ИЗ
«ВСЕОБЩЕЙ ИСТОРИИ» ПОЛИБИЯ (III — II ВВ. ДО Н. Э.)
Публикация
по изданию: Полибий. Всеобщая история. М., 1890, т.
I
Сообщение
Полибия интересно тем, что в описании
Адриатической Венетии у него сопоставлены
и различены местные жители — лигуры,
занимавшие Северную Италию до прихода
венетов, а также кельтские племена, жившие
по соседству и чересполосно с венетами и
лигурами. Довенетское население Северной
Италии в данном случае представляет
интерес потому, что у них было сходное со
славянами обозначение «воды» — «вада», а
также потому, что долгое время
сохранявшийся здесь культ Купавона был
сходен со славянским культом Купалы. Венеты
же привлекают внимание тем, что позднее
часть славян усвоила самоназвание «венеды»,
«венды», а германские авторы часто
отождествляли тех и других.
Кузьмин
А.Г. "Откуда есть пошла Русская земля...", М.,
1986, т. II, cc. 524-525
... Река
Пад, прославленная поэтами под именем
Эридана, берет начало из Альп, почти у
вершины очерченной выше фигуры и в
направлении к югу изливается в равнины.
Дойдя до ровных местностей, река изменяет
свое направление и протекает по ним к
востоку, впадая двумя устьями в Адриатику:
равнину река разделяет таким образом, что
большая часть ее прилегает к Альпам и
Адриатическому заливу. Ни одна река Италии
не имеет столько вод, как Пад, ибо в него
вливаются все потоки, со всех сторон
стекающие с Альп и Апеннин в равнину.
Наиболее обильна водой и наиболее
величественна река бывает в пору восхода «Пса»,
когда количество воды в ней увеличивается
от тающего на обоих хребтах снега. Из моря
через устье, называемое Оланой, корабли по
ней поднимаются тысячи на две стадий.
Вначале у истоков река течет по одному
руслу, потом разделяется на две части у так
называемых Тригабал, причем одно из устьев
называется Падуей, другое — Оланой. У
последнего есть гавань, которая в смысле
безопасности для заходящих в неё кораблей
не имеет себе равной во всем Адриатическом
море. У туземцев река называется Боденком (1).
Все остальное, что рассказывают эллины о
Паде, а именно историю Фаэтона и его падения,
о слезах тополей и об одетых в черное
тамошних жителях, которые, говорят, и теперь
носят такое же платье в горе по Фаэтону, и
все другие подобные рассказы, пригодные для
трагедий, мы оставляем теперь в стороне, так
как подобное изложение их не вполне
соответствовало бы характеру введения...
Равнинами
владели некогда тиррены (2),
так же как и полями, называемыми
Флегрейскими в окрестностях Капуи и Нолы,
которые многим хорошо известны и
пользуются славой за свое плодородие. Таким
образом, при изучении истории тирренского
владычества следует иметь в виду не только
ту страну, которую они занимают теперь, но
названные выше равнины и те богатства,
какие извлекали они из тех местностей. По
соседству с тирренами и в сношениях с ними
были кельты. С завистью взирая на блага этой
страны, они по незначительному поводу
внезапно напали на тирренов с огромным
войском, вытеснили их из области Пада и
завладели равнинами. Ближайшие у истоков
Пада местности заняли лаи и лебении; за ними
поселились инсомбры, многолюднейшие из
кельтских народов; вдоль реки к ним
примыкали гомоманы. Странами, прилегающими
к Адриатике, завладело другое очень древнее
племя, называвшееся венетами. В смысле
нравов и одежды они мало отличаются от
кельтов, но языком говорят особым. Писатели
трагедии упоминают часто об этом народе и
рассказывают о нем много чудес.
---------------
(1)
«...река называется Боденком...» — в Северной
Италии, в частности у лигуров и этрусков,
сохранялись близкие славянским топонимы «Вада»
со значением «мелководье». Такое же
название носили некоторые реки на Балканах.
Не исключено, что и в названии Боденок (у
греков «б» и «в» имели одно буквенное
обозначение и составляли некогда один и тот
же звук) отражается язык, близкий
славянским. Носителем его, по всей
вероятности, были разные племена пелазгов.
Далее Полибий говорит о преданиях,
связанных с североиталийским племенем
лигуров, так называемых западных пелазгов.
У лигуров был культ Купавона, сходный со
славянским культом Купалы.
(2)
«...тиррены...» — речь идет об этрусках.
ИЗ «РИМСКОЙ ИСТОРИИ» ТИТА ЛИВИЯ (I в. до н.э — I в. н.э.)
Публикация по изданию: Хрестоматия по истории древнего Рима. М., 1962.
Тит Ливий — уроженец Венетии. Поэтому он непосредственно знал генеалогические
предания венетов. Предании эти, по-видимому, имеют под собой определенные основания. В
результате Троянской войны многим союзникам троянцев пришлось искать новые места
поселений, а приход венетов в Северную Италию извне отмечается и по археологическим
данным. Примерно те же предания сохранялись и у римлян. А результатом такого рода
культурной близости явились и устойчивые политические контакты: венеты никогда не
воевали с латинянами и вошли в состав Римского государства добровольно.
Кузьмин А.Г. "Откуда есть пошла Русская земля...", М., 1986, т. II, c. 526.
Достаточно известно, что за взятием Трои последовала
свирепая расправа со всеми троянцами;
только к двум, Энею и Антенору, ахеяне не
применили права войны благодаря старинному
гостеприимству и вследствие того, что они
постоянно советовали помириться и вернуть
Елену. Антенор с горстью энетов, которые
были изгнаны за мятеж из Пафлагонии и,
лишившись под Троей царя Палемона, искали
вождя и места для поселения, после разных
приключений прибыл в самый отдаленный
залив Адриатического моря. Прогнав
евганеев, живших между морем и Альпами,
энеты и троянцы завладели этой землей.
Место, где они высадились впервые,
называется Троей, благодаря этому
называется и область Троянской; весь же
народ назван венетами.
