Михаилу Васильевичу Ломоносову посвящены тысячи публицистических статей и сотни научных исследований. Непросто добавить к ним что-то новое. Кажется, что о Ломоносове и его жизни уже всё известно. Его научные идеи стали прочным фундаментом для последующего развития самых разных академических дисциплин. Ломоносов был настоящим учёным-энциклопедистом, проявив свои таланты в истории и философии, в физике, химии, геологии и в других областях научного познания.
Большое внимание Ломоносов уделял проблеме сбережения народа, справедливо полагая, что от этого зависит процветание и могущество государства. Он не отделял демографию от государственной политики. Если его современники (например, Л. Эйлер) смотрели на вопросы народонаселения через призму философских рассуждений «о смертности и об умножении человеческого рода», то Ломоносов мыслил как прагматик, обосновывая необходимость государственных мер, направленных на сохранение и увеличение численности русского народа.
По мнению Ломоносова, забота о приросте населения является первоочередной задачей, которую должно преследовать государство. Учитывая богатейшие ресурсы и геополитическое положение России, человеческий фактор способен вывести страну на ведущее место в мировой политике. Пока же пересекающиеся кривые показателей рождаемости и смертности как будто ставят крест на будущем развитии. Поэтому если мы не хотим увидеть свою историю завершённой, то уместно вспомнить идеи Ломоносова о сбережении нации.
В 1761 году М.В. Ломоносов направил графу Шувалову записку под названием «Рассуждение о размножении и сохранении российского народа». Он считал, что «для обильнейшего плодородия родящих», то есть для увеличения деторождения, необходимо принять несколько срочных мер. Также он разобрал факторы, которые тормозили прирост населения, и одновременно с этим предложил, что нужно сделать, чтобы устранить их вредное влияние.
Прежде всего, Ломоносова беспокоила разница в возрасте среди вступающих в брак. Он писал, что «невеста не должна быть старее, разве только двумя годами, а жених старее может быть пятнадцатью летами». «Женщины, – продолжал Ломоносов, – родят едва далее 45 лет, а мужчины часто и до 60 лет к плодородию способны». Понятно, что в реальной жизни, а не в поэзии, любви далеко не «все возрасты покорны». К примеру, законодательное утверждение приемлемых возрастных границ для бракосочетания позволило бы избежать многочисленных фиктивных браков.
Весьма обстоятельно он рассматривал вопрос о снижении смертности, и, главным образом, детской смертности. Как беду он описывал «детское душегубство», то есть убийство матерями своих незаконнорожденных детей (то же самое, что сегодня – аборты). Ломоносов, в частности, предлагал учредить специальные дома, которые принимали бы «зазорных» детей.
Учёный затронул и некоторые традиции, которые желал изменить. Например, установленные некогда в Греции и на Святой Земле посты и церковные праздники, которые далеко не всегда учитывали реалии российского климата. Ломоносов утверждал, что Великий пост приходится в России на самое суровое время года, что создаёт большую нагрузку на здоровье людей. «Если б наша Масленица положена была в мае месяце, – размышлял он, – то Великий пост был бы в полной весне и в начале лета, а Святая неделя около Петрова дня». Следовательно, бремя поста было бы связано не с повышенной нагрузкой на физический организм, а со здоровым аскетизмом крестьянского труда, укрепляющим дух и здоровье народа.
Ради справления таких нужных работ меньше было бы праздности, матери невоздержания, меньше гостьбы и пирушек, меньше пьянства… А сверх того, хотя бы кто и напился, однако, возвращаясь домой, не замёрз бы на дороге, как на Масленице бывает, и не провалился бы под лёд, как случается на Святой неделе.
Устами Ломоносова говорил, конечно, рационально мыслящий учёный. Он призывал созвать для введения соответствующих изменений Вселенский собор, но безуспешно. Да и сама записка Ломоносова попала «под сукно», так как граф Шувалов вскоре потерял своё влияние при дворе. Но проблема осталась…
Всеволод Меркулов,
кандидат исторических наук
