Originally posted by 
cts3402 at И о соционике-20 : наследование психотипов в актерских династиях
Проясним вопрос о наследовании психотипов в известных династиях советских/российских актёров. Для этого посмотрим распределение долей отдельных психотипов у родителей и детей согласно типированию разными социониками, используя выше озвученные данные. Получилась вот такая таблица, в которой кластеры столбцов, соответстующих отдельной династии, ранжированы по мере падения взаимного сходства родителей и детей:
Самое высокое и более, чем количественное наследование (89%) наблюдается в паре отец-сын у Евгения и Андрея Леоновых. Психотип матери Андрея, Ванды Леоновой (Стойловой), неизвестен, можно лишь предположить, что это ИЛЭ, поскольку следы ЛСЭ у Андрея вероятнее всего за счет развития от ЭСЭ, который отмечался у его отца, к тому же, ИЛЭ дуален СЭИ (мужа и сына).
Отец Николай Ерёменко-старший типирован мало – всего 10 типирований, что могло занизить взаимное сходство с психотипом сыном до 57%. Психотип матери младшего Николая неизвестен, можно лишь предположить, что он значительно отличается от мужниного и сыновьего, в том числе и распределением, если психотип сложный.
Для братьев Юрия и Виталия Соломиных наблюдаем лишь примерно половинное взаимное сходство психотипов – 52%, что могло быть обусловлено сильным различием (неперекрывающихся) психотипов у их родителей. К слову сказать, братья и физиономически отличаются очень сильно, и было бы интересно фототипией определить их взаимное сходство и сопоставить с психотипическим сходством. Как впрочем, это интересно и для всех рассматриваемых пар. Думаю, что вскорости сподвигнусь на подобные фототипические определения, поскольку интересно, а существует ли корреляция фенотипа/фототипа (антротипа / генотипа) и психотипа. Высокая корреляция фенотипа и психотипа широко считается чуть ли не аксиомой, но реально никто её пока корректно не продемонстрировал даже на единичных примерах сравнения пар.
Для Олега и Михаила Ефремовых взаимное психотипическое сходство получилось даже несколько меньше половины - 45%. Для матери М.Ефремова – Аллы Покровской нашёл лишь два типирования – как ЛИЭ и ЛСЭ (выделено розовым фоном, фактически, это две ипостаси одного психотипа ЛИЭ). В любом случае, эти две возможные половинка психотипа матери ничего не добавили Михаилу, поскольку оба даже лучше выражены у его отца.
Ещё меньшее взаимное психотипическое сходство наблюдается для Олега и Антона Табаковых – 34.5%, но эта сниженность может быть результатом малого числа типирований сына(всего 6). Для матери А.Табакова, Людмилы Крыловой, нашёл лишь два типирования как ИЛИ, что никак не отразилось на картинке слабо представленного композитного психотипа Антона (0% ИЛИ), и не очень сходится с прогнозируемыми конфликтными отношениями суперэрго (в течение 34-х лет!?) со своим бывшим мужем (90% СЭИ). А может потому и расстались?
В случае Константина Райкина складывание черт (у ребенка) от двух симпатичных и в целом похожих друг на друга родителей не компенсировало («на встречных курсах») небольшое несовершенство их черт, а, наоборот, усилилось до некрасивости:
Для матери Константина, Руфи Райкиной-Иоффе психотипирований не нашёл, можно лишь предположить, что она была дуалом для количественного ЭИЭ (Аркадий Райкин), т.е. ЛСИ, который, кстати, проявился у её сына (13.5%), но не у мужа. При одинаковом стартовом психотипе в лице ЭСЭ, довольно низкое взаимное сходство сына и отца (30.4%) может быть вызвано тем, что психотип Константина Райкина (как и его лицо) «разбарабанило» примерно равномерно по всем 4-м психотипам родной квадры «ответственности», тогда как психотип его отца преимущественно «обитал» в комфортном (для него) образе ЭИЭ (83.7%) и, кажется, так и не поднялся до ЛИЭ. Будет особенно интересно сравнить с взаимным фототипическим сходством.