Эней, бежавший с родины вследствие той же беды, но
предназначенный судьбой для великих
начинаний, ища место для поселения, сперва
прибыл в Македонию, оттуда был занесен в
Сицилию, а от Сицилии пристал со своими
кораблями к Лаврентской области.
Высадившись здесь, троянцы, как люди, у
которых, кроме оружия и кораблей,
после бесконечного блуждания ничего не
осталось, захватили скот, находившийся в
нолях. Тогда царь Латин и туземцы, владевшие
теми местами, собрались из города и селений
с оружием в руках, чтобы отразить нападение
пришельцев. О последующем предание
существует двоякое: по одному Латин,
проиграв бой, заключил с Энеем мир, а затем
породнился с ним; но другому, когда оба
войска стояли готовые к бою, прежде чем был
подан сигнал, Латин выступил из толпы
старейшин и вызвал вождя пришельцев для
переговоров. Он спросил, что они за люди,
откуда и по какому случаю ушли из дому и
чего ради высадились в Лаврентской области;
услыхав, что народ — троянцы, а вождь их —
Эней, сын Анхиза и Венеры, что бежали они из
отечества после сожжения родного города и
ищут места для основания нового города и
поселения, Латин закрепил будущую дружбу
рукопожатием, дивясь знатности народа и
вождя и их готовности сражаться или
помириться. Вожди заключили договор, а
войска приветствовали друг друга: Эней стал
гостем Латина, а затем Латин перед пенатами
скрепил союз политический домашним, выдав
за Энея свою дочь. Это обстоятельство
окончательно укрепило в
троянцах надежду, что их блуждания наконец-то
кончились и они нашли постоянное и прочное
место для поселения. Они основывают город, и
Эней по имени супруги называет его Лавинием.
Немного спустя у молодых супругов родился
сын, которого родители назвали Асканием.
Затем туземцы и троянцы одновременно подверглись
нападению... Эней ввиду столь грозной борьбы,
желая привлечь к себе сердца туземцев,
назвал оба народа латинами, для того чтобы
все имели не только один законы, но и одно
имя. И с тех нор туземцы не уступали
троянцам в усердии и преданности царю Энею...
Эней
погиб в сражении с этрусками и рутулами,
хотя латиняне одержали победу.
Сын Энея Асканий не достиг еще того возраста, чтобы
принять власть, но царство осталось не
тронутым до его возмужалости; латинское
государство его деда и отца, охраняемое
женщиной, уцелело; такой способной женщиной
была Лавиния! Я не стану спорить — да и кто
решится говорить с полной уверенностью о
столь древнем событии! — был ли это тот
Асканий или другой, старший, родившийся от
Креузы еще во время существования Илиона,
сопровождавший отца в бегстве, словом, тот,
которого под именем Иула род Юлиев считает
своим родоначальником.
ИЗ
«ГЕОГРАФИИ» СТРАБОНА (I В. ДО Н. Э.— I В. Н. Э.)
Публикация
по изданию: Страбон. География. М.,
1964
Страбон
приводит несколько разных версий о
происхождении венетов
адриатических. В данном случае он
воспроизводит наиболее распространенную,
которую он считал наиболее достоверной. Из
указания Страбона следует, что
малоазиатские венеты жили на южном
побережье Черного моря непосредственно
против Крымского побережья. Эти два района
связывались напрямую морем, по крайней мере
с эпохи бронзы. Интересно также указание
Страбона на имевшийся
у венетов культ коня. Позднее этот культ
встретится на южном и восточном побережье
Прибалтики, где расселялись прибалтийские
венеты (венеды).
Кузьмин
А.Г. "Откуда есть пошла Русская земля...", М.,
1986, т. II, cc. 528-529
Далее
идут Пафлагония и энеты. Спорно, каких
энетов Гомер имел в виду, говоря:
Вождь
Пилемен пафлагонам, предшествовал, храброе
сердце,
Выведший их из
генет, где стадятся дикие мулы.
Ведь
теперь, как говорят, в Пафлагонии нет энетов,
хотя другие утверждают, что существует
селение с таким названием на Эгиале, в 10
схенах от Амастрии. Зенодот (1)
же пишет «из Энеты» и утверждает, что Гомер
определенно указывает на современную Амису
(2). Третьи говорят, что
какое-то племя с таким именем, жившее по
соседству с каппадокийцами, сражалось
вместе с киммерийцами и затем было
оттеснено к Адриатическому морю. Наиболее
общепризнанным является мнение, что эти
энеты были самым значительным пафлагонским
племенем, из которого происходил Пилемен.
Кроме того, большинство энетов сражалось
на его стороне; лишившись своего вождя, они
после взятия Трои переправились во Фракию и
во время своих скитаний пришли в
современную Энетику. По словам некоторых
писателей, Антенор и его дети также приняли
участие в этом походе и поселились в самой
отдаленной части Адриатического моря...
Приальпийская
область представляет благодатную равнину,
испещренную плодородными холмами. Почти в
самом центре равнину разрезает река Пад.
Части этой равнины называются: одна страной
по эту сторону Пада, другая — страной по ту
сторону. По эту сторону — всё, что лежит
Аппенинских гор и Лигурии, по ту сторону —
все остальные земли. В последней обитают
лигурийские и кельтские народности: один —
в горах, другие — на равнинах; в первой же
живут кельты и генеты. Кельты родственны
заальпийскчм народностям; что же касается
генетов, то о них существуют два различных
мнения. Так, одни утверждают, что генеты —
также колонисты одноименных кельтов,
живущих на океанском побережье (3);
по словам других, часть генетов спаслась
сюда от Троянской войны из Пафлагонии
вместе с Антенором. В доказательство этого
приводят их пристрастие к разведению
лошадей, которое теперь совершенно исчезло,
хотя прежде было у них в большом почете из-за
старинного соревнования по выращиванию
кобылиц для разведения мулов. Об этом
упоминает и Гомер:
Выведший
их из генет, где стадятся дикие мулы.
