арабским рукописям X в. и ими обусловлено. О трех центрах Руси сообщают Аль-Балхи (около 920 г.), Аль-Истахри (около 930 г.), Ибн-Хаукаль (конец X в.) а затем в середине XII в. повторяет Идриси. Можно предполагать, что существовал какой-то рукописный первоисточник этих сообщений, до нас не дошедший.
Наиболее ранний по времени автор, Аль-Балхи, сообщает следующее: «Русы состоят из трех племен, из коих одно ближе к Булгару, а царь его живет в городе под названием Куяба, который больше Булгара. Другое племя, [живущее] дальше первого, называется Славия. Еще племя называется Артания, а царь его живет в Арте. Люди отправляются торговать в Куябу; что же касается Арты, то мы не припоминаем, чтоб кто-нибудь из иностранцев странствовал там, ибо они убивают всякого иноземца, путешествующего по их земле. Только они отправляются по воде и ведут торг, но ничего не рассказывают про свои дела и товары и не допускают никого провожать их и вступать в их страну. Из Арты вывозят черных соболей и свинец».1)
В Куябе большинство историков видит Киев, а в Славии — Новгородскую землю. Вопрос же об Артании до сих пор не разрешен и вызвал самые противоречивые предположения. Среди этих предположений наибольшее внимание привлекли видевшие в Артании: 1) Арзамас (Френ. д'Оссан, П. Савельев); 2) Рязань (А. Шахматов, Д. Щеглов); 3) Пермь (Рено, Д. Хвольсон); 4) Тмутаракань (В. Пархоменко, Д. Иловайский, С. Юшков, В. Мавродин); 5) город в Крыму (А. Соболевский); 6) скандинавский или датский город (Ф. Вестберг), 7) город на Волге выше устья Оки (П. Смирнов) и, наконец, 8) видевшие в Артании имя антов (Л. Нидерле, Б. Рыбаков).
Арабские сообщения не дают почти никаких сведений о местонахождении Артании, что позволяет поместить ее в любом месте Восточной Европы. Одни историки в своем объяснении загадочной Артании следовали за весьма неясными указаниями арабов о ее географическом расположении, другие также шли путем догадок, исходя из фонетики самого слова. [305]
Для объяснения сообщения арабов не был использован третий метод — изучения смыслового содержания слов Артания и Арту и выяснения их языкового происхождения.
Тания (tanya) на угрском наречии означает местоположение, логово, местожительство, что могло иметь значение, также и «страны», «родины».
Ар (ör) означает «защищенный», «огражденный». Нет уверенности в том, что Артания в первоисточнике читалось, как одно слово. Ведь некоторые рукописи дают чтение «Тания», опустив «ар».
Арту (ört) значит «крепость», «сторож».
Как видно, эти слова имеют определенное смысловое содержание и относятся к одному из наречий угрского языка. По своему содержанию эти слова вполне отвечают тому, что говорят арабские рукописи: «мы не припоминаем, чтоб кто-нибудь из иностранцев странствовал там, ибо они убивают всякого иноземца, путешествующего по их земле».
«Артания» — не собственное имя, не географическое понятие. «Артания» означает — «страна на запоре», «туда никого не пускают». Артания не могла быть определенным термином у арабов. Практически пользоваться этим географическим обозначением нельзя было. Это слово попало в арабские рукописи случайно от какого-либо купца — эрзи, мордвина, буртаса или другого представителя одного из угрских племен, обитавших на средней Волге или на Оке. В этом широком районе жили народности, говорившие на угрских наречиях, а названия их городов носили явные следы угрских корней. Но ни города Артания, ни такой страны история не знает. Артания — нарицательное слово. По нему нет возможности определить страну или город, которую смутно предполагали арабы, не понимая этого слона и не зная, о какой стране идет речь.
Вопрос о племенных и государственных центрах древней Руси в IX—X вв.— большой исторический вопрос, для разрешения которого арабские рукописи почти ничего не дают. Во всяком случае проблема «третьего» центра Руси не может опираться на арабские рукописи.
[1] А. Я. Гаркави. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских, СПб., 1870, стр. 276-277.