Никита Михалков внешне больше похож на отца, чем его брат Андрей-Андрон Михалков-Кончаловский, больше похожий на мать, Наталью Кончаловскую. Собственно, эти сходства отразились и во взаимных психотипических сходствах с отцом и матерью: первый больше наследует отцу (58.4% против 32.5%), а второй чуть больше взял от матери (11.5% против 7.5%), но взаимное сходство с матерью у обоих очень заниженное, что может быть обусловлено низким числом её типирований (8). Число типирований Сергея Михалкова тоже невелико (21) и, видимо, недостаточно для того, чтобы покрыть психотипы трёх квадр перевоплощения, в которых он «обитал». Так, например, его доминантный психотип ЛСИ (43%) наверняка имел опору, как, минимум, на ЭСИ, а, судя по наличию цепочки ЭИИ > ЛИИ > ЛСИ у его сына Андрея и цепочки ЭСИ > ЛСИ, ЭИИ у Никиты, можно предположить и полный цикл этой квадры «долженствования» у патриарха. Видим, что психотипы эволюционной квадры «диванных военов» (СЭИ > СЛИ, ИЭИ > ИЛИ > СЛИ) у братьев, скорее всего, от матери, детской писательницы, поэтессы и переводчицы, внучки и дочки знаменитых русских художников. Напомню, что маман была на десять лет старше отца и начала творить (на том же поприще) намного раньше его. Думаю, что именно она и была капитаном на этом «пиратском судне», т.е. приличная часть ЛИЭ, как у Андрея Кончаловского (31.4% ЛИЭ), у неё, скорее всего, была, как и заметная часть «диванного критика» ИЛИ, что сближало бы её с Андреем-Андроном примерно до 50-55%, но мало добавляло бы во взаимном сходстве с Никитой – максимум до 20-25%.
Дети обоих братьев Михалковых довольно слабо наследуют им как в плане фенотипов, так и психотипов – в среднем около 25-30%, равно как и матерям, что частично может быть следствием довольно малого числа типирований, по-крайней мере, для обоих мужских потомков: 9 – у Артёма Михалкова и всего 7 – у Егора Кончаловского. У всех 4-х потомков наблюдается уклон в эволюционную квадру «диванных военов» - по бабушке или матерям? – Одно ясно, что не в деда, у которого там полный ноль.
Пример семейства Александров Лазаревых интересен тем, что сын психотипом в большей степени пошёл в мать, Светлану Немоляеву – 56% взаимного психотипического сходства, а не в отца (23%).
Михаил Виторган в «поджаром» состоянии довольно сильно похож на своего отца Эммануила и слабо на мать, однако взаимное психотипическое сходство с отцом всего лишь около 28%, а с матерью и того меньше - 8%. Правда, для матери, Аллы Балтер, известно всего 4 типирования (2 ЭСЭ, 1 ЛСЭ и 1 ИЭЭ), а для самого Михаила нашел лишь 13 типирований, что и могло занизить сходство с родителями.
Династии, начатые Сергеем Бондарчуком с Инной Макаровой (Наталья Бондарчук) и Ириной Скобцевой (Федор и Алёна Бондарчуки) тоже обнаруживают слабые психотипические сходства с родителями. Рискну предположить, что, как и в случае с Константином Райкиным, и тут случился диссонанс, по-крайней мере, фототипический. Видим, что у идеально красивой матери, Ирины Скобцевой, и у очень симпатичного, а для кого-то и (своеобразно) красивого, отца дети родились явно некрасивые, если не сказать сильнее:
К слову сказать, родившаяся от некрасавицы матери, Наталья Бондарчук внешность по молодости имела поинтереснее, что опять же выразилось в несколько большем суммарном психотипическом сходстве с обоими родителями (около четверти с каждым в среднем), чем у Бондарчуков-Скобцевых (около 11% с каждым в среднем).
Крайне низкое психотипическое сходство Кирилла Козакова с отцом, Михаилом - это, скорее всего, результат малого числа типирований у сына – всего четыре, из которых три приходятся на один психотип (ЛИИ), который у отца как будто бы проявляется в 7 раз слабее. Если судить по внешнему сходству отца и сына Козаковых, то можно было бы предположить их намного большее взаимное психотипическое сходство, если, конечно же, существует связь психотипа с фенотипом/антротипом/генотипом.
И наконец, Андрей Миронов и его дочь Мария. Видим, что со своей матерью Андрей имел небольшое взаимное психотипическое сходство (19%), тогда как для его отца, Александра Менакера, нашёл лишь одно типирование как ЭИЭ. Дочь Андрея Миронова психотипически наследует ему и матери, Екатерине Градовой, примерно по трети от каждого. Можно предположить, что ещё одна треть могла достаться как в наследство - от дедушек-бабушек, так и «импринтингом» - от артистического бомонда.
В целом, можно заключить, что наследование психотипов от родителей может быть значительным, доходя до количественных значений даже лишь от одного из родителей. Несомненный интерес представляет сравнение взаимных психотипического и фототипического сходств.