Также и
Дионисий, тиран Сицилии (4),
устроил из собранных оттуда лошадей
конский завод для своих беговых лошадей,
так что генетский способ разведения и
дрессировки жеребят прославился у греков, и
порода эта долгое время весьма высоко
ценилась.
Вся эта
страна богата реками и полна болот,
особенно же часть, занимаемая генетами.
Кроме того, эта часть испытывает
воздействие моря. Ведь почти только в этих
одних частях Нашего моря происходят
явления, подобные океанским, и только в них
наблюдаются похожие на океанские приливы и
отливы, отчего большая часть равнины
наполняется озерами с морской водой.
Равнина перерезана каналами и плотинами
подобно так называемой Нижней земле в
Египте, в то время как некоторые её части
осушены и обрабатываются, через другие,
напротив, можно
проехать на кораблях. Одни города здесь
являются островами, другие же только
частично омываются водой.
... По
словам Меандрия (5), энеты,
выступив из страны левкосирийцев,
сражались на стороне троянцев; оттуда они
отплыли вместе с фракийцами и поселились в
самой отдаленной части Адриатического
залива; а те энеты, которые не участвовали в
походе, сделались каппадокийцами. В пользу
этого утверждения, как кажется, говорит то
обстоятельство, что во всей части
Каппадокии вблизи реки Галиса,
простирающейся вдоль Пафлагонии, в ходу оба
языка, в которых много пафлагонских имен,
например Багас, Биасас, Айниатес, Ратотес,
Зардокес, Тибиос, Гасис, Олигасис (6)
и Манес. Эти имена распространены в
Фаземонитиде, Пимолиситиде, Газелонитиде,
Газакене и в большинстве других областей.
Сам Аполлодор (7) приводит
Зенодотово чтение гомеровского стиха в
следующем виде:
Выведший
их из Энеты, где ставятся дикие мулы.
Он
утверждает, что Гекатей Милетский
принимает за Энету Амис.
---------------
(1)
Зенодот из Эфеса (III в. до н. э.) —
библиотекарь в Александрии.
(2)
«... Гомер... указывает на современную Амису...»
— под Пафлагонией и Амисией здесь
подразумеваются северные области
малоазийского побережья Черного моря,
(3)
«...генеты —...колонисты... кельтов, живущих
на океанском побережье...» — речь идет о
венетах, проживающих на полуострове
Бретань по морскому побережью и на островах.
(4)
«... Дионисий, тиран Сицилии...» — жил в V — IV
веках до н. э.
(5)
Меандрий — историк из Милета, откуда
происходил и живший еще в VI веке до н. э.
Гекатей, о котором говорилось во введении.
(6)
Гасис, Олигасис — имена Гасис и Олигасяс
интересны в качестве параллелей к
некоторым именам антов и рутенов: компонент
«гост» у антов и некоторых других племен
раннесредневековой Европы и компонент «Оли»
у рутенов.
(7)
Аполлодор из Афин — грамматик II века до н. э.
ИЗ "ГЕРМАНИИ"
ТАЦИТА (I—II ВВ. Н. Э.)
Публикация
по изданию:
Тацит Корнелий. Сочинения. Л., 1969, т. 1
Публий
Корнелий Тацит — один из первых римских
историков эпохи империи — жил во второй
половине I и начале II века. Как возможный
уроженец Галлии, а также благодаря тому,
что его тесть Агрикола был наместником
Британии, Тацит знал кельтские языки и
даже мог различать их диалекты.
Германских языков, судя но всему, он но
знал. Поэтому языковую границу между
действительными германцами и «германцами»,
проживающими на территории «Германии»,
он провести не мог.
Кузьмин
А.Г.
"Откуда есть пошла Русская земля...", М.,
1986, т. II, cc. 530-531
Германия
отделена от галлов, ретов и паннонцев
реками Рейном и Дунаем, от сарматов и
даков — обоюдной боязнью и горами; все
прочие ее части охватывает Океан,
омывающий обширные выступы суши и
огромной протяженности
острова (1) с некоторыми, недавно
узнанными нами народами и царями,
которых нам открыла война...
Что
касается германцев, то я склонен считать
их исконными жителями этой страны, лишь
в самой ничтожной мере смешавшимися с
прибывшими к ним другими народами и теми
переселенцами, которым они оказали
гостеприимство, ибо в былое время
старавшиеся сменить места
обитания передвигались, не сухим путем,
но на судах, а безбрежный и к тому же, я бы
сказал, исполненный враждебности Океан
редко посещается кораблями из нашего
мира. Да и кто, не говоря уже об опасности
плавания по грозному и неизвестному
морю, покинув Азию, или
Африку, или Италию, стал бы устремляться
в Германию с ее неприютной землей и
суровым небом, безрадостную для
обитания и для взора, кроме тех, кому она
родина?
В
древних песнопениях, — а германцам
известен только один этот вид
повествования о былом и только такие
анналы, — они славят порожденного
землей бога Туистона. Его сын Манн —
прародитель и праотец их народа; Манну
они приписывают трех сыновей, по именам которых
обитающие близ Океана прозываются
ингевонами, посередине — гермионами,
все прочие — истевонами (2). Но поскольку
старина всегда доставляет простор для
всяческих домыслов, некоторые
утверждают, что у бога было большее
число сыновей, откуда и большее число наименований
народов, каковы марсы, гамбривии, свебы,
вандилии, и что эти имена подлинные и
древние. Напротив, слово Германия —
новое и недавно вошедшее в обиход, ибо те,
кто первыми переправились через Рейн и
прогнали галлов, ныне известные под
именем тунгров, тогда прозывались
германцами. Таким образом, наименование
племени постепенно возобладало и
распространилось на весь народ; вначале
все из страха обозначали его по имени
победителей, а затем, после того как это
название укоренилось, он и сам стал
называть себя германцами (3).
...
Свебы не представляют собою однородного
племени, как хатты или тенктеры, но,
занимая большую часть Германии, и
посейчас еще расчленяются на много
отдельных народностей, носящих свои
наименования, хотя все вместе они и
именуются свебами...
