drfaust_spb в Структурный анализ северо-востока Европы
Любопытные новости от проекта Eurogenes. Ниже приведены результаты структурного анализа 400 образцов ДНК (65000 SNP) жителей стран Северо-Восточной Европы, для контекста дополненных средиземноморскими, кавказскими и сибирскими популяциями. Все четверо дедушек и бабушек носителей ДНК происходили из одной страны. Массив исходных данных был распределён по 6 кластерам, соотношение которых в отдельных популяциях и представляет интерес.
Региональное расположение кластеров:
— жёлтый — Западная Азия;
— розовый — Средиземноморье;
— зелёный — Северная Европа;
— синий — Южная Балтика;
— голубой — Волга-Урал;
— красный — Сибирь.
Таблица расстояний между кластерами:
Посторонние компоненты из Азии, Сибири и Средиземноморья распределены традиционными градиентами и не представляют особенного интереса. Любопытны оставшиеся три: Северная Европа, Южная Балтика, Волга-Урал, которые демонстрируют минимальные расстояния друг от друга (0,0025 и меньше). Отдельно важно иметь в виду, что речь идёт об аллелях, которые наследуются от обоих родителей, больше отражают недавние миграции и, соответственно, результаты должны рассматриваться в духе соотнесения между собой современного населения.
Доля зелёного «северо-европейского» компонента достигает максимума в Скандинавии и Финляндии, в то время как среди остальных популяций он ниже в полтора раза, а у чувашей отсутствует полностью. Синий «южно-балтийский» компонент распределён схожим образом, но менее широко: он встречается у славян, балтов и венгров, но практически отсутствует в Скандинавии, среди финнов и чувашей. Голубой компонент «Волга-Урал» доминирует у чувашей, высок у русских из Вологды, прибалтийских и поволжских финнов, ниже у остальных русских и тонко распределён по другим северо-восточным европейцам. Расстояния от волго-уральского кластера до двух других меньше (0,0017 и 0,0020), чем между южно-балтийским и северо-европейским кластерами (0,0025).
Все три кластера ассоциируются с Северо-Восточной Европой, явно имеют общее происхождение и отражают процесс формирования облика современного северо-европейского населения. Тёмно синий «южно-балтийский» компонент здесь отчётливо связан с расселением славян и балтов по северо-востоку континентальной Европы (культуры шнуровой керамики?), нёсших поровну зелёного и характерного синего. Голубой «волго-уральский» компонент — это, вероятно, архаичный европеоидный субстрат, сохранивший свои позиции в северо-восточных областях континента как в качестве предков как не связанного с финнами населения (поздние восточные потомки свидерской культуры: нарвская, верхневолжская, неманская?), так и предков прибалтийских финнов (финноязычные народы формировались на европеоидной основе). В континентальной части это население испытало влияние балтов/славян, местами с последующим возвратом к финской культуре: структура поволжских финнов наполовину южно-балтийская, наполовину — финская.
Что касается зелёного «северо-европейского» кластера, можно согласиться с Дэвидом, что в него вошли все те автохтонные в Северной Европе аллели, которые не попали в «южно-балтийский» и «волго-уральский» кластеры. Он не демонстрирует корреляции с германскими языками и не выделяется как изолированный от двух своих северных братьев компонент, но в целом показывает бóльшую близость к более архаичному «волго-уральскому» кластеру. Вероятно, он охватывает всё то северо-европеоидное население, которое широко расселилось по северу Европы к моменту начала экспансии предков балтов и славян, но не было затронуто влиянием последних (в Скандинавии — потомки аренсбургской культуры и последующих?).
Если рассматривать эти данные генетики с точки зрения антропологии и археологии, то они не открывают ничего нового, укладываются в непротиворечивую, давно известную картину. В действительности, они рассказывают историю Европы с собственной точки зрения и акцентируют внимание на том, что важно для популяционной генетики как таковой. В частности, мы видим отчётливое указание, что к началу формирования на континенте балтов и славян в Скандинавии и Финляндии уже жило родственное им северо-европеоидное население, а у них обоих были ещё одни, более древние предки.
Региональное расположение кластеров:
— жёлтый — Западная Азия;
— розовый — Средиземноморье;
— зелёный — Северная Европа;
— синий — Южная Балтика;
— голубой — Волга-Урал;
— красный — Сибирь.
Таблица расстояний между кластерами:
Посторонние компоненты из Азии, Сибири и Средиземноморья распределены традиционными градиентами и не представляют особенного интереса. Любопытны оставшиеся три: Северная Европа, Южная Балтика, Волга-Урал, которые демонстрируют минимальные расстояния друг от друга (0,0025 и меньше). Отдельно важно иметь в виду, что речь идёт об аллелях, которые наследуются от обоих родителей, больше отражают недавние миграции и, соответственно, результаты должны рассматриваться в духе соотнесения между собой современного населения.
Доля зелёного «северо-европейского» компонента достигает максимума в Скандинавии и Финляндии, в то время как среди остальных популяций он ниже в полтора раза, а у чувашей отсутствует полностью. Синий «южно-балтийский» компонент распределён схожим образом, но менее широко: он встречается у славян, балтов и венгров, но практически отсутствует в Скандинавии, среди финнов и чувашей. Голубой компонент «Волга-Урал» доминирует у чувашей, высок у русских из Вологды, прибалтийских и поволжских финнов, ниже у остальных русских и тонко распределён по другим северо-восточным европейцам. Расстояния от волго-уральского кластера до двух других меньше (0,0017 и 0,0020), чем между южно-балтийским и северо-европейским кластерами (0,0025).
Все три кластера ассоциируются с Северо-Восточной Европой, явно имеют общее происхождение и отражают процесс формирования облика современного северо-европейского населения. Тёмно синий «южно-балтийский» компонент здесь отчётливо связан с расселением славян и балтов по северо-востоку континентальной Европы (культуры шнуровой керамики?), нёсших поровну зелёного и характерного синего. Голубой «волго-уральский» компонент — это, вероятно, архаичный европеоидный субстрат, сохранивший свои позиции в северо-восточных областях континента как в качестве предков как не связанного с финнами населения (поздние восточные потомки свидерской культуры: нарвская, верхневолжская, неманская?), так и предков прибалтийских финнов (финноязычные народы формировались на европеоидной основе). В континентальной части это население испытало влияние балтов/славян, местами с последующим возвратом к финской культуре: структура поволжских финнов наполовину южно-балтийская, наполовину — финская.
Что касается зелёного «северо-европейского» кластера, можно согласиться с Дэвидом, что в него вошли все те автохтонные в Северной Европе аллели, которые не попали в «южно-балтийский» и «волго-уральский» кластеры. Он не демонстрирует корреляции с германскими языками и не выделяется как изолированный от двух своих северных братьев компонент, но в целом показывает бóльшую близость к более архаичному «волго-уральскому» кластеру. Вероятно, он охватывает всё то северо-европеоидное население, которое широко расселилось по северу Европы к моменту начала экспансии предков балтов и славян, но не было затронуто влиянием последних (в Скандинавии — потомки аренсбургской культуры и последующих?).
Если рассматривать эти данные генетики с точки зрения антропологии и археологии, то они не открывают ничего нового, укладываются в непротиворечивую, давно известную картину. В действительности, они рассказывают историю Европы с собственной точки зрения и акцентируют внимание на том, что важно для популяционной генетики как таковой. В частности, мы видим отчётливое указание, что к началу формирования на континенте балтов и славян в Скандинавии и Финляндии уже жило родственное им северо-европеоидное население, а у них обоих были ещё одни, более древние предки.