Продолжение следует
cts3402 at И о соционике-20 : наследование психотипов в актерских династияхПроясним вопрос о наследовании психотипов в известных династиях советских/российских актёров. Для этого посмотрим распределение долей отдельных психотипов у родителей и детей согласно типированию разными социониками, используя выше озвученные данные. Получилась вот такая таблица, в которой кластеры столбцов, соответстующих отдельной династии, ранжированы по мере падения взаимного сходства родителей и детей:
Самое высокое и более, чем количественное наследование (89%) наблюдается в паре отец-сын у Евгения и Андрея Леоновых. Психотип матери Андрея, Ванды Леоновой (Стойловой), неизвестен, можно лишь предположить, что это ИЛЭ, поскольку следы ЛСЭ у Андрея вероятнее всего за счет развития от ЭСЭ, который отмечался у его отца, к тому же, ИЛЭ дуален СЭИ (мужа и сына).
Отец Николай Ерёменко-старший типирован мало – всего 10 типирований, что могло занизить взаимное сходство с психотипом сыном до 57%. Психотип матери младшего Николая неизвестен, можно лишь предположить, что он значительно отличается от мужниного и сыновьего, в том числе и распределением, если психотип сложный.
Для братьев Юрия и Виталия Соломиных наблюдаем лишь примерно половинное взаимное сходство психотипов – 52%, что могло быть обусловлено сильным различием (неперекрывающихся) психотипов у их родителей. К слову сказать, братья и физиономически отличаются очень сильно, и было бы интересно фототипией определить их взаимное сходство и сопоставить с психотипическим сходством. Как впрочем, это интересно и для всех рассматриваемых пар. Думаю, что вскорости сподвигнусь на подобные фототипические определения, поскольку интересно, а существует ли корреляция фенотипа/фототипа (антротипа / генотипа) и психотипа. Высокая корреляция фенотипа и психотипа широко считается чуть ли не аксиомой, но реально никто её пока корректно не продемонстрировал даже на единичных примерах сравнения пар.
Для Олега и Михаила Ефремовых взаимное психотипическое сходство получилось даже несколько меньше половины - 45%. Для матери М.Ефремова – Аллы Покровской нашёл лишь два типирования – как ЛИЭ и ЛСЭ (выделено розовым фоном, фактически, это две ипостаси одного психотипа ЛИЭ). В любом случае, эти две возможные половинка психотипа матери ничего не добавили Михаилу, поскольку оба даже лучше выражены у его отца.
Ещё меньшее взаимное психотипическое сходство наблюдается для Олега и Антона Табаковых – 34.5%, но эта сниженность может быть результатом малого числа типирований сына(всего 6). Для матери А.Табакова, Людмилы Крыловой, нашёл лишь два типирования как ИЛИ, что никак не отразилось на картинке слабо представленного композитного психотипа Антона (0% ИЛИ), и не очень сходится с прогнозируемыми конфликтными отношениями суперэрго (в течение 34-х лет!?) со своим бывшим мужем (90% СЭИ). А может потому и расстались?
В случае Константина Райкина складывание черт (у ребенка) от двух симпатичных и в целом похожих друг на друга родителей не компенсировало («на встречных курсах») небольшое несовершенство их черт, а, наоборот, усилилось до некрасивости:
Для матери Константина, Руфи Райкиной-Иоффе психотипирований не нашёл, можно лишь предположить, что она была дуалом для количественного ЭИЭ (Аркадий Райкин), т.е. ЛСИ, который, кстати, проявился у её сына (13.5%), но не у мужа. При одинаковом стартовом психотипе в лице ЭСЭ, довольно низкое взаимное сходство сына и отца (30.4%) может быть вызвано тем, что психотип Константина Райкина (как и его лицо) «разбарабанило» примерно равномерно по всем 4-м психотипам родной квадры «ответственности», тогда как психотип его отца преимущественно «обитал» в комфортном (для него) образе ЭИЭ (83.7%) и, кажется, так и не поднялся до ЛИЭ. Будет особенно интересно сравнить с взаимным фототипическим сходством.