Среди
свебов, как утверждают семноны, их племя
самое древнее и прославленное; что их
происхождение и в самом деле уходит в
далекое прошлое, подтверждается их
священнодействиями. В установленный
день представители всех связанных с
ними по крови народностей сходятся в лес,
почитаемый ими священным, поскольку в
нем их предкам были даны прорицания и он
издревле внушает им благочестивый
трепет, и, начав с заклания человеческой
жертвы, от имени всего племени
торжественно отправляют жуткие
таинства своего варварского обряда...
Все эти религиозные предписания связаны
с представлением, что именно здесь
получило начало их племя, что тут
местопребывание властвующего над всеми
бога и что все прочее — в его воле и ему
повинуется. Влиятельность
семнонов подкрепляется их
благоденствием: ими заселено сто
округов, и их многочисленность и
сплоченность приводят к тому, что они
считают себя главенствующими над
свебами (4).
Лангобардам,
напротив, стяжала славу их
малочисленность, ибо, окруженные
множеством очень сильных племен, они
оберегают себя не изъявлением им
покорности, а в битвах и идя навстречу
опасности. Обитающие за ними ревдинги, и
авионы, и англии, и варины, и эвдосы, и
свардоны, и нуитоны защищены реками и
лесами. Сами по себе ничем не
примечательные, они все вместе
поклоняются матери-земле Нерте, считая,
что она вмешивается в дела человеческие
и навещает их племена (5). Есть на острове
среди Океана священная роща, и в ней
предназначенная для этой богини и
скрытая под покровом из тканей повозка;
касаться ее разрешено только жрецу.
Ощутив, что богиня прибыла и находится у
себя в святилище, он с величайшей
почтительностью сопровождает её,
влекомую впряженными в повозку коровами.
Тогда наступают дни всеобщего ликования,
празднично убираются
местности, которые она удостоила своим
прибытием и пребыванием. В эти дни они не
затевают походов, не берут в руки оружия;
все изделия из железа у них на запоре;
тогда им ведомы только мир и покой,
только тогда они им по душе, и так
продолжается, пока тот
же жрец не возвратит в капище
насытившуюся общением с родом людским
богиню. После этого и повозка, и покров, и,
если угодно поверить, само божество
очищаются омовением в уединенном и
укрытом ото всех озере. Выполняют это
рабы, которых тотчас поглощает то же самое
озеро. Отсюда исполненный тайны ужас и
благоговейный трепет пред тем, что
неведомо и что могут увидеть лишь те, кто
обречен смерти...
За
лугиями живут готоны, которыми правят
короли, и уже несколько жестче, чем у
других народов Германии, однако еще не
вполне самовластно. Далее у самого
Океана — ругии и лемовии; отличительная
особенность всех этих племен — круглые
щиты, короткие мечи и покорность королям
(6).
За
ними, среди самого Океана, обитают
общины свионов; помимо воинов и оружия,
они сильны также флотом... Им свойственно
почитание власти, и поэтому ими
единолично, и не на основании временного
и условного права господствовать, безо
всяких ограничений повелевает король.
Да и оружие в отличие от прочих
германцев не дозволяется у них иметь
каждому: оно всегда на запоре и
охраняется стражем, и притом рабом; ведь
от внезапных набегов врага они
ограждены Океаном, а руки пребывающих в
праздности вооруженных людей сами собой
поднимаются на бесчинства; да и царям не
на пользу вверять попечение об оружии
знатному, свободнорожденному и даже
вольноотпущеннику...
Что
касается правого побережья Свебского
моря, то здесь им омываются земли, на
которых живут племена эстиев (7), обычаи и
облик такие же, как у свебов, а язык —
ближе к британскому. Эстии поклоняются
праматери богов и как отличительный
знак своего культа носят на себе
изображение вепрей; они им заменяют
оружие и оберегают чтящих богиню даже в
гуще врагов. Меч у них — редкость;
употребляют же они чаще всего дреколье.
Хлеба и другие плоды земные выращивают
они усерднее, чем принято у германцев с
присущей им нерадивостью. Больше
того, они обшаривают и море и на берегу, и
на отмелях единственные из всех
собирают янтарь, который сами они
называют глезом. Но вопросом о природе
его и как он возникает, они, будучи
варварами, не задавались и ничего об
этом не знают; ведь он долгое время лежал
вместе со всем, что выбрасывает море,
пока ему не дала имени
страсть к роскоши. У них самих он никак
не используется; собирают они его в
естественном виде, доставляют нашим
купцам таким же необработанным и, к
своему изумлению, получают за него цену...
К
свионам примыкают племена ситонов. Во
всем схожие со свионами, они отличаются
от них только тем, что над ними властвует
женщина (8): вот до чего пали ситоны, не
говоря уже об утрате свободы, даже в
претерпеваемом ими порабощении.
Здесь
конец Свебии. Отнести ли певкинов,
венедов и феннов к германцам или
сарматам, право, не знаю (9), хотя певкины,
которых некоторые называют бастарнами,
речью, образом жизни, оседлостью и
жилищами повторяют германцев.
Неопрятность у всех, праздность и
косность среди знати. Из-за смешанных
браков их облик становится все
безобразнее, и они приобретают черты
сарматов. Венеды переняли многое из их
нравов, ибо ради грабежа рыщут по лесам и
горам, какие только не существуют между
певкинами и феннами. Однако их скорее
можно причислить к германцам, потому что
они сооружают себе дома, носят щиты и
передвигаются пешими, и притом с большой
быстротой; все это отмежевывает их от
сарматов, проводящих всю жизнь в повозке
и на коне.
---------------
(1) «...огромной
протяженности острова...» — островом
считалась Скандинавия (Скандия). О каком-то
большом острове где-то в Северном море
говорится во многих источниках. Есть
предположение, что там действительно
был некогда остров, позднее поглощенный
морем.
(2) «...обитающие
близ Океана прозываются игевонами,...
гермионами,... истевонами...» — у Плиния
Старшего выделяются пять групп,
первая из которых — вандилии — включает
племена бургундионов, варинов, харинов,
гутонов. Оба автора не могли провести
языковых различий между племенами,
поскольку не знали этих языкои. В
современной литературе в особую
языковую группу нередко выделяют
племена ингевонов — кимвров, тевтонов,
возможно, фризов. Возможно, к этой же
языковой группе следует отнести и всех
вандилиев, а также некоторые другие
племена прибалтийского побережья.
(3) «...народ...
стал называть себя германцами...» —
название это (видимо, кельтское по
происхождению) было усвоено прежде
всего прирейнскнми племенами.
(4) «...считают
себя главенствующими над свебами...» —
память о свевах-свебах, некогда самом
многочисленном племени германцев,
сохранилась в названии области «Швабия»
и именовании немцев «швабами». В
Скандинавию ветвь свевов проникла уже в
эпоху великого переселения народов.
(5) «...племена...»
— Тацит здесь перечисляет примерно те
же племена, что у Плиния Старшего
включены в число «вандилиев». Их
религиозные обряды определенно
отличают их от собственно германских,
что может указывать на их негерманское
происхождение.
(6) «...отличительная
особенность... этих племен —...покорность
королям...» — любопытно, что у
прибалтийских племен социальное
расслоение оказывается более глубоким,
нежели у племён континентальной
Германии, даже близко расположенных к
Риму. Это может объясняться
столкновением в этом районе разных
этнических групп или же традициями,
восходящими к населению, ранее
вступившему на путь социального
расслоения, нежели собственно германцы.
Описываемые ниже свеоны — это не свебы.
Скорее их можно причислить к кругу
прибалтийских племен.
(7)
Эстии — это не современные эстонцы, язык
которых принадлежит к финно-угорской
ветви. Географически это, видимо,
область позднейшей Пруссии,
(8) «...над
ними властвует женщина...» — об
амазонках на восточном берегу Балтики
говорят многие средневековые источники,
а археологи находят там могильники «эпохи
викингов», в которых захоронены многие
женщины-наездницы.
(9) «Отнести
ли певкинов, венедов и феннов к
германцам или к сарматам,
право, не знаю...» — Тацит выбирает из
двух народов, тогда
как и в «Германии», и в «Сарматии» они
насчитывались едва
ли не десятками.
Публикация
по изданию: Древние
славяне в отрывках греко-римских и
византийских писателей по VII в. н. э.//Вестник
древней истории.1941. #1, с.230
Здесь также говорится о венедах,
причем расположение этого племени, по
Тациту, совпадает с вышеописанным у
Плиния. См. комментарии историко-географические
у Шафарика и Нидерле. Новейшей работой о
славянах по Тациту, является
исследование польского ученого: Dankiewcky.
Les sueves de Tacite ou les slaves d'ouest a l ` epoque romaine. Varsovie,
1933, Лучшее комментированное издание
Тацита - во втором издании Nordeii,
"Germania", 1923.
Отрывок 2
XI, 6. Здесь конец страны свевов.
Относительно племен певкинов, венетов
и финнов я не знаю, причислить ли мне
их к германцам, или к сарматам... Более
похожи венеты на сарматов по
своим нравам и обычаям.
ИЗ "ГЕОГРАФИЧЕСКОГО
РУКОВОДСТВА"
ПТОЛЕМЕЯ (II В. Н.Э.)
Публикация
по изданию:
Хрестоматия по истории
древнего Рима. М., 1962
Здесь
приводится отрывок из сочинения
Птолемея, в котором Балтийское море
прямо названо Венедским заливом, а
венеды представлены как одно из
многочисленных племён, проживающих по
юго-восточному побережью Балтийского
моря. В описании Птолемея привлекают
внимание также «хуны», жившие па
территории между бастернамн и
роксаланами — на большом пространство
Северного Причерноморья. (Представление
о расселении племен дает карта,
составленная по указаниям Птолемея.)
Кузьмин
А.Г. "Откуда есть пошла Русская земля...", М.,
1986, т. II, cc. 530-531
Европейская
Сарматия (1)
ограничивается на севере Сарматским
океаном по Венедскому заливу и частью
неизвестной земли... С запада Сарматия
ограничивается рекой Вистулой, частью
Германии, лежащей между ее истоками и
Сарматскими горами, и самими горами...
Южную границу составляют язиги —
переселенцы от южного предела
Сарматских гор до начала горы Карната...
и соседняя Дакия... до устья реки
Борисфена и далее береговая линия Понта
до реки Каркинита... Восточную границу
Сарматии составляют перешеек от реки
Каркинита, озера Бика, береговая линия
Меотийского озера до реки Танаиса, самая
река Тананс, наконец, меридиан, идущий от
истоков Танаиса к неизвестной земле до
вышесказанного предела... Заселяют
Сарматию очень многочисленные племена:
венеды — по всему Венедскому заливу; выше
Дакии — певкины и бастерны; по всему
берегу Меотиды — язиги и роксаланы,
далее за ними в глубь страны —
гамаксобии и скифы-аланы.
---------------
(1)
Европейская Сарматия — имя «Сарматия»
вытеснило прежнее имя «Скифия» примерно
на той же территории во II — I веках до н. э.,
после того как сарматы — одно из
ираноязычных племен, надвинувшихся с
востока, — установили господство над
большими пространствами Европы от Дона (Танаиса)
до Среднего Подунавья. Наиболее
значительными сарматскими племенами
признавались языги, аланы, роксаланы,
гамаксобии или аорсы. В роксаланах и
аорсах нередко ищут предшественников
будущей «руси» или хотя бы объяснение
самого этнонима «Русь». Почти все
названные племена в той или иной степени
включили в свой состав и досарматское
население.