Никита Михалков внешне больше похож на отца, чем его брат Андрей-Андрон Михалков-Кончаловский, больше похожий на мать, Наталью Кончаловскую. Собственно, эти сходства отразились и во взаимных психотипических сходствах с отцом и матерью: первый больше наследует отцу (58.4% против 32.5%), а второй чуть больше взял от матери (11.5% против 7.5%), но взаимное сходство с матерью у обоих очень заниженное, что может быть обусловлено низким числом её типирований (8). Число типирований Сергея Михалкова тоже невелико (21) и, видимо, недостаточно для того, чтобы покрыть психотипы трёх квадр перевоплощения, в которых он «обитал». Так, например, его доминантный психотип ЛСИ (43%) наверняка имел опору, как, минимум, на ЭСИ, а, судя по наличию цепочки ЭИИ > ЛИИ > ЛСИ у его сына Андрея и цепочки ЭСИ > ЛСИ, ЭИИ у Никиты, можно предположить и полный цикл этой квадры «долженствования» у патриарха. Видим, что психотипы эволюционной квадры «диванных военов» (СЭИ > СЛИ, ИЭИ > ИЛИ > СЛИ) у братьев, скорее всего, от матери, детской писательницы, поэтессы и переводчицы, внучки и дочки знаменитых русских художников. Напомню, что маман была на десять лет старше отца и начала творить (на том же поприще) намного раньше его. Думаю, что именно она и была капитаном на этом «пиратском судне», т.е. приличная часть ЛИЭ, как у Андрея Кончаловского (31.4% ЛИЭ), у неё, скорее всего, была, как и заметная часть «диванного критика» ИЛИ, что сближало бы её с Андреем-Андроном примерно до 50-55%, но мало добавляло бы во взаимном сходстве с Никитой – максимум до 20-25%.
Дети обоих братьев Михалковых довольно слабо наследуют им как в плане фенотипов, так и психотипов – в среднем около 25-30%, равно как и матерям, что частично может быть следствием довольно малого числа типирований, по-крайней мере, для обоих мужских потомков: 9 – у Артёма Михалкова и всего 7 – у Егора Кончаловского. У всех 4-х потомков наблюдается уклон в эволюционную квадру «диванных военов» - по бабушке или матерям? – Одно ясно, что не в деда, у которого там полный ноль.
Пример семейства Александров Лазаревых интересен тем, что сын психотипом в большей степени пошёл в мать, Светлану Немоляеву – 56% взаимного психотипического сходства, а не в отца (23%).
Михаил Виторган в «поджаром» состоянии довольно сильно похож на своего отца Эммануила и слабо на мать, однако взаимное психотипическое сходство с отцом всего лишь около 28%, а с матерью и того меньше - 8%. Правда, для матери, Аллы Балтер, известно всего 4 типирования (2 ЭСЭ, 1 ЛСЭ и 1 ИЭЭ), а для самого Михаила нашел лишь 13 типирований, что и могло занизить сходство с родителями.
Династии, начатые Сергеем Бондарчуком с Инной Макаровой (Наталья Бондарчук) и Ириной Скобцевой (Федор и Алёна Бондарчуки) тоже обнаруживают слабые психотипические сходства с родителями. Рискну предположить, что, как и в случае с Константином Райкиным, и тут случился диссонанс, по-крайней мере, фототипический. Видим, что у идеально красивой матери, Ирины Скобцевой, и у очень симпатичного, а для кого-то и (своеобразно) красивого, отца дети родились явно некрасивые, если не сказать сильнее:
К слову сказать, родившаяся от некрасавицы матери, Наталья Бондарчук внешность по молодости имела поинтереснее, что опять же выразилось в несколько большем суммарном психотипическом сходстве с обоими родителями (около четверти с каждым в среднем), чем у Бондарчуков-Скобцевых (около 11% с каждым в среднем).
Крайне низкое психотипическое сходство Кирилла Козакова с отцом, Михаилом - это, скорее всего, результат малого числа типирований у сына – всего четыре, из которых три приходятся на один психотип (ЛИИ), который у отца как будто бы проявляется в 7 раз слабее. Если судить по внешнему сходству отца и сына Козаковых, то можно было бы предположить их намного большее взаимное психотипическое сходство, если, конечно же, существует связь психотипа с фенотипом/антротипом/генотипом.
И наконец, Андрей Миронов и его дочь Мария. Видим, что со своей матерью Андрей имел небольшое взаимное психотипическое сходство (19%), тогда как для его отца, Александра Менакера, нашёл лишь одно типирование как ЭИЭ. Дочь Андрея Миронова психотипически наследует ему и матери, Екатерине Градовой, примерно по трети от каждого. Можно предположить, что ещё одна треть могла достаться как в наследство - от дедушек-бабушек, так и «импринтингом» - от артистического бомонда.
В целом, можно заключить, что наследование психотипов от родителей может быть значительным, доходя до количественных значений даже лишь от одного из родителей. Несомненный интерес представляет сравнение взаимных психотипического и фототипического сходств.
Продолжение следует