Публикация
по изданию:
Древние славяне в отрывках греко-римских
и византийских писателей по VII в. н. э.//Вестник
древней истории.1941. #1, с.230
Вполне совпадающими с Плинием и
Тацитом сведениями о славянах (под
именем венедов) являются нижеприводимые
немногие строки Птолемея.Об этом смотри
вышуказанные своды славянских
древностей.Новейшее критическое
издание текста "Географии"
Птолемея - Text und Karten des Ptolermaus, hrsg. Paul Schnabel,
Lpzg, 1938. Новейшим исследованием no «Географии»
Птолемея является работа О. Cuntz Die Geographie
des Ptolemaius, Ber.-Weid., 1929.
Отрывок З III, 5, 19.
Сарматию занимают очень большие
племена: венеды вдоль всего
Венедского залива; над Дакией
господствуют певкины и бастарны; по всей
территории, прилегающей к Меотийскому
озеру, - языги и роксоланы; вглубь страны
от них находятся амаксобии и аланы-скифы.
ИЗ СТИХОВ АЛЬЦИМА ЭКДИЦИЯ АВИТА
Публикация
по изданию: Древние
славяне в отрывках греко-римских и
византийских писателей по VII в.
н. э.//Вестник древней истории.1941.
№1, с.230
Экдиций Авит происходил из сенаторской фамилии в Оверни. Родился он в
460
г. н. э., умер в 525 г. В 490 г. получил епископскую кафедру и занялся
литературной деятельностью. Из дошедших до нас произведений известны
письма
и стихи Авита.Текст этих произведений был опубликован в 1883 г. и
включен в
Monumenta Germaniae Historica. Auctorum antiquissimorum tomi VI, pars
posterior. Alcimi Aviti opera. Recensuit Rudolfus Peiper. Berolini,
1883.
Нижеприведенный отрывок взят нами в переводе А. И. Малеина из известного
произведения В.В.Латышева «Известия древних писателей о Скифии и Кавказе»,
т. II, вып. 2, стр. 432. Сам по себе отрывок незначительный, но весьма
интересен тем, что в нем встречается имя славян, что для периода до Иордана
и Прокопия является довольно редким, а пока почти единственным случаем.
Отрывок 4
Ты, Мартин, принимаешь под благочестивым союзом Христа огромные и
разнообразные племена: Аламанн, Саксонец, Торинг, Паннонец, Руг,
Склав (Sclavus), Hapa, Сармат, Дан, Острогот, Франк, Бургундион, Дак, Алан
радуются, что познали бога под твоим руководством.
POST SCRIPTUM:
МАРТИН БРАКАРСКИЙ (ПСЕВДО АВИТ)
Публикация
по изданию: Свод
древнейших письменных известий о славянах,
том 1 (I-VI вв.)
Восточная литература РАН, М. 1994г. (Л.А.Гиндин, С.А.Иванов, Г.Г.Литаврин)
Мартин Бракарский (С.А.Иванов: вступление, текст, перевод, комментарий, Е.Ч.Скржинская: комментарий)
§ 1. Мартин Бракарский (далее - МБ) родился в Паннонии между 510 и 520 гг. Путешествовал к святым местам
Востока, в 550 г. (или 552-м - см.: Sd&el. Divinis) переселился в Свевское. королевство в Испании и в 556 г. стал епископом
города Брага (римская Бракара). Григорий Турский сообщает, что МБ был церковным иерархом в Галисии около 30 лет
(Greg.Tur.Hist. V. 37), но это - поэтическое преувеличение. На II Брагском соборе МБ - уже митрополит Галисии. Вместе с
королем свевов Тевдимером обращал этот народ из арианства в православие. МБ умер 20 марта 579 г. (Manitius.
Gesehichte, 109-110; Martini Opera, 1-6).
§ 2. МБ был известным богословом своего времени, его перу
принадлежит не менее пяти ученых трактатов, написанных в 70-х годах VI
в. Кроме того, он переводил с греческого на латынь теологическую
литературу. Сочиненная им
эпитафия, отрывок из которой воспроизведен ниже, была начертана в
базилике св. Мартина Турского. Сообщивший об
этом Григорий Турский (Greg.Tur. Hist. V. 37), видимо, имел в виду
базилику города Тур, но из самого текста стихотворения
ясно, что оно предназначалось для церкви, построенной в Браге. Ее
освящение относится к 558 г. - так же можно
датировать и эпитафию (Martini Opera, 276, 280).
§ 3. Эпитафия посвящена тезке МБ - св. Мартину Турскому (336-397), который, как и МБ, родился в Паннонии, а
прославился тем, что в 361 г. основал в Галлии первый на Западе монастырь. Мощи святого были перенесены в Испанию
как раз тогда, когда туда приехал МБ. Автор эпитафии не утверждает, будто Мартин проповедовал среди "варварских"
народов, он хочет лишь сказать, что мощи святого продолжают творить чудеса (ср. Gregorii Turonensis De virtutibus s.
Martini I. II).
§ 4. Текст эпитафии дошел в трех рукописях:
Р - Cod. Parisinus Lat. 2832, s. IX.
A - Cod. Parisinus Lat. 8093, s. IX.
E - Cod. Matritensis Lat. 10029, s. IX-X.
Последнее издание, учитывающее все рукописи, - Martini Opera, 282. На него мы и опираемся.
Русский перевод эпитафии был сделан В.В. Латышевым (Известия, 294), который ошибочно приписал стихотворение
поэту Авиту (ок. 460-524). Атрибуция эта воспроизведена и в хрестоматии А.В. Мишулина (Древние славяне, 231). Е.Ч
Скржинекая, исправляя эту ошибку, совершает другую: по ее мнению, стихотворение является эпитафией на самого МБ и,
следовательно, написано в конце VI в. (Скржинская, Иордан, 211).
ТЕКСТ
|
ПЕРЕВОД
|
Epitaphium s.Martini in basilica Dumiensi
11. Immanes variasque pio sub foedere Christi
Adsciscis gentes: Alamannus, Saxo, Toringus, Pannonius,
Rugus, Sclavus[a], Nara[b], Sarmata, Datus[c], Ostrogotus,
Francus, Burgundus, Dacus[d], Alanus,
15. Те duce nosse deum gaudent; tua signa Suevus[e]
Admirans didicit, fidei quo tramite pergat.
[а]sclabus - A; [b]narra - E; [c]danus - P; [d]Dacusj dus - corr. A, duas - E; [e]suebus - A.
|
Эпитафия св. Мартина в Думийской базилике
Огромные и многоразличные племена присоединяешь ты к
благочестивому союзу Христа: аламанн[1], сакс[2],
тюринг[3], паннонец[4], руг[5], склав[6], норец[7], сармат[8],
датчанин[9],
острогот[10], франк[11], бургунд[12] дак[13], алан[14] - радуются,
что под твоим водительством познали бога; дивясь на твои знамения,
свев[15] узнал, каким путем
идти ему к вере.
|
КОММЕНТАРИЙ:
1. Аламанны (алеманны) - германское племя, известное с III в.
н.э. В IV-V вв. занимали значительную часть Швейцарии, Юго-Западную
Германию, Эльзас. В конце V в. большая часть аламаннов, а в VI в. и все
они были подчинены
франками. Крещены в конце V в.
2. Саксы - обширный союз германских племен, занимавший территории между Рейном и Эльбой. В данном случае,
скорее всего, имеются в виду те саксы, которые в 531 г. в союзе с франками завоевали Северную Тюрингию. Саксы
приняли христианство в конце V в.
3. Тюринги - германское племя, образовавшее в V в. свое королевство в верховьях Эльбы. Обратились в христианство
в V в.
4. О Паннонии см. раздел "Менандр Протектор", коммент. 52. Речь здесь идет не о коренном населении провинции, в
значительной мере романизованном и христианизованном, но о каких-то варварских племенах, обосновавшихся там в эпоху
Переселения. В таком же значении употребляет это слово и Иероним, перечисляя враждебные народы (письмо № 123.16).
5. Руги - германское племя, в V в. основавшее государство в Среднем Подунавье. Были разгромлены Одоакром и
вместе с остготами ушли в Италию. Упоминаний о них после 541 г. нет. Крестились в VI в.
6. О каких именно славянах здесь идет речь, установить трудно.
Перечень МБ явно риторизован и не представляет
собой никакой географической последовательности. Значительная его часть
почерпнута из двух стихотворений Сидона
Аполлинария (№ 5 и 7), где этнонимы также подобраны случайно и не имеют
иной функции, кроме риторической (Martini
Opera, 276). Характерно, однако, что три этнонима из этого перечня
отсутствуют у Сидона - это Sclavus, Nara и Datus
(Martini Opera, 276). Почему МБ упоминает в этом контексте славян? Можно
предложить два объяснения: 1) МБ был родом
из Паннонии и знал о славянах, поселившихся в Центральной Европе,
например в Моравии (Lowmi-ariski. Poczatki, II,
312-313; Sasel. Divinis, 253). В пользу этой гипотезы говорит и то, что
вслед за "склавом" назван "нара" (ср. коммент. 7),
также отсутствующий у Сидона; 2) МБ имел обширные связи с византийской
церковью, свободно владел греческим;
испанская церковь находилась при нем под сильным восточным влиянием
(Martini Opera, 5). Несомненно, с конца 40-х годов имя славян было в
Византии у всех на слуху (МБ мог слышать его еще до отъезда в Испанию), и
немудрено, что к
558 г. оно докатилось и до далекого Свевского королевства (подробнее
см.: Иванов. Мартин). В этом случае славяне для
МБ - не более чем синоним дикости, и упомянуты они для риторического
преувеличения: даже таких, как они, может
укротить восхваляемый святой. Во времена Римской империи христианская
церковь не вела активной миссионерской деятельности за пределами
имперских границ. Как ни поразительно, даже после превращения
христианства в государственную религию это положение
не изменялось очень долго, на Западе - до самого конца VI в. (см.,
например: Beck. Mission; Thompson. Christianity). Тем не
менее в IV-VI вв. христианство за пределами империи распространялось:
христианами становились пленные, купцы,
возвращавшиеся домой наемники, новую религию принимали некоторые
варварские племена. Не исключено, что среди
славян также могли быть христиане, но никаких сведений об этом не
сохранилось. Ирландский проповедник св.
Колумбан, прибывший на континент в 591 г., собирался отправиться к
славянам, но не осуществил своего замысла. Его идею
переняли другие миссионеры, однако всерьез проповедь среди славян
началась лишь в VIII в. (Fritze. Missionsprogramm,
317-320). Важно отметить, однако, что и св. Колумбан, и его
последователь св. Аманд, приняв решение отправиться с
проповедью к славянам, совершали паломничество к могиле Мартина Турского
- таким образом, в их глазах именно этот
святой был зачинателем славянской миссии (Stauber. Colomban, 237).
7. Nara; житель провинции Норик, хотя, как замечает Скржинская, i естественнее звучала бы форма Norensis или Nora
(Скржинская. Иордан, 211). Она же считает, что "норец" - приложение к слову "склав", т.е. "славянин из Норика" - но для
такого допущения нет достаточных оснований.
8. Сарматы - см. раздел "Прокопий Кесарийский", коммент. 234.
9. Датчане (даны) - см. раздел "Прокопий Кесарийский", коммент. 23. В тексте явная описка - Dacus.
10. Остроготы (остготы) - германское племя, исповедовавшее христианство арианского толка начиная с первой
половины V в.
11. Франкское королевство было великой державой тогдашней Европы, и церковь имела там чрезвычайно прочные
позиции. Крещение произошло при короле Хлодвиге, по-видимому, в 498 г.
12. Бургундское королевство в VI в. занимало обширные территории в Южной Галлии. Бургунды исповедовали
христианство арианского толка с начала V в.
13. Понятие "дак" в VI в. было не этническим, а географическим. Так именовались жители романизованной Дакии. См.
раздел "Прокопий Кесарийский", коммент. 23.
14. Аланы - племя иранского происхождения. Большая их часть вместе с вандалами ушла в Испанию (где они приняли
христианство арианского толка), а затем в Африку. Но незначительная часть аланов осела в Паннонии - видимо, их и имеет
в виду МБ.
15. Свевы обратились в христианство в середине V в., но здесь идет речь об искоренении арианства. Под знамениями
подразумевается чудесное исцеление сына свевского короля.
Публикация
по изданию:
Е.Ч.Скржинская, коментарий N108 (Склавены) в кн. Иордан. Getica. Сп.-б. Алетейа, 1997 г.
сс.205-206
Вполне отчетливо склавены выступают в источниках лишь с VI в.,
когда о них пишется и много, и достаточно выразительно, как о грозной
силе, надвигающейся с севера на империю. Есть и одиночное, не лишенное
интереса и еще
не истолкованное упоминание этнического имени "склав" ("Sclavus"). В
эпитафии, посвященной Мартину (он был сначала
аббатом Думийского, Dumiensis, монастыря, находившегося близ впадения
Соны в Рону, затем - епископом города Бракара
в северо-западной Испании), говорится, что он приобщил к христианству
представителей множества племен: "Ты привлек к
союзу с Христом разные свирепые племена". Далее следует их перечисление:
Alamannus, Saxo, Toringus, Pannonius, Rugus, Sclavus, Nara, Sarmata,
Datus, Ostrogotus, Francos, Burgundio, Dacus, Alanus, Те duce nosse Deum
gaudent; tua sugna Svevus
admirans ducit... (MGH Auct. antiquiss., t. Vl(2), 1883, р. 195, № XXII,
Versus Martini Dumiensis in basilica). Этот отрывок в русском переводе
издан А. В. Мишулиным ("Материалы к истории древних славян"), причем
надо
отметить: 1) что отрывок неправильно помещен в отделе античных писателей
вслед за Плинием, Тацитом и Птолемеем; 2)
что он неправильно отнесен к произведениям Альцима Экдиция Авита; 3) что
он неправильно считается содержащим
наиболее древнее Упоминание о славянах в форме имени "Склав". На самом
же деле: 1) галльский поэт и вьеннский
епископ Авит, заметный политический деятель среди бургундов и франков,
жил примерно в 460-524 гг., т. е. не был
античным писателем; 2) его труды изданы в MGH Auct. antiquiss., t. VI,
1883, но данная эпитафия, изданная там же, вовсе
не входит в число произведений Авита; она лишь включена в состав
собрания стихотворных надгробных и других
надписей, добавленного в виде приложения к сочинениям Авита: 3) в
приложении среди стихотворений, в числе надписей преимущественно из
Вьенны, находится наряду с другими не только эпитафия Мартину, умершему в
580 г. (MGH Auct.
antiquiss., t. Vl(2), p. 195), но и эпитафия самому Авиту (Ibid., p.
185), умершему раньше Мартина, около 524 г. Таким
образом, упоминание о "Склаве" в тексте, приведенном в издании Мишулина,
не принадлежит Авиту и не является
древнейшим свидетельством о славянах. так как относится к тому времени,
когда уже были написаны сочинения Иордана,
Прокопия, Агасфия и, вероятно, Менандра. Интереснее в процитированном
тексте другое - непосредственное соседство, в перечислении племен,
"Склава" с
"Нарой". Последнее имя трудно с чем-либо сопоставить, кроме как с
Нориком, хотя естественно было бы ожидать формы
Norensis, Noricanus или, по крайней мере, Nora. Хороший материал для
освещения этого малопонятного слова,
вставленного между склавом и сарматом, дает "Повесть временных лет".
Рассказав во введении о Вавилонской башне и о
смешении языков, летописец пояснил, что одним из 72 языков "бысть язык
словенеск, от племени Афетова, нарцы еже
суть словене". В разночтении по рукописи б. Московской духовной академии
(Троицкой 1-й летописи) встречается
"нарицаемии норци" (ПСРЛ, I, 1, 1926, стлб. 5, вариант 19). В
комментарии к "Повести временных лет"
Д. С. Лихачев пишет:
"Нарци или норики - жители Норика... В VI в. здесь уже жили славяне.
Поэтому очевидно, а может быть вследствие какого-либо предания, норики и
были отождествлены на Руси со славянами. В перечислении 72 народов в
русской
„Толковой Палее" против наименования некоторых народов даны разъяснения:
„авер - иже суть обези", „руми, иже зовутся
греци", также и „норици, иже суть словени". По-видимому, „Повесть
временных лет" и „Толковая Палея" в данном случае
имели какой-то общий русский источник" ("Повесть временных лет", под
ред. В. П. Адриановой-Перетц, т. II, 1950, стр. 213,
ср. стр. 341). Таким образом, в эпитафии Мартину, составленной в
год его смерти или несколько позднее, следовало бы читать
"Sclavus - Nara", подразумевая под этими двумя словами представителя
одного племени, а именно склава, скла-вена, который иначе мог быть
назван "нарой" ("нарцем", "норцем"). Так, Русская летопись и ее уже
неотчетливые для нас
источники способствуют пониманию раннесредневекового эпиграфического
памятника, созданного где-то в Бургундии на
берегах Роны, в местах вокруг Лугдуна и Вьенны - древних римских колоний
в Галлии. При сопоставлении столь
отдаленных друг от друга по времени и по месту возникновения
исторических источников (эпитафии и летописи) несколько
шире становится представление о тех материалах, которые легли в основу
"Повести временных лет" и "Толковой Палеи",
углубляется их литературная традиция. Едва ли эти русские памятники
базировались только на "каком-то общем русском
источнике" (как думает Д. С. Лихачев) и едва ли
фиксировали - в "реабилитированном сказании Нестора" - "широкую
эмиграцию нурско-неврских иллирийских племен на север и восток" (С. П.
Толстов, "Нарцы" и "волхи" на Дунае, стр 8),
если уже в VI в. склавов называли нарами-нарцами, причём столь
далеко на запад от берегов Днепра.
|
